Where the wild rose grow.

-Ну, что же, быв-вает! — Агнус озабоченно разводит руками и поправляет монокль. Вергилий приходит в себя. Он несколько дней ничего не видит и хрипит, во время одного из экспериментов повредили голосовые связки.Разговоры очень раздражают помутненное болью сознание. Сколько прошло времени с той поры, как здесь оказался? Неделя, месяц, он не может понять. Невыносимо жжет кожу. А, еще он чувствует, что его тело, которое ломали до последней косточки, травили, сжигали, стало меняться. Сначала начали расслаиваться и слазить ногтевые пластины и выпадать волосы. Постоянно ломаемые кости стали неправильно срастаться и деформироваться и там, где оно происходило и на сочленении суставов начали образовываться новые костяные наросты. Увидев, Агнус приказал все правильно вправить, но сделал только хуже. Наросты стали напоминать шипы. Суставы и сухожилия уплотнялись, вены и жилы становились более толстыми, а кожа — очень сухой и тонкой. Человеческое и демоническое тело срастались в одно целое, начиная адаптироваться к изменениям, словно пытаясь облегчить боль к хозяину. -Ты становишься очень безобразным, жаль, что ты этого не видишь, — говорит Санктус во время одного из своих частых посещений, — помнишь, что мы говорили о звере в клетке? Полудемон от этих слов дергается и хрипит, пытаясь что-то сказать. Санктус хочет притронуться к нему и Вергилий впивается ему зубами в запястье, почти прокусывая. Проповедник вопит от боли, а в следующие мгновение полукровку насквозь пронзает меч Кредо, вонзаясь в шейные позвонки и пробивает грудную клетку. За этот проступок сыну Спарды ломают спину и конечности. Начинают отпадать лазоревые чешуйки, вместо них росла новая более плотная коричнево-серая чешуя. Существо часами напролет извивалось и хрипело от боли, потеряв всякий счет времени. -Бывает, — говорит Агнус, когда видит, как на спине полудемона выпирают и вырастают новые кости, похожие на оборванные крылья. Ученый приказывает их обломать, но они вновь регенерируют. После этого полукровка впадает в состояние полутранса и почти не чувствует боли. Вергилий с ужасом ощущает, что конечности превращаются в когтистые лапы. Пальцы удлиняются, между ними вырастают перепонки, когти становятся острыми и прочным. Он ловит себя на мысли, что больше не сможет ими держать оружие, да оно и не понадобиться, проще будет разодрать врага руками, которые становятся неестественно длинными. На ногах исчезла коленная чашечка, суставы перестали сгибаться. Лазоревые чешуйки все чаще падают на пол, пока не отпадают последние. Лицо покрывается чешуёй, зубы заостряются, превращаясь в клыки. Веки срастаются. Деформируется грудная клетка. Вся демоническая сила уходит на эту ужасную трансформацию и адаптацию тела к новому строению, разум же остается прежним. И, для Вергилия — это самое ужасное, было проще сойти с ума, а не все отлично осознавать. -Это обратимо? — спрашивает Кредо. -Не думаю, — ученый недовольно морщится. -Его святейшество приказал заканчивать. -К-как-то рез-зультат моих исследований получился неожиданным. М-мне еще надо время, чтобы понять, что я сделал не так. Мне надо понять, почему это создание стало столь несовершенным. Если я мог использовать его с-с… -Этого не будет! -Он так дорог для тебя? Не… -Вергилий, кажется, сейчас в сознании. -Вправду, ты в сознании. Ох, мой язык, чуть все не выболтал. Т-так пос-смотрим, что тут у нас. Провал. Это полный провал, — ученый стал копаться в своих записях. -У тебя три дня. -Да, понял. Кредо ушел. -Три дня. Будто мне хватит этого! — Агнус был зол. - Катастрофа. Это ужасная катастрофа Ученый обходит вокруг Вергилия несколько раз. -Как ощущение? Это болит? Нет. Тогда здесь болит.