Bad guys and the Ink King

— Мне нравится Даст! — громко (но не слишком) выдал Голубика, заливаясь густым голубым румянцем и прикрывая лицо руками, пытаясь скрыть краску на лице. Это, конечно, у него получалось плохо. — Ч-что…? — Инк был в шоке. Такому милому, дружелюбному и невинному (этого пунктика, скорей всего, как он думает, скоро не станет) скелетику нравится злой, вредный бабник Даст?! Ещё Радужка недавно услышал, что Пыльный, хоть и не сильно, но болен шизофренией, отчего иногда разговаривает «сам с собой», хоть он и утверждает, что болтает со своим погибшем 10 лет назад братом. Художнику, конечно, было очень и очень жаль бедного скелета, но он был и немного шокирован. Не каждый день узнаёшь, что твой одноклассник болен болезнью, вызывающая бред и галлюцинации. Но, чтобы Ягодка был влюблён в него… Это даже в голове не укладывается! Но была ещё одна деталь, которую он не понял. — Ладно, но почему тогда это ВАШ секрет? — выделил он слово «ваш». —Потому что, — начал Дрим, — мы с Оутером не против этого и даже хотели бы помочь Блу сблизиться с ним. Только не знаем как, — объяснил Мечтательный.        Радужка удивился ещё больше, но виду всё-таки не подал, не хотел обижать Берри. А может он сможет исправить его? Шанс, конечно, ничтожно мал, но, может, это Чернильный всё просто преувеличивает? Может он плохо знает Даста? Или ещё что-то? Он не знал, но решил отложить эти мысли и поддержать Голубику: — Ну, раз так, то я тоже мог бы хоть чем-нибудь помочь! — сказал он, хотя считал, что ничего из этого не выйдет, как бы грубо это не звучало. Берри сразу встрепенулся, в глазницах появились голубые звёздочки, а на черепе — радостная улыбка. — Спасибо! Спасибо! Спасииибочки! — практически пропищал он и налетел на друга, крепко обнимая. — Блу, отпусти его! Задушишь же! — сказал Оутер и попытался отцепить Ягодку от Инка, который только глупо улыбался. Всё это, скорей всего, выглядело достаточно смешно, и художник убедился в этом по Дриму, который сдержанно смеялся в кулак. — Ой, извини, — сказал, хихикнув, Ягодка и отпустил бедного монстра.        Чернильница только слегка покряхтел и немного посмеялся, потирая раньше зажатые рёбра. Друзья посмеялись в ответ и все пошли к классу, весело болтая.        Но их разговоры прекратились, как только на глаза показались «Плохие парни», зашедшие через главный вход. Друзья, заметившие этих скелетов, поспешили отдалиться от Инка, чтобы те не увидели их, идущими вместе.        Радужка проследил за «Звездными» и хотел уже было подойти поближе, но остановился, заметив, как Еррор захотел отойти от компашки. Сказав что-то Найту, он пошёл в противоположном направлении, а его друзья пошли в сторону класса. Глюк направился в какой-то коридор, где на тот момент никого не было. Художник последовал за ним. Ошибка прошёлся, немного осмотрелся, всё же не заметив Чернильного, и достал из кармана какую-то пачку таблеток, которую не успел рассмотреть прятавшийся. Но всё-таки ему надоело просто стоять и наблюдать, и он решил подойти к Глючному и спросить его, что он тут делает. Бесшумно подойдя к чернокостному скелету, Инк положил руку тому на плечо и сказал: —Привет, Еррор. А что ты здесь делаешь?       