Меж двух миров.

Глава 4. Прежде, чем покинуть город, Ханар решил заглянуть к лекарю, дом которого был по пути к воротам. Потревожить в столь позднее время Сатия он не боялся, прекрасно зная, что старик уже несколько лет страдал бессонницей, и в отличие от многих, даже не пытался с этим недугом бороться, предпочитая тратить освобожденное от сна время на научные изыскания. Кроме того господин Парай наверняка ждет от него сообщения, так что проще самому нанести визит, не затягивая с этим. Пока они втроем спешили сквозь спящий город, к Ханару в голову пришла интересная мысль, связанная с проклятьем сестры Маро. К тому моменту, когда они достигли цели, разрозненные образы в голове мага сложились во вполне единую картину, став неким подобием плана. Когда их разношерстная компания подошла к освещенному настенным фонарем крыльцу, Лета с любопытством оглядела двухэтажный дом, стены которого были сложены из крупных камней, гладко зашлифованных со стороны фасада. Массивная деревянная дверь с металлическими заклепками и витой ручкой, выглядела очень надежной, способной выдержать как минимум атаку пещерного тролля. В центре этой двери разместилась вывеска, которая в вежливой и понятной форме, даже для самого недалекого клиента, сообщала: «В этом доме проживает дипломированный маг-лекарь господин Парай. Прием с восьми утра до семи вечера. Оплата по прейскуранту. В случае крайней необходимости, обращайтесь в любое время суток. Стучите». Сразу под вывеской висел оригинальный дверной молоток в виде ящерицы, которая зацепившись хвостом за медное кольцо, держала в передних лапах яблоко. Рептилия и фрукт были сделаны столь реалистично, что Лета невольно залюбовалась тонко выполненной работой, а Ханар, даже не взглянув, привычно взялся за металлическую фигурку и постучал. Некоторое время внутри господствовала тишина, а потом раздались приближающиеся шаги, щелкнул замок, и бесшумно провернувшись на хорошо смазанных петлях, отворилась дверь, явив заспанного помощника лекаря, который с трудом сдерживал зевки. - Добро пожаловать, - проговорил Радий таким тоном, что не возникало сомнения, насколько он рад полуночным гостям. На его лице отчетливо читалось: «Зачем явились в такую пору, когда все порядочные люди спят и видят десятые сны. А эти… не порядочные… ходят». Конечно, ничего подобного он сказать не посмел, поклонился незваным гостям и отступил вправо, пропуская пришедших внутрь. С любопытством окинув взглядом спутника темного мага, который еще утром мало чем отличался от трупа, Радий запер дверь и повел полуночных гостей вглубь недлинного коридора. - Проходите, - проговорил юноша, предупредительно распахивая дверь, - Учитель сказал, что скоро спуститься. - Сядь там, - махнул чародей Маро на диван у стены, едва за провожатым закрылась дверь, и тот, не смея ослушаться, примостился на самый краешек. Сам Ханар опустился в соседнее кресло, Лета прошла вглубь комнаты и огляделась. Обстановка напомнила девушке кабинеты хороших психоаналитиков, которые за большие деньги готовы рассказать клиенту, как в его жизни все плохо, и будет еще хуже, если не посещать сеансы такого замечательного специалиста, хотя бы раз в неделю, а лучше три или пять. Светлые стены, оттенка кофе с молоком, невольно успокаивали, а темный пол вселял уверенность. Стол на массивных ножках, с широкой лакированной столешницей, занимал практически всю правую часть кабинета и сразу давал понять о серьезной деловитости владельца. Золоченая чернильница, связка перьев, стопка чистых листов и глубокое кресло впритык к стене дополняли общую картину успешного лекаря. Вся мебель была выполнена из темного дерева, с редким вкраплением светлого в обивке или в декорированных вставках. Несколько ламп излучали приглушенный магический свет, создавая домашний уют, и настраивали на спокойную беседу. А какие-то рукописные документы с печатями в темных рамках, развешанные по стенам, служили завершающим штрихом. Лета легко могла представить, как сидел за этим столом хозяин кабинета, внимательно слушал пришедших с недугами, а затем, обмакнув в чернильницу перо, записывал свои выводы в какую-нибудь тетрадь наблюдений, очень аккуратным, пусть и не особо понятным для других, подчерком. А после непродолжительной беседы и пометок, приглашал пациента