На два личных фронта

      Вокруг было несколько темновато, и спросонья Хлоя не могла разобрать, вечер сейчас или раннее утро. Но проблема заключалась даже не в этом.       Ноги нелепо болтались над пропастью, а руки уже немного коченели, но вопрос оставался открытым: какого она проснулась после Нового года на вершине Эйфелевой башни?! Причем, как Бражника, так и числа.       — Поллен?       Безусловно, по закону жанра, квами, чудесный гребень и телефон не нашлись. Поэтому Хлоя только потеплее укуталась в свое модное, но несколько прохладное пальто и попыталась вспомнить, чего такого экстравагантного она могла выкинуть вчера, чтобы сегодня проснуться в столь затруднительном положении.       Вроде же, все начиналось максимально прилично и порядочно. Еще, получается, в прошлом году (новый ведь уже наступил или все-таки нет?) пятеро героев решили, что Рождество каждый отметит в кругу семьи и друзей, а Новый год они отпразднуют вместе где-нибудь на крышах Парижа.       В восемь часов вечера 11 нивоза* 31 декабря супергерои собрались в условленном месте, а именно на чердаке одного заброшенного дома, который облюбовал Кот Нуар. Хлоя, конечно, знала, что дом был ни черта не заброшенный. Более того, это была старая фамильная вилла Агрестов, бывшая любимым местом Габриэля Агреста до смерти его жены.       И разрешение на проведение в ней тусовок Адриан от отца не получал, поэтому больше всего Хлоя боялась нарваться на какую-нибудь сложную охранную систему и встретить Новый год в отделении полиции.       КвинБи сделала все, чтобы супергерои побыстрее покинули опасное место, и вечеринка под бутылку шампанского на пятерых перекочевала сначала к Триумфальной арке, потом к Лувру, а потом... Дальше Хлоя честно не помнила.       Ее, кажется, чем-то задели. Несильно так, вскользь. Но мир вокруг стал вдруг такой яркий, веселый и немного размытый. И тепло стало, даже жарко, и прямо так Новым годом в лицо дохнуло. Даже странный мужик в аляпистом костюмчике не вредил приподнятому настроению.       Только заносило куда-то на поворотах. Хотя КвинБи даже не вертелась. Это просто все вокруг вертелось: и Ледибаг, и Кот, и Рена Руж верхом на Карапасе, и Лувр. А Хлоя-то на месте стояла.       Только Кот Нуар перед глазами почему-то суетился. Пытался затолкать куда-то и конкретно мешал развлекаться. И тогда КвинБи ему так строго на всю площадь проорала сказала:       — Агр-р-рест, уди, обзор не заслоняй!       Кот чего-то так переполошился, рот начал зажимать, в открытое окно Лувра пихать сильнее стал. Возмутительно! КвинБи ему как врезала между глаз! Он почему-то падать начал. Жалко, хороший котик был.       И тут бац! И в него чем-то попали! Он даже до земли не долетел, вверх воспарил! Ну вот, а то миз... неважно-как-ее-зовут-физичка с ее земным притяжением ей не верили. Вот сейчас КвинБи это на камеру запишет, и пусть ей хоть что-нибудь кто-нибудь скажет.       Нет, блин, это Кот шест выдвинул. Не летал.       Ну, хоть живой.       Вдруг снова: бабах! И, вроде, падать некому, Кот вон уже на земле ползает. А нет. Карапас живописно так в стену вмазался, развернулся, улыбнулся и по-новой головой об стену. Ну, и мир с ними обоими.       — Лови!       О, это уже Рена кричала. Летя с крыши Лувра прямо в руки Карапаса. Или не в руки, а на голову. А может, даже и не Карапасу... Но ее поймали. Наверное.       А тут вдруг и Ледибаг упала на эту... треугольную... на стеклянный тетраэдр возле Лувра. Весело так скатилась, головой тормознула и опять полезла.       