Прости...

Я не хотел возвращаться к ней, чтобы увести с острова. Ещё не стёрлись воспоминания о её предательстве. Но в глубине души я понимал, что они никогда не сотрутся, что нужно просто простить и жить дальше.       Что она должна была это сделать, а мне не обязательно было наивно, как юнцу, считать, что она могла поцеловать меня просто так, не за что.       Один поцелуй - одно предательство.       Руку не обожгло огнём, как только мои губы соприкоснулись с её. Это случилось позже.       Когда звякнуло железо. Я даже не заметил огня, боль намного сильнее разбушевалась в моей груди. Дыхание сбилось, сердце пропустило дюжины две ударов. Я потерял зрение, слух на те две секунды, когда звякнули кандалы. Предала. Не моя. А ведь у нас могло всё получиться. Если бы не звякнул холодный безразличный металл, если бы не сложились губы в простое слово. Пиратка.       Маленькая наивная девочка, считающая, что компас мне достался просто так.       В подарок.       Маленькая наивная девочка, считающая, что спасение жизни двадцати человек может стоить жизни одного человека, если ты его любишь.       Любовь за Жизнь, не так ли?       Маленькая наивная девочка, не сумевшая разобраться в своих чувствах.       Считавшая, что любит Уилла.       Может она его и правда любила. До того как встретила меня. До того, как встретила пирата. Наглого, развратного, холоднокровного, авантюрного, расчётливого, непостоянного пирата. Такого разного, необычного, бесконечно привлекательного остряка, который и за минуту до смерти найдёт время, чтобы подколоть кого-нибудь, сделать больно маленькой девчонке.       Я ведь раньше тоже никого не любил. Я многих имел, многих целовал. Целовал, тратя и так немногочисленные звёзды на плече.       К тому чёртовому дню у меня остались две звезды.       Два поцелуя, две попытки.       Теперь только одна, но я всё же приехал на этот остров. Приехал умирать.       Элизабет сидела на песке. Перебирая песчинки на бесконечном пляже. Волны лениво накатывались на берег, шурша мелким песком и небольшими камешками. Волнам было всё равно на мелких людишек и их никчёмные дела.       Она всматривалась в горизонт в надежде увидеть паруса. Чёрные паруса.       Она уже и не ждала Уилла. Или ещё не ждала.       Прошло всего 10 дней, не лет.       Она ждала другого пирата.       Пирата, чьё судно ходит под чёрными парусами. Джека Воробья. Барона Карибского Моря. Наглого храбреца.       Ждала молча, боясь проронить хотя-бы одно слово о нём. Потому что теперь Уилл - это море. И раз услышит море - услышит и он.       Зачем ждала именно его, она не знала. Может, потому что он единственный после Уилла       Или перед       Чей взгляд смог сбить ей дыхание. Единственный, кто помогал просто так. Без платы, а только в надежде на неё.       А ведь она ему чуть не заплатила. Чуть не заплатила поцелуем.       Он думал, что она не знает о его проклятье. О его плате за компас. О двенадцати звёздах на правом плече.       Она же думала, что звезда исчезнет с самого начала. В тот момент, когда их губы нерешительно соприкоснутся. Но этого не случилось, она увидела в его глазах удивление и поняла, что звезда-то осталась. Никуда она не делась.       Что она предначертана ему судьбой. Что она не должна была его бросать, что ей НЕЛЬЗЯ было его бросать. Потому что подло бросать, если ты единственная, кого он может поцеловать, не боясь умереть.       Поцеловать не рискуя, а просто любя.