вот на ту кушетку в углу, предварительно отгородив ее от основного кабинета складной ширмой, которая пока что, за ненадобностью была отодвинута в сторону. Единственное, что рушило образ среднестатистического кабинета психолога - небольшой камин, прямо напротив входа, в котором горело яркое, живое пламя. А еще два шкафа справа и слева от камина, которые были заставлены всевозможными склянками и горшочками, источавшими слабый аромат лекарственных трав и спирта. Несколько полок были заняты книгами, в толстых переплетах. Лета с интересом разглядывала золотую вязь на корешках, в которой лишь с большим трудом можно было рассмотреть отдельные буквы. - Обычно здесь господин Парай принимает тех пациентов, которые жалуются на незначительные недомогания: больная спина, например, или легкая простуда, а может у купца какого от вчерашнего разгулялась мигрень, - проговорил Ханар, заметив с каким любопытством девушка оглядывала помещение, - Для более сложных пациентов есть левое крыло. Там у него организованно три комнаты, для длительного нахождения. - А я думала, что он, в отличие от тебя, все лечит по щелчку пальцев, - проговорила Лета, отвлекаясь от малопонятных названий книг. - Ну, не у всех хватает денег на быструю лекарскую магию, способную поставить человека даже со сложным диагнозом на ноги за несколько часов. Для таких более приемлемо лечение травами, которым требовалось чуть больше времени от нескольких дней до нескольких недель. Поэтому комнаты редко пустуют. Маро с опаской поглядывал на господина Наритана, который рассказывал истины, известные любому младенцу, с таким видом, словно раскрывал важную тайну мироздания. Причем говорил он это, глядя куда-то в сторону правого шкафа, изредка замолкая, будто прислушиваясь, и продолжая, явно отвечая на не заданный вопрос. «Маги, конечно, все не от мира сего, - подумал юноша, невольно ежась, - но этот…» Закончить мысль ему не дал скрип отрывшейся двери. Чародей тут же обернулся, поклонился вошедшему лекарю и вежливо поздоровался с хозяином дома. Господин Парай поприветствовал мага в ответ и подошел к Маро. - Ну-с, молодой человек, пройдемте за ширмочку. Надобно Вас осмотреть. Я, конечно, в своем лечении уверен, но ведь этот молодой обалдуй наверняка уже успел над Вами учудить что-то помимо оставленных инструкций. Ханар даже возразить не пытался, прекрасно зная, что для Сатия его врачебный долг на первом месте. Спустя пару минут, заполненных негромкими вопросами и еще более тихими ответами, господин Парай вынырнул из-за ширмы. Бросив на Ханара недовольный и одновременно расстроенный взгляд, от которого маг почувствовал себя десятилетним мальчишкой, именно в этом возрасте чародей и познакомился со старым лекарем. Он впервые в жизни попробовал мороженное на каком-то празднике в доме деда, необдуманно умял несколько порций, естественно объелся, и заработал в довесок к ангине расстройство желудка. В этот раз, к счастью, лекции о глупости и несдержанности некоторых юных особ на полчаса не последовало. - Что успели выяснить? - привычно расположившись за столом, поинтересовался Парай, - Могу я обращаться в Контору? - Нет еще, - качнул головой чародей, вспоминая, наконец, что он давно не ребенок, и не стоит бояться этих колючих глаз, - Маро, расскажи еще раз тоже, что и мне про проклятье твоей сестры. Юноше, который чувствовал себя не особо комфортно под перекрестьем взглядов серых и черных глаз, пришлось еще раз поведать о случившемся. Были еще карие, горевшие нешуточным любопытством, но к счастью для Маро, он о них даже не догадывался. По завершению его рассказа, два мага переглянулись. - Помните, господин Парай, - проговорил медленно Ханар, словно пытаясь поймать не до конца сформулированную мысль, или сомневаясь, верна ли она, - на третьем году обучения вы вели у нас лекарский курс. - Да уж, - усмехнулся старик, - такое разве забудешь. Сколько мне крови попортили школяры-всезнайки. Особенно один, которому всегда казалось, что уж он то всегда прав, - Ханар смущенно кашлянул, - Ладно-ладно, понял я к чему ты клонишь, но подтвердить прав ты или нет возможно только на месте. - Именно поэтому я туда сейчас направляюсь. И у меня к Вам просьба: одолжите мне Ваш экипаж до утра. - Конечно, я не против, - теплая улыбка тронула губы