Дверной вентиль вновь завращался направо, уже в седьмой раз. Впрочем, на этот раз, Джексон не испытывал ни страха, ни волнения. Он абсолютно точно знал, что мистер Грили-старший сдержит своё обещание и не убьёт их, ведь ему не нужна была месть за погибшего сына, которого никак не вернуть. Этот человек просто хотел, чтобы люди, которые стали причиной смерти его единственного сына, поняли, что они натворили. Джексон не мог ручаться за Сару, но за себя и Эдди мог сказать, что они поняли этот печальный урок. Иногда, совершённый необдуманный поступок, который тебе кажется пустяковым или безвредным, может повредить другому человеку. Джексон всё это понял. Он не испытывал злости и ненависти к Грили. Наоборот, Джексону его было жалко и это было для него удивительным. Никогда в жизни он не подумал бы, что будет жалеть своего похитителя.
После трёх вращений, дверь распахнулась, всё с тем же громким скрипом по бетонному полу. Джексон опять не испытывал ни страха, ни напряжения. Лишь горькую досаду и разочарование самим собой. Он вспомнил как старик Джаспер однажды поделился с ним мудростью, когда они, вечером, возвращались в участок после очередного задержания, в результате которого Джаспер сломал, арестованному, руку. «Запомни, раз и навсегда. Твои действия — правоверны, пока ты сам знаешь, что они правоверны», — сказал тогда Джаспер: «Начнёшь в себе сомневаться и тогда всё что ты делаешь, тоже можно поставить под сомнение». Хотя Джексон не одобрял жестоких методов ареста и допроса Джаспера, эта мудрость ему понравилась и ею он руководствовался все девять лет. Ни разу, за всю свою карьеру, Джексон не усомнился в себе и в том, что всё что он делает, включая убийство угонщика «Додже» и мужа-алкоголика, правильно. Правда у него было, всё это время, преимущество. В отличи от старика Джаспера, который данной мудростью оправдывал свои заведомо противоправные действия, про которые он прекрасно знал, что они противоправные; Джексон не шёл на сознательное нарушение закона. Все его «убийства» были в рамках его компетенций и никто за это его не осуждал, поэтому Джексону не было в чём сомневаться. Сегодня же, он узнал, что из-за него умер совершенно невиновный человек и даже старик Джаспер не придумал бы тут оправдания. Джексон не прошёл экзамен на выдержку, он засомневался в своих деяниях и в себе и было, совершенно справедливо, из-за чего. Он даже не станет сопротивляться, если Грили решит всё-таки убить его, хотя и знал, что этого не случится.
В проёме открытой двери стояла знакомая фигура. Тут же, Джексон заметил одну странность — с Грили был спущен капюшон его чёрной толстовки, обнажая его гладкую из-за резиновой маски, голову. Грили-старший вошёл в комнату и Джексон заметил вторую странность — его походка изменилась. Она была такой же уверенной, но шаги стали медленными, как будто Грили-старший устал.
Своей медленной, но твёрдой походкой, Грили встал напротив первых двух столбов, к которым некогда были прикованы Кристиан и Чен. Он, медленно, оглядел последних трёх узников.
— Итак… — уставшим голосом сказал Грили.
«Он знает!» — понял Джексон: «Он знает, что мы знаем ответ! Вот почему он снял капюшон и не повторил свой вопрос».
— Мы здесь, потому что, ваш сын умер из-за нас, — сдавленным голосом сказал Эдди, — из-за всех нас, — с этими словами, Эдди посмотрел на Сару, — сначала он попал в тюрьму за ограбление магазина Чен, которое на самом деле совершил Кристиан. Он должен был вернуть долг Салли и поэтому пошёл на ограбление, предварительно приобретя пистолет у Леона. Но, полиция арестовала не его, а вашего сына, — Эдди сделал паузу, — Кристиану стало совестно за это, и он обо всё рассказал отцу Фрэнсису, а тот узнав про настоящего грабителя, не стал сообщать полиции. Сара, с помощью Джексона, подделала улики и Уолтер был отправлен в тюрьму. Там его изнасиловал Куган и заразил ВИЧ. Но, ваш сын мог бы жить, если бы я принял его в свою программу по экспериментальному препарату, но я отказал вам, из-за факта отсидки Уолтера…и…в результате…он умер.