После касания произошло то, что художник явно не ожидал. Глюк, как ошпаренный кипятком, отскочил от Чернильницы, замахал руками и, покрываясь надписями «ERROR» и глюками, выдавил: — Н-Не тр-рогай м-меня! — голос прерывался то на громкий писк, то на слишком низкие звуки и иногда повторялся, отчего разобрать, что сказал Ошибка, было практически невозможно. Не справившись с ощущениями, лагающий скелет крашнулся и отправился на перезагрузку, с ног до головы покрываясь лагами и надписями. В глазницах их было больше всего. Над головой же появилась полоска, показывающая на сколько процентов завершена перезагрузка. Сам же монстр встал столбом и перестал двигаться. А вот Радужный наоборот очень хотел кататься на полу от смеха. Такого он ещё никогда не видывал. Только сейчас он вспомнил, что о чём-то таком говорил Голубика несколько дней назад. Не думал он, что так скоро увидит реакцию Глюка на прикосновения. Вроде Блу говорил, что Еррор ничего не видит и не слышит при перезагрузках, и, всё-таки доверившись своей памяти, он решил не сдерживать смех.        Посмеявшись, он стёр выступившую слезу и заметил, что перезагрузка уже достигла 74%. Всё ещё немного посмеиваясь, он стал ждать, когда полоска дойдет до конца, но, на удивление Инка, ждать долго не пришлось. Спустя минуту Еррор пришёл в себя, а количество лагов стало в разы меньше. Он удивлённо взглянул на Радужку, а после, рыкнув, вытащил ещё одну таблетку из пачки, ведь первую он уронил из-за перезагрузки, и закинул ту в рот. Немного скривившись от горькости лекарства. Подождав секунд тридцать, он подошёл к Чернильнице и дал тому подзатыльник. — Ауч! За что?! — недовольно спросил он, потирая ударенное место. — Никогда не смей трогать меня! — рыкнул Глюк, а после добавил, — пока я не приму таблетки. — Откуда я мог знать?! Я даже не понял, что с тобой произошло! — спросил, соврав, Радужка. Он знал, что это случится. Просто… забыл.        Раздражённо выдохнув, Ошибка просто обошёл художника. — Ладно, проехали. Пойдем в класс, — сказал он, даже не оборачиваясь и направляясь к кабинету.        Сказав тихое «Бака», Инк пошёл догонять Глючного, уже успевшего отойти на небольшое расстояние. В тишине идти было непривычно, так что Радужный решился на вопрос: — Тааак, — протянув гласную, начал он, — что с тобой произошло? — Я крашнулся и перезагрузился, — просто ответил собеседник. Чернильный фыркнул в ответ. — Это я понял. Я не понял причины. — Из-за прикосновения. — А почему ты крашнулся из-за прикосновения? — не прекращал Инк. — Мне больно от прикосновений, поэтому я принимаю таблетки, чтобы моё тело так сильно на них не реагировало и не отправляло от любого касания на перезагрузку. Теперь тебе понятно? И, может, ты перестанешь задавать вопросы по этому поводу? — раздражённо выдал Глюк и, осмотрев собеседника, добавил: — А что ты платье то не надел? — с издёвкой спросил он.       Радужка, не ожидавший такого вопроса, немного смутился, на черепе появился слегка заметный румянец, но он нашел, чем ответить: — Оно для меня слишком маленькое, — и не соврал, он действительно пытался примерить наряд. Вышло у него так себе. Та одежда просто не налезла, несмотря на то, что Инк — скелет. Вдруг у него появилось желание смутить собеседника в ответ: — А вот тебе, по моему мнению, платье будет в самый раз, — ухмыльнулся художник, но результата никакого не увидел. Его просто ударили локтем по ребрам. Смятения или смущения на черепе не наблюдалось. Приложив руку к месту удара, он просто остановился, посмотрел в спину одноклассника и показал язык, пока этого никто не видел. Помотав головой и вспомнив, что он уже не маленький, Чернильница догнал Еррора, который уже подходил к классу. На дальнейший разговор он более не надеялся, но Ошибка сам заговорил первым: — Не забудь, сегодня ты обещал, что покажешь свою магию.       Радужный в ответ лишь вздохнул и сказал тихо «Я помню». Не привык он, что об этом секрете знает не только его брат. Ему все ещё стыдно. Но надеется, что об этом более никто не узнает (кроме его «Звёздных» друзей, конечно).       Зайдя в класс, художник сразу сел на свое место, ведь он так долго «гулял», что перемена закончилась, и прозвенел звонок.

