Не тревожь чужие секреты

Выстрел. От пистолетной отдачи затряслись руки, а дыхание перехватило. Я смотрела Джеффу в глаза. В эти чёрные, бездонные, удивлённые глаза, когда выстрел все-таки прогремел в воздухе. Ваза, стоявшая на тумбочке возле двери, разлетелась вдребезги. Я снова перевела пистолет на Джеффа. Нет, я не выстрелила в него. Пуля попала рядом, разбила вазу, и теперь тысячи мелких осколков усеивали пол. — Уходи, — прошипела я, не отводя пистолет, — Уходи, иначе, клянусь Богом, следующую пулю получишь ты. Непроизвольно во время выстрела Джефф отступил назад, а я тем временем встала с кровати и медленно стала оттеснять его в коридор. На улице послышалось какое-то движение. Хлопали входные двери домов, разговаривали люди. — Вы слышали выстрел? — Что это было? Эти отдалённые взволнованные разговоры донеслись и до нас. — Вот видишь, что ты сделала, кукла. В любой момент сюда могут заявиться твои соседи. В глазах его не было ни тени страха. Безумец. Я стою перед ним с пистолетом наготове, а он лишь ухмыляется. — Все никак нам не дают побыть вдвоём. Джефф развернулся, принялся спускаться по лестнице. Я захромала за ним и увидела, как он исчезает в открытом дверном проёме веранды. — Я ещё вернусь, Эдит. И тогда твоя игрушка тебе не поможет. Он ушёл, а я опустилась на ковёр. На улице всё ещё шумели обеспокоенные соседи, а я лишь сидела в пустой гостиной и смотрела вслед уходящему убийце. *** — Эдит, ты как? Я посмотрела на Люси, сидящую возле меня. Пара подходила к концу, и уже ни один ученик не хотел внимать скучному лектору. Я неопределённо мотнула головой в ответ на слова Люси. — В последнее время ты ведёшь себя… странно. Ходишь все время бледная, невыспавшаяся. Да ещё эти синяки по всему телу… — Ты же знаешь, мне тяжело ходить. Периодически обо что-нибудь ударяюсь, — соврала я. Я прикрыла рукой синяк на запястье. Я прекрасно знала, откуда берутся все эти раны. Меня таскают по дому за волосы, грубо хватают за руки, пытаются душить. Я лишь закусила губу и улыбнулась Люси. Когда мы выходили из университета после окончания занятий, нам посигналила подъезжающая машина. Она остановилась прямо перед нами, а окно пассажирского сидения опустилось. — Адам? Мужчина улыбнулся мне, приветливо кивнул Люси. — Эдит, подбросить тебя до дома? Это было неожиданно. Эта чрезмерная забота переходила все границы. Он что, теперь и из университета меня забирать будет? — Разве ты не должен быть в участке? — Мой рабочий день кончился, вот и решил за тобой заехать. Тебе же тяжело будет идти пешком. Я медлила, но тут Люси дернула меня за рукав и заговорщически наклонилась к моему уху: — Эдит, садись в машину. — Что? — прошептала я, недоумённо к ней оборачиваясь. — Не знаю, откуда ты знакома с этим красавчиком, но просто садись в машину. Я закатила глаза, обошла автомобиль и села рядом с водительским местом. Уезжая, я видела озорные огоньки в глазах Люси и одобрительно поднятый вверх большой палец. Мы ехали молча. Я смотрела в окно на проплывающие мимо дома и людей, идущих по своим делам — их жизнь продолжалась, а моя будто застыла на месте. Она превратилась в вечную борьбу за жизнь. Можно сказать, теперь моё существование разделилось на «до» и «после». — Я хотел поговорить с тобой, — вдруг сказал Адам. Я повернула к нему голову. — Эдит, что происходит? — Ты о чём? Адам смотрел на дорогу, руки его сжали руль. Он был серьёзен, как никогда. — Ты будто… угасаешь. Я ничего не ответила. Будто он не знает, в чём дело! Машина остановилась возле моего дома, а я потянулась к ремню безопасности, тщетно пытаясь отстегнуть его. — Чёрт… Адам, стремясь помочь мне, наклонился ближе. Щелчок ремня. Я подняла глаза. Адам был близко. Слишком близко. Его дыхание опаляло мои щеки. Он потянулся вперёд, а я буквально потеряла голову. Но в самый последний момент я отстранилась. Я вспомнила обо всём, что сделала полиция. Ради собственного благополучия она подвергала опасности обыкновенных людей. Причастен ли к этому Адам? — Прости, — сказал он. Я закусила губу и открыла дверь машины. Минуту спустя я уже скрылась в дверном проёме собственного дома, вся сгорая от стыда. *** Ночью меня разбудил раскат грома. За окном лил дождь. Лишь только я открыла глаза, поняла — это была настоящая гроза. Молния озарила мою комнату, а капли с ещё большей силой забарабанили по оконному стеклу. От этого стало как-то неуютно. Нет, я не боялась грозы. Просто сейчас, лёжа в одиночестве