КвинБи трижды шибанулась носом об стекло, пока не догадалась открыть окно, в которое ее все-таки затолкали. Она ведь еще с Лувровского тетраэдра не каталась! Ну-ка, все р-р-разойдись, холопы! А то Хлоя еще сегодня папочке не звон... Стоп, не та опера.       Все. После этого момента Хлоя практически перестала себя контролировать и воспринимала происходящее, как что-то происходящее не с ней.       А дальше совсем весело стало. Сначала герои Парижа разгромили половину этого самого города. Потом фотографировались на всех миниатюрных стутуях Свободы**, впятером скакали на лошади с Жанной Д'Арк и с Генрихом IV***. После проверяли, кто дольше просидит под водой в Сене.       Выиграл Кот Нуар. Ну, потому что немного притонул. Но КвинБи готова была поклясться, что более счастливого утопленника этот свет еще не видел. Искусственное дыхание ему делала Ледибаг. Внимание: делала абсолютно добровольно.       А дальше все как-то завертелось, что Кот начал взахлеб целоваться с Ледибаг, Рена с Карапасом, а КвинБи со столбом, землей и всеми сразу. От акуманизированного ее оттащили.       Кстати о нем, как бишь, его звали? Вытрезвитель? Вытрезвятник? Или, наоборот, Алкоголик? Сэр-лишь-бы-выпить?       Кажется, у него была какая-то психологическая травма. То ли его не пустили трезвым к друзьям в вытрезвитель, то ли жена отправила его за алкоголем в уже закрывшийся магазин... или нет. Такой был на прошлой неделе. Этот, вроде бы, пропил своего любимого хомячка Габриэля и терзал себя воспоминаниями, приправленными чувством вины.       Но никакой поддержки от героев он, конечно, не получил. Про него забыли почти сразу после того мгновения, как его опьняющий любовью к жизни луч зацепил Ледибаг. Бражнику и самому заакумленному пришлось изрядно потрудиться, чтобы привлечь их внимание. Ложиться спать, зная, что на улицах шатаются неадекватные супергерои, Бражник боялся.       В итоге, под хохот и аплодисменты акума была буквально всучена Ледибаг и худо-бедно очищена. И да, о Чудесном Исцелении никто и не подумал.       Именно поэтому Хлоя сейчас отмораживала себе седалище на одной из балок Эйфелевой башни без квами, камня Чудес и телефона, а не спала в родной кроватке.       До ближайшего уровня и смотровой площадки было, наверное, всего несколько метров, и, теоретически, Хлоя могла до него добраться. Но слово «теоретически» вселяло слишком мало надежды, а мадемуазель Буржуа провела слишком много времени рядом с неук... не очень грациозной Дюпен-Чен и вполне могла заразиться от нее умением упасть везде, где можно и нельзя.       В костюме — запросто, что угодно, да хоть вниз головой с крыши Монпарнаса с завязанными глазами и Котом Нуаром на спине. Она бы все равно смогла истиктивно метнуть волчок, зацепиться и остановить свободное падение.       Без чудесного гребня Хлоя предпочла отсидеться, ожидая помощь.       Орать было бесполезно — снизу не слышали, Кот Нуар однажды проверял. Прыгать? Красиво и драматично, но не в этот раз. Оставалось ждать.       Внизу не было вообще никого. Нонсенс, но под Хлоей Буржуа расстилалось полностью безлюдное Марсово поле. Никого. Даже какого-нибудь захудалого раннего туриста, знающего по-французски только «бонжур» и «же не манж па сис жур»****. Последнее звучало достаточно жалостливо, чтобы надеяться на помощь, поэтому Хлоя обязательно бы им воспользовалась, но обратиться было не к кому.       И объяснения этому было только одно — Сэр-лишь-бы-выпить вчера неплохо так прогулялся по Парижу, и много таких же несчастных, как она встречают новый день не в самых лучших условиях. Или просто еще спят. Ведь только Хлое повезло попасть под удар именно так, чтобы одуряющего состояния не хватило часов до десяти утра.       