***

       Прозвенел звонок с последнего урока. Инк даже не заметил, как пролетел весь учебный день. Сказав домашнее задание, Альфис, учительница по химии и физике, вышла из класса, при этом попросив закрыть дверь, когда все выйдут, и отнести ключ на вахту. Последними стали «Плохие ребята» поэтому, выйдя из кабинета, скелеты сделали указания учителя. Точнее всё сделал Чернильный, ведь другим на это было наплевать.        Чтож, теперь вся компашка держит курс на дом Еррора. Все шли и разговаривали, то смеясь, то подшучивая друг над другом. Только Радужка шагал, нервно посматривая на своих друзей. Ему было не по себе. «Такое ощущение, что я тут лишний, » — размышлял он, пиная мелкие камушки, которые попадались ему на пути. У него вновь появились сомнения на счет всего этого. Вот для чего Еррор позвал его в свою банду? Если бы не позвал, тогда художнику не требовалось бы скрывать от них дружбу с их врагами, не пришлось показывать свою магию. «Лучше бы я не соглашался, » — подумал он, упрекая себя. «Во всем виноват этот глупый извращенец Ласт! Если бы он не напал, тогда мне не пришлось показывать свои силы!» — свалил всю вину на другого скелета.        Пребывая где-то в своих мыслях, Инк даже и не услышал вопроса, адресованного ему. Увидев выжидательные взгляды, он вопросительно изогнул бровь и спросил: — Что? — Ты что, даже не слушал? — недовольно спросил Хоррор. — Я задумался. Так, что хотели?        На этот вопрос ему ответил Глюк: — Когда мы с Найтмером увидели тебя, то ты держал в руках какую-то кисточку. Я, честно, прифигел, когда увидел то… оружие? Ты пользуешься кистью в качестве оружия? — Ну да, — художник даже не знал, что эта фраза звучит так странно, когда не он произносит её. — И тебе не тяжело? — с интересом спросил Кошмар.       Чернильница ненадолго задумался, вспоминая, сколько весит его инструмент. Он как-то взвешивал ее, и она весила примерно пятьдесят килограмм. Пейнт её с трудом поднял. Но для него Кисточка никогда не была тяжёлой, словно обычную маленькую ветку в руку взял. — Нет. Но другим её будет сложно поднять, — уверенно сказал Инк. Он сомневался, что кто-нибудь сможет просто поднять его оружие. — Ты думаешь, что мы слабаки? — злобно рыкнул Даст. Ему не понравилось, что этот разноглазый скелет недооценивает их. — Нет, что ты, — сразу начал оправдываться Радужка.— Я не вас имел в виду, а других людей или монстров. Мой брат, например, еле смог её поднять. — Значит твой брат – слабак! — заявил Пыльный. А у Чернильницы появилось желание врезать ему. Очень сильно! Он даже сам удивился, когда поймал себя за этой мыслью. Рука сжалась в кулак, а в глазах на секунду появились кроваво-красные треугольник и квадрат, сразу сменившиеся на его обычные зрачки. Что вообще Блу нашёл в этом Монстре?! Эту реакцию заметили только Ошибка и Найтмер. Они переглянулись, а после Еррор просто хмыкнул, ожидая, что сделает Чернильный. А за это время у него уже созрел план мести. Расслабив руки, он просто промолчал на слова Даста, продолжая шагать.       Разговоры продолжались, а Инк стал просто поджидать нужного момента. И вот на повороте он воплотил свой план. Пыль вновь о чём-то спорил с Хоррором, но вдруг его ноги застывают на месте, а сам их обладатель, не ожидавший такой подставы, падает вперёд.Ступни больше ничего не держит, и он летит вперёд, приземляясь и больно ударяясь головой о зелёную травку. Все замерли, не понимая, как скелет в капюшоне упал, обо что споткнулся? На дороге ничего такого не было. Только… какая-то чёрная жидкость, которая растянулась на земле, где секунду назад стоял скелет.        