Красный Капюшон. Книга первая: Знакомство

      Без привычного койфа на голове Роше чувствовал себя практически голым, а отсутствие какого-либо оружия, кроме засапожного ножа, делали темерца нервным и подозрительным ко всему. Это безобразие хотелось срочно исправить любыми способами, но увы, конспирация требовала выставления напоказ заострённых ушей Вернона и отсутствия всего, что могло указывать на его военное положение в городе. Так что уши в данный момент страшно мёрзли с непривычки, а руки то и дело тянулись к поясу с отсутствующими ножнами.       Идея Мейса была идиотской во всех смыслах, но альтернативы ей найти так и не удалось. Поэтому сейчас, в свой законный выходной, переодевшись в те немногочисленные гражданские обноски, что у него были, Вернон добровольно, хоть и неуверенно, брёл по улочкам Старой Вызимы.       Винсент провёл его сюда, перекинувшись парой фраз со стоящим у ворот к дамбе стражником, на прощанье предупредив, что ночь Роше придётся провести за пределами города, так как по распоряжению главы городской стражи Ральфа «никто не может пройти внутрь»… А вот по дамбе и старому городу можно гулять сколько душе угодно. Ещё бы не околеть до рассвета, но это была уже забота самого темерца.       Вообще, Винсент хорошо просветил Роше по поводу старого города — он стал практически заброшенным после того, как Фольтест отстроился практически по центру озера вместе с новым замком. Первые пару лет в Старой Вызиме ещё жили, и даже вполне себе неплохо — был какой-никакой быт, свои мастерские и торговая площадь — но близость к бывшей резиденции темерских королей, в которой обитала стрыга (тогда ещё не расколдованная дочь Фольтеста), и постепенно превращающееся в болото кладбище не прибавляли этому месту популярности. Кто мог — быстренько перебирался в Новую Вызиму, считая, что даже Предместья безопаснее, чем соседство с чудовищами. Остались только те, кому деваться было некуда, а после войны с Нильфгаардом сюда отселили беженцев, что не могли найти себе место в Новом городе.       И вот уже пол дня Вернон безрезультатно тыкался во все уголки старого города, пытаясь выяснить ну хоть что-нибудь и при этом не нарваться на неприятности. А они то и дело поглядывали на него из узких подворотен. В обычной ситуации Роше уверенным шагом брёл бы на звон молотка и запах раскалённого металла, но работающей кузницы в Старой Вызиме не было. Да и краснолюдов с низушками и эльфами здесь было куда больше, чем Вернон надеялся увидеть, и не сказать, что они горели желанием общаться с собратом по несчастью.       Темерец уже и в таверну заглянул, и к башне наведался, и даже у кладбища умудрился сцепиться зубами с местным скупщиком по прозвищу Бочка, что характерно восседал на этой самой бочке и пытался всучить Вернону ржавую рухлядь по цене выкованного на заказ оружия.       Но хуже всего было то, что ни кузнеца-краснолюда, ни тем более того, кто торговал бы оружием с похожим символом, Вернон банально не нашёл. О нём никто не слышал или делал вид, что не слышал, а глядя на срисованный символ, лишь пожимал плечами. Лишь один парнишка с типичной цинтрийской внешностью покивал, сказав, что такой знак действительно имел мастер по имени Вонка и жил он когда-то в Аттре, но конкретно в Вызиме этого мастера парнишка не видел. Ни в Старой, ни в Новой. Это было хоть что-то.       Понося недобрым словом краснолюда, что вроде, как есть, но его вроде как и нет, Роше вышел к лечебнице, находящейся в самом центре города, и, прислонившись к одной из её стен, закурил, обдумывая свои дальнейшие действия. Возвращаться ни с чем к Винсенту не хотелось, но и бродить без дела, привлекая к себе ненужное внимание, тоже было не желательно. Роше приметил слишком много подозрительных личностей, чтобы пережидать ночь за одной стеной со всеми этими головорезами. Если так подумать, а нужен ли был Роше именно этот краснолюд? Вернон прикрыл глаза, стараясь выстроить в своей голове очередную цепочку. Что ему известно?       Жил когда-то воришка-низушек по имени Тук. Сам он был из Аттре, но после войны с Нильфгаардом бежал в Вызиму и по какой-то причине решил пробраться в королевский замок, чтобы прирезать Дрейку. И был у этого низушка меч, выкованный краснолюдом по имени Вонка, жившим всё в той же Аттре, который, если судить по записям, также перебрался в Вызиму, но которого никто в этой самой Вызиме и не видел.       Собственно вопросы возникали следующие. Зачем мелкому домушнику приспичило рисковать, а там и пытаться порешить королевскую любовницу, при том не где-нибудь, а в самом замке под носом у всей имеющейся там стражи? Что может заставить пойти на подобный риск? Вариантов было не много. Либо угроза, либо вознаграждение.       Винсент говорил, что в старом городе собираются свои шайки, которые ищут место под солнцем, но свободно вздохнуть им не даёт Могила — местный преступный авторитет, чьё влияние сильно пошатнулось в последние месяцы. Найти бы кого-то из этих шаек да расспросить о Туке…       Взгляд зацепился за проходящих мимо стражников, вяло обходящих улицу и явно недовольных тем, что они здесь находятся. Мейс говорил, что основные дела здесь делаются ночью, когда стража уходит за дамбу по приказу капитана Ральфа Дублена. И это понятно — никто бы не позволил нынешнему главе городских стражников убрать посты из Старой Вызимы вообще. А вот закрыть глаза на некоторые вещи вполне. В голове сразу всплыл образ скупщика, сидящего у ворот на кладбище. Туда стражники не ходили, а если и ходили, то видели лишь ничем не примечательную картину: мужика, сидящего на бочке, где и спрятан основной товар. В случае чего торгаш всегда мог сказать, что знать не знает, откуда взялось то оружие, на котором он так удачно уместил свою тощую задницу.

