Beautiful insanity

Дилан стоял прямо напротив, весь промокший от дождя, и я инстинктивно начала пятиться от него назад. Он каким-то образом нашёл это очень смешным. Края его губ изогнулись в ужасной улыбке, а его взгляд говорил, что он здесь не ради дружелюбного разговора. Не осознавая этого, я схватила первую вещь, которую смогла найти для самозащиты, открывашку. Дилан заметил это, и его взгляд мерцал от меня к кусочку металла и снова возвращался ко мне. — И чё ты собираешься делать с этим, Джесс? — спрашивает он низким и хриплым голосом. Но в большей степени это звучит как предупреждение, а не вопрос. — Ты-ты вломился в мой дом. Я сказала тебе, чтобы ты больше не приближался ко мне, — произношу я. — Я старался быть милым. — Это не мило, ты больной! — неожиданно взрываюсь я. — Всё это просто жуть! — он сделал один шаг ко мне, и я схватилась за открывашку, предупреждая его не приближаться. — Держись от меня подальше! — закричала я. — Хочешь увидеть мою жестокость? — прошипел он, сузив глаза. Я заметила как его грудь медленно поднималась и опускалась. Чёрт, теперь я реально его разозлила. — Так смотри, — прорычал он.  Затем он внезапно схватился за спинку одного из стульев обеими руками, поднял его и выбросил в воздух. Я пригнулась, хоть он даже не целился в меня. Стул раскололся с большим количеством шума  с правой стороны бара, ломаясь на большие деревянные куски. Моё сердце пропустило удар, и я испуганно смотрела на него, а он смотрел на меня. Его дыхание было быстрым, как у животного. — Сейчас ты выслушаешь меня? — прорычал он. Я лишь кивнула головой. — Ты и я. Завтра. В восемь часов. Ужинаем. — А что, если я не появляюсь? — осмелилась спросить я. Он шагнул ближе ко мне, и я попятилась назад так быстро, как могла. Я была очень рада, что между нами стоял барный стол, так что он не сможет подойти ближе. Хотя его ничто не останавливает обойти его вокруг и прижать меня к стене. Но он делает по другому. Вместо этого он опирается руками об барный стол и наклоняется ближе. Он взглянул на меня, поджав губы. — Просто скажу, что я не слишком обожаю геев. Я ахнула. Алекс. Он заметил шок на моём лице и страх в моих глазах, и в это время он начал обходить бар. Он подошёл близко ко мне, слишком близко. Его пальцы притронулись к моему лицу, нежно касаясь кожи. Я могла чувствовать  его дыхание на своих щеках и испуганно смотрела в пол. — Ты не даёшь мне большого выбора, любимая… — прошептал он. Он положил одну руку мне на талию, а другой зарылся в моих волосах. — Я старался играть хорошо. Я пришёл сюда. Ждал. Пригласил тебя на свидание, но ты прогнала меня. Я попытался сделать романтический жест, но ты выбросила его из окна, — его рука затем взялась за мой подбородок, он подвёл свои губы ближе к моему уху, касаясь кожи. — Ты вынуждала меня быть мужчиной, я старался вести себя хорошо, — прошептал он. Я дрожала. Слёзы застилали мои глаза.  Я хотела, чтобы он ушёл. Я желала никогда его не встречать. Я вспомнила те вещи, что говорила мне девушка в баре пару дней назад. Он почти изнасиловал её подругу. И, если взять во внимание то, как он прикасается ко мне сейчас, боюсь признать, слухи о нём оказались правдой. Я больше не могу ему отказывать. Поэтому я киваю головой. — Ладно, — произношу я. — Я пойду с тобой, — он отпускает меня и делает шаг назад. Я почувствовала, что наконец снова могу дышать. — Хотя у меня есть условие, — Дилан поднимает бровь. — Ты реально не в том положении, чтобы выдвигать требования, — говорит он, с ноткой злости в своём голосе. Он скрещивает руки на груди, и я замечаю, каким сильным он сейчас выглядит. Будто он мог располовинить тебя голыми руками. Хоть он никогда не был слишком мускулистым, но сейчас выглядел иначе. И это возбуждает и пугает меня в одно и то же время. — Просто выслушай меня, пожалуйста, — умоляю я. Он кивает головой, позволяя мне говорить. — Никакого насилия, — говорю я. — Никаких ругательств, называй меня только по имени. Любой акт психического или физического насилия, и я ухожу оттуда. Я хочу нормальное свидание. Ты должен держать себя в руках. Дилан хихикнул. Очевидно он находит очень смешными то, что я боюсь его. Даже весёлым. Его губы вновь изогнулись в этой ужасной улыбке, и он сделал шаг вперёд. Мне бы хотелось отойти подальше, но я уже итак прижата к стене. Своей большой рукой он берёт мою маленькую ручку, смотрит на неё, а затем на меня. — Хорошо, сладкий кексик, — это было ужасное прозвище. — У меня тоже есть одно условие. — Я слушаю. — Не публичное место. Я поднимаю обе брови. — Да ни за что на свете, — проворчала я. — На сколько я знаю, ты немного опасен. Я ни за что не останусь наедине с тобой. — Мы и сейчас наедине, — защищается он. — И ты не мертва, не так ли? — Ты кинул в меня ебучий стул! — кричу я. — Я не целился в тебя. — Ещё ты мог ударить меня. Не-а. Я хочу публичное место, — вижу как он делает глубокий вдох, успокаивая себя. Он отпускает мою руку и делает шаг назад, прикусывая нижнюю губу. — Позволь мне тебе кое-что объяснить. Владельцы ресторана не особо меня долюбливают. Я уверен, что нахожусь в каком-нибудь чёрном списке или что-то вроде того. Так что, если они лишь увидят моё лицо, тут же вышвырнут меня наружу и, если честно, я мог бы пробраться туда, но я, правда, не хочу устраивать сцен, пока нахожусь на свидании. Так что, никакого ресторана означает никакого свидания. Никакого свидания означает, что я приму всю, абсолютно всю свою физическую силу против моего психиатра, — он угрожал мне. Он действительно угрожал мне. Как он только мог подумать, что мы с ним вообще можем стать… чем-то, если он собирается вести себя так всё время. Я просто смотрела на него не в состоянии произнести ни слова. — Но если ты дашь мне выбрать место для нас, я постараюсь быть идеальным парнем. Кроме того, мой психиатр после даст мне какой-нибудь хороший совет о том, как нужно себя вести, — он подмигнул мне, когда произнёс это. О, Господи, я уже ненавижу его всё больше и больше. — Ладно, — проворчала я, — Пусть будет по твоему. — Отлично. Я заберу тебя в районе восьми. Принарядись, — прежде чем развернуться и уйти, он сделал шаг ближе ко мне, оказавшись практически вплотную к моему телу, и оставил небольшой поцелуй ниже моего уха. Когда дверь закрылась, я наконец снова могла дышать. Я отошла от места возле стены и облокотилась руками об барный стол. Я едва верила в то, что со мной произошло. Я смотрела на пустой бар без единой мысли в своей голове, единственная вещь, которую я смогла произнести, была: — Блять.