Отлепив свой череп от не очень вкусной земли, Пыльный взглянул на своих друзей. Все смотрели на него, кроме Инка, что ехидно улыбался, глядя куда-то в сторону. Сразу понятно, кто виноват в его падении. Ещё это доказывала чёрная субстанция, что потянулась к ноге художника, легко впитываясь. С рычанием, Даст встал, упираясь о рядом стоящее дерево и держась за больную голову, на которой появилась маленькая трещинка. Похоже на земле валялся какой-то камушек. — Бля,— выругался он, скрепя зубами и болезненно охая,— чё так болит-то?       Мда, Радужка слегка перестарался, но не подал виду. Только поменял зрачки на красный овал и голубую звезду. — Больше никогда не говори о моей семье ТАК,— выделил он последнее слово. Говоря фразу, Инк даже не взглянул на монстра. Тот только насторожённо глянул тому в глазницы.        Вздохнув, он повернулся к Дасту и только сейчас заметил небольшую трещинку. «Это я его так?»- подумал он, подходя к скелету. — Извини, я… слегка перестарался. —Перестара…?!— но его перебили. —Я залечу тебе трещину, когда мы придем, договорились?        Немного помолчав, Пыльный всё же согласился, всё ещё недоверчиво глядя на Чернильного.        На них всё время смотрели их друзья, заинтересованно слушая. А Киллер даже достал где-то попкорн и ел его на протяжении всего конфликта. — Откуда у тебя попкорн?— спросил Найт, устремив взгляд на Убийцу. — Он у меня всегда припасён на такие моменты,— сказал он, отправляя одну штучку в рот.— Будешь? — Не,— ответил Кошмар и снова начал поглядывать на скелетов.

***

      Квартира у Еррора оказалась большой. Везде было прибрано, для мебели в основном использовались светлые тона. Сняв куртки и обувь, все прошли в гостинную, а Инк начал осматривать помещение. Натяжной белый потолок, обои бежевого цвета и кофейный линолеум – всё это создавало некий уют. Радужка даже был удивлён, что Ошибка живёт здесь, интерьер совсем не подходит для него. Хотя он предполагает, что квартирку обустраивал не он. В комнате также были угловой светло-коричневый диван с тёмно-бежевыми подушками, который мог раскладываться по желанию, плазменный, подвешенный к стене напротив, телевизор, небольшой столик для журналов, стеклянный шкаф с посудой внутри, которую используют только по праздникам, и подвешенное к потолку плетеное кресло.        Ошибка посадил всех на диван, а сам пока отошёл на кухню за напитками. Спустя десять секунд оттуда вышел не Глюк, а Фреш. — Всем сап!— сказал он и сел рядом с Дастом. Метнув взгляд на его череп и увидев трещину, он ехидно улыбнулся и продолжил:— Кто тебя так? — СъебКРЯ отсюда,— прорычал Пыльный, всё ещё держась за голову. Никто даже не обратил внимания на то, что какой-то странный звук помешал ему сказать первое слово. Никто, кроме Инка, конечно. Он удивлённо раскрыл глазницы и выдал: — Что это было? — А ты не знаешь?— спросил Хоррор. Ответом ему послужили отрицательные мотания головой, пришлось объяснять.— Когда кто-то говорит мат рядом с ним,— дырявоголовый указал на Цветастого,— то он заменяет его на какой-нибудь странный звук. — Воу,— удивился Радужка, поменяв зрачки на восклицательные знаки. После небольшой паузы в глазницах появились звезда сохранения и овал.— Это очень круто! — Согласен на все сто, брателла!— вскочив, проговорил Фреш.        После этой фразы с кухни вышел Еррор с чипсами и напитками. — Отвали от них уже, — рычит он, головой указывая на коридор и говоря следовать за ним.       