господина Парая, отразилась в глазах, когда Ханар искренне поблагодарил, - Но без квалифицированного, обученного лекаря вам там делать нечего. - Я не смею просить… - начал было темный чародей, но был прерван. - Сам я, конечно, для такого стар… Радий поедет с вами, и это не обсуждается, - старик произнес это таким тоном, что все возражения отпали, - Он был в десятке лучших, когда сдавал последние экзамены. Я в нем уверен как в себе. Он точно сможет сказать, правы ли мы с тобой, мой мальчик, в своих предположениях. К тому же полевой практики у него не хватает. Радий! Маг-практикант влетел в кабинет, как раз когда Ханар искренне благодарил старого лекаря. Узнав, что они с этим темным собираются куда-то в ночь, молодой мужчина спал с лица, но перечить не посмел, лишь буркнул, что пойдет запрягать. Через пятнадцать минут маг и лекарь попрощались на крыльце, Радий уселся на козлы, а Ханар и Маро расположились внутри, друг напротив друга. Через Главные ворота не поехали, те закрывались на ночь, и открыться могли лишь с официального позволения Совета или перед посланником правителя. А вот для проезда через Малые ворота, расположенные чуть в стороне от основных, хватило знака мага, который продемонстрировал Ханар. *** Ветер, которого почти не ощущалось за стенами города, на воле разыгрался, и с тихим завыванием гонял темные травяные волны по полям. Свет луны мазками ложился на все вокруг, и дорога казалась серебряной змеей, что выворачивалась из-под ног лошади, и пыталась уползти, но вновь попадала под копыта. Посчитав, что яркости небесного светильника не достаточно, чародей зажег еще магических огоньков и пустил их у ног кобылки. Ехали в молчании, каждый в своем. Ханар о чем-то глубоко задумавшись; Маро из вежливости, не желавший прерывать его; Радий из упрямства, недовольный, что его погнали куда-то в ночь, даже не объяснив причины; Лета поддавшись общему настроению. Девушку убаюкало очарование тихой ночи, и она, откинувшись на спинку экипажа и запрокинув голову, разглядывала звездное небо, слегка раскачивающиеся в такт поскрипыванию рессор. Достаточно быстро добрались до Левого торжища, которое оказалось еще меньше Правого, где держал свою таверну уважаемый Корц. Лета и оглянуться не успела, как их экипаж миновал мирно спящее селение по единственной центральной улице. Ни лучика не пробивалось из-за плотно закрытых ставень, ни одного светильника или факела не горело снаружи. И они промчались мимо словно призраки, на подсвеченной повозке. Еще минут через десять земля впереди вздыбилась холмами, а дорога нырнула между двумя ближайшими, по склону которых медленно поднимались кусты и невысокие деревья. Стоило их экипажу вслед за дорогой устремиться между возвышенностями, Ханар решил нарушить молчание, да так неожиданно, что, кажется, вздрогнули не только спутники, но и лошадь, привыкшая за это время к тишине, нервно всхрапнула и дернула ушами. - Маро, расскажи побольше о сестре. Если это и вправду проклятье, хотелось бы знать, кто мог пожелать ей зла. - Если, - вновь напрягся юноша, - то есть вы мне до сих пор не верите? - Верю, - маг поднял руку раскрытой ладонью вперед, пресекая дальнейшие споры, - Но я должен рассмотреть все возможные варианты. Что вы сироты, да еще и потерявшие все имущество, я уже в курсе. Расскажи про то, как вы жили после. - Жили, - не весело усмехнулся Маро, - скорей выживали. Помолчав, видно собираясь с мыслями, мальчишка начал: - После того, как у нас отобрали за долги дом отца, а родственники, - он с таким призрением и холодно произнес это слово, что Лета невольно поежилась, - растащили оставшееся, даже не поинтересовавшись, на что мы осиротевшие будем жить, Илина предложила перебираться в город. Она говорила, что все равно в деревне работы не найдешь, каждый своей семьей живет и хозяйство ведет, а в городе всяко людей больше, кому-нибудь непременно лишние руки понадобятся. Это я сейчас понимаю, что она просто не хотела оставаться там, где ее предал человек которого она считала семьей. А тогда… Тогда я просто пошел следом, веря, что сестра взрослая, умная и все знает. Хотя какой ум у девчонки тринадцати лет. - Скольки лет? И такая малявка замуж собиралась? – воскликнула Лета, уставившись широко раскрытыми глазами на Ханара. - В тринадцать лишь уