...И я никуда, никогда тебя не отпущу

Григ подложил палец к своим губам и просверлил Катерину глазами. Катя нервно взглотнула. — Павлусь, я спать уже легла… Прости, устала очень. Нет сил вовсе с кровати встать! — громко и, на удивление самой себе четко, сказала девушка не отрывая многозначного взгляда от своего пана. — Кать, а точно всё хорошо? — Да, Павлусь. Спокойной ночи! — Спи сладко, дитя… Как только шаги Павлины начали отдаляться, Григ облегченно выдохнул и снова сделал глубокую тягу. — Хороша… хороша до чертиков. Быстро же ты отдалась мне, — довольно произнес Григ, выпуская дым и ядовитые слова из уст. Взгляд крепостной переменился. — Вы омерзительны, — прошипела Катя, глядя в черные глаза своего мучителя. — Меньше хамства, Китти… Я-то начал подумывать о вольной для тебя, — Григ протянул ей трубку, — Давай, еще раз, попробуй. Катя не стала брать в руки парящую трубку. Григ поднял бровь и легким взмахом руки подставил трубку прямо к ее губам. — Вольную? — переспросила Катя и опустила глаза. Тело ее было ватным, в ногах ощущалась легкая дрожь. Волнение и стыд вперемешку с приторным запахом отравы, что курил Григ, заставили Катю шатнуться и дотронуться до собственного лба. Дурно… — Возьми. Пару тяг и станет легче… Китти так и сделала, надеясь на то, что головокружение и впрямь пройдет. С новой тягой к ней пришло осознание, какие страшные вещи она делает. Грешница! Дьявол Червинский… Он заставил Катю отдаться, лишиться невинности, курить эту дрянь… Нельзя так, нельзя… Григу нравилось, как Катя делает свои первые неопытные тяги, как легкий дымок выходит из ее рта, а бледная кожа отблёстывает от пламени свечи. Она его собственность. И он никуда и ни за что ее не отпустит. Тоска вдруг затуманила голову… Видела бы ее сейчас Павлина или Анна Львовна… Нет в Вербицкой больше ни капли чести. Ни капли чистоты и непорочности. Нет больше в ней… чувств. То ли опиум так действует на нее, то ли и правда крепостная осознала всё? Мир жесток и несправедлив. Боль в ноге уходила. Григорий наблюдал за Катей, которая так рьяно берется за новую дозу. Дурёха… — Не переусердствуй, — Григорий встал с кровати и начал одеваться. — Григорий Петрович, — сказала Катя обрывисто и приложила руку к груди, — Мне… мне не хорошо… Григ… Катя выронила трубку с руки и задыхаясь, судорожно била себя по груди, дергала руками так, будто снимала удавку. Григ рванулся к ней, не зная чем помочь. Катя упала в руки к своему мучителю, выкатив глаза, она смотрела куда-то далеко… Это стало последней каплей… — Катя, Катя, нет, смотри на меня! Катя, ну же! — Григ тряс крепостную и надежде, что это всего лишь припадок и сейчас всё вернётся на круги своя. Но Катя одурманенной перевела взгляд на Грига. — Я всех… прощаю, — прошептала Катерина и глаза ее медленно закрылись. Сердце крепостной не выдержало.

***

Катерину Вербицкую похоронили на церковном погосте, в Нежине. После возвращения домой, Григорий Червинский, будучи изрядно пьяным, направился в комнату Кати. Всем стало известно, что Катя умерла на руках у Григория, дабы не очернить репутацию перед своей женой, Григ придерживался легенды, что нашел Катю уже в предсмертном состоянии. Он проходя мимо ее комнаты, услышал непонятные звуки и выбив дверь, увидел как Катя задыхается. Но Павлина нутром чувствовала, что дело тут не чисто. В комнате стало совсем пусто. Нет больше цветов, не поют больше птицы за окном. Опустившись на кровать, Григорий потянул руку к карману, надеясь найти там сигару. Но увы… Он выкурил последнюю еще в кабинете утром… Перед похороном. — Катя… Катенька… Я приду к тебе. Я обещал тебе, что не отпущу. Никогда! Никогда!!! Громкое «Никогда!» разнеслось по поместью. Следом, спустя пару минут… выстрел.