Modern

ладонь скользит по стене, цепляясь за швы между кирпичами. мужчина едва ли держится на ногах, но всем телом прижимается, чтобы не свалиться. просто не сползти вниз и не оказаться на коленях, когда вокруг столько людей. нет, ему уже глубоко наплевать на новый костюм, что всего несколькими часами ранее был идеально отглажен. сейчас же на рубашке красуется пятно, галстук болтается на шее (хотя им хочется просто взять и удавиться, чтобы совесть не стегала плетью), а пиджак измят до такой степени, словно он валялся где-то, а не был все это время спутником Кенуэя. он достаёт трясущимися руками из кармана телефон. обычно стадию звонков и безумных сообщений бывшим минуют уже после первой бутылки крепкого алкоголя, но у Хэйтема совершенно другой случай. он смотрит на экран, где на заставке красуется фотография девушки, которую он так любит… или же любил? чёрт, он даже не уверен., но они такие счастливые здесь с ней. такие красивые, улыбки до ушей не выглядят глупыми, потому что они искренние, честные. как же им было хорошо вместе. он набирает ее номер. Хэйтем помнит его наизусть, он в быстром наборе, но мужчина вводит каждую цифру самостоятельно, словно от этого он станет хоть как-то ближе к ней, сможет преодолеть все, пересилить себя. кажется, надо было влить ещё коньяка. в трубке слышны гудки. те самые, что так любят раздирать душу. Хэйтем спотыкается обо все углы, прижимает телефон ближе к уху и вываливается на улицу из этого ушлого бара, где от дыма дешевого табака слезятся глаза. он слушает, оказываясь на улице. слушает, как в каждом коротком звуке ему мерещится, что на том конце провода ответили., но ему не отвечают. и его буквально прорывает. — ты знаешь, какой я временами дурак. ты знаешь все. даже то, что так случится, ты тоже знала., а я, видимо, даже не подозревал, что близится наш чёртов конец… хочу напиться, убиться, совесть чиста. да, нам суждено было проститься, но хочешь знать, я должен был переродиться и кем-то стать, но почему-то перестал себя узнавать. чёрт, какой же чёртов бред я сейчас несу… — Кенуэй вздыхает, оглядывается по сторонам, но не направляется к своей машине, за рулем которой сидит водитель. он плетётся по тротуару в сторону её дома. всего несколько кварталов, он готов преодолеть их пешком. ему плевать, лишь бы дойти до неё. — прошу, я просто хочу с тобой поговорить… — мужчина потирает ладонью измождённое лицо, но не выпускает телефон. гудки все ещё мерно тянутся в трубке, — а не ответишь, так тому и быть. не надо выяснять сейчас, кто первым был и как убит, кто заложил под наш фундамент динамит., но я все ещё не могу смирится, блять. я не могу думать о том, что ты теперь с другим, кто из нас и кем был раньше предан. я натворил ебаных глупостей., но теперь для момента не важны прошлые проблемы. ты знаешь, я ползу из того бара. да-да, где ты раньше работала, когда ещё была проституткой под прикрытием… прости, эскортницей, конечно. мимо по трассе проносятся машины. кто-то кому-то сигналит, намекая, что он мудак, а в ответ слышен ответный звук, но Хэйтем вслушивается лишь в гудки, на том конце никто не берет трубку. и это явно к лучшему. не будет утром стыдно, не будет плохо, разве лишь из-за похмелья. — чем оно все обернётся я тогда не знал и сам… я все говорю, меня слушают только гудки. мне почему-то очень нужно, чтоб ты знала, что уйдя тогда ничего не потеряла… но, чёрт, Шэй, я все ещё хочу, чтоб ты вернулась. ты мне нужна… как этот гребаный воздух, которым мы все дышим. Шэй, пожалуйста… не бери трубку. он идёт по середине тротуара, шатаясь из стороны в сторону, вот только телефон все ещё в его руках. он ещё на что-то надеется и бормочет все это заплетающимся языком в трубку. — ты знаешь, я сейчас приду! вот-вот, сейчас дойду до твоего дома. мне нужно тебя видеть… хотя имея то, что имею, я ни о чем не жалею. вообще… разве что нужно было захватить с собой коньяка., а сейчас уже в магазинах бутылку просто так не купишь. ладно, это звучит глупо… чертовски глупо., но я вот сейчас приду. вот-вот, почти. не пойму к чему все это, но, пожалуйста, не бери трубку… лучше бы он ее никогда не встречал, не сходит теперь с ума от того, что ее больше рядом нет. он сам умудрился ее потерять, а теперь так жалобно стонет в трубку, надеясь, что она его не услышит, не ответит. не поймёт, что он опять нажрался в хлам. хотя она слишком умная девочка… его девочка… была. телефон почти валится из рук, а гудки все тянутся, тянутся. действуя на натянутые до предела нервы. он ползёт по улице. ——————————————————————— её телефон настойчиво гудит в маленькой сумочке. напоминает о себе, пока она сидит за столиком в ресторане и мило болтает с этим скотом, что ни разу не лучше Кенуэя. он в разв отвратительнее. хуже в манерах, хуже одет, хуже себя ведёт. сплошной минус. чёрт знает зачем она вообще с ним связалась. её тонкие пальцы тянутся к застежке. и вот уже мобильник лежит на коленях, а на экране светится его имя… Шэй поднимается из-за стола, не произнося не слова, и уходит, направляется уверенным шагом к выходу. прочь. к черту. дрожащими руками она отвечает на звонок, выбегая на улицу, оставляя своего кавалера сидеть с открытым ртом, ахуевая от ситуации. — Хэйтем? —… пожалуйста, не бери трубку. я тебя люблю…