Счастливый брак зависит не от того, насколько вы совместимы, а от того, как вы справляетесь со своими различиями.

декабрь 1968       В этот зимний день Блэк-холл сиял огнями. Снаружи многовековая обитель чистокровного Рода была украшена волшебным плетением гирлянд, что сияли льдинками-алмазами. Окна всего дома украшали композиции из еловых веток и шишек. Домовики появлялись то тут, то там, доводя комнаты до идеального блеска. Йоль был одним из самых долгожданных и любимых праздников среди чистокровных волшебников, Блэки не были исключением.       Андромеда сидела в музыкальной комнате, перебирая клавиши инструмента в произвольном порядке, отдаленно вслушиваясь в голос матери, которая сидела недалеко от нее и беседовала с тетушками Розье…       Мысли девушки были очень далеко, если все вокруг сияло светом, то внутри нее была тьма. Она не сожалела о том, что уже было сделано, ведь это была не её вина. Но решиться на последний шаг Андромеда все ещё боялась.       Во всем виновата Белла. Это аксиома. Как одна из тех, по трансфигурации, которые Макгоногал заставляла их учить. И в том, что случится сегодня тоже вина Беллатрикс. Именно сегодня Андромеда Лукреция Блэк наконец-то сможет указать своей сестре место, которого та достойна на самом деле. Сегодня Беллатрикс ответить за всё… несколькими месяцами ранее       Середина ноября, а морозы такие, что чёрное озеро полностью покрылось льдом. В Сладком Королевстве не было свободных мест, и Меда наслаждалась горячим шоколадом с клубничной пенкой. Хогсмид наводнили студенты, кто за покупкой подарков, кто просто гулял и наслаждался морозной и снежной зимой. Андромеда Блэк сидела в одном из заведений Хогсмида в гордом одиночестве и задумчиво смотрела в окно.       Крупные снежинки проживали свою недолгую жизнь и умирали под ногами обитателей Хогсмида. Перед девушкой лежала черная записная книжка, которая была скрыта учебниками по рунам и чарами отведения внимания. Дневник был исписан больше чем на половину, хотя она начала его в августе. Записи в большинстве своем не о событиях, о людях и чувствах, о боли. В этом дневнике, как и в самой Меде, много боли, слишком много для одной юной девушки. На каждой странице два имени, одно из которых дорого и любимо, второе же словно проклятье, кара Морганы. Среди страниц спрятана карта Таро — правосудие. Остатки роскошной колоды, что принадлежала Беллатрикс.       За неделю до отправления в школу старшая сестра появилась в Блэк — холле. Ни сама Меда, ни их мать не ждали блудную дочь и сестру. Зато отец и Нарцисса были искренне рады. Белла же, как водится, привезла из очередной поездки восхитительную колоду итальянского мастера, карты были деревянными и расписаны вручную. В пылу ссоры, которая переросла в отвратительную женскую драку, она, Андромеда, швырнула мешочек с картами в огонь. Потом стояла, как статуя, наблюдая за Беллой, что потушила пламя и руками перебирала обугленные остатки дерева. Руки с кроваво-красными ногтями и тонкими пальцами тряслись и покрылись уродливыми волдырями, но старшая сестра, не смотря на боль, все пыталась спасти свою колоду. Отец был зол, он даже кричал на них. А потом устав, и будто в минуту постарев, сел в свое кресло. Мама же пыталась защитить ее Меду до последнего.       — Сколько можно? Вы уже не дети. Девушки на выданье, а все то же. Как будто жениха не поделили! — Сигнус Блэк посмотрел на двух своих старших дочерей, и устало прикрыл глаза.       — Да пусть забирает, мне не жалко. Женихов, платья, долю наследства. Может, перестанет быть такой злобной и научится общаться с людьми. Но трогать моих друзей и подарки я не позволю! Это не просто рабочая колода, а произведение искусства. Она одна такая в своем роде.… Была… — Белла швырнула в сидящую на соседнем стуле сестру пергамент и гордо вышла вон. На коленях оказался список тех, кто претендовал на руку и приданое Беллатрикс. Вот только нужной для себя фамилии Меда там не обнаружила.       Этот учебный год был прекрасен и ужасен одновременно. С одной стороны это был последний год в школе для Беллатрикс, чему средняя из сестер Блэк была искренне рада. С другой стороны саму Меду ждали СОВ, и с самого первого учебного дня преподаватели, как сговорившись, напоминали об этом. На фоне остальных Гораций Слагхорн был наимилейшим деканом, и сразу выдал список вопросов и краткую методичку, для минимального проходного балла. Мол, желаете отметку выше — дерзайте господа…       Взгляд девушки оторвался от снежинок за стеклом и остановился на группе студентов. Седьмой курс тренировался в чарах и создал ледяной город, где сейчас развлекались все желающие. Мысль о второкурснице Нарциссе, что не могла посещать Хогсмид, немного расстроила Меду, но ненадолго. Перед тем как отправиться на прогулку, и она, и Белла получили по списку того, что совершенно необходимо малышке Цисси. Наглая особа совершенно точно внесла вишнёвый зефир в оба списка. Белла, хмыкнув, повязала самой младшей шарф и, проследив за наличием тёплых носков, отправила играть с другими ребятами на территории Хогвартса.       Сама Меда стребовала с блондинистой вредины финансы на ее список, и нечего было младшей хлопать своими глазами. Отец не скупился на карманные расходы дочерей. Им с Цисси дополнительно перепадало от тетушек Розье и дядюшки Альфарда, и матушка по первой просьбе присылала все необходимое, но делиться с Беллатрикс было строжайше запрещено. Та не расстраивалась. Ведь есть леди Вальбурга и дядя Орион.       