Что делать, если ты хочешь поцеловать свою лучшую подругу?!

— Наконец этот ад закончился! — устало выдыхает Катя, кидая книжку и ручку в сумку. — Ага. — Как насчёт прогуляться? Там пацаны вроде говорили, что сегодня дискотека по поводу юбилея школы… — её перебивают. — Не. Прости. Мама сказала прибраться сегодня в доме, ибо завтра у нас гости собираются, — ровным голосом проговаривает Лиза, надевая куртку. — А шо, праздник какой-то? — удивляется подруга, выходя из кабинета. — Не знаю. Наверное, просто пообщаться. — Ладно. Мама у тебя строгая, так что лучше сделать, что просит, — немного расстроенно растягивает Катя, и Лиза невольно вздрагивает. Подумать только! Она врёт лучшей подруге и не краснеет. Раньше в этом не было необходимости. Лиза могла говорить с подругой обо всем, совершенно не беспокоясь, что её могут неправильно понять или осудить. А сейчас, спустя столько времени... она всё ещё не может справиться. — Ага. — улыбается девушка, — я пойду. Пока. — До завтра! — махает ей вслед Катя. Конечно, никаких гостей не наблюдается. Да и в квартире почти всегда убрано. Так что Лиза тупо смотрит телевизор валяясь на кровати. Прекрасное времяпрепровождение. Воистину полезное занятие. Делать больше нечего. Лиза выводит звук в ноль на пульте и обреченно вздыхает. Она избегает свою лучшую подругу, ничего умнее не придумала. Бежать от проблем — гениально. Она чувствует как в груди снова что-то бесконечно ноет, но старается об этом не думать. Елизавета Кошман. Уже 16, но она всё ещё сходит с ума. Она пытается понять в какой конкретно период жизни всё покатилось к чертям. «В таком возрасте не бывает серьёзных проблем», — часто говорит мама, а девушке отчаянно хочется усмехнуться и сказать, что помимо того, что она пытается поддержать репутацию отличницы в школе, зазубривая каждый учебник до основания; помимо того, что одноклассники с ней общаются только когда нужно что-то списать; помимо того, что, её не замечают в другие моменты и обсуждают «странности» девушки; и помимо того, что собственная мать уже наверняка построила её жизнь, не спросив у дочери чего хочет она, а в данный момент Лиза всеми силами хочет не потерять свою единственную лучшую подругу из-за своего «переходного возраста», — то да, похоже действительно никаких серьёзных проблем, мам. Конечно Лиза молчит насчёт всего этого. Родительница всегда очень устаёт на работе, и дочери не хочется лишний раз её волновать. Она понимает, что мама усердно зарабатывает на будущее, и желает только лучшего для своего ребёнка. Того лучшего, чего сама не смогла добиться в своё время. Высшее образование, престижная работа, любящий муж… Впрочем, пока главное отлично школу закончить. Поднимаясь с кровати, Лиза тяжело вздыхает и шлёпает тапочками по паркету на кухню, чтобы приготовить ужин на двоих. Проходя мимо зеркала в коридоре она на секунду замирает и вглядывается в собственное отражение. Поправляет ворот белой блузки; расправляет края чёрной, с белыми карманами, юбки; и, чуть ниже колен, слегка подтягивает капроновые колготки. После поглядывает на блестящую чёрную невидимку, держащую чёлку так, чтоб она не попадала в карии глаза, отвлекая от учёбы, и проходится взглядом по остальным волосам, которые были собраны в слегка потрепавшуюся косу, привычно лежащую на правом плече. Лиза слишком глубоко задумалась и совсем забыла переодеться. Скоренько стянув с себя кофту, дурацкую юбку, раздражающие кожу колготки, она надевает свободную байку и пацанские спортивные штаны. Босиком подбегает обратно к зеркалу, с упоением расплетая косичку. Мотает головой, прислушивается к болевым ощущениям на затылке, которые скоро проходят, и снимает заколку, случайно вместе с ней выдернув несколько волосков. «И всё-таки что-то не то, — думает девушка, хмурясь отражению. А потом легким движением собирает все волосы под байку и надевает капюшон. — Вот, другое дело», — наконец находится Лиза, всё-таки направляясь на кухню.