Зайдя в комнату, Инк удивился. Он думал, что комната у Еррора будет захламлена, что везде будет бардак, но он ошибся. Наоборот, в комнате было совсем как-то мало всего: в углу параллельно стене стояла чёрно-белая кровать с белыми ящиками снизу; бельё на ней было полностью чёрное, но всё усыпанное синими нитями, вырисовывая разнообразные узоры; рядом стоял чёрный комод с белыми ящиками, где на темных участках, были лазурные линии, оплетая, словно лоза; стол, что стоял у стены между комодом и дверью, был белого цвета, но ножки увиты синими нитями, а стул на колёсиках, стоящий рядом, имел цвет вороньего крыла, сиденье и спинка также были разрисованы васильковыми линиями; чёрная полка над столом; белый потолок; бежево-серые обои и ламинат из берёзы. Всё! А нет, ещё, на противоположной от кровати стене, есть черный плазменный телевизор. Странно ещё то, что он очень далеко, но это не очень важно. Комната довольно обширная, но почему здесь так мало мебели? Инку было очень интересно узнать ответ на этот вопрос, и он не заставил себя долго ждать: — А почему здесь так мало мебели? — Я не люблю лишние вещи в моей комнате,— просто ответил Еррор. Радужка же не разделял его мнение. Ему наоборот не очень нравились пустые комнаты, но он промолчал. У каждого свои вкусы.        Ошибка поставил всё на стол, сказав, кто хочет – может взять. Хоррор и Киллер не упустили возможности поесть и сразу подошли к предложенной еде. Только Даст до сих пор стоял с недовольной миной. — Ты обещал, что залечишь мне череп,— напомнил он, бесцеремонно садясь на аккуратно заправленную кровать. Такое ощущение, что она заправлена только для вида, как будто на ней никто не спал уже долгое время. — Ах да! — вспоминает Инк и одним движением руки материализует у себя в руках маленькую кисточку.        Он подошёл к Пыльному, что просто удивлённо наблюдал за всеми действиями Радужки. Другие тоже заинтересованно поглядывали на них. Попросив скелета сесть на пол, чернильный расположился на кровати в позе лотоса, взмахнул кисточкой, на которой сразу же появилась белая краска, и маленькими мазками начал «закрашивать» дыру. Трещина была не очень большая, так что монстр быстро управился, а инструмент, который он держал, растворился и впитался в пальцы. От раны не осталось и следа, а Пыль наконец облегченно выдохнул, чувствуя, что голова больше не ноет и не болит. — Вот и всё! Теперь ты «покрашен»,— сказал художник и немного хихикнул от своего неудачного каламбура. Хоррор и Даст тоже оценили его, хмыкнув. Ошибка лишь закатил глаза.        Встав с кровати, Инк потянулся, отчего некоторые суставы хрустнули, и, вновь взмахнув рукой, призвал своё главное оружие – гигантскую, больше него самого, кисть. — А вот чем я обычно сражаюсь, хоть и редко,— сказал он, вертя инструментом, а после со стуком поставив её на пол.— Кто попробует поднять?— решил спросить он. — Я,— сразу вызвался Пыльный, выходя вперёд. Радужка просто положил оружие на пол и отошёл в сторону, чтобы не мешать. Скелет, всё ещё не снявший с себя куртку с капюшоном, потёр друг о друга кости рук и схватился за кисть. Она была тяжёлой. Он еле поднял и положил к себе на руки, но дальше поднять так и не смог. Просто бросил её обратно на пол.— Почему она такая тяжёлая?!— спросил он. — Не знаю,— честно ответил Чернильный. От слов Даста переглянулись Киллер и Хоррор и решили тоже попробовать поднять её, но результат вышел примерно таким же, как и у прошлого монстра. — И как ты ей вообще пользуешься?— спросил дырявоголовый. — Она, можно сказать, часть меня, поэтому она для меня очень лёгкая,— ответил Инк. Он хотел уже было поднять кисть, но под ней начали появляться какие-то маленькие синие нити, и тянулись они от пальцев Еррора. Через секунду оружие уже было подвешено к потолку. Скелет с вопросительным и восклицательным знаками только удивлённо раскрыл рот. — Это моя магия,— ответил на немой вопрос Еррор.— Я могу вытаскивать нити из пальцев и делать с ними всё, что захочу,— на этих словах он опустил кисть на землю, которую в ту же секунду подхватило щупальце Найтмера. — Для меня тоже не составляет труда поднять эту штуку,— произнёс Кошмар.