Эдди, стыдливо, опустил взгляд. Грили долгое время сверлил взглядом Эдди, но ничего не произнёс. До Джексона донеслось, его тяжёлое дыхание. Неожиданно, он подумал, а что, если, под впечатлением от боли всех воспоминаний, Грили всё-таки убьёт их? Но тот, не торопился тянуть руку в карман штанов.
— Вот наш ответ, — сказал Эдди, — никто из нас не хотел смерти вашего сына, но мы все стали её причиной и никто из нас не понёс за это наказания, а вам приходится жить со всем этим.
Грили по-прежнему не произносил, ни слова. Он опустил голову и сжал кулаки. Даже не видя его лица, Джексон понял, что у того внутри происходит ураган.
Внезапно, Грили взялся правой рукой за край маски и потянул её вверх. Джексон затаил дыхание. Парой резких движений, Грили стащил с себя кусок плотной тёмно-зелёной резины, которая повисла у него в руке.
Взгляду Джексона, Эдди и Сары предстало лицо зрелого мужчины, которому на вид было, примерно, лет пятьдесят или шестьдесят. Его голову украшала густая грива длинных, взъерошенных, немытых, белых как мел, волос. Треугольное лицо было усеяно глубокими морщинами, а глаза большими, фиолетовыми мешками. Даже не зная, что именно случилось, при одном взгляде было понятно — мужчина пережил очень много страданий. Выглядел он так, будто несколько дней куда-то шёл, не отдыхая по ночам. Удивительно, но без обезличенной маски, он выглядел крайне потрёпанно и дряхло. Увидев такого на улице, Джексон принял бы его за старика-попрошайку, но никак не за хладнокровного убийцу.
— Уолтер был…очень хорошим мальчиком, а каким он был красивым, если бы вы только его видели, — мистер Грили, мечтательно, поднял голову и все увидели, что его глаза блестят. Джексону показалось, что даже его голос изменился, стал более кряхтелым. Он окончательно избавился от какого-либо страха перед своим похитителем. Теперь, он увидел, что это всего лишь обычный старик, у которого всё отняла, эта жизнь. Сейчас, Джексон испытывал лишь стыд и жалость.
— Уолтер был подвержен эмоциям и некой импульсивности, — продолжал мистер Грили, — но богом клянусь, он никогда никому не хотел зла. Он любил эту жизнь и просто хотел жить спокойно, как все. А из-за вас, — мистер Грили, укоризненно посмотрел на всех троих и Джексон ощутил себя так, будто ему дали под дых, — этому никогда, теперь, не сбыться. Он же не сделал ничего плохого, — по щекам мистера Грили, полились слёзы, — да, мы с ним были в конфликтных отношениях, после того как он связался со своей вертихвосткой. Я ему говорил, много раз, что этой девчонке только деньги от него нужны, но он меня не слушал, думал, я вмешиваюсь в его личную жизнь. Поэтому, мы и стали, собственно, жить раздельно, а эта мамзель продолжала из него верёвки плести, а когда поняла, что Уолтер много ей не даст, бросила его. Мой мальчик, так убивался из-за этого, даже со мной не хотел общаться, — мистер Грили сделал паузу, чтобы шмыгнуть носом.
А потом, я узнал, что его арестовали, в Чайнатауне, за ограбление какого-то китайского магазина. Первое время, я ведь и вправду думал, что Уолтер совсем спятил из-за своей девицы, поэтому и сделал это. Только потом, когда я пообщался с ним в тюрьме и услышал его голос, я понял, что в его случае произошла ошибка. Не мог мой мальчик, никого ограбить. Но, сделать я ничего не смог. У меня, на фоне всего этого, случился приступ и меня в больницу забрали. Там мне поставили диагноз — абсцесс мозга. Мне операцию нужно было делать, поэтому меня не было на суде. Представляете, — обратился мистер Грили к узникам, как будто хотел у них помощи попросить, — моего мальчика, несправедливо, судили, а меня не было рядом с ним.
Когда меня выписали, было уже поздно. Уолтера посадили в тюрьму. А там к нему приставали насильники. В один день, я узнаю, что Уолтер болен ВИЧ. Я пытался его вытащить оттуда. Я не спал, ни ел, как подумаю, что мой мальчик там переживает. Я подавал апелляции куда только мог, просил пересмотреть дело или хотя бы дать Уолтеру условное. Но всё было бестолку, его дело отказывались пересматривать, говорили, что его вина доказана стопроцентно, а начальная стадия ВИЧ не повод, чтобы выпускать социально опасного преступника.
Пока Грили переводил дыхание, Джексон посмотрел на Сару. Та отвела взгляд в пол, как будто это могло сделать её невидимой.
— И вдруг, мне сообщают, что Уолтера отпускают, по УДО. И его, действительно, выпустили. В виде лежачего овоща, который не мог даже встать с кровати, настолько болезнь поразила его. Я привёз Уолтера домой и поклялся, что спасу его из лап смерти. Я узнал про экспериментальное лечение медицинской компании «FortressHealth» и тут же подал туда заявку. Я готов был заплатить любую сумму, лишь бы они помогли моему мальчику.
Мистер Грили снова остановился, чтобы перевести дыхание, а Джексон тем временем посмотрел на Эдди. Тот тоже опустил взгляд в пол и поджал нос, пальцем.
— Спустя неделю, я получаю белый лист с текстом, что мой сын не может быть принят в эту чёртову программу, по причине факта тюремного прошлого; и искренние извинения, с автографом гендиректора. Это был мой последний шанс. Мой… Уолтер умер, у меня на глазах, в этот самый день, ровно два года назад. Я не смог спасти своего сына.
С этими словами, мистер Грили выронил маску из руки. Он опустил голову на грудь и залился слезами, которые капали с его щёк на пол. Джексон почувствовал, что тоже сейчас заплачет, чего раньше с ним никогда не случалось. «Господи, боже мой! Зачем ты позволил этому случиться?» — беззвучно, обратился Джексон к небесному отцу. Он увидел, что Эдди тоже шмыгает, а Сара замерла как камень. «Они тоже так думают», — понял Джексон.
— У меня был диагностирован абсцесс, поэтому долго, я тоже не протяну. Но, меня подпитывала одна мысль — я должен совершить возмездие, которое не наступило; воцарить справедливость, которой не было; свершить наказание над людьми, которые убили моего мальчика и даже не поняли этого. Когда Уолтер закрыл глаза, навсегда, я ещё рыдал на его теле, но в голове уже просчитывал детали, как и кто понесёт наказание. Два мучительных года мне понадобилось, чтобы выяснить про всех вас, отследить и вот вы здесь.
Джексон решил задать вопрос, который его давно волновал.
— Мистер Грили, сэр, как вы узнали кто на самом деле грабитель?
— Он сам мне об этом рассказал, — с этими словами Грили кинул взгляд на крайний правый столб, — это произошло полтора года назад. Я выслеживал извращенца. Наслышан был от сведущих людей, что он любит бродить по всяким увеселительным забегаловкам, где-то в северном Лос-Анджелесе. И вот однажды, я посетил тот бар в Голливуде, где работал Коултер. Этого ублюдка Кугана, там не было, но я остался и с горя, начал глушить одну стопку за другой. Народу почти не было, я не заметил как пролетело время и бар должен был закрываться и тут ко мне подошёл сам Коултер, с собственной персоной.
Спрашивает меня, мол: «Чего грустишь, старик?». Я помню, как обомлел от такой наглости. Мне всего сорок пять было. Я сказал ему, что не его собачье дело, что я тут делаю. Он предупредил меня, что бар скоро закроется и мне лучше выйти «прогуляться». А мне было так плохо в тот вечер, что я вообще не хотел шевелиться. Он это увидел и говорит мне: «Не печалься, дядя. Всё плохое проходит». Мне ему по морде хотелось треснуть, но я только сказал ему: «Что ты понимаешь, в плохом? Ты сидишь задницей, в этом баре и ни о чём не думаешь». Видимо, я его этим задел, потому что он ответил мне: «Можно подумать, ты грабил магазины, потому что один вшивый мексикос угрожал тебе колени перебить». Он сказал это в шутку, явно не думал, что я восприму это всерьёз. Он, вероятно, принял меня за обычного алкаша-постояльца этого бара, но это было не так. Его слова кольнули меня. Возможно, я действительно, принял бы это за шутку если бы он сказал, что грабил банки, но «магазины»…это то, в чём обвинили Уолтера, хотя он клялся что это сделал не он.
