Carte blanche 3. Nightmare beginning

Нога на ногу, она не беспокоится сейчас ни о чём. Хладнокровный взгляд и, как всегда, ухмылочка фирменная, её. Она неспешно попивает светлое нефильтрованное, наслаждаясь каждым глотком. И только вдоволь насытившись, всё-таки встаёт с дивана, начиная медленно, по-кошачьи рассекать по чужой квартире. Пухлые губки полумесяцем, брови чуть вверх вздёрнуты. Это признак того, что впервые она видит, как до блеска вылизан каждый квадратный метр холостяцкой берлоги. — А ты не плох... — рассуждает вслух, рассматривая сменяющиеся на цифровой фоторамке снимки. — Хм... — Окс понимает, что взгляд оторвать не может, а внутренне тихонечко ликует, что Гоши сейчас рядом нет, и никто по первое число не выпишет. Хозяин квартиры всё ещё спит мёртвым сном, и только Оксана знает, сколько он проваляется так, в немного неестественной позе. Знает, поэтому не торопится совсем, изучая каждый уголок, каждую полочку. Даже в кладовую настырно врывается, делая глубокий вдох носом и пытаясь понять, что это за духи, от которых голова так кружится. Она остаётся спокойной даже тогда, когда в кармане вибрирует мобильник, отрывая от дел. Но взгляд от пиджаков она не отводит, просто смотрит перед собой взглядом окаменелым, клацая пальчиком по иконке вызова. — Нашла что-нибудь? — голос с того конца провода заставляет лишь чуть скосить губки, и она вновь создаёт иллюзию движения, отрываясь от гардероба и вновь принимаясь демонстративно шариться по полкам. — Этот парень чист, как я под одеждой, — дерзит в своей манере, чувствуя, как у собеседника уже глаза закатываются. — Бог ты мой, держи в курсе... — смешок, но Оксане плевать, она и дальше выписывает шаги, касаясь вещей подушечками пальцев. Какие-то документы, снимки, подводная трубка и маска даже, только водолазного костюма не хватает. Пустые чемоданы в количестве двух штук, мобильные трубки, вызывающие удивление в виде изогнутой бровки. — Мобилы без сим-карт, — заключает, с лёгкостью снимая крышки с кнопочных аппаратов. — Бог знает, зачем они ему, но это подозрительно. — А презервативы? — словно обходя вниманием действительно стоящую зацепку, собеседник интересуется, рождая на мордашке ещё более хмурый вид. — Что презервативы? — недоумевает Окс, застывая с батареей от телефона в руке. — Не находила? — после тихого, и довольно странного вопроса даже тишина повисает, но блондинка всё же находит в себе силы перестать пялиться в одну точку и ответить наконец. — Если тебе так нужны, то я могу поискать, — затишье на несколько секунд, а после лёгкая улыбка, когда она облизывает пухлые губки, — но что-то мне подсказывает, что такие красавчики не предохраняются. — Блять... — встревоженное и вымученное, а Окс же улыбается во все тридцать два, выставляя высший бал своему сарказму. — Просто ищи дальше, ладно? Сообщи, если что-то будет. — Как скажешь, — выдыхает та. — А ты как? Она проснулась уже? — Нет пока что, — голос тише становится, и по интонации слышно настроение. Окс заведомо знает, куда смотрят сейчас его глаза. — Что скажешь, когда проснётся? — она не перестаёт шариться по чужим вещам, пускай и безуспешно, пока на том конце провода у её собеседника формируется время на обдумку. — Ничего, — признаться, ответа такого она не ожидала, поэтому и остановилась посреди кухни, допивая остатки пива уже из бутылки. — Всё произошло слишком спонтанно, да и не время ещё. — Неуверенность в голосе чувствуется через расстояние, а ещё, к его сожалению, Оксана как раз из тех девушек, кто даже за сотню километров чует ложь. — О да, времени прошло слишком мало... — Ты знаешь, о чём я! — перебивает, даже чуть прикрикивая. — Просто не сейчас, хорошо? Я буду в центре через полчаса. Предупреди Килиан. Сбрасывает вызов, не дожидаясь, пока девушка ответит. А той и не обидно. Ей и догадываться не нужно, что он