Carte blanche 3. Nightmare beginning

— Блять... — в этот момент у него тряслись даже колени, и если вспомнить, когда в последний раз такое было, то придётся очень сильно постараться. — Я не блять, — сейчас отрезвил не свежий воздух, а, скорее, обстоятельства. — Я Наташа. За пару минут до этого она встретилась чуть окосевшим взглядом с Депо, и, признаться, уже ждала лёгкой взбучки. Но парень то ли уставшим слишком был, то ли без слов всё понял, вот и отправил свою пассию на улицу, свежего воздуха глотнуть. И такого глотка Нэт явно не ожидала. — Я, кажется, должен многое объяснить? — раздосадовано глядя на выплывшую к ним брюнетку, он не мог подобрать слов, как бы не пытался выиграть время. Ведь Лера, будучи замешанной в аналогичной ситуации, унесла бы его секрет в могилу. А вот Наташа – самый близкий Нине человек. И пока что Миронов не мог найти хотя бы одну причину, почему ей снова нужно вставать на его сторону и врать подруге. — Должен, — бурчит Натали, жестом выманивая сигаретку, — но не мне. Именно это он и предполагал. И даже будучи не совсем трезвой, Наташе не понадобилось ни секунды, чтобы найти ответ. Девчонка, не мешкаясь, приняла нужную сторону. Оставалось понять, как теперь ей самой относиться к тому, кто набивается вернуть расположение Кескевич. — Это было давно, — он нервно выдыхает дым, смотря куда-то в сторону двора. Правда, там уже даже лавочек не видно из-за начавшегося стеной дождя. — До ваших с ней отношений? — с издёвкой вопрошает, давая понять, что ему так просто не отвертеться. И, видя его пораженческий вздох, усмехается. — Так я и думала. Возможно, для этого разговора когда-то бы и пришло время, но точно не сейчас. Сейчас он никак к этому готов не был, особенно, когда с Кескевич всё начало более-менее налаживаться. Вроде бы. И хотелось бы верить, что успевшая напиться Наташа забудет про этот разговор, как только проспится, но девчонка одним только взглядом прожигает в нём дыру, не понимая толком, что сейчас делать и как поступить. Но ответ вскоре сам собой приходит. — Что мне сделать, чтобы доказать, что это было самой большой ошибкой? Это даже внимания не стоит, и тебе не обязательно ей об этом говорить, — а за их диалогом всё ещё молча наблюдает Лера, стараясь как можно медленнее выкуривать свой Эссе и уже себя проклиная, что не отмахнулась от общества Сименса и не отправила его домой. — Я ей не скажу, — вдруг заявляет Нэт, чем вводит собеседника в ступор, — ты сам ей об этом скажешь. — Наташа... — вымученно выдыхает, злится, но виду старается не подавать, но хрипотца в голосе выдаёт. — Что "Наташа"? Можно вот так просто засунуть член в другую, а потом снять с себя вину отговоркой о большой ошибке?? — брюнетка не успокаивается, и Миронов уже было рот хочет открыть, но спустившийся очередной собеседник заставляет вдруг заткнуться обоих своим появлением. — Кто член в другую засунул? — Кескевич выходит к ним неспешно, достаёт стандартный набор курильщика и плечи слегка поджимает, когда прохлада встречает лёгкими объятиями. — Это вы о ком? — она чиркает зажигалкой трижды, прежде чем маленькое пламя показывается. Закуривает, поднимая голову и с недоумением глядя на каждого из присутствующих. — Мне кто-нибудь ответит? — Макс изменил Килиан и не смог больше ей в глаза смотреть. Поэтому предпочёл уйти, — напряжение с блондинки решает снять Лера, а вот с Наташи это самое напряжение уходить явно не хочет. Но она молчит. Молчит терпеливо и долго, усердно делая вид, что вообще не в курсе происходящего, а просто мимо проходила. Хотя у самой в голове всё адским пламенем кипит, так хочется уже расцарапать белобрысому морду за все его деяния. Ещё несколько нелепых фраз, выдуманных Лерой про Лазина только что, краткое обсуждение ситуации в целом и того, что касается Вишну, и в компанию троих вдруг врывается четвёртый, вываливаясь из подъезда в трусах и одном носке. — Слав... всё в порядке? — Глеб даже от сигареты отрывается, с неподдельным удивлением разглядывая Морта. — Вы пока тут пиздуна гоняли, я Артёму в споре