Что здесь? Вергилий дергается, как от удара током, когда прикасаются к его позвоночнику. -Если бы я знал, что я сделал. Что за неприятность, веки срослись. Дальше полудемон не слышит. Боль опять полностью туманит сознание Его тело продолжает изменяться, он знает, что эти мутации необратимы. -С ним еще что-то можно сделать? — голос Санктуса вырывает его из очередного забытья. -Да, кому надо теперь это дефектное существо, которое даже передвигаться не сможет нормально? — говорит Агнус, он полностью потерял интерес к своему подопытному. - Досадно получилось. Бывает. Зато, теперь я узнал много нового о демонах. -Наслаждайся Вергилий тем, чем стал, — Санктус зло рассмеялся, — Побудь еще дня четыре здесь.Тебя больше никто не тронет. Времени, надеюсь, хватит прочувствовать, насколько отвратительная твоя изувеченная плоть. Для искалеченного, сломленного создания, который еще недавно был гордым сыном Спарды, эти слова кажутся милосердием. Сколько он уже здесь пробыл, окруженный лишь темнотой и тишиной? Так даже лучше. Тело больше не истязают, получается привести мысли в порядок. Вергилий пытается открыть глаза, но веки не поддаются. Плохой сон. Кошмар. И, он сам в этом виноват. Сколько и Триш, и Леди говорили, что его погоня за силой ничем хорошим не закончится. Не слушал. И, теперь у него отняли то, что было. Эти проклятые фанатики могли дать фору Мундусу по изощрённости, жестокости и хитрости. Ловушка, с которой ему уже не выбраться. Недооценил врага, вот и поплатился за собственную гордыню. Хотелось воды. Ему удается собраться с духом, чтобы ощупать свое тело, вернее, то, во что оно превратилось. Изо рта вырывается, то ли всхлип, то ли стон, когда руки касаются костяных крыльев на спине. И, это не самое страшное, что с ним сделали. Хуже становится, когда приходит осознание, что ему не встать на ноги, они теперь будут служить, как вспомогательные конечности, а, значит, будет передвигаться, как животное, на четвереньках. Не сможет держать оружие. Вряд ли сможет нормально сражаться. Нет, с низшими демонами он совладает, не зря у него есть когти, но если нападет что-то покрупнее, то врага не победить. Все, как сказал Агнус, дефектное создание! Вергилий хрипло смеется. Кто знал, что регенерация и демоническая сила сыграет с ним злую шутку, сохранив жизнь, но при этом превратив его в тварь, которая сможет выжить, забившись в нору, где-то в глубинах Мира Демонов. Действительно, бывает. Приходит понимание, что больше нет гордого сына Спарды, от этого становиться легче. Хорошо, что он слепой и не может себя рассмотреть. Даже удается провалиться в сон. Пробуждение было резким. Неловкое движение в попытке устроиться поудобней и обруч на торсе впивается в кожу. Интересно, сколько он уже здесь? Сейчас день или ночь? В помещение опять заходят. -Кто здесь? — голосовые связки частично восстановились, поэтому удалось говорить, пусть даже шепотом. -Ты сожалеешь? – Спрашивает Кредо. - Раскаиваешься, в своих поступках? В том что убил Сильвию? В главнокомандующем это существо, похожее на горгулью, вызывает лишь брезгливую жалость. Превращенный в уродливого демона Вергилий с ссохшейся плотью, покрытой толстой серой кожей, похожей на древесную кору с черными жилами, фиолетовыми венами, и коричневой чешуей, неестественно широкой, массивной спиной и впалой грудной клеткой, совсем не похож на себя прежнего. Сын Спарды не отвечает. Он понимает, зачем мужчина пришел. Глупый, благородный идеалист. Когда он станет не нужен, от него избавятся. Так искренне верящий, что совершает благое дело для человечества. Может, рассказать о Сильвии? Бесполезно. Не поверит Кредо подходит к полукровке. Тот пусть не видит, но чувствует в его руках Ямато. Клинок едва ощутимо вибрирует, словно, чувствуя, что причинит вред хозяину. -Сейчас день или ночь? — спрашивает Вергилий. -Рассвет. -У меня будет последняя просьба. Передай Леди, что мне жаль, что обидел ее. Она единственная, кто был со мной. Да, она