во тьме огромного дома, мне стало как-то некомфортно. Я вздрогнула при очередном раскате грома. И тут сзади, у самого моего уха, я почувствовала дыхание. Я дёрнулась и еле сдержалась от того, чтобы не закричать. Чья-то рука скользнула по моей ключице, убирая прядь волос назад. — Боишься грозы? — спросил такой знакомый, с хрипотцой, голос. С ужасом я поняла — Джефф в моей постели. Я хотела было потянуться к ящику тумбочки. Там, под грудой вещей, лежал пистолет. Я специально не стала убирать его далеко. Но тут сердце ушло в пятки — я не могла двигать руками. Я посмотрела вниз. Руки мои были связаны. Джефф встал с постели, остановился возле кровати, повернул меня на спину, чтобы я могла смотреть на него. — И что ты теперь будешь делать без своей игрушки? Я поняла, что он говорил о пистолете. — Сначала я хотел просто убить тебя, — его рука скользнула по моей щеке, а я мотнула головой, отстраняясь от его прикосновений, — Но ты меня выбесила. Ты плохо себя вела, Эдит. — И что с того? — огрызнулась я, — Что ты будешь делать? Накажешь меня? К моему удивлению, Джефф улыбнулся. И тут я с ужасом поняла — я угадала. Вдруг он грубо схватил меня, поднимая с кровати. Я попыталась вырваться, но сколько бы ни дёргалась, Джефф был сильнее. Он вынес меня в коридор и поволок к чердачному люку. В этом месте с потолка торчал старый железный крюк. Чтобы подняться на чердак, необходимо было изловчиться и, цепляясь за него, открыть люк. И тут, к моему удивлению, Джефф просто взял и повесил меня на него. Верёвки, которыми были связаны мои руки, зацепились за крюк, а я теперь весела перед ним, даже не доставая ногами до пола. Спину пронзила боль из-за такой позы. Я вдруг почувствовала все свои ребра, все позвонки, и поняла, что мне чертовски больно шевелиться. — Сними меня немедленно! — простонала я сквозь боль. Коридор осветила молния, и тут я увидела лицо Джеффа совсем близко от моего. В руках его была бита. — Ты плохая девочка, Эдит. Сначала я научу тебя хорошим манерам. Удар. Я вскрикнула от боли. Правая нога заныла, но, на сколько я могла понять, кости были не сломаны. Я посмотрела вниз. По ноге медленно расплывался огромный, багровый синяк. — Не хочешь попросить прощения, Эдит? — Обойдёшься. Я сжала губы и зло посмотрела на Джеффа. Снова удар. Снова мой душераздирающий крик, приглушенный громом. Надежды и быть не может — никто не услышит моих воплей из-за грозы. Этот ублюдок всё продумал… — Проси прощения. Удар следовал за ударом. Я, кажется, сорвала голос от крика, но потакать Джеффу не собиралась. Я не стану унижаться перед ним и просить прощение за то, что стреляла в него в попытке спасти собственную жизнь. В голове стояли слова, которые он говорил непрестанно — «Проси прощения». Единственное, что я чувствовала сейчас — боль. Кажется, старые раны, которые остались после падения с лестницы, открылись. По подолу белой сорочки медленно расплывались красные пятна. Раны на моих ногах снова кровоточили, а алая жидкость медленно капала на пол. Я опустила голову, волосы прилипли к вспотевшему лбу. Джефф подошёл ближе, провёл рукой по ткани моей ночнушки у самого бедра, там, где расползалось красное пятно. Я не шевельнулась. На это просто не было сил. — До чего же ты упрямая… Даже скучно становится. Он взял меня за ногу, и вдруг коснулся её губами. Там, где струйка крови вытекала из раны. Я не вздрогнула, лишь отрывисто вздохнула, когда почувствовала прикосновение его губ. Теперь и его руки были в крови. Мои волосы полностью закрывали лицо, я закрыла глаза. Тут Джефф потянулся ко мне, его окровавленные руки перепачкали белую ткань тонкой сорочки. Глаз я не открыла, когда он снял меня с крюка и взял на руки моё обмякшее тело. — Не вздумай терять сознание, я с тобой ещё не закончил. Он убрал волосы с моего лица, заправил прядь за ухо. Я упрямо держала глаза закрытыми, не шевелясь. Что он будет делать, если увидит, что его игрушка без сознания? Джефф чертыхнулся. Я поняла, что он несёт меня куда-то и минуту спустя почувствовала прикосновение холодной простыни к собственному телу. Он вернул меня обратно на кровать. Я готова была расплакаться, слёзы чуть было не просочились сквозь закрытые веки. Он играет со мной, пользуется для своих извращённых удовольствий. А теперь, увидев, что его кукла сломалась, он оставил её в покое и задумчиво глядит на её изуродованное тело, перебирая в пальцах спутанные волосы. Снова послышались раскаты грома.