проиграл, — но он при этом, кажется, не так уж и сильно огорчён — Короче я в магазин ему за пивом, вам взять что-нибудь? И пока все трое со вскинутыми вверх бровями смотрят на всё это, глазами хлопая, Михайлов пожимает плечами, дескать: "как хотите", и молча удаляется в сторону продуктового. — Господи... — прижимая край ладошки ко лбу и делая вынужденный вздох, Лера наконец решается заговорить, — а я ведь ему ещё и ребёнка родила... — Все мы не без греха, — с усмешкой выдаёт Сименс, а сам краем глаза на Наташу косится, которая до сих пор сохраняет неприступный вид. Их безмолвная игра взглядами длится не больше трёх секунд и даже остаётся незамеченной, потому что внимание остальных занято картиной поинтереснее. Не каждый же день увидишь бегущего в одном носке Морта, да ещё и под дождём. Одно сейчас ему в плюс. Наташа Леру не перебила, а это значит, он выиграл фору для того, чтобы осуществить её просьбу. Нельзя не согласиться, что будет лучше, если Нина об этом узнает не с её уст, а от первого лица. Ну а если совсем честно, то будет просто восхитительно, если Нина об этом не узнает вообще. — Я, пожалуй, пойду, — поджимая губки и выдыхая дым после последней затяжки, Лера качает головой, видимо, пытаясь понять, за что ей было даровано такое счастье. Миронову тоже хочется вслед за ней пойти, чтобы наконец упасть на кровать и провалиться в сон хотя бы часа на три. Но с другой стороны жутко не хочется оставлять Нину с Наташей наедине, поэтому он изо всех сил собирается с мыслями, стараясь переключиться. — Мы с Депо решили, что лучше пока что оставить всё, как есть. Пусть Мефедов, или как его там, сам делает первый шаг. А мы просто будем наготове. Отчеканив всё, как есть, он было собирался ещё что-то добавить, но оказывается грубо перебит. Или даже не столь грубо, сколько неожиданно, потому что Наташа вдруг притворно холодно отзывается, не удосужившись даже докурить и выбрасывая сигарету мимо урны. — Молодцы, что всегда всё решаете. Ничего больше не говоря, она скрывается в подъезде не мешкая, оставляя за собой недоуменные взгляды. — Что это с ней? — Миронов вопрошающе смотрит ей вслед, попутно снимая с себя всяческие подозрения того, что в её поведении виноват он сам. — Это нервное, — а Нина и не подозревает ничего, просто списывает всё на причину их недавнего разговора, разбавленного Мартини. — А ты? — не давая договорить, блондин резко меняет тему, заставляя Кескевич посмотреть ему в глаза. — У тебя тоже нервное, или ты за компанию накидалась? Ей и ответить нечего. Поэтому и стоит, вылупившись на Миронова глазами своими огромными, пытаясь казаться трезвее, чем есть и сфокусировать взгляд. Ну а что ему сказать? — Позволь ещё уточнить... — кроме многозначительного молчания, ей теперь приходится ещё и пару шагов назад сделать, в то время, как Сименс делает их по направлению к ней. — Мы действительно не общаемся? — приподнимая бровь, он улыбается витиевато, останавливаясь только тогда, когда останавливается Нина. А останавливается она, потому что за спиной теперь стена. — Только трахаемся разве что? — ей ответить явно нечего, разве что руками всплеснуть, и это веселит отчасти. Как будто это не он несколькими минутами ранее знатно облажался перед её лучшей подругой. — Ведь одно другому не мешает. — Прекрати... — только это и может выдохнуть, и всё бы ничего, но мысли о его близости вдруг улетучиваются, когда глаза находят бегущего всё в том же носке Морта, но уже с двухлитровой бутылкой пива. Глеб, кстати, переключается следом. — Ты бы прикрылся хоть... — блондин закатывает глаза, отпуская реплику в сторону Михайлова. — И упустил возможность посверкать на всю улицу голыми сосками? Ну уж нет! Пожалуй, эта речь не требует ответа, и все это понимают. Поэтому Миронов терпеливо дожидается, когда Слава исчезнет с поля зрения, чтобы продолжить начатый разговор. Но Кескевич, кажется, совсем не в духе его продолжать. За неимением и единого ответа на все его вопросы, она решает попросту уйти, но руки блондина не дают. Одним движением они возвращают