А ещё после нескольких лет наблюдений Андромеда поняла, что когда сестра посещала различные заведения Хогсмида с Лестрейнджем, причем неважно, с которым из двух, или Долоховым, то никогда не платила за себя. Наблюдая за младшей сестрой зависть, вновь поднимала свою голову, но в этом случая Меда старалась гнать прочь это гадкое чувство. Сама виновата, нужно было больше помогать сестренке в прошлом году, но было лень, начавшийся роман с Эдди отнимал все свободное время.       Зато теперь весь старший курс точно знал, кто такая Нарцисса Блэк, а периодически в няньках последней были замечены лучшие парни факультета. Рабастан терпеливо помогал Нарциссе с проектом по чарам. Антонин несколько раз не дал навернуться с метлы, и на регулярной основе снабжал вкуснейшим молочно-мятным шоколадом. И даже Люциус был вынужден обращать на нее внимание, ибо оба отлично проявляли себя на трансфигурации, чем заслужили дополнительные задания от Маккошки.       Но завидовала Андромеда тому, что ей уделял внимание другой Лестрейндж. В начале года Нарцисса как-то очень тяжело переживала разлуку с домом и родителями, Беллатрикс с ног сбивалась, чтоб хоть чем-то помочь любимой младшей сестре, и тогда Родольфус, как староста придумал, чем занять тоскующую Нарциссу и назначил ее куратором первого курса. Андромеда ругала себя за скромность и несмелость, возможно тогда она могла бы считать Родольфуса и своим другом.       Хотя, определенные успехи у неё тоже были. Получив с письмом из школы значок старосты своего курса, она была довольна. Ведь это в её честь состоялся семейный обед, отец не скрывал гордости, а мама не преминула тут же сообщить всем родственникам со стороны Розье. Особенно приятно было слышать нотки гордости и даже хвастовства в её голосе, когда она рассказывала новости леди Вал и Беллатрикс, которые прибыли из очередного путешествия. **********************************************************       Подготовка к Рождественскому балу шла полным ходом, когда за завтраком сова принесла ей письмо от матери. Уже взяв конверт в руки, Андромеда почувствовала — хороших новостей там нет. За предыдущий учебный год Беллатрикс умудрилась вежливо отказать всем претендентам на свою руку. Отец в очередной раз простил своей любимице эту выходку. Нарцисса насмешила всех тем, что была готова отослать контракт на помолвку Люциусу. Пожалуй, это единственное, что объединяло ее и Беллу. Они оба не понимали этой влюбленности младшей сестры и именовали Люциуса не иначе как «павлин».       Но вопрос о браке старшей сестры все равно был актуален, вот только никто не знал, кого пророчат в женихи. Отец не отвечал на вопросы, мама согласна была на все, лишь бы Беллатрикс покинула Блэк-холл как можно скорее. Леди Вал лишь загадочно улыбалась и пополняла гардероб любимой племянницы шикарными платьями. Сама же Белла казалась более погруженной в себя. Буквы, написанные витиеватым почерком, все никак не хотели складываться в слова, разве что фамилию будущего родственника она разглядела сразу. Тыквенный сок застрял в горле, а сердце казалось, остановилось. Письмо Андромеда перечитывала целый день и отказывалась верить написанному.       Сестра забирала у нее последнюю надежду. Забирала себе Родольфуса Лестрейнджа, не любя его. Сама же Андромеда была влюблена в Дольфа давно. В прошлом году Меда по своей наивности думала, что старшая сестра испытывает к Лестрейнджу чувства. Но разве Беллатрикс умела любить? Она была привязана к отцу, леди Вал, Нарциссе, терпелива по отношению к Сириусу и Регу и, пожалуй, все. Хотя были ещё эльфы Кричер и Эдна, этих гадких и ворчливых созданий сестрица даже ценила, пообещав прибить верные головы на почетную стену Гриммо. Андромеда готова была поставить на кон своё наследство, так была уверена, что все Лестрейнджи — лишь ступенька лестницы для приближения к Темному Лорду.       Меда и сама не могла забыть, а записи в дневниках напоминали о нескольких случаях, которые она сумела нечаянно увидеть. Все они были на тонкой грани между невинностью и бесстыдством. Самым откровенным было поведение в конюшнях, когда Белла совершенно свободно целовалась с Дольфом, но он был настоящим джентльменом, его руки не гуляли по телу девушки, лишь путались в растрепанных волосах. Несколько танцев, чуть ближе, чем позволял этикет и постоянные шутки. С помощью матери и эльфа Меда сумела выкрасть пару писем, которые Дольф отправлял сестре. Андромеда от злости сломала несколько перьев — переписка оказалась зашифрована. Окончательно в черствости и нелюбви Беллы по отношению к Родольфусу, помог убедиться подслушанный разговор.       В тот летний день в Блэк-холле должен был появиться Темный Лорд. Сама Андромеда очень боялась этого человека, холодных темных глаз, которые казалось, посмотрев даже мельком, проникали в самое нутро. Нарцисса тоже говорила, что ей не спокойно в его присутствии. Пожалуй, лишь отец и Беллатрикс были ему рады.       