Я хотел выяснить больше, но Коултер понял, что сболтнул лишнее и пинком вышвырнул меня из бара. Думал, я сюда больше не вернусь. Но, я вернулся. Я хотел узнать всё до конца. Этот наглец что-то знал про истинного грабителя. День спустя, я снова пришёл в тот бар, чтобы извиниться перед Кристианом, — мистер Грили произнёс это имя, с большим презрением, — и пригласил его выпить. Он согласился. На тех же выходных, я повёл его в клуб, который он захотел и там мы начали пить. Точнее пил он, как конь, я эту отраву не пускал в себя. Мне нужен был чистый мозг. Он бухал и чем больше он пил, тем больше развязывался его язык. Он рассказал мне про свою жизнь: про его мечту стать актёром, как этот город на него класть хотел, как у него деньги закончились и он взял в долг у «мексикашки», а потом погорел на сделке по продаже амфетамина.
Ещё пару котельчиков и он мне рассказал про то, как ограбил, с помощью купленного пистолета, магазин какой-то китаянки, в Чайнатауне, чтобы не лишиться ног, потому что «мексисранец» даже после выхода из тюрьмы, не оставил его в покое. Вот тут я и понял, что передо мной настоящий грабитель — живой и невредимый. А мой сын гниёт в могиле из-за него. Я спросил его, знает ли он, что вместо него арестовали другого. Каково же моё было удивление, когда он сказал, что не только знает, он исповедовался об этом священнику в Сан-Уэлли. Так я и всё узнал. Оставалось лишь найти последних трёх фигурантов этого дела. Благо, в Сан-Уэлли есть только один католический приход; имя мексиканца, Коултер мне назвал; а что касается пистолета, мне понадобилось немало времени, чтобы выяснить нелегальных продавцов оружия, но в итоге я вышел на Леона Клея.
Мистер Грили остановился, чтобы перевести дыхание. Джексон заметил, что для человека, у которого болезнь мозга, он хорошо держится. Очевидно, все эти два года, чувство мести за сына подпитывало его.
— Да, вы правы, мистер Вигота, — обратился Грили к Эдди, — никто из вас не хотел смерти моего Уолтера, но каждый из вас сделал всё, чтобы он умер не своей естественной смертью. Никто из вас девятерых, не задумался, ни на секундочку, что вы делаете и чем это может обернуться. Вы думали только о своих жизнях и карьерах, — мистер Грили, опять укоризненно, посмотрел прямо на Сару и та, опять отвела взгляд, — а вина моего мальчика только в том, что он оказался на перекрёстке ваших жизней. И за это, он поплатился, своей.
Вы все ответственны за его смерть. Именно это я и хотел до вас донести. Уолтера не вернёшь и мирным способом, я бы никогда никого из вас не довёл до скамьи подсудимых. Это, — Грили обвёл комнату взглядом, — всё что мне оставалось. Когда, мы все выйдем отсюда, моей жизни придёт конец, но ваши продолжатся. И я хочу, чтобы вы помнили…помнили о том, что вы натворили и как ваши «невинные» действия могут повлиять на посторонних людей, даже если вы об этом не задумывались… помните об этом, до самого конца ваших жизней.
Джексон погрузился в себя. Он знал, точно, что будет обо всём этом помнить. Как только он окажется на свободе, то тут же уволится из полиции и отдаст себя в руки правосудия. Он не достоин не носить значок, ни воспитывать своего ребёнка.
Грили потянулся рукой в карман штанов и на мгновение у Джексона забилось сердце. Однако, вместо кольта, Грили вытащил маленький ключик.
— Вот, держите, мисс Мёрфи, — с этими словами, он кинул ключ Саре и та поймала его, — уверен, вы знаете, как им пользоваться. Освободите себя и остальных.
Сара, моментально, принялась возиться ключом в наручниках и после пары секунд стараний, действительно, отстегнула их, после чего отскочила в сторону от злосчастного столба и принялась тереть освобождённое правое запястье. Джексон почувствовал себя так легко, как никогда в жизни не чувствовал. Наконец-то он свободен… и речь сейчас не только о наручниках.