А вот где дела могли проворачивать даже днём — это на дамбе.

      Внезапная догадка, озарившая Роше, чуть не заставила его подавиться табачным дымом. Где ещё, кроме как не на дамбе, соединяющей два города, можно было незаметно проворачивать тёмные делишки под носом у вездесущей стражи? Там ведь причал, а так как лёд уже тронулся, уже и первые барки с купцами и товарами прибыли ещё с неделю назад, и кирпичники начали переправлять свои изделия с противоположного берега озера, и люди засновали туда-сюда из старого города в новый и обратно. Беженцы, что пытаются искать работу, рыбаки на своих лодочках, работяги, что помогают с погрузкой и разгрузкой товара, а то и простые горожане, переправляющиеся на дальний берег.       Быстро вытряхнув пепел и спрятав трубку, Роше побрёл к дамбе попытать удачи и не ошибся. Причал оказался куда оживлённее, чем утром, когда темерец только пересёк ворота Храмового квартала. Купцы носились, как ужаленные, проверяя сохранность собственного имущества, матросы перекрикивались между собой, какие-то ребятишки бросали камни в воду подальше от глаз взрослых, и даже парочка местных шлюх игриво подзывала клиентов, демонстративно высовывая стройные ножки из-под длинных кошачьих шуб.       Бродя по пристани, Роше честно старался подметить хоть что-то стоящее. Но дамба жила своей жизнью, не особо обращая внимания на одинокого беженца, что уже порядком устал и начинал костерить себя за несостоятельность сделать хоть что-то. Когда солнце начало медленно клониться к закату, а желудок напомнил, что привык есть больше одного раза в день, Вернон уже собирался плюнуть на всё и возвращаться в замок, когда внезапный оклик заставил его остановиться и осмотреться. — Ищешь что-то, полукровка? — в тени причала, под самым мостом, скрытый ото всех рыбацкими снастями стоял человек, прятавший нижнюю часть лица под старым красным платком и зыркающий на солдата ехидным взглядом. — Или может заблудился и не знаешь, как до леса добраться? — А тебе чего? Проводить хочешь? — в тон ему оскалился Роше. — Да вот смотрю я на то, как ты тут ходишь который час, глаза мозолишь, и думаю, помочь что ли «доброму человеку»? — Ну, помоги, коль можешь, — он подошёл к подозрительному типу ближе, уже догадываясь, кто решил вступить с ним в диалог, и по ходу дела подметил, что у этого типа, в отличие от него, висит меч на поясе. — Друга я ищу. Низушка. Туком звать. Уже с неделю как не видел его паскудной морды. Бандитская морда — а это без сомнений был именно он — хитро прищурился. — Тук, говоришь? Мелкий, темноволосый, с вечным шилом в жопе? Знаю такого. Только утром видел. — Да врёшь поди, — от такого неприкрытого пиздежа Роше аж опешил. — А тебе почём знать, остроухий? — бандит глянул на него хитрым взглядом. Ответить на это было нечего. Не говорить же, что не мог этот хмырь видеть Тука утром, так как последний уже неделю как дохлый. Тогда бы уже Вернону задали наводящий вопрос, на кой он мертвеца у причала ищет. — Ну и где ж ты видел друга моего? — С противоположной стороны моста, — бандит ткнул себе за спину. — Проблемы у низушка твоего. Влез он куда не надо, теперь вот расплачивается.       Вернон нахмурился. За нос его пытались обвести ловко, видимо, играя на каких-то дружеских чувствах. Будь они с воришкой в самом деле друзья, то он должен был бы начать выпытывать, где этот самый Тук и что с ним делают. А заодно пойти с бандитом и угодить в очевидную ловушку. Но делать этого Роше не хотел и теперь судорожно придумывал, как отмазаться и отойти отсюда подальше, не навлекая на собственную голову проблем. — И сильно он там сейчас «расплачивается»? — Роше скрестил руки на груди и попытался нагло ухмыльнуться. — Уши у него теперь правильной формы, — поддел бандит, наблюдая за солдатом. — А вот ноги ещё не достаточно коротковаты. — Ну и славно! — Вернон улыбнулся. — Этот мелкий уёбок мне денег должен! Я поэтому его искал. — Вот как? И много должен? — Пятьсот оренов! — Прилично, — понимающе кивнул головорез, всё так же не меняясь в лице и осматривая собственные ногти. — А я смотрю, у Тука много друзей появилось, раз они к нам так часто заглядывать начали. Особенно после того, как его Выворотка в замке по стенке размазала. «Феерический долбоёб», — пронеслась в голове мысль, почему-то озвученная голосом Талера. Роше резко развернулся, собираясь дать дёру, но не смог сделать и шага. За его спиной, отрезая путь к отступлению, оказались три ухмыляющиеся рожи, демонстративно поигрывающие дубинками. Были они высокими, мускулистыми и очень «приветливыми». — Знаешь, остроухий. Думаю, моему боссу было бы интересно на тебя взглянуть, — добродушно сообщил так и оставшийся стоять со скучающим видом бандит. Рожи неприятно и, самое главное, предвкушающее заулыбались. — Станешь сопротивляться — будет больно, зато весело…

***

— Если мне не понравится то, что я увижу, то можешь готовить свою задницу, Бочка. Знаешь же, что мы королевских не трогаем, — Могила оказался высоким лысым типом, прячущим лицо под точно таким же, как и у многих здешних бандитов платком, прикрывающим нижнюю часть лица, и обладал неприятным сиплым голосом. А также, судя по всему, достаточно паскудным нравом, который чувствовался, стоило тому открыть рот. — Королевские шпики так тупо не попадаются, — Бочка — тот самый скупщик из Старой Вызимы, с которым Роше поцапался днём — шёл рядом с главарём местных бандитов, держась достаточно спокойно, где-то даже расслабленно, совершенно уверенный в себе и своих действиях. — Весь день по Старой Вызиме шлялся, выпрашивая у всех про краснолюдского кузнеца, торгующего цинрийским оружием, и печать Вонки показывал, а потом на дамбу перебрался и искал «старого друга Тука». Разве королевские так топорно работают? К ним ни одна мышь не подкопается, а этот словно сам не знал, чего ищет. И нет их уже который день на улицах! Ни одного, даже из тех, что нам известны. — И ты решил проверить, чей он? Нам проблем мало? Я кому сказал, сидеть тише воды, ниже травы?! Яйца бы тебе оторвать да в жопу запихнуть, чтоб там звенели! — И всё же, глянь на него, — Бочка кивнул в сторону Роше. С причала его не увели. Связали по рукам и ногам, кляп в рот засунули да бросили в дальнем не самом холодном углу, чтоб глаза не мозолил. А как стемнело и дамба опустела, Могила явился лично со своими головорезами в сопровождении скупщика, и Вернона поставили перед ним на ковёр. Точнее на старые промёрзлые доски, покрывшиеся тонким слоем льда от ночного холода. Скользкие и грязные. — Одет остроухий, конечно, в рванину, но ты посмотри, какой чистый и крепкий. Словно не из лесу пришёл после голодной зимы, а прямиком из бойцовских ям к нам поднялся. Да только никто его там до этого не видел. — С ямами мы закончим, пока не выясним кто заказ кинул! Ну и кто же ты у нас, голубок? — рыкнул Могила, всё-таки обратив свой взор на притихшего Роше. Кляп изо рта ему вынули, но лишний раз трепать языком Вернон не рисковал. Даже в качестве отборной брани. Пару раз по рёбрам схлопотать он уже умудрился, чисто ради профилактики. — Не советую играть в молчанку. Нервы у меня нынче шалят — могу и парням своим отдать на потеху, чтобы хоть как-то расслабились и хрень творить перестали. А если скажешь всё как есть, будет шанс уйти своими ногами… Если ответы меня устроят.       Мейс говорил, что в отличие от предыдущего лидера — Клыкача — Могила был куда более дипломатичен, хоть и не менее жесток. Однако с ним можно было договориться, если не переходить ему дорогу. — Вернон Роше, — стоило хотя бы попытаться выкрутиться из ситуации, хотя в благополучный исход темерец не верил от слова совсем. Не с его удачей. — Рядовой темерских войск. Прохожу подготовку в специальный отряд под командованием Маркуса Рыжего. В данный момент занимаюсь расследованием покушения на нильфгаардскую перебежчицу и по совместительству королевскую любовницу — Дрейку. — Я даже не сомневался, что здесь эта потаскуха замешана! — сплюнул Могила и злобно посмотрел на неожиданно посеревшего скупщика. — Не королевский, говоришь?! Я тебе твою бочку целиком в задницу затолкаю! Это не просто королевский шпик — это недообученный щенок Рыжего из специальной тактической разведки! — Откуда мне было знать?! — Оттуда же, откуда ты приказы слушать учишься! — взревел Могила. — А ты