Тем вечером кролик Меды в очередной раз сбежал, и, проклиная всех на свете, девушка была вынуждена, применив заклинания поиска спуститься в сад за неугомонным зверьком. Августовские ночи нельзя назвать темными в полном смысле слова, но в нарочито заброшенной части сада Блэк-холла Меде и днем было неуютно. Под холодным светом луны и с домашней палочкой было чуть спокойнее, ровно до того момента, пока выбираясь из кустов девушка не услышала голоса. Сама не зная почему, Андромеда сделала несколько шагов вглубь зарослей и навострила уши, сильнее прижимая к себе вмиг вспотевшими ладонями своего кролика.       — Для нашей семьи, Ваш визит огромная честь Милорд. Спасибо, — голос принадлежал Белле, которая стояла к Темному Лорду на расстоянии непозволительно близком.       — Беллатрикс, Вы прекрасно справились с обязанностями хозяйки дома. Самое время стать замужней леди и заняться собственным домом, хотя я наслышан о том, что Вы методично избавляетесь от всех претендентов на вашу руку. Не знай, я Вас, подумал бы, что ожидаете, предложения от тайного поклонника, — Тёмный Лорд стоял в пол оборота, и разглядеть его было проблематично, но голос низкий и уверенный, против воли вызывал желание его слушать.       — Среди претендентов на мою руку и деньги Рода нет моих поклонников, скорее ценители чистой крови, магической силы и золота, — ни горечи, ни обиды в голосе Беллы слышно не было, только констатация факта. Меда как-то отдаленно отметила, что видимо Дольфа сестра даже не рассматривала, как возможного кандидата.       Вдруг мужчина прикосновением руки развернул лицо Беллы к свету, и какое-то время молча смотрел прямо в глаза. Андромеда же, выпустив несчастное животное, которое тут же убежало, зажала себе рот ладонями, чтобы не закричать. Страх, дикий страх, единственное, что чувствовала средняя из сестёр Блэк. Ни закрыть глаза, ни сделать шаг она не могла, только смотреть. Вроде бы не происходило ничего страшного, Беллатрикс явно не боялась. Но в голове Меды, словно колокол, звенело «опасность».       — Не обманывайте себя Беллатрикс. Значит, влюблены не в вас, а Вы. Так в чем причина? — Темный Лорд убрал руку от лица Беллатрикс, но та не отвела взгляд. .      — В том, что я считаю, что замужество совершенно не моё. И я могла бы сделать гораздо больше… — Белла выглядела какой-то растерянной, и прикусила нижнюю губу, окончательно замолкая.       — Влюблённость в шестнадцать — это нормально, это опыт, главное не терять голову, понять, что это лишнее. Поскольку речь о моей ученице я не полезу в мысли. Ваш избранник уже занят? — Дождавшись кивка, мужчина рассмеялся красивым низким, чуть хрипловатым смехом. Через пару секунд смеялась уже и Белла.       — Завтра я дам дополнительное задание на время своего отъезда, что бы Вы ни забивали свою умную голову глупостями. Беллатрикс, я жду от вас успешной сдачи выпускных экзаменов, и холодного взгляда на ситуацию с замужеством, — после чего пара пошла в сторону дома, а Меда забыв о кролике и дрожа, расплакалась.       Сейчас же, спустя время Андромеда понимала, что Беллатрикс послушалась Темного Лорда. С каждым днем становилось все больнее, а несправедливость происходящего буквально душила. Успокоиться не помогали ни травяной чай, ни посиделки с подружками в гостиной Рейвенкло. Даже Эдварду не удавалось её развеселить, хотя они каждую ночь с пятницы на субботу гуляли по Хогвартсу, прячась от Филча и Мисисс Норисс в заброшенных классах, и Выручай комнате.       Тедди был тем человеком, которому Андромеда могла жаловаться на всю чудовищную несправедливость своей жизни, на сестер, одна из которых слишком жестока, а вторая слишком хорошо играет свою роль. Если в начале их отношений Меда считала, что Тедд умён, хотя и чересчур наивен, то сейчас спустя время девушка понимала, что Тонкс прост, очень прост. Для него есть плохое и хорошее, правильное и неправильное, и именно поэтому она не могла быть с ним полностью откровенной. Вряд ли бы он понял, зачем она делает пакости сестре или намеренно ссорит родителей.       Андромеда же творила многое от бессилия и ярости. Не смотря на разницу в возрасте, в пять лет, Нарцисса и Белла были близки. Пусть старшая и не посвящала маленькую Цисси во все подробности своей жизни, но всегда была рядом и заботилась, решала все её проблемы. С самой же Медой младшая сестра с удовольствием играла и спорила, но секреты предпочитала рассказывать матери или вездесущей Беллс. Попытка поссорить сестер провалилась. Когда летом она нашептала Нарциссе, что на самом деле Малфой хочет в жены Беллу, истерика была грандиозная. Малышка Цисси разбила несколько ваз, грозилась отрезать Люциусу важные части тела необходимые для продолжения рода, и все твердила, что папа и Белла не могли так с ней поступить. Андромеда не учла одного, что фраза Беллы «я всегда рядом и всегда на твоей стороне» крепко засела в голове Нарциссы. Посреди ночи из камина появилась Белла, гостившая у Лестрейнджей, и подробно объяснила, что Люциус к ней не сватался и вообще, она бы ему хвост повыдергивала, если бы посмел.       Родителей она начала ссорить после того как узнала, что у матери есть любовник. Это стало полнейшей неожиданностью. Да родители ссорились и жили в разных спальнях, но постепенно скандалы в их доме сошли на нет, мама и папа как будто заключили перемирие, если ссоры и возникали, то, в основном из-за них, детей. В голове Андромеды совершенно не укладывалось происходящее. Объяснение матери были непонятны и вызывали только злость. Разве мог Тед понять всё это? Милый Тед, чьи родители только и занимались тем, как бы прокормить и обеспечить своих детей, а по воскресеньям устраивали дружеские посиделки? Ответ для Меды был очевиден.       