единственная, кто терпел его, кто старался понять. Он не ценил. Будет ли кто-то его оплакивать? Вряд ли. Это к лучшему. Отчего-то вспоминается, как плакала мама, когда отец исчез. -Передам. -Спасибо. И, отчего он так жил? Данте попал к Мундусу по его вине и вместо него. Теперь поздно раскаиваться. Сильвия. Я не смог защитить ни тебя, ни собственного ребенка. Единственный момент, когда я был по-настоящему счастлив, эта та ночь, закат за Фортуной. Безлюдный холм, усыпанный лавандой. Ее губы, что слаще меда с привкусом вина, что они пили. Руки так смело скользящие по его одежде и снимающие плащ. -Я не пьяна, — она смеется. А, вот он, кажется, захмелел от вина, от запаха лаванды и от нее. Он расстегивает молнию сзади на ее платье, оно такое ярко-желтое, как солнце. Руки осторожно касаются шеи, проводят по ключицам… Она откидывается на цветы, слегка выгибаясь под его телом. Их, могли заметить, но разве это важно? Вергилий резко возвращается в реальность. С губ срывается стон -Сильвия. В это мгновение Кредо вонзает ему в грудь Ямато. По щеке полудемона бежит слеза. Холм за Фортуной, покрытый лавандой был освещен первыми лучами рассвета. Солнце, словно, любуясь, очерчивало спину серебристоволосого юноши, который тренировался с мечом. Его движения были то плавны и грациозны, то резки и стремительны. Внезапно меч выпал из его рук и он схватился за сердце. -Неро, — к нему подбежала девушка-шатенка, наблюдавшая за тренировкой, стоя чуть поодаль, — что-то случилось? -Наверное, перестарался, — произнес он, стремясь успокоить, — Ты ничего не слышала? -Что слышала? -Кто-то прошептал имя. Сильвия. -Я никого не знаю с таким именем. Неро пожал плечами и поднял меч. Что это было? Демоническая рука, перевязанная бинтами, внезапно так сильно запульсировала и стала такой горячей. И еще сердце так учащенно забилось.Откуда появилось это щемящее чувство в груди? Парень почесал рукой затылок и опять пожал плечами, наверное, действительно перестарался, когда тренировался. Юношеская беспечность сыграла роль и он очень быстро забыл об этом. Горожане Фортуны скопились вокруг храма Спарды, который охраняли с десяток солдат. Проповедь уже должна была начаться, как полчаса назад, но ни Его Святейшества, ни главнокомандующего не было. -Пропустите, пожалуйста, — Неро пробирался сквозь толпу, Кирие обеими руками держала его за локоть, дабы не потеряться в жуткой давке. Девушка была обеспокоена не только происходящим, но и тем, что не знала, где ее брат. Она так задумалась, что даже не заметила, как юноша умудрился протиснуться до самой двери. Он уже собирался заговорить с охранниками, когда людской поток внезапно хлынул в стороны, пропуская Санктуса и Кредо. -Братья и сестры, — начал проповедник свою речь, — приношу свои извинения за то, что на протяжении недели, я не смогу нести вам слово истины о Спарде. Для нашего города и Ордена произошло важное событие… -Вот, видишь, ничего не случилось, а ты волновалась, — произнес Неро, чтобы только не слышать очередную заунывную речь и заодно приободрить подругу. -Тс-с, — девушка приложила палец к его губам, — тише. Это не вежливо, когда все слушают, а ты разговариваешь. Для многих это важно. -Да, — парень вздохнул, если Кирие говорит, надо послушать. Свобода от проповеди на неделю, это уже было счастье. Неожиданно он встретился взглядом с Кредо. Этот взгляд не понравился юному охотнику на демонов. Он относился к главнокомандующему, как к старшему брату и впервые видел, чтобы он так на него смотрел. Неро даже не сразу понял, что он означает, а потом прочитал в его глазах чувство вины. Откуда оно и почему возникло? Может, показалось. Сразу вспомнилась утренняя тренировка и внезапная сердечная боль. Это связано? Кредо и Санктус тем временем зашли внутрь. -Доброе утро, Вергилий! — произнес старик со злым сарказмом и высокомерием.