обратно, и для пущей эффективности он сам оказывается ещё ближе, не оставляя между ними расстояния. — Я не хочу сейчас об этом говорить, — не поднимая на него глаз, она пытается убрать его руки, пускай изначально эта идея была провальной. — А я не хочу терять больше ни минуты, — на одно её слово он находит десяток, но и ждать её очередной слабости невыносимо. — Обстоятельства отняли у меня слишком много времени, которое я мог бы провести с тобой, и я хочу восполнить всё, что упустил, — как бы она не старалась сейчас взгляд спрятать во всём, что угодно, его ладони плотно ложатся на её подбородок, приподнимая и заставляя теперь встретиться глазами. — Я всегда буду рядом, всегда буду твоей тенью, и ты это знаешь, — знает, без слов знает, как и то, что в каждой ситуации есть своё 'но'. — Оставлю я тебя только в одном случае, — теперь, когда её внимание намертво прибито, он опускает руки, пытаясь выдавить из себя финал этой реплики без единой запинки. — Если ты посмотришь мне в глаза и без тени сожаления скажешь, что больше не любишь. — Ливень хоть и создаёт фоновый шум, но он всё равно слышит, как девушка сглатывает, продолжая неотрывно пялиться. — Если скажешь, что та твоя ночная речь в доме Депо была всего лишь пьяным трёпом, и что из чувств у тебя осталось ко мне лишь чувство неумолимой обиды. Тогда я уйду, и ты продолжишь свой жизненный путь сама. Как бы ему хотелось, чтобы ей на этой ответ требовалось чуть меньше, чем тысячная доля секунды. И как бы сейчас хотелось ей, чтобы чёртова обида по щелчку покинула душу и позволила принять решение здесь и сейчас. И как бы хотелось обоим, чтобы этой неловкой тишины сейчас между ними не было. Но она имеет место быть. Как и то, что по зову противоречивого характера Нина открывает рот, который по хорошему счёту сейчас нужно держать на замке и молча прильнуть к тому, чьё отсутствие так больно ранило, едва не убив. Неизвестно, чем она руководствуется в данный момент, но её тихое "Дай мне время" откидывает их от достигнутой линии на несколько внушительных шагов назад. Она не хотела делать больно и, возможно, только сейчас поняла суть своих слов, в очередной раз не включив мозги перед тем, как собирается рот раскрыть. Но сейчас она видит, как Миронов меняется в лице. И в самое сердце приходится укол дежавю, когда в памяти всплывает тот самый день в школе. Она уже видела эти глаза однажды. Только сейчас Глеб и словом не обмолвится, но она помнит точно, что он сказал тогда. — Не я от тебя отказался... Слова застревают в мыслях, сопровождая отчего-то весьма неясную картину перед глазами. И пусть сосредоточиться сложней обычного, но она видит, как Глеб легонько мотает головой из стороны в сторону. Как с каждым шагом становится от неё всё дальше, а вскоре и вовсе скрывается за подъездной дверью, окинув напоследок поникшим взглядом. Неужели ради собственного упрямства она готова пожертвовать тем, что отпускать от сердца никак не хочется? Или же это простая защитная реакция, порождённая невыносимой болью, которую когда-то пришлось испытать? Господи, ну почему всё так сложно? — Блять! — ругается себе под нос, резко откидывая голову назад и ударяясь макушкой о доску объявлений. От очередного порыва ветра знобит, блондинка на автомате обнимает себя руками, наблюдая на небе зигзагообразную молнию после раската грома. Нужно идти домой. Нужно теперь как-то вынести появившееся между ними напряжение, виновниками которого являются оба. А ещё нужно заставить Морта посверкать сосками ещё раз, потому что без алкоголя это всё выносить не очень хочется. *** Обстановка будет им немного несвойственной. Их будет объединять разве что парень, которого они решат оставить, как туз в рукаве. Лера забудется в какой-то игре на телефоне, пытаясь занять голову сложным квестом, который хоть как-то вытеснит мысли о Максе. Морт утопит вечер в компании Артёма, колоды карт и двушке пива, приобретённой очень нестандартным способом. Сименс и вовсе абстрагируется, решив завалиться спать. Правда, в комнате Нины, поэтому ей придётся