— Полицию я уже вызвал, — сообщил Грили, — скоро они будут здесь.
— Простите нас, — сказал Эдди, — прости, за всё.
Если Грили и услышал Эдди, то не обратил внимания.
— Всё! Урок окончен, — сухо сообщил он и повернулся к открытой двери, — уходите отсюда. А у меня осталось ещё одно, незавершённое дело.
С этими словами, Грили медленно направился в сторону выхода.
Следующие события произошли настолько внезапно, что Джексон даже подумал, что ему привиделось, от шока пережитого. Вместо того, чтобы подобрать ключ от наручников с пола и освободить Джексона и Эдди, Сара схватилась левой рукой за правую, выставив локоть вперёд, после чего разбежалась и что есть силы, с прыжка, зарядила локтём Грили в шею. Тот вскрикнул от внезапной боли. У него подкосились колени, инстинктивно он потянулся правой рукой к шее. Сара схватила его за эту руку и в несколько, отточенных, движений заломала её за спину. От боли, Грили вскрикнул ещё сильнее.
— САРА!!! — выскочило у Джексона.
Сара, держа руку Грили у него на спине, сделала ему подножку и повалила лицом на пол. Не выпуская руки, она засунула свободную левую руку ему в карман и вытащила оттуда знакомый кольт, затем сунула руку в другой карман и вытащила оттуда незнакомый револьвер «Смит и Вессон». Лишь после этого, Сара встала с Грили, но только для того, чтобы подобрать кольт, взвести курок и направить прямо на лежачего Грили. Тот смотрел на Сару, больше с досадой, чем со страхом.
— Сара, что вы делаете?! — вскричал Эдди. — Он хотел отпустить нас.
— Я вам говорила, — сказала Сара, не сводя взгляда с Грили, — я не могу допустить чтобы кто-то узнал правду про Уолтера Грили, иначе мне конец.
«О нет, этот ужас повторяется, с удвоенной силой», — пронеслось у Джексона, в голове. У него опять бешено забилось сердце, ноги оказались прикованы к полу, а взгляд застыл на его некогда любимой женщине, которая сейчас угрожала человеку пистолетом. Напрасно, он думал, что Сара, как и он, изменится после сегодняшнего дня. Как была Сара фанатичной карьеристкой, так ею и осталась. Все разговоры Грили про «мысли только о своих жизнях и карьерах» никак не изменили её.
— Сара, пожалуйста, успокойся!!! — попытался Джексон образумить её.
— Какое, к чёрту, успокойся?! — вскричала Сара. — Ты хоть понимаешь, Джексон, что произойдёт если про это, все узнают. Речь уже не просто о моей карьере. Меня посадят, я потеряю сына. Он останется сиротой при живой матери.
То, что говорила Сара, было правдой. За фальсификацию улик, с подобным исходом, им обоим грозят немалые сроки. Джексон это прекрасно понимал и от этого было сложнее придумать, чем воздействовать на Сару.
— Сара, мы что-нибудь придумаем, все вместе, — пытался Джексон дотянутся до неё.
— Что ты, блять, придумаешь?! — перешла на оглушающий крик, Сара. — Ты можешь придумать только как свалить вовремя.
Послышались нотки смеха и, к удивлению, всех, их издавал поверженный Грили. Какой угодно, от него ожидал реакции Джексон, но только не смех.
— Зря надеетесь, мисс Мёрфи, — прокряхтел Грили, садясь на пол и разминая правую руку.
— А ну заткнись, блять, — скомандовала Сара.
— Вам, всё равно, ничего не удастся сделать…
— Заткнись, я тебе сказала, — Сара потрясла пистолетом.
— Ваше дело проиграно, вы зря это затеяли.
— ЗАТКНИСЬ, ХУЕСОС СРАНЫЙ! ЗАТКНИСЬ, Я ТЕБЕ СКАЗАЛА.
— Сара… — протянул к ней руки, в мольбе, Эдди.
— Вы уже тут ничего не решаете, — сказала Сара, Грили, — вы труп! Вы больше не имеете права ничего говорить, делать и указывать мне, что делать, а что нет.