говори, чего вызнать пытался и куда все ваши шпики делись? Который день ни одного даже мельком выловить не можем. Что такое опять в замке приключилось? — Дрейка вышла на поиски заказчика. Её уже несколько дней никто не видел в замке, — после этих слов стоящие за спиной Могилы головорезы явственно занервничали. Это информация о чёрной на них такого шороха навела? — Я пытался выяснить, кто заказал нильфгаардку и по какой причине некий низушек Тук, известный как вор-домушник из Аттре, решил проникнуть в замок и напасть на Дрейку прямо в её покоях. — А мы будто не хотим! — всплеснул руками Могила и, поймав ошарашенный взгляд Роше, снизошёл до пояснения. — Эта нильфгаардская потаскуха портит мне бизнес своими выходками уже полгода. Каждый её выход в город заканчивается тем, что я теряю клиентов, товар и своих людей. Попадись она мне в руки, выебал бы собственным мечом, пока кишками харкать не начала, а вместо этого сижу как на порохе и пытаюсь выяснить, какая высокородная паскуда при деньгах решила Выворотку заказать! — Ты знаешь, кто это сделал? — Вернон подался вперёд, но тут же схлопотал хороший удар в живот от стоящего рядом бандита и закашлялся. — Если б знал, то в знак доброй воли положил бы у ворот замка, перевязанного праздничной ленточкой. — Прошу, — сказал Вернон чуть тише, пытаясь выровнять дыхание. Урок он усвоил быстро и теперь старался не нарываться. — Если Вы можете, хоть как-то помочь расследованию… Если у Вас имеется хоть какая-то зацепка… — С чего бы мне работать с королевскими? Вам мои дела поперёк горла стоят, мне — ваши. — Фольтест уже на многое, что касается Дрейки, закрыл глаза. Если мы сможем объединить усилия, то возможно, он закроет глаза на часть ваших дел. Нужна хотя бы какая-то зацепка.       Могила очень внимательно посмотрел на темерца. Прищурился, явно что-то обдумывая, а потом присел на корточки перед Роше. — Говорить особо нечего. Две недели назад у меня на столе оказался заказной лист на Выворотку. Заверенный печатью подлинности и написанный на добротной бумаге без подписи. В нём говорилось, что любому, кто сможет доставить королевскую шлюху к старой усадьбе, будет обещана награда в двадцать тысяч оренов. Я сжёг лист, как только прочитал, не став даже обдумывать подобное предложение, потому что только идиот полезет в самое охраняемое в Темерии место к самой бешеной нильфгаардке, которую свои же, походу, выперли за жестокость. И это после Цинтры-то! Но как выяснилось потом, подобные заказы получили вообще все охочие до золота в Вызиме. И хоть я строго-настрого приказал даже не думать о подобной перспективе самоубийства, один ушлёпок из беженцев решил попытать удачу, из-за чего теперь приходится держать всех приезжих на коротком поводке, чтобы больше не рыпались! — Но кто-то может попытаться? — Вернон не удивился бы подобному исходу. Двадцать тысяч оренов. На такие деньги можно прожить всю оставшуюся жизнь не бедствуя и ни в чём себе не отказывая. — Пусть только подумают о подобном! Второй раз я себя поиметь не позволю! — скривился Могила. — Слушай сюда, остроухий. Говорю лишь раз, а ты запоминаешь и передаёшь своим в замке. Полорогим нет дела до заказа на Выворотку.       Роше кивнул, решив не спорить, но тут же заметил одну странность в сказанную бандитом. — Но если в заказном листе было сказано «доставить», то почему Тук напал на Дрейку? — Потому что Тук был идиотом! С самого начала отказывался подчиняться моим порядкам, вечно строил из себя не пойми что и крал там, где не следовало. Я закрывал глаза на его проёбства только потому, что проблем и без того хватало, а как оказалось, надо было утопить эту мелкую паскуду после первого же неповиновения!.. — зло воскликнул Могила, поднимая голову и замирая на полуслове, кажется, даже забывая о том, как дышать. Вернон удивлённо проследил за его взглядом и тоже застыл в изумлении.       Она была там.       Свешивалась с одной из перекладин моста, как какая-то летучая мышь, замерев в несчастных полутора метрах над головами бандитов. Роше не видел лица женщины, скрытого в данный момент широким капюшоном, но зато видел горящие во мраке глаза цвета раскалённого металла.