Заброшенная поросильня

Из-под пульта раздался резкий звон будильника, тотчас врезавшись в ухо Геллерта. Геллерт тихонько задвигал ногами, затем приоткрыл глаза и протёр их. Приподнявшись на диване, он осознал, что не помнит, сколько проспал. Будильник всё ещё звонил. Геллерт запустил руку в углубление между спинкой дивана и диванным пультом, нащупал телефон и отключил будильник. Взглянув в окно, он заметил лишь непроглядную тьму. — Что такое? — сонно пробормотал Геллерт. На экране телефона чётко высматривались цифры электронных часов — 02:08. — Криденс! Ты уже вернулся? — позвал Геллерт. Ответом было молчание. Геллерт вскочил, словно подпрыгнув на пружине, и сунул ноги в тапки. Поспешно снимая с себя пижаму и натягивая дневную одежду, он кинулся обшаривать автопоросильню. Минуту спустя до него дошло, что, кроме него, внутри никого нет. — Странно, Криденс должен был уже вернуться, — в изумлении проговорил Геллерт. Он плюхнулся на незастеленный диван и в одно мгновение погрузился в сплошные мысли. Обстановка ситуации была определённо настораживающей. Сперва Геллерт пытался понять, почему у него зазвонил будильник в два с лишним часа ночи, но этому быстро нашлось разумное объяснение — возможно, он был поставлен по ошибке. Тогда Геллерт начал размышлять о причине отсутствия Криденса, в то время как, по его расчётам, он должен был давно вернуться с расследования. На этот раз на соображения ушло ещё меньше времени — словно автоматически, Геллерт схватился за телефон. — Криденс? Алло! — предпринял он попытку поймать связь, но на другом конце провода были слышны одни лишь неразборчивые шорохи и привычные гудки. В конце концов выяснилось, что абонент недоступен. Геллерт попробовал ещё пару раз, но результат оставался идентичным. Это встревожило Геллерта не на шутку. Его пальцы снова потянулись к кнопке вызова, но он быстро отвёл их. Затем Геллерт выбежал в тамбур и распахнул дверь. В глаза бросился необъятный мрак, через который едва проступали видневшиеся вблизи белые стволы берёз. Слышалось тихое стрекотание сверчков и таинственный шелест листвы. Время от времени трава сильно шевелилась, словно от порывов ветра. — Есть кто-нибудь? — приложив руку ко рту, негромко спросил Геллерт. В ответ из темноты последовал лишь слабый хруст листьев. Геллерт вышел из автопоросильни и ступил на нижнюю ступеньку крыльца. Напрягая зрение, он всмотрелся в темноту, но различить что-либо без единого проблеска было невозможно. Геллерт вернулся в автопоросильню, взял в ящике стола запасной фонарь и снова вышел, на этот раз отойдя на чуть большее расстояние. Шаря лучом света по траве, по стволам деревьев и листьям, Геллерт судорожно осматривался по сторонам, однако нигде не было видно даже следов Криденса. После того, как Геллерт окончательно убедился в отсутствии помощника поблизости, его внезапно настигла ужасная мысль: возможно, Криденс заблудился, либо с ним случилось что-то ещё менее приятное. Геллерт рывком вынул из кармана телефон и снова попытался дозвониться до Криденса. Абонент снова был недоступен. Всерьёз испуганный Геллерт открыл в телефоне файл, где у него были заранее записаны координаты места расследования, и, внимательно рассмотрев записи, перешёл к навигатору. Вскоре на навигаторе появилась красная линия, показывающая путь. Геллерт погасил свет в автопоросильне, запер её дверь на ключ и, зажав в одной руке телефон, в другой фонарь, решительно двинулся вперёд, по направлению навигатора. По мере того, как Геллерт передвигался по зафролью, кусты попадались всё реже. Хотя и без того вокруг стояла темнота, не считая света от фонаря, Геллерту казалось, что потемнело ещё больше — словно он нырнул в чернила. Он ясно ощущал, как атмосфера напряжённости и страха в тёмном и безмолвном ночном зафролье растёт, постепенно увеличиваясь и окутывая пространство вокруг. Временами слышались странные шорохи, не похожие на звуки, которые обычно издают, бегая по траве, мелкие животные. Шелест листвы по мере того, как Геллерт приближался к цели, становился всё более тихим и зловещим, и паузы между повременными звуками увеличивались. Геллерт поминутно направлял фонарь