Не успела Сара договорить, как её пальцы сами нажали на курок. Прозвучал выстрел, пуля вылета и попала Грили прямо в грудь. Он громко вздохнул, закатил глаза, упал на пол и больше не шевелился.
Произошедшее казалось Джексону каким-то бредом. Только что, они были свободны и уже надеялись выйти из комнаты, а теперь они снова заложники.
Сара развернулась и начала наставлять кольт то на Джексона, то на Эдди. Джексон почувствовал, что смертельно боится. Его душа, в прямом смысле, ушла в пятки. Такого страха он не испытывал даже когда его похитили. Ведь Грили не хотел их убивать, ему нужен был чёткий ответ на вопрос и он сохранит им жизнь, а вот Сара, в данный момент, хочет их, именно, убить, чтобы они не выдали её тайну. Джексон, ясно, читал это в её разъярённых глазах, которые некогда он считал самыми красивыми глазами в мире. Впрочем, он также видел, что на лице самой Сары, тоже страх.
— Нет, нет, нет, — заорал Эдди, — я не хочу умирать.
— Сара, остановись, не делай этого, — протянул к ней руку, Джексон.
Эдди упал на колени, закрыл глаза и поднял голову к небу.
— Я больше не могу, пожалуйста, выпустите меня отсюда, кто-нибудь!
— Сара, опусти пистолет, прошу тебя!
Сара, однако, пистолет не опустила и продолжила его переводить, справа-налево.
— Сара, умоляю вас…
— ЗАТКНИСЬ, ЭДДИ, — крикнул Джексон, — ДАЙ Я С НЕЙ ПОГОВОРЮ.
Сара повернулась, вместе с пистолетом, в сторону Джексона. Джексон заметил, как Эдди, за спиной Сары, пытался дотянуться до ключа от наручников, который остался лежать возле центрального столба Сары, но естественно, он не мог дотянуться.
— Сара, послушай меня, — Джексон старался говорить как можно более спокойно, хотя в данной ситуации, это получалось, с трудом, — всё кончено. Мы свободны. Пора уходить. Освободи нас и мы вместе, покинем это место, навсегда.
— Нас же посадят, Дин, — сказала Сара, со слезами на глазах, — ты ведь знаешь.
— Никто нас не посадит, мы не будем говорить полиции о том, что здесь произошло.
— А как ты, собираешься объяснить всё это?! — Сара обвела пистолетом комнату.
— Мы скажем, что он, — Джексон указал на тело Грили, — по очереди выводил нас в коридор и там убивал. Когда очередь дошла до тебя, ты вырвалась, обезвредила его и убила. Это сочтут самообороной. Зачем он нас похитил, мы не знаем. Он не сказал. Так ведь, Эдди?
— Да, да, — поспешно согласился Эдди, — клянусь, я ничего не расскажу.
Сара, как будто припустила ствол и задумалась над предложением. Внутри Джексона опять заиграла надежда. Он успокоит её, и они выберутся.
— А если, кто-то узнает правду? — с дрожью спросила Сара.
— Никто ничего не узнает, — старался говорить убедительно, Джексон, — все остальные мертвы. Грили тоже. Мы втроём ничего не будем говорить.
— Да, да, не будем, — слёзно соглашался Эдди.
Сара опустила пистолет ещё ниже и даже отвела его от Джексона. Тот почувствовал, небывалой силы, огонь надежды. Он почти победил.
— Я не могу так, Джексон, — тихо сказала Сара, — этот подонок узнал правду. Где гарантия, что кто-нибудь ещё её не узнает?
Руки Сары вновь подняли пистолет на Джексона. Тот понял, что теряет инициативу. Нужен был ещё аргумент.
— Сара, послушай, — пытался Джексон говорить как можно мягче, — у нас с тобой ребёнок. Наш общий сын, Билли. Мы ему оба нужны. Сара, солнышко, освободи нас. Вместе мы пройдём через это. Мы будем воспитывать нашего сына. У нас с тобой будет настоящая семья, о которой мы вместе мечтали, тогда.
Сара затопталась на месте. Было видно, что она усиленно взвешивает все варианты. Джексон понимал, сейчас всё зависит от того, подействовал ли его аргумент.