***

Каждому из класса очень нравилась химия. Дело вовсе не в том, что все были отличниками и прекрасно знали этот предмет. Просто наставница, милейшая женщина, умела заинтересовать любого. Любовь к преподаванию сияла в её глазах всегда, а легкая улыбка касалась её губ каждый раз, как только она входила в кабинет. Материал она рассказывала так захватывающе и красиво, что никто не смел перебить. Вот и сейчас от стенок класса отталкивался лишь её приятный голос. И всё бы хорошо, если бы не паршивое настроение. Лиза покосилась на соседнюю парту, где её подруга одной рукой подпирала голову, а другой делала спешные пометки в тетради, стремясь ничего не пропустить из новой темы. Вот только парень напротив явно мешал ей, когда вновь пытался прошептать что-то на ухо. Катерина слегка наклонялась от надоедливого соседа по парте и пыталась сосредоточиться на уроке, но судя по её явному раздражению получалось не очень. А вот как бесило всё это Лизу даже говорить не стоит. Она слегка надорвала листок из тетради, закрутила его, и убедившись, что преподаватель не заметит, кинула бумажку в парня, попав ему около виска. Он тут же обернулся и был удивлён, когда понял, кем был задет. Лиза же, ничуть не смутившись шикнула на него, призывая прекратить отвлекаться. Вот тут-то пацан и офигел, чтобы серая мышка — как Лизу называют за спиной, — ему тут указывала! Собирался было сказать что-то громкое в ответ на такую наглость, но был перебит соседом с задней парты, который, легким хлопком ручки по плечу, сказал ему помалкивать. «Надоеда» оглянулся по сторонам и, заметив, что все хмуро поглядывают в его сторону, фыркнул, но больше не возникал в течении урока. Катя с тёплым огоньком в глазах посмотрела на подругу, благодарно кивнув. Лиза улыбнулась ей в ответ и расслабленно принялась переписывать конспект. Всё-таки занятия химии нравились всем. — Ну и, как дискотека? — первое, что спросила Елизавета на перемене. — Не знаю. Я не ходила. — мягко улыбнулась Катя. — Без тебя было бы скучно. — Пригласила бы кого-нибудь ещё. — Кого? Оля со своим ходила, а Сашка, мне говорили, ушла оттуда через пять минут после того, как узнала, что алкоголь никто так и не пронёс, хотя думаю она и приходить не хотела. Кто там ещё… — Влад, например. — Не напоминай даже, достал он меня сегодня на химии, кстати, спасибо. — Ага. Прости, что не смогла пойти. — Бывает. Как насчёт сегодня погулять. — Ок, — ничего ведь не случиться, если Лиза однажды прогуляет репетитора. — Почему нет? — Вот и хорошо, — обрадовалась подруга. «Мама меня убьёт, — вздыхала девушка, быстрым шагом направляясь к остановке. — Мало того, что подготовительные прогуляла и ужин не приготовила, так ещё и не вернулась домой до девяти». Девушка смотрит на почти разряженный телефон, где приговором мигает: 21:46, и думает, что возможно возвращаться домой не стоит вообще. Сравнивая с разъярённой мамой (Совсем обо мне не думаешь! Я пашу тебе на жизнь, когда ты шатаешься не пойми где по ночам?!), ночь на скамейке около остановки не кажется слишком безумной. Лиза попыталась абстрагироваться от плохих мыслей и вспомнить все прекрасные моменты этого дня. Вообще всё время проведённое с Катей, ей кажется прекрасным моментом. Они сначала ели пиццу в новом кафетерии, растягивая сыр в длину, кто больше; после по очереди фоткались у одинаковых фонтанов, блестящих на солнце; ели мороженое, разговаривая о мультиках; вспоминали заученные на неделе стихи, поправляли друг друга, сбиваясь; и пели тихонько, и шутили, и смеялись. Прохожие хмурились и качали головой замечая шумных молодых барышень. Девушки не замечали никого. Почему