Тедди гораздо больше интересовало, что именно на Меде надето под форменной кофтой, и обижался, когда она отказывала ему. Девушка, чувствуя свою вину, уступала, а потом опять злилась на себя и Беллу из-за того, что не могла попросить помощи у старшей сестры. Но именно Тед подал ей идею.       — Знаешь, Меда вы так похожи внешне с Беллой. Сегодня, смотря в окно, я вас спутал на секунду. — Тед обнимал ее за плечи. Они сидели в Выручай комнате, и пытались сделать задание по трансфигурации.       — В детстве сходство было более заметно. Мы стали совершенно разными. Иногда мне кажется, что она моё кривое отражение. Я так устала, Тед, от всех этих правил и разговоров о чистоте крови. Теперь же еще родители подбирают мне мужа…– Андромеда с раздражением оттолкнула пергамент и учебники. В глубине души ей очень хотелось услышать слова поддержки, а ещё лучше увидеть действия со стороны Теда.       — Меда ты всегда можешь прийти ко мне. Я рассказал родителям о тебе, ты им уже нравишься. Конечно, у нас все скромно, да и не могу я тягаться с твоими чистокровными дружками…– Тонкс стал осыпать девичью шею поцелуями и сильнее прижимать к себе Меду, другой рукой двигаясь по коленке вверх. Девушка прикрыла глаза, пытаясь расслабиться, усилием воли заставила свои руки обнимать парня за плечи. Тед шептал ей какие-то нежности, стягивая гольфы.       — Потуши свет, — попросила Меда, дрожащие руки Теда взывали волну раздражения, поэтому, пока он возился с палочкой, она сама стянула блузку. В темноте было легче представить, что её целует совершенно другой человек.       Возвращаясь в свою спальню, тайными ходами Андромеда прокучивала в голове события прошедшего вечера, и фраза Теда о схожести с сестрой всё никак не хотела покидать уставший мозг. Добравшись до потайной дверцы, что вела в коридор комнат старост родного факультета, девушка услышала шаги с другой стороны и проворно спряталась в ближайшую нишу. Спустя секунду, в дверном проёме появились две фигуры, одна принадлежала Эвану Розье, который опирался на руку второй, что явно принадлежала парню. Люмос осветил Родольфуса Лестрейнджа.       — Упс, Меда… Я сначала подумал, что нелегкая Беллу принесла, — Эван улыбался тепло и искренне, а его голубые глаза с поволокой все пытались сфокусироваться на девушке.       — Ты пьян сильнее, чем кажешься, была бы это Белла, ты был, наслаждался протрезвляющим заклятьем. А ты, Блэк, быстро в спальню, нечего гулять после отбоя, тем, более не предупредив никого из наших старост, — Дольф, не выглядел пьяным, наглая ухмылка, что кривила красивые губы, явно предназначалась ей.       — Да, ладно тебе, Дольф, не занудствуй. Кузина, простите этого наглеца… — Теперь Эван смешно открывал рот, не произнося ни звука, словно рыба на суше. Лестрейндж, наслав на друга силенцио, подмигнул Меде и приоткрыв дверь, выставил девушку из тайного коридора. *********************************************************       На следующие утро произошло два знаменательных события. Первым было то, что стоило слизеринке Марианне Гамп переступить порог большого зала, как заколдованный потолок вместо неба отобразил прекрасный портрет девушки, нежную мелодию и строчки стихов неизвестного автора которые в шуточной форме воспевали достоинства девушки и поздравляли последнюю с днем рождения.       Сама Марианна не смогла удержаться и слегка покраснела, но выглядела очень довольной. Девушки всех факультетов перешёптывались, профессора пытались выяснить, кто сотворил данное волшебство. Андромеда села за стол по правую руку от Нарциссы, и найдя глазами Розье подмигнула ему, но опустила глаза под пристальным взглядом Дольфа. Вторым событием стало то, что в голове Блэк сформировался план. План мести Беллатрикс. Старшая сестра сидела между Рабастаном и Долоховым, напротив Дольфа и с закрытыми глазами поглощала кофе. Значит, либо всю ночь читала, либо шлялась по школе. *********************************************************       Именно тогда Меда поняла: деньги способны решить многие проблемы. Заказать ингредиенты для зелья в косом переулке карманные деньги вполне позволяли. Похвалив себя, за то, что Тед абсолютно ей доверяет, и безропотно попросил родителей прислать все необходимое с совой в школу.       Сложности возникли с будущими доказательствами, но Томас Торфин попавшийся на глаза со своей вечной колдокамерой, помог их решить. Когда все было готово, Андромеда чувствовала себя как хищник перед атакой. В последний момент, испугавшись, девушка, написала матери письмо и попросила о встрече в Хогсмиде.       Еле дождавшись выходного, закутавшись в теплую мантию, Меда шла в деревушку, мысленно проговаривая диалог с мамой. Да Друэлла Блэк, в девичестве Розье была ближе всего с младшей дочерью, в том числе из-за внешней схожести. Андромеда же чувствовала, что на неё мама возлагала большие надежды и всегда в ссорах с Беллой принимала её, Меды сторону.       Номер оказался крохотным, но вполне уютным. Леди Блэк поджидала дочь, уже с горячим шоколадам и свежей выпечкой. Обменявшись объятиями, они расселись в кресла за небольшим деревянным столиком. Меда говорила долго. Хотелось покончить с разговором, и вместе с тем было страшно увидеть в светлых глазах матери осуждение.       — Меда, Мерлин, ну почему же ты молчала! Ты понимаешь, что отец уже подписал предварительный контракт на помолвку между Родольфусом и наказанием нашего Рода? — Друэлла провела рукой по волосам дочери и печально покачала головой. Новая волна ненависти и злости в отношении Беллатрикс набирала обороты в душе. Это выскочка в очередной раз портила жизнь и самой Элле и своей сестре.       — Я боялась. Мама, кто мог предположить, что сестра подсуетиться! Папа в очередной раз пошел у неё на поводу. Неужели, только мы с тобой понимаем — Беллатрикс выходит за Лестрейнджа, что бы быть ближе к Нему!!! Не любя, мама…– Андромеда не выдержала напряжения и разрыдалась на коленях матери, впервые за долгое время, ощущая родные руки, что как в детстве гладили ее по голове перед сном.       — Успокойся, Андромеда. Зря ты мне не доверилась, знаешь ведь, что я всегда за тебя и Нарциссу. Белла, конечно, тот еще репейник, но твой план хорош, и ты умница, что рассказала все мне. Время блефовать, дочка! — Заставив девушку подняться и посмотреть в глаза, Друэлла Блэк рассматривала самую тихую из своих дочерей. Правду говорят — в тихом омуте…. И если уж дочь решила побороться за своё счастье, то, она как мать обязана поддержать и помочь. Сомнений не было, если на стороне Беллатрикс были Вальбурга и Сигнус, то она и её сестры смогут оказать поддержку Андромеде.       В понедельник утром, Андромеда получила посылку из дома, в которой было все необходимое. Ставки были сделаны. ************************************************************       Рождественский бал в Хогвартсе — всегда событие. Редко, когда он заканчивался в большом зале, почти всегда студенты продолжали веселиться в гостиных своих факультетов. Слизеринцы же, самые смелые и уверенные в себе, ещё и совершали обряды Йоля. Вот и в этот раз преподаватели не заметили пропажи пятерых змеек. Андромеда не могла их винить, несмотря на волнение, она поддалась всеобщему веселью и совершенно не заметила исчезновения обоих Лестрейнджей, Беллы, Нарциссы и Долохова. Она точно знала, что они были в гостиной и отправляли младших ребят по спальням, когда все оставшиеся решили продолжить праздник.       Но сейчас осматривая комнаты, Меда не видела тех, кто должен был сыграть по её правилам. Эван Розье, слегка захмелевший, непонятно от вина ли, а может от собственного счастья в лице Марианны, предложил сыграть партию в бильярд.       Вообще это была отдельная история. Стол появился с прямого разрешения Слагхорна, поскольку тот мудро согласился с Дольфом, что лучше молодые аристократы будут играть в бильярд, чем в покер в стенах школы. Дамблдор дал свое разрешение только при условии, что стол трансфигурируют при нём, и лично Рудольфус, в наказание за инициативу. Под аплодисменты декана, и блеск недовольных глаз Дамблдора, деревянный ящик превратился в стол. Играли, как правило, либо на желания, либо на деньги.       Записочки с заданиями поместили в тарнсфигурированный на скорую и не очень трезвую руку Яксли цилиндр. Томас Торфин, словно гончая учуявшая след, побежал в спальню за колдокамерой. К тому времени, как к столу подошла Андромеда, самым трезвым игроком можно было считать Риту, именно с ней они и играли, когда в комнату проскользнула вся честная компания ночных гуляк. Меда даже облокотилась на стол, чтоб удержаться на ногах. Руди был настолько красив… Снежинки в медных и почему-то распущенных волосах, чуть раскрасневшиеся щеки после мороза, лукавые темно-зеленые глаза, что смотрели с вызовом и эта ухмылка… Темная зимняя мантия была скинута на ближайший стул, парадный костюм — современный вариант камзола из темно-синей тяжелой ткани, вышитый серебряными нитями, плотно облегал широкие плечи, белая рубашка с манжетами-жабо, которые подчеркивали очень изящные, для парня, кисти…       — Люциус, помнишь наш спор? — Малфой которого отвлекли от беседы с Ноттом, подошел ближе. В своём классическом фраке, расшитом драгоценными камнями, он напоминал Меде пингвина. Судя по полуулыбке Беллатрикс, та была с ней солидарна. Только малышка Цисси во все глаза рассматривала белобрысого павлина, и смущенный румянец делал её щечки еще более яркими.       — Ты должен был принести в гостиную ящик огнеденского, как я помню…– под одобрительные возгласы Роди достал из кармана что-то похожее картонную коробочку. Спустя секунду, на полу гостиной стоял ящик огнеденского и ящик водки, но уже из кармана Долохова.       — Возвращаю долг, — пожав руку Лестрейнджу, Люциус одновременно протянул ему золотые галеоны. Дальше стало только веселее, а Меда все же обыграла Скитер и обогатилась на 50 галеонов. Довольная собой и вечером в целом она отошла к соседке по спальне.       — Дольф, ты учил среднюю Блэк играть? Она обыграла мою Риту, так что я предлагаю реванш. Наши ученицы и мы, играем на четверых, задания или деньги за каждый круг, — Яксли в одной руке держал кий, другой ладошку Скитер, что сияла не хуже елки.       — Мне дадут сегодня отдохнуть? Корбан мы все прекрасно понимаем, что победа за мной и Медой, — Дольф удобно устроился в кресле, на подлокотнике сидела Беллатрикс, и ее рука вполне собственнически лежала на его плече. Меда пропустила укол в груди и, улыбнувшись, подошла ближе, протянув свою руку.       — Рудольфус, ты же не бросишь меня наедине с этими двумя? А мне очень хочется, доказать Яксли, что не он здесь лучший преподаватель, — Дольф кивнул, и, встав, взял ее руку.       — Если леди желает продемонстрировать свои навыки, как я смею возражать? И повел её к столу. Обернувшись, Андромеда успела заметить, что на место Дольфа села Белла. Накинув на плечи его камзол, о чем-то беседует с Долоховым.       Партия была интересной. Сначала они играли, и правда на четверых и после первого перехода удара однокурсники стали делать ставки. Всему виной алкоголь, но суммы набежали приличные. Даже Нарцисса, которую никто так и не отправили в постель, внесла свою лепту. Решающая игра, и пикси под руку Долохову. Вот никогда он не нравился Андромеде.       — Предлагаю к галеонам еще и действие! Проигравшая команда разделяет поцелуй, омелу я организую! — Антонин оказался около стола и, отодвинув кого-то, освободил место на спинке дивана себе и Белле. Нарцисса стала впереди старшей сестры, Белла обнимала её, а сама положила голову на плечо Тони.       — Скиттер, мы обязаны проиграть, хоть так ты согласишься подарить мне поцелуй! — Яксли, тоже остался только в рубашке и брюках, шейный платок перекочевал в волосы Риты.       — Катись к драклам, Корбан. Мы должны выиграть, — горящие от азарта голубые глаза оживляли обычно холодное лицо Скиттер. Сама Рита, в платье цвета лаванды, напоминала нежный цветок, со своими растрепавшимися светлыми локонами, перехваченными шейным платком, дабы не мешали играть. В последний момент Яксли решил, что последний удар они сделают вместе, и он положил свои руки поверх ручек Риты. Та толкнула его локтем, и удар вышел смазанным.       Все засмеялись, потому что победить уже был предопределен. Лестрейндж играл прекрасно, поэтому просто отсалютовал бокалом парочке напротив.       — Меда, теперь твоя очередь, — Родольфус подошел и очень аккуратно приобнял девушку, чтоб сделать удар. Андромеда и сама не поняла, что именно вызвало мурашки по её телу: теплота Руди, дыхание у уха или уверенные, но нежные прикосновения к рукам. Естественно они выиграли, кисет с галеонами Лестрейндж вложил ей в ладошку. Под шуточки однокурсников Яксли все-таки получил поцелуй Риты, правда девушка, смеясь, чмокнула разочарованного парня в нос. Долорес пришла на помощь и увлекла Скиттер танцевать.       Андромеда пила шампанское и осматривала гостиную, пытаясь не уснуть. Постепенно однокурсники разбились на небольшие группки, периодически тут и там слышался смех. Отвлекшись на разговор с подругой, Меда пропустила момент исчезновения Беллы и Нарциссы. Моментально протрезвев, девушка поняла, что пора действовать. Идя в направлении женских спален, про себя молила Моргану, чтоб сестры уже спали. На стук ответила Долорес в розовой пижаме с котятами, Меда с удивлением отметила, что девушка не напоминала зубрилу в таком наряде.       — Меда, твои сёстры спят. Нарцисса останется сегодня у нас, — русые волосы Лоры были заплетены в две тонкие косички, что делало семнадцатилетнюю девушку почти ребенком.       — Извини, что побеспокоила. Если не затруднит, напомни Цисси, чтоб перед завтраком зашла за мной, — убедившись, что Белла не помешает её планам, средняя из сестёр Блэк отправилась в свою комнату. Соседок не было, веселье в гостиной продолжалось. Наложив на двери сигнальные чары, девушка кинулась к своему сундуку, достав, аккуратно сложенную стопку одежды. Уткнувшись носом в гладкий шелк, Меда скривилась. Фляга в руке дрожала, но риск стоил возможного реванша. ************************************************************       Добраться и никого не встретить на пути, было чистым везением, и Андромеда уже в третий раз пожалела, что не попросила у матери феликс фелицис. Дверь открылась со второй попытки, потому что голос дрожал. Мысль о том, что стоит поблагодарить Теда, который выкрал пароли от спальни старост ради неё, девушка гнала прочь.       Комната Рудольфуса была в идеальном порядке, на столе лежали несколько открытых учебников и свиток с недописанным эссе. Справа на стене были прикреплены колдофото: взгляд упал на карточку с чемпионата мира по квиддичу, где были автографы чемпионов, ниже была черно-белая карточка, на которой Меда с большим трудом узнала Сандру Лестрейндж.       К большому удивлению девушки, она увидела всего одно фото с Беллой. Стоило только взглянуть на него, и ненависть к старшей сестре лишь крепла. Колдофото, случайный кадр, где Беллатрикс в черном летнем платье и непозволительно растрепанными волосами танцует босиком на палубе корабля, солнечные лучи обволакивают тонкую фигурку, и создается впечатление, что девушка парит в воздухе. Слишком лично и откровенно. С горечью Андромеда ловит себя на мысли, что последний раз видела босую и танцующую Беллу, когда ей самой было восемь.       Подойдя к большому зеркалу во весь рост в углу комнаты, Меда заставила себя посмотреть на ту, кем она стала на ближайшие несколько часов. Такая похожая внешне и совершенно чужая по духу, Белла смотрела из отражения. Встряхнув пышной гривой волос, приведя их в больший беспорядок, Андромеда попыталась изобразить хищную улыбку сестры, но получалось из рук вон плохо. Вздохнув, девушка двинулась в сторону комода, выдвинула пару ящиков и бегло осмотрела содержимое. Настроение улучшилось. Вещей Беллатрикс она не заметила. Осталось определиться, где спрятать маленькую колдокамеру. ************************************************************       Темнота была ей на руку. Он поверил, что Белла уснула на его кровати, в его комнате. Значит, это для них явно не впервой. Накрыв её пледом, он прилёг на другой стороне кровати, призвав второе одеяло. Рассмотреть его толком не удалось. Меда боялась выдать себя, боялась, как он заметит, что она лишь притворяется спящей.       