в каждое место, звуки, исходившие из которого, казались ему подозрительными, и вздыхал с облегчением, ничего там не обнаружив. Тем не менее время от времени Геллерту казалось, что в этом тёмном и тихом, обычном на вид зафролье таится, скрываясь в ветвях, за деревьями и в траве, что-то зловещее и страшное, что преследовало его, словно норовя внезапно напасть. Эта мысль, находившая на Геллерта каждые несколько минут, заставляла его вздрагивать от ужаса, хоть он и понимал, что поблизости нет ничего злого. Но окружающая его местность иногда начинала наводить такой страх, что фантазия пересиливала умные размышления. Минут через пять, когда до финишного флага, ярко светившегося на навигаторе, оставалось всего несколько десятков метров, Геллерт вдруг, сам не зная почему, застыл неподвижно. Он попытался было двинуться дальше, но ноги крепко держали его на месте. — Спокойно, — твёрдо сказал себе Геллерт. — Никого тут нету. Сам неуверенный в своих утверждениях, он тихими шагами направился дальше. Трава слегка шелестела под его ногами. В воздухе едва различались еле слышимые звуки светлячков и ночных бабочек. Неожиданно раздался чуть громкий шум, похожий на мяуканье кошки, которую облили водой. Мгновенно разорвав ночное безмолвие, он разнёсся, отскакивая от стволов деревьев и отчётливо шелестя листвой, на несколько метров вокруг. — Что такое? — вновь замерев на месте, произнёс Геллерт. Он ясно слышал в своём голосе слившиеся в одно целое страх и недоумение. Ему казалось, что он слышит предупреждающий голос инстинкта, велевший ему не ходить дальше и разворачиваться в обратную сторону. Геллерт хотел было подчиниться инстинкту, но опомнился, вспомнив про Криденса. — Я должен его спасти, — уверенно заявил он и сделал шаг вперёд. Всё же оглянувшись назад в надежде отыскать источник звука, похожего на мяуканье, он увидел лишь вырубленное дерево, одиноко лежавшее на земле и казавшееся плоским листом по сравнению с другими деревьями, стройно упирающими свои верхушки в тёмное, закрытое тучами небо. Геллерт ещё раз шагнул вперёд и оглянулся по сторонам. Он бросил быстрый взгляд на вершины стволов деревьев. Не заметив там ничего особенного, Геллерт снова посмотрел вперёд, и вдруг его глаза округлились от увиденного. Впереди ясно вырисовывалась на ночном фоне коричневая дверь, окружённая тёмно-серой стеной. Возле двери виднелось небольшое крыльцо. — Там какая-то поросильня, — вслух подумал Геллерт. Через минуту до него дошла версия, заставившая его снова замереть на месте: он догадался, что, возможно, эта поросильня и является местонахождением Криденса. Поросильня издали выглядела заброшенной, но Геллерту казалось, что в ней всё ещё обитает что-то живое. По крайней мере, об этом напоминала качественная дверь, явно не характерная для заброшенной поросильни. К тому же на верхней ступеньке крыльца вдруг что-то слабо блеснуло, словно призывая Геллерта подойти ближе. Геллерт собрал волю в кулак и начал уверенно делать шаги в сторону поросильни: шаг — пауза, шаг — пауза… Таким образом он постепенно приблизился к двери на несколько метров, ежесекундно осматриваясь по сторонам — странные ощущения всё ещё не могли его оставить. Когда Геллерт уже приближался к светлой двери поросильни, ему вдруг показалось, что сзади кто-то подошёл. Прислушавшись, Геллерт окончательно понял: он не один в этом зафролье. Конечно, подходя к поросильне, ему следовало подумать: раз она не заброшена, значит, кому-то принадлежит. Но кто захочет иметь такую старую на вид поросильню? Этого Геллерт понять никак не мог. Он повернулся и посмотрел вбок. Никого не было. Геллерт хотел было облегчённо выдохнуть и сделать последние шаги на пути к спасению Криденса, как вдруг он ощутил всем телом, что ему нужно срочно посмотреть назад. Не медля ни секунды, Геллерт выполнил внутреннюю команду. Обернувшись, он остолбенел от ужаса. Прямо перед ним торчало, наводя неудержимый страх, огромное серое лицо, изо рта которого торчали не менее уродливые зубы… Охваченный паникой, Геллерт не мог уразуметь ничего из происходящего вокруг. В следующее мгновение тяжёлый и твёрдый удар с силой обрушился на его голову.