же время летит так быстро? «Не отпускай меня, — билось сердце в объятиях перед прощанием, — хочу ещё немного побыть с тобой вот так», — руки сами сжимались крепче вокруг чужой талии, щекой чувствовался жар нежной кожи, на ушко дул тёплый ветерок. Лиза отдалась мгновению и вдохнула больше воздуха. Катя пахнет летом: свежей листвой, банановым мороженным и сиренью. «Нравится». Резкий толчок в плечи. Из рук выпадает телефон, который стремится встретиться скорее с асфальтом, разбивая экран, но его успевают подхватить чужие руки. Лиза выдыхает с облегчением, понимая, что если бы мобильный сломался, то спать на остановке ей пришлось бы неделю. — Спасибо, — тихо говорит она с такой чистой искренностью на какую только способна, забирая цельный предмет из рук незнакомки. — Вы меня простите, торопилась и случайно задела вас, — отвечает бархатистым альтом девушка лет двадцати, и легко усмехается, неловко взлохмачивая свои коротко стриженные светлые волосы. Синева глаз её блестит под светом фонаря, придавая чуть-чуть теплоты леденящей глубине. Мягкие черты лица и еле заметные морщинки под глазами — признак частой улыбки на устах. Аккуратно проколотые уши: тремя бусинками вверх и несколькими серебристыми кольцами повыше, — и именно созерцание пирсинга вблизи заставило Лизу вдруг произнести: — Мне нравятся ваши уши, — она тут же жутко смутилась необдуманно брошенной фразе. — О, — протянула незнакомка, коснувшись мочки уха, — Спасибо. Ко мне ещё ни разу так не подкатывали, — и ярко улыбнулась на смущённые запинки девочки напротив. Неразборчивое «я не, это не, простите», перебил новый, более высокий, но очень приятный голос: — Кира, вот ты где! Я значит жду тебя у кинотеатра, а ты с другими флиртуешь? — беззлобно протягивает кареглазая брюнетка. — Прости-прости, — холод океанов в глазах напротив сменяется солнечной нежностью, когда незнакомка по имени Кира смотрит на подошедшую к ним девушку, и легонько целует её в губы, прежде чем кивнуть на опустившую глаза Лизу, не желавшую прерывать интимный момент любящей, — это было очевидно, — друг друга парочке. — Я по пути к тебе случайно столкнулась с милой дамой, и позволила себе немного задержаться, когда обзавелась лесным комментарием в сторону моих ушей, — не отводя взгляд от карих огоньков весело протянула Кира, не замечая как Лиза пуще прежнего залилась краской. А вот другая девушка заметила неловкость и легонько толкнула любимую в бок. — Ну, хватит тебе, — светло улыбнулась она, и повернувшись к Елизавете, — прости, пожалуйста, Кира не хотела тебя смущать, — шикнула на пытающуюся что-то сказать подругу, — мы пойдем… — Было принято познакомиться, эм… — всё-таки вставила своё слово блондинка. — Лиза. — Лиза, ещё раз спасибо за комплимент. Ай, Ань, не пихайся, ревнуешь что ли? Пока, Лиза! — помахала Кира рукой перед тем как пойти следом за тянущей её за собой Аней. — Так, что она тебе сказала? — слышались отголоски их разговора. — Прекрасной даме нравятся мои уши, — горделиво усмехаются в ответ. Слышится тихим колокольчиком добрый смешок, а после очень ласковое: — Что ж, я разделяю это мнение с ещё некоторыми от себя добавленными пунктами. Лиза ещё с минуту стояла на том же месте в полнейшем ступоре. Она думала обо всём, только что произошедшем, и с удивительной легкостью наконец осознавала реальное желание так же обнимать, целовать, любить дорогого ей человека. Катю. Она влюбилась. К чертям юношеский максимализм. Плевать на вероятность быть осуждённой. То, что она чувствуют априори не может быть неправильным. Она любит свою лучшую подругу. И, пожалуй, с этим уже ничего не поделаешь.