наверняка сейчас посреди дверного проёма, мечется меж желанием исполнить сказанное и остаться там, откуда ноги наверняка уносить не хотят. Но на догадки не время. Допитую бутылку в мусорку, она продолжает держать себя в роли сыщика, обыскивая каждый закуток квартиры, хозяин которой придёт в себя ещё нескоро. *** Глаза размыкаются медленно, даже очень. Как будто всё происходит в слоу-мо, и даже чувство посещает, что всё, происходящее до этого, мне приснилось. Потому что я в своей кровати, медленно на локотках приподнимаюсь и допускаю мысль, что организм сдался похмелью ещё днём, и я попросту отрубилась. И не было никакой Оксаны, Килиан, даже Тимура... Тимур! Вмиг распахиваю глаза и мотаю головой в поисках телефона, что лежит себе спокойно на тумбе прикроватной. Первым делом в сообщения лезу, где нахожу свои догадки о сне лживыми. Это подтверждают и звонки, и я начинаю медленно восстанавливать в памяти события этого дня с самого начала. Помню свои сборы, помню поход в кафе, девчонок. Даже побег из этого кафе помню, как и дорогу к Мефедову. А дальше... Блять, а вот дальше мозг блокирует то, что произошло, потому что сердце начинает молотить. И я и думать не хочу о том, как в собственной кровати оказалась. — Всё произошло слишком спонтанно, да и не время ещё. Готова поклясться, я слышу голос. Он доносится из прихожей, и я, с замиранием во всё том же настрадавшемся сердце аккуратно опускаю ступни на тёплый пол, начиная дрожать мелко, а ещё соображать судорожно, чего бы такого потяжелее с собой взять, чтобы огреть названного посетителя. Господи, скажи мне, что кошмар не возвращается... Скажи, что я просто перебрала, и Тимур просто принёс меня сюда по Бог знает какой причине. Умоляю, пусть это будет так. Тихонько, на цыпочках, я подхожу к двери и чуть высовываю голову. Боюсь, что дрожь в груди и сбитое дыхание выдадут с потрохами, потому что силуэт вижу, к двери приближающийся, а обратно в комнату спрятаться и прикинуться ветошью уже выше моих сил. — Ты знаешь, о чём я! — шёпот сменяется на тон выше, что автоматом делает мои глаза шире обычного. Богом клянусь, мне знаком этот голос. — Просто не сейчас, хорошо? — мне бы по-хорошему спрятаться обратно, да, но я зачем-то делаю шаг вперёд, не зная, какой чёрт меня тянет ближе к своему кошмару. — Я буду в центре через полчаса. — Очевидно, я сейчас как мышь крадусь, потому что он всё ещё спиной ко мне, даже не оборачивается. И сквозь тёмный коридор я уже шагаю чуть смелее, что-то внутри подсказывает, что опасность не грозит. — Предупреди Килиан. — Килиан? А она то тут, мать твою, причём?? — Вы кто? — вновь проваливаюсь по всем пунктам в погоне за званием незаметного шпиона, потому что стою посреди квартиры и вполголоса вопрошаю, пока некто в дверном проёме мнётся, намереваясь уйти. Но мой голос мешает, видимо, и я уже было вижу, что он вот-вот просто сорвётся с места и хлопнет дверью перед моим носом, но что-то путь преграждает. Кажется, полминуты проходит где-то, прежде чем удары сердца начинают давать о себе знать. И в груди стучит сильнее, когда он медленно поворачивается, наконец поднимая на меня голову и позволяя видеть лицо в свете уличных фонарей, просачивающихся тусклым отблеском из окна кухни. Сердце не бьётся теперь, нет. Оно просто с грохотом проваливается куда-то в бездну, оставляя меня безуспешно раздумывать, как, чёрт возьми, на всё это реагировать. Первое, что приходит в голову – это нечеловеческий крик, который наверняка поднимет на уши весь дом. Но мне, откровенно говоря, так поебать, потому что я с Божьей помощью всё ещё на ногах стою, и на них же кое-как начинаю назад пятиться, мотая головой в судорожном припадке. — Тише, пожалуйста... — это он мне говорит... мне! — Не подходи! — я не хочу кричать, но кричу, как будто кожу живьём снимают. — Прошу тебя, я всё объясню... — руки ещё