— САРА, ОТПУСТИ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА, — орал, со спины Эдди.
При этих словах, Сара вышла из гипноза и сжала пальцы на стволе. Джексон готов был самолично убить Эдди.
— ЭДДИ, ТВОЮ МАТЬ, Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИСЬ.
— Да, Эдди, заткнись, — с этими словами, Сара повернулась к Джексону спиной и нажал на курок. Кольт не выстрельнул. Джексон заметил, как Эдди переживает всю свою жизнь. Сара отбросила кольт и подобрала с пола револьвер, после чего направила его в Эдди и снова нажала на курок. Пуля попала ему куда-то в туловище. От выстрела, Эдди тут же упал на пол. Сквозь его безрукавку, испачканную кровью отца Фрэнсиса, брызгала кровь.
Джексон даже не думал, как ему жалко Эдди. Он вообще ни о чём не думал, всё происходящее было как в ночном кошмаре, от которого ты не можешь проснуться. Он вновь увидел чёрное дуло, направленно на него, его некогда любимой женщиной. Джексон понял, его жизнь проиграна. Сара не пощадит его. Весь этот урок был для него, Эдди, Леона, Кристиана, но не для Сары.
— Сара, пожалуйста… — сделал последнею попытку Джексон.
— Прости, Дин, — смахнула слезу, Сара, — но я слишком много отдала этой работе, чтобы потерять её.
— Сара, наш ребёнок…
— И мне ждать, когда ты встретишь какую-нибудь шлюху, которая будет «обращать на тебя внимание» и ты снова меня бросишь?
— НЕТ, САРА, НЕ…
Сара выстрельнула из револьвера, прицелившись Джексону, в голову. От полученной пули, Джексон моментально упал на пол.
Так закончился жизненный путь, офицера 6-го отделения, южного бюро, департамента полиции Лос-Анджелеса, Дина Джексона.
****
Сара стояла в центре злосчастной комнаты, в окружении трёх мёртвых тел, с револьвером в руках и в полной тишине. Ей казалось, она слышит, как течёт в сосудах, её собственная кровь. В данный момент, Сара не знала, что ей делать, поскольку не могла прийти в себя, после произошедшего в последние пять минут. «Надо уходить», — прозвучало у неё: «Точно, надо бежать отсюда, пока полиция не прибыла». Она может, по совету Джексона, сказать, что застрелила Грили из самообороны, но объясниться по поводу ещё двоих трупов, она не сможет. Да и на револьвере и кольте теперь её отпечатки пальцев.
Сара продолжала стоять на месте и озираться по сторонам, как вдруг у неё за спиной раздалось знакомое кряхтение. Тут же, Сара повернулась и к своему ужасу увидела, как человек, в которого она пустила пулю, две минуты назад, медленно, но верно, поднимался на ноги.
«Этого не может быть!» — вскричала Сара, у себя в голове: «Как это может происходить?! Он демон?». Но спустя всего секунду, Сара поняла в чём причина воскрешения. Она ведь пустила пулю в туловище, которое скрыто под бронежилетом. «Надо было, в голову». Когда Сара это поняла, страх отступил. Сила Грили была во внезапности и пистолете, а теперь и тем и тем, завладела Сара. Грили же теперь, просто никчёмный старик, которого она сейчас убьёт.
— Кажется, я внесла небольшие коррективы в ваш план, мистер Грили? — спросила Сара, наставив револьвер тому в лоб, когда Грили поднялся на ноги.
— Нет, — спокойно ответил тот, — вы ничего не поменяли. Всё идёт так, как и должно было идти.
Сару пронзила дрожь от этих слов, но она не должна была этого показывать.
— Странно слышать подобные слова, от человека на которого наставлен пистолет. Вы ведь, явно, не планировали такого поворота развития событий.
— Ваш чернокожий друг, тоже наставил на меня пистолет, только чем это для него закончилось.
— Но я не он, — спохватилась Сара, — я-то не позволю себя, во второй раз, облапошить.
— А я и не собирался, ничего с вами делать. Всё уже сделано! — грозно сказал Грили, сделав шаг, навстречу Саре. Та, в свою очередь, сделала шаг назад.
— О чём вы?
