Beautiful insanity

Было около двенадцати часов, когда я вошла в клинику. Я прошла через холл и поднялась по лестнице, то и дело вспоминая, что у Алекса теперь новый офис. Я уже не впервые вхожу не в тот кабинет. Я осторожно стучусь в дверь и жду, когда Алекс разрешит мне войти. Я не хочу снова прерывать его сеанс. Я слышу его грубый голос за дверью и опускаю дверную ручку. Я широко улыбаюсь симпатичному парню, сидящему на кожаном стуле. — Я принесла сэндвичи! — радостно говорю я, тряся двумя пакетиками с едой в воздухе. Он смеётся надо мной, помотав головой на мой энтузиазм. — Будет лучше, если ты не принесла сэндвичи с сыром. — Принесла. Но он для меня, — я показываю ему язык и сажусь на удобный стул. Алекс присоединяется ко мне, подвигая свой офисный стул на мою сторону письменного стола. — Вот этот тебе, — говорю я, давая ему его сэндвич. — Полный зелени, — он скорчил лицо, а я засмеялась. Алекс поручил мне следить за его питанием. В последнее время он ел различную дрянь, и поэтому не дай Бог ему набрать лишний вес. Сейчас он питается только здоровой пищей и посещает тренажерный зал каждый день. — Ты худшая, — ворчит он и разворачивает свой сэндвич, делая кусок здоровой пищи. Я лишь хихикаю. — Честно, Алекс, тебе не нужно сбрасывать вес. Ты идеален сам по себе, — говорю ему я. — И я гораздо идеальней, когда мой вес не составляет больше 200 фунтов. Я лишь мотаю головой. Против его упрямства нет аргументов. — Так... — наконец, говорит он. Я отвожу взгляд от сэндвича, глотая последний кусок. — Ты хотела поговорить со мной о чём-то, — я киваю головой. Я рада, что он первый начал этот разговор, так что мне не пришлось делать это самой. — Ты знаешь, я не могу говорить о своих клиентах, Джесс. — Знаю, ты говорил мне об этом миллиард раз. — Тогда зачем ты продолжаешь спрашивать? Я делаю глубокий вдох. Я собираюсь рассказать ему обо всём. И я в буквальном смысле имею в виду абсолютно всё. Я больше не могу от него всё скрывать, не могу, потому что он единственный человек, который может сказать мне, подвергаю ли я себя опасности. — Я была с ним на свидании, — говорю я и чувствую, как груз спадает с моих плеч. — Так что, сегодня мы собираемся на наше второе свидание, — Алекс смотрит на меня с широко открытыми глазами и с отвисшей челюстью. Я знаю, что происходит. Он собирается выйти из себя. У него всегда такой взгляд, когда он теряет терпение. Так что я терпеливо жду, когда это произойдёт. — Нет, — говорит он, поднимаясь со стула. — Нет. Нет! Я запрещаю тебе. — Ты не можешь остановить меня, Алекс. Ты, правда, не можешь. — Джесс, ты понятия не имеешь, во что ты ввязалась. Я не хочу видеть тебя с этим парнем! — Что ж, очень плохо, ты всё равно не остановишь меня, — отрезаю я и затем вздыхаю. — Пожалуйста, ты можешь просто присесть и выслушать меня? Он послушался, и я рассказала ему обо всех стрёмных вещах, о которых он должен знать. Я рассказала ему о той ночи на остановке. Я рассказала о слухах и о том, что он преследует меня. Я рассказала ему о Холланд и о Тайлере. Я рассказала ему про таблетки и о том, что он в своей странной манере пытается проявить заботу ко мне. Я дала ему подробное описание всему, что он должен был знать, а он просто сидел здесь, уставившись на меня так, будто я схожу с ума. — А теперь... — говорю я, завершая свой рассказ, — мне нужно знать, подвергаю ли я себя опасности. Могу ли я доверять ему или он просто играет со мной в игры. Мне нужно, чтобы ты был со мной честен, Алекс. Пожалуйста. Он вздыхает, очевидно он не в восторге от этой ситуации, но я знаю, он поможет мне. Потому что он хороший парень. — Окей, смотри. Дилан один из моих самых сложных пациентов. Я не могу его раскусить. Он говорит, что нуждается в помощи, но никогда не ведёт беседу. И если он не заговорит, эти слова не будут иметь смысла. Он пропускает большинство сеансов и не проявляет к ним никакого интереса, хотя я каждый раз ему говорю, что он может уйти, если не желает здесь находится, но он умоляет помочь ему. — Так... — я затихаю. — Что ты хочешь этим сказать, что ты не знаешь? — спрашиваю я, поднимая бровь. Он кивает. — Я не знаю опасен он или нет. Но я могу сказать тебе вот что, Джесс: он не в своём уме. Не один человек с его мышлением в нужном месте не будет действовать, как он... И я никогда не забуду то, что он сказал мне на первом сеансе. Он ищет хаос. Он жаждет причинять боль. — Хммм... — выпускаю я, обдумывая то, что он сказал. — Ты же слышала слухи, верно? Он был жесток с тобой. Это что-то значит, Джесс. Хорошо, он поставил очень хорошую точку, я знаю это, но каким-то образом это меня не останавливает. Даже если бы он сказал, что Дилан абсолютно точно ебаный фрик, который, возможно, может убить меня, я бы всё равно пришла к нему. И Бог знает почему. — Спасибо за разговор, Алекс, — говорю я, поднимаясь с места. Алекс следует за мной, вскочив со своего стула, чтобы схватить меня за запястье. — Если что-нибудь, я имею в виду хоть что-нибудь случится с тобой, звони мне, хорошо? Я не хочу, чтобы он навредил тебе, — говорит он, в его голосе чистое беспокойство. Я киваю. — Хорошо, Алекс. — Обещаешь? — Обещаю. Я надеваю обратно своё пальто и поднимаю с пола кошелёк. Затем целую Алекса в щёку, и мы прощаемся друг с другом. Но прежде чем я выхожу за дверь, я оборачиваюсь. — О и, Алекс? — Да? — Мы никогда не говорили об этом, хорошо? Дилан никогда не должен знать, что я тебе рассказала, — говорю я и затем начинаю осознавать, что я в ужасе.