— И это ты называешь оружием? Неужели ты так часто сражаешься, раз так говоришь? — Я часто тренировался в раннем возрасте и дрался против брата, а он учил меня контролировать мою силу. — А чему тут учится? Вроде всё и так понятно. Взмахнул и создал,— спросил Красноглазый. — Не всё так просто. Художникам иногда нужно исправлять недочёты и ошибки в творениях. А для того, чтобы исправить ошибку, мне нужно чем-то их стирать. Поэтому я использую это,— Инк забрал кисточку у Негатива, и на её конце появилась какая-то непонятная жидкость.— Этой штукой я стираю свои рисунки или лишние детали. Только я не помню, как она называется,— он неловко почесал затылок. В следующую секунду вся магия пропала, а художник начал растворяться в чернила. Остальные же заинтересованно наблюдали за его действиями. Радужка сначала переместился к кровати, потом к комоду, а после к столу, на котором стояла еда. Там он и превратился обратно в себя, беря стакан с газировкой и начиная пить. — Вау, это круто,— похвалил Хоррор.— Почему мне так не повезло, и у меня нет никакой магии? Это несправедливо. — Согласен,— поддержал друга Даст. Но тут его взгляд упал на телефон, лежащий рядом, и он поднялся с насиженного места, на которое тут же завалился Киллер. Другой скелет на это лишь зло фыркнул. —Чёрт! Я забыл! Мне же сегодня ещё надо встретиться с Кор. Кстати, Хор, она и тебя попросила привести. — Меня?— удивился Красноглазый.— Зачем? — Я как будто знаю. Она ничего больше не сказала, так что заткнись и пошли. Нам надо быть на месте через двадцать минут. Я жду тебя в коридоре. Всем пока,— сказал Пыльный, выходя из комнаты. — Только пришёл, а уже уходить,— пробормотал Дырявоголовый и тоже направился к выходу. Проходя мимо стола, он решил спросить:— Можно взять?— показал на одну пачку чипсов. Еррор раздражённо выдохнул, но кивнул.— Спасибо, сразу повеселел Хоррор, взял чипсы со вкусом мяса и, сказав: «Пока», направился к Дасту. А спустя минуту послышался хлопок двери. — А кто такая Кор?— всё же задал вопрос Чернильный. — Это девочка из другого корпуса, где учатся люди. Она там самая популярная, так что после провала с Еррором, она , скорей всего, попытается замутить с одним из них,— решил объяснить Киллер. — Понятно,— протянул Инк, всё ещё смотря на дверь. Но потом он всё же спросил то, что заинтересовало его в самом начале. Книга, что стояла на полке над столом. Сначала она не сильно его привлекла, но позже он увидел слово «тайны» на обложке, и интерес возрос.— А что это за книга?        Проследив за взглядом художника, Глюк подошёл к полке и достал оттуда вышесказанную книжку. Она была синего цвета, а посередине была та самая надпись. Положив вещь на стол, Ошибка открыл её, а после дал полистать и Чернильному, попутно рассказывая, что написано в ней. — Это книга про практически всех учеников нашего корпуса и людского корпуса. В ней мы записываем все тайны, какие только узнаем,— говорил Глюк.        А художник в это время разглядывал книгу. А там было на что смотреть! Книга была достаточно толстой, так что он поверил словам Глюче про «практически всех», но он не ожидал, что в книжке действительно будет записано ТАК много информации. Там даже есть весь его класс, кроме самой компашки и, соответственно, Инка. Он также увидел и его «Звёздных» друзей. В конце же была самая интересная информация… — Здесь мы пишем кто в кого влюблен и кто кому нравится,— оповестил Еррор.        А Радужка, увидев имя «БлуБерри» и пустое место, сказал то, о чем позже сильно пожалел: — А Блу нравится Даст,— это совершенно случайно слетело с языка. Теперь есть желание сильно себе врезать.