— У вас в руках пистолет, этого я не отрицаю. Только вот, вы так и не поняли, мисс Мёрфи, что, планируя это всё, два года, я предусмотрел все варианты, включая и этот.
— И что вы намереваетесь делать?
— В этой комнате, — Грили обвёл комнату взглядом, — повсюду расставлены видеокамеры, которые фиксировали каждое ваше слово и движение.
— Вы лжёте!!! — вскричала Сара, но сама начала бегать глазами по потолку, в поисках этих камер.
— Нет, мисс Мёрфи, — с язвительной улыбкой, как у Салли, ответил Грили, — как, по-вашему, я понял, что пора вызывать полицию? Скоро они будут здесь. Они получат жёсткий диск с записью всего, что здесь, сегодня, произошло. Все узнают, кто такая окружной прокурор Сара Мёрфи, на самом деле.
От этих слов, Сару пробил ледяной холод. Это не может быть правдой. Если бы в комнате были камеры, то Джексон или Эдди или кто-нибудь заметили хоть одну. Невозможно, спрятать камеры, в маленьком пространстве. Он лжёт, хочет запугать её!
— Так что видите, мисс Мёрфи. Я победил! — Грили, победоносно, расправил руки. — И что, теперь, вы намереваетесь делать?
Сара снова и снова осматривала потолок комнаты, в поисках красного индикатора, хотя если бы она нашла их, легче ей не стало бы. В одном она была убеждена точно. Грили врёт! Он же долбанный психопат и убийца, а они всегда лгут и запугивают. Так же и он.
— Вы даже, не представляете, на что я способна, — сказала Сара и прицелилась Грили, точно в лоб.
— Что ж, удачи вам, — сказал Грили, совершенно спокойным голосом.
— Спасибо, — съязвила Сара и выстрельнула.
На этот раз, пуля попала Грили в лоб из которого тут же, брызнула кровь. У Грили отпала голова назад, после чего он рухнул на бетонный пол, с громким звуком и уже не двигался. На всякий случай, Сара подошла и тронула его лицо ногой. Грили не подавал признаков жизни. Всё кончено, он мёртв!
****
Сара опять стояла одна, с револьвером в руках и в окружении трёх трупов, на этот раз точно всех трёх. Она снова не могла оправиться. В голове у неё летали слова Грили, про видеокамеры. Сара отказывалась в это верить. Она вновь подняла взгляд на потолок, но по прежнему, не видела не единой камеры, ни хотя бы цветного индикатора.
«Этот ублюдок соврал», — успокаивала себя Сара, — «не было и нет, никаких камер. Он просто рассчитывал, что ты испугаешься и выронишь пистолет, только не на ту напал». Он всё врал. Наверняка, даже полиция — это блеф.
Только Сара подумала об этом, как, вдруг, услыхала какой-то шум, где-то далеко. Сначала, она была уверена, что ей кажется из-за паранойи, или убеждала себя, что кажется. Однако, шум становился всё отчётливее и яснее. Вскоре, Сара смогла его различить — это были быстрые шаги и судя по всему, людей было несколько.
«Блять, не блеф», — подумала Сара.
Но, это не означает, что камеры — правда. Ублюдок, просто подслушивал их за дверью и поэтому был в курсе об их итогах. Нет никаких камер!
Впрочем, долго Сара не могла думать. Она понимала, что ей надо бежать отсюда. Через силу, Сара заставила себя отвернуться от зрелища трёх трупов и направиться к открытой двери. В попыхах, Сара, однако, не забыла забрать два пистолета, в одном из которых, оставалось ещё три патрона.
Шаги приближались. Сара, аккуратно, подошла к проёму, стараясь не наступить в одну их кровавых дорожек, чтобы за ней не оставались следы. Дойдя до открытой двери, Сара наконец-то смогла, полной грудью, вдохнуть не спёртый воздух. Она огляделась, по сторонам. Никого не было, видно, хотя шаги были всё ближе.
Сара, в последний раз окинула взглядом проклятую комнату, в которой оставались девять столбов с наручниками, пять пятен на стенах, шесть кровавых дорожек и три мёртвых человека, включая её бывшего любовника. После чего, медленно вышла из помещения и направилась прочь от шагов, налево, по длинному коридору.