пойти на уступки, достав вишенку на торте в виде дорогой бутылки ликёра, стащенной с корпоратива. Правда, заполночь придётся занять своё законное место на кровати рядом с блондином, благо, спящим. Потому что квартира не резиновая. За окном едва начнёт светать, и эту удивительную тишину сможет нарушить только Наташа, чья голова будет гудеть до тонкого, нарочитого женского стона. Она разбудит Артёма не сразу, потому что парень как убитый спит, вымотанный прошедшим днём. Столько времени за рулём, да ещё и эта суматоха с Гошей... Ей и правда стыдно сейчас толкать его в плечо, но если она сама сейчас на ноги встанет с кровати и на кухню потопает, то рухнет уже через пару метров с вероятностью в сто пятьдесят процентов. — В чём дело? Проснувшись, он сонным голосом задаст вопрос, услышав в ответ охрипшее: — Пить... — стоило бы догадаться. — Много пить... На автомате он соскользнёт с кровати, дойдёт до кухни с практически закрытыми глазами. Распахнёт их, увидев, что все запасы выпиты, а при открытии крана в ответ ему вещает тишина. Выругается под нос, проклиная квартиры с их чёртовым графиком подачи воды. И вернётся в комнату, натягивая штаны и несвежую толстовку на ходу. — Я в магазин, — потому что сушняк терпеть невозможно, и ему это хорошо известно, — скоро буду, — целуя сонную Наташу в щёку, он старается как можно тише орудовать ключом в замке входной двери, до которой дошёл на цыпочках. Чуть позже его взбодрит прохладный утренний ветер, и в какой-то момент он вдруг улыбнётся той мысли, что до появления этой компании он бы и предположить не смог, что когда-то будет так аккуратно возиться с ключами, чтобы любимые черти не проснулись. На его счастье магазин работает круглосуточно, и он достаёт из холодильника запотевшую бутылку минералки, вожделенно отпивая несколько глотков под насмешливый взгляд продавщицы. Ещё бы... Сначала парень в одном носке за алкоголем прибежал, теперь этот ни свет ни заря явился. Наташа сейчас явно не спит, потому что ждёт, и Артём поспешно находит её имя в списке последних вызовов, уже через мгновение слыша в трубке родной заспанный голос. — Прости, не спросил сразу, тебе таблетки от головы взять? — и пока Натали думает над ответом, Артём издевательски добавляет: — Или, может, антипохмелин на завтрак? — Ничего не нужно, — плевать ей и на издёвку, и на таблетки, горло сушит нещадно, — просто возвращайся быстрей. — Я скоро буду... — улыбается, решая ускорить шаг и добавить напоследок, что любит, хоть и увидит через пять минут. Но вдруг резко останавливается, успевая разве что распахнуть всё ещё сонные глаза на появившуюся перед ним крепкую фигуру. — Я бы не был так в этом уверен. Оппонент говорит это достаточно громко. Достаточно для того, чтобы Наташа всё слышала. — Артём? — и сон как рукой снимет, она подскочит с кровати и почувствует, как дыхание учащается по нарастающей. Но Депо уже не услышит. Один резкий, оглушительный удар, и шатен отправится прямиком в бессознательное состояние, успев только лишь вскрикнуть перед ним, как повиснуть у незнакомца на плечах. — Артём... — голос будет дрожать, да и дрожь в коленях себя ждать на заставит, но она найдёт в себе силы, чтобы добежать до кухни и ухватиться за занавеску, отодвигая ту в сторону. Дождь давно прекратился, да и на улице практически рассвело. Именно поэтому ей будет суждено замереть у окна, наблюдая открывшуюся картину наполняющимися болью глазами. Она увидит, как некто погрузит тело в багажник, отряхнётся. Подымет с земли выроненный Шатохиным мобильный, а после, как ни в чём не бывало, сядет в машину и захлопнет водительскую дверь. Авто покинет пустой двор поспешно, но даже после этого Наташа останется ещё на какое-то время у окна, пытаясь проглотить огромный ком и отказываясь верить, что Депо не хватило добраться до дома несколько чёртовых шагов. Первая слеза выбьется наружу, и пускай вызов этим ублюдком уже сброшен, остаётся лишь несколько секунд до того, как Наташа поднимет на уши всех в этой квартире своим оглушительным криком в трубку: — Артём!!!