выставляет перед собой и идти на меня начинает. Медленно так, крадучись. Прям как инфаркт, что вот-вот ебанёт. — Стой на месте! — моя очередь жестикулировать. Орать я, к слову, не перестаю. — Нина... — я же просила... — Нет!!! — истерически воя уже, я влетаю спиной в спальню и быстро закрываю на замок дверь. С третьей, кажется, попытки, потому что руки дрожат, как у эпилептика. И с пятой попытки удаётся телефон разблокировать, который я умудряюсь даже из рук выронить. Стук в дверь подгоняет, я что-то кричу, отказываясь соображать, зато мозг сохраняет функцию под названием 'Срочно, блять, позвонить Депо'. А ещё меня одолевает непреодолимое желание залезть в шкаф и заткнуть одно ухо, чтобы шорохи по ту сторону двери не слышать. Господь, я согласна признать себя невменяемой, психически нездоровой, только пожалуйста... верни мне здравомыслие, и я сама подпишу бумаги на добровольное обследование. — Пожалуйста, возьми трубку... Сидя за кроватью на полу, поджимаю коленки к груди, понимая, что сердце на место встало и теперь колотит, наровясь выскочить. Зажмуриваю глаза, ухо затыкаю и считаю гудки. До тех пор, пока не слышится сонный голос брата. — Артём! — снова кричу, как не в себя зачем-то, не дожидаясь, пока он проснётся. Потому что моя пламенная речь сделает сейчас своё дело довольно быстро. *** Вчерашняя ночь наступила у них куда позже, чем обычно. Утро, к слову, обещало тяжёлым быть, об этом свидетельствовали пустые бутылки у камина. Окна были наглухо шторами задёрнуты, создавая ощущение, что царила беспробудная ночь. Но надежда отоспаться покинула с первым звонком. Вибрацией, точнее, ибо в надежде отоспаться, Шатохин отключил на мобильном звук, желая быть непотревоженным. Но трубка вибрировать не прекращала ровно до тех пор, пока мобильный попросту не шлёпнулся с тумбы на пол, тем самым разбудив заранее сердитого обладателя. Чертыхнувшись, он даже глаза не удосужился протереть. Просто нервно провёл пальцем по иконке вызова в надежде, что по первое число выпишет звонившему. Но он ошибся. — Артём! — голос, способный вывести даже, кажется, из мира загробного, и сейчас Депо резко распахивает глаза, пытаясь понять, что произошло. — Нина? — а кто же ещё? — Так, давай по порядку... — трёт глаза ладонью, осознавая, насколько глупой была просьба. Голос сестры из трубки сейчас слышен, наверняка, на весь квартал, и немудрено, что спящая рядом Наташа сейчас сонно поворачивает голову, открывая глазки. — Ты уверена, что это он? — спросонья сразу и не додуматься, что тут бы удивление изобразить да непонятки, но Кескевич хоть что сейчас скажи, ей плевать, в таком-то состоянии. И на свой вопрос он слышит ответ, равный вагону матов. Они-то и заставляют Нэт окончательно проснуться. Девчонка моргает, глядя, как Депо качает головой, опуская глаза на часы. Как поджимает губы, чуть отодвигая телефон от уха, дабы девушка слышала посыл пламенной речи. — Успокойся и будь там, слышишь? — успокоиться, пожалуй, не в её силах сейчас, но попробовать стоило. — Предоставь это мне. Что она дальше щебетала, слышно не было, да и Артём вызов сбросил, потому что сейчас больше всего хотелось кофе выпить. Спать уже было не дано. И пока он потягивался сладко, Нэт молча с кровати сползла, помогая Шатохину проснуться быстрее и вспомнить, что уснула она без белья. А пока она сонно топает к шкафу, лениво доставая чемодан и заставляя парня наконец оторвать свой зад от простыней. Вопрос о том, что она делает, задавать нужды нет. — Дай угадаю, она всё узнала, — тихо мурлыкает, пока Тёма медленно шагает к ней, вымученно, но по-доброму улыбаясь. — Собираемся в Самару? Взгляд раскосых глаз касается его лица, и он нежно обнимает брюнетку за талию, кивая, целуя в губы практически невесомо. — Я люблю тебя... — последнее, что он скажет, прежде чем отправится на кухню делать кофе на двоих.