В линии света из ванной было видно, что он переоделся, видимо в то, что служило ему пижамой. Тёмные шелковые брюки и футболка с тремя волками, что расположились на горе. Последняя была подарком Белл, она привезла ее из поездки, Мордред знает, куда, с леди Вал. Сердце опять кольнуло, значит вот какие они друзья…       Мокрые волосы казались намного темнее и еще длиннее, и девушка не сразу заметила, что задержала дыхание, рассматривая, как парень сушит волосы полотенцем. Из-за поднятых вверх рук, футболка задралась, обнажая живот. К этой белой коже хотелось прикоснуться, поэтому пришлось сжать руки в кулаки. Наконец сотворив нокс, Дольф улёгся и, укрывшись с головой, повернулся к ней спиной.       Волна разочарования и облегчения поднялась в душе. С одной стороны это значило, что и к Белле он не прикасается, с другой — на кой Мерлин она тогда пила оборотное? Так, прислушиваясь к чужому дыханию, Андромеда заснула, пока не проснулась от тошноты. В мгновение сон пропал, но благо у нее была еще одна порция оборотного. Выпив и закрыв рот ладонью, Блэк дышала через нос, чтоб унять очередной приступ тошноты. Когда желудок успокоился, она наконец-то осмелилась посмотреть на соседа по кровати. Тот лежал на боку, обнимая одеяло.       Во сне Рудольфус казался не таким грозным. Не было опасного блеска болотных глаз и надменной усмешки. Не было язвительных фраз и циничных шуток. Осмелев, Меда обошла кровать и присела на его сторону, провела рукой по все еще мокрым, казавшимся черными прядям. Дыхание сбилось, а сердце пыталось перестать стучать, на каждом вдохе она ощущала, как его биение замедляется. Если не рискнуть, то зачем она все это затеяла? Неожиданно вспомнился смех Беллы и ее фраза — «риск и Блэк — синонимы».       — Это ты во всем виновата, — шёпот в тишину и темноту комнаты. Её руки сами осмелели, перебирая пряди волос и спускаясь по руке, что расслабленно обнимала одеяло. В данный момент Андромеда отдала бы все, чтобы оказаться на месте одеяла, но, увы. Ладонь девушки прослеживает длинные изящные пальцы и внешнюю сторону уже не мальчишечьей, а настоящей мужской ладони. Все еще будто боясь подушечки пальцев, скользят по предплечью обводя чуть видную венку и добираясь до плеча.       То, что она творит, настолько опьяняет Андромеду… Не думая, прослеживает она венку губами, поднимаясь выше и добираясь до шеи. Осмелев, она скидывает форму, оставшись в рубашке-комбинации, и забирается к Дольфу, обнимая его со спины. Проведя рукой по груди, ощущает его мышцы и жар тела даже сквозь футболку. Закрыв глаза, дарит маленькие лёгкие поцелуи Руди в шею и мочку уха. Ответом ей служит довольный вздох и захват в плен ее ладони. Ответом ей служит довольный вздох и захват в плен ее ладони. Во сне Дольф прижимает обнимающую его руку к своей груди и даже слегка целует кончики ее пальцев. И это невинное, по сути, прикосновение, будто удар молнии, ей, Андромеде, становится жарко от такой малости, в то время как смелые ласки Эдди даже не помогали ей расслабиться. Мысль об Эдварде появляется и исчезает. Не время и не место, особенно, когда оказываешься в таких желанных объятиях.       Дольф развернулся и сгреб ее, прижав к своей груди и зарывшись руками в волосы. Меда, зажмурившись от удовольствия и собственной смелости пробирается руками под футболку и пересчитывает пальцами ребра, одновременно закидывая свою ногу на его бедро. То ли Руди не такой сонный, то ли ей везёт, но в следующий момент его рука накрывает нежную кожу ее бёдер, а губы оказываются в плену. «Мерлин, Мордред и Моргана, как же хорошо!» — Это единственная мысль. Всё остальное — ощущение властных губ и языка, нежной руки, что поднимается все выше и поглаживает ее ягодицы. Она горит адским пламенем в его руках и наслаждается каждой секундой.       В этот момент ей плевать, что сейчас она не Андромеда, а Беллатрикс. Есть только чувства. Только желание и иллюзия взаимности. Меда не в состоянии открыть глаза, особенно когда поцелуи перемещаются с губ на шею и ниже. Все, на что она способна это обнимать его крепче. Выгибаясь, подставляя грудь под ласки, да шептать его имя.       И совершает ошибку. Вдруг все прекращается, и вместо жарких объятий её окружает прохладный воздух. Руди оказывается на другой стороне кровати, а комнату освещает неяркий свет люмоса. Глазам все равно больно, и Меда часто моргает, пытаясь привыкнуть и не выдать себя.       — Белла, с тобой все нормально? Ты пьяна? — голос звучит глухо, но четко. В мягком свете темно-зеленые глаза Роди кажутся еще темнее.       — С чего ты взял? Со мной все нормально, — внутри поднимается паника и Меда старается понять, что именно пошло не так. Руки моментально становятся холодными, а по телу бегут мурашки.       — С того, что я по пальцам одной руки могу пересчитать, когда ты называла меня «Руди». Последний раз тебе было пять. Тогда ты наконец-то поняла, что меня это раздражает. — Дольф аккуратно убрал упавшие ей на глаза пряди.       — Я просто устала, наверное. Давай спать? — Андромеда сворачивается калачиком и забирается под одеяла. Крепко зажмурив глаза, девушка прислушивается к тому, что же делает Лестрейндж. Горячие слезы обиды и гнева катятся по щеке, когда комната вновь погружается в темноту. А парень покидает кровать и устраивается в трансфигурированном кресле. ********************************************************* декабрь 1968       Казалось, все выдохнули, когда из главного камина вышли отец и лорд Лестрейндж, а следом за ними Руди под руку с Беллой. Замыкал процессию Рабастан, который тут же был захвачен в плен малышом Регом.       Андромеда сидела за столом, расправив плечи, особо не прислушиваясь к разговорам за столом. Она проиграла толком не объявленную войну, но ведь никто не запрещал ударить со спины. Все были так улыбчивы и приветливы, беседа то и дело прерывалась смехом. За этим праздничным столом в главном зале дома были печальны только трое. Сама Меда, хотя и тешила себя предвкушением того, что произойдёт позже, нервно сжимала салфетку на коленях. Девятилетний Сириус то и дело бросал грустные взгляды на Беллу, демонстративно не притронувшись к еде. Друэлла слишком часто опустошала бокал с шампанским, пытаясь хотя бы взглядом поддержать Андромеду.       Отстраненно девушка кивнула на печальную улыбку матери, когда, встав, отец сообщил то, ради чего все и собрались в Блэк-холле. Пути обратно уже нет, отныне Беллатрикс Друэлла Блэк официально невеста Родольфуса, будущая леди Лестрейндж. Контракт на помолвку подписан. Как в тумане Меда поздравляет сестру и того кого любит. Позже вечером женская часть семьи собралась в комнате Беллатрикс, посплетничать и дать наставления. Нарцисса казалась счастливее самой виновницы торжества и то и дело подсовывала журналы свадебных платьев. Под звон бокалов и неторопливую беседу старшая сестра открывала подарки. Свой подарок Андромеда хотела вручить лично. Едва дождавшись пока они останутся наедине, Меда с улыбкой вручила резную коробку.       — Меда, не стоило, — Беллатрикс распутала золотистую ленту, погладив вырезанные цветы на крышке коробочки. Поднося к лицу фигурный флакончик духов, и вдохнув аромат, девушка улыбнулась. Конверт из твердой дорогой бумаги был открыт последним. Андромеда смотрела, не моргая, боясь упустить малейшую реакцию сестры. Искренняя и открытая улыбка превратилась в ухмылку. Каждое следующие колдофото стирало следы веселья. Хмыкнув, Белла подошла к невысокому столику и разложила колдографии в правильном порядке. Тишина давила на Меду. Хотелось услышать крик, гневную отповедь хоть какую-то реакцию. Вместо этого, выпив ещё один бокал вина, Беллатрикс села прямо на ковер.       — Колдофото красивые, вполне себе чувственно. Чего ты хочешь? — Отлевитировав бокал вина в руку сестры, брюнетка откинулась на подушки.       — Хочу показать тебе, что на самом деле ты значишь для своего жениха. Ничего, Белла. Ты никто и ничто. Ты используешь Лестрейнджей для достижения своих целей. Справедливо, что они не считаются с тобой, — Меда тоже присела на ковер, залпом допив вино. Глаза девушек оказались на одном уровне. Серые глаза смотрели с гневом и ожиданием, карие как-то устало и с интересом.       — Всё что происходило, и будет происходить до нашей с Дольфом свадьбы, останется за дверями нашей спальни. Мы друзья, а друзья понимают и принимают слабости и увлечения друг друга. Зачем это тебе, это ведь ты с ним на фото. Зачем это лично тебе? — Голос старшей сестры звучал спокойно.       — Мой интерес — моё дело. А твоя реакция доказывает, что тебе плевать на своего друга. Что ты не любишь Дольфа! — Нервное напряжение последних месяцев давало о себе знать, и Андромеда сорвалась на крик. Бокалы осыпались осколками, оцарапав девушкам руки. Ветер, вызванный гневом средней Блэк, кружил воронкой по комнате, снося на своем пути вещи.       — Успокойся, Меда! Успокойся… — Поток воды, стекающий по лицу, заставил прийти в себя и оттолкнуть сестру, что крепко держала ее за предплечья.       — Я тебя ненавижу Белла, ты позор нашего Рода! — Андромеда со всей силы толкает сестру, но получает пощечину и замирает, приложив руку к щеке.       — Ты предательница, Андромеда! Предательница, дура и трусиха! Ты все то, что я презираю. Так сложно было открыть рот и сказать мне? Сказать отцу, в конце, концов? Элементарно сказать Родольфусу?! Вместо этого ты трусливо предала меня, Дольфа и свои собственные чувства. Так скажи же мне это сейчас, скажи, дракл тебя дери! — В темных глазах загоралось пламя гнева. Сестра больно сжимала запястье той самой рукой, на которой красовалось помолвочное кольцо.       Андромеда Блэк отвела взгляд, как, собственно, всегда, когда дело касалось Беллатрикс. Выдернув руку, девушка убежала в свою комнату и разрыдалась. Полночи она ждала, что старшая сестра или мать придут к ней. Никто не пришел, лишь утром эльф передал ей ту самую коробочку, в которой были колдофото и записка.       «Ты сама сделала выбор, Андромеда. Ты предательница, но самое отвратительное, что ты слаба. В тебе, нет силы воли отстоять своё, сражаться за свои чувства. Именно поэтому я возвращаю колдофото тебе, Андромеда пусть напоминают тебе о том, кто ты».