Ждать напарников смысла она не видела. В лучшем случае, они сейчас сладко храпят в своих родных кроватках в гражданском, а в худшем... Ну, в полицейском участке хотя бы теплее.       Оставался только один выход из положения. Обратиться к последнему предположительно трезвому человеку в городе.       — Эй! Бражник! Ты бы сейчас очень пригодился! — крикнула почему-то Хлоя в небо. — Бра-а-ажник! Ну где ты, когда нужен? Хоть акуму пришли, что ли!       Либо небо, либо Бражник, либо еще какое-нибудь святое провиденье ее все-таки расслышало.       На крышах вдалеке замелькал смутно знакомый силуэт. Когда он чуть приблизился, Хлоя безошибочно определила, кто это. И через пару минут рыжая шевелюра одного очень знакомого художника заслонила ей весь обзор.       — Оу, Нат! — удивленно протянула Хлоя. — А ты что тут делаешь в такую рань? Тем более, под акумой.       — Да так, мизинцем об тумбочку ударился, — нервно повел плечом акуманизированный. — И сразу в голове «Тумболом, я Бражник», — Хлоя хихикнула, оценивая фантазию своего врага. — В общем, влип я, а тут ты сидишь... Подумал, тебе помощь нужна. Вот и... — Натаниэль замялся. Видимо, он сам был не очень уверен в своих действиях. Он просто присел рядом на балку, уперся локтями в колени, положил голову на руки и уставился в розовеющее перед рассветом небо.       Акума придавала ему немного смелости, но общаться с Хлоей Буржуа всегда было сложно. Натаниэль не понимал, что в последнее время происходило с ним, когда рядом оказывалась Хлоя. Ему резко становилось слегка неловко. Наверное, он просто не мог привыкнуть к тому, что мадемуазель Буржуа больше не собиралась над ним издеваться.       Но реально, что он тут забыл?       — Тебя не контролирует Бражник? — Хлое показалось, что Тумболом ведет себя слишком свободно для марионетки месье Моля.       — Да я думаю, он сейчас немножко не в состоянии кого-либо контролировать, — Нат вспомнил, насколько заплетался язык главного злодея Франции, когда он пытался выговорить слово «талисман». — Но как проспится, точно вспомнит обо мне. Ты случайно не можешь изгнать акуму?       Хлоя покачала головой. На пару секунд на вершине Эйфелевой башни воцарилась тишина.       — Рассвет сегодня красивый, — невзначай заметил Натаниэль.       — Ага, — автоматически ответила Хлоя, размышляя о том, где, хотя бы в теории, могут сейчас находиться ее напарники. Этому городу явно требовалось Чудесное Исцеление, а Ледибаг сейчас, возможно, лежала где-нибудь в кабинете у Габриэля Агреста в обнимку с Котом Нуаром.       За Рену с Карапасом Хлоя волновалась гораздо меньше. Они просто не из тех, кто влипает в каждую вторую неприятность.       — Будешь кофе? — повторил попытку заговорить Нат, глядя куда-то мимо лица Хлои.       — Что? — запоздало отреагировала она.       — Или чай... коктейль... что ты любишь? Тут неподалеку Старбакс. Правда, все спят или не совсем в адеквате... Но, думаю, я могу взять пару стаканчиков с напитками. Я же сегодня типа злодей, — он почесал затылок. — Или тебе, наверное, надо спуститься и пойти искать остальных героев, чтобы...       — Я буду латте, — согреться все же не помешает.       Ведь напарников можно и позже найти, а рассветы Хлоя все-таки встречала непозволительно редко.

***

      После третьего стаканчика кофе, выпитого на Эйфелевой башне, независимо от самого бодрящего напитка и его количества, на одной из крыш домов проспекта Густава Эйфеля, наконец, разлепила глаза неподражаемая героиня Парижа — Ледибаг. Разлепила и завизжала.       Да, кое-кто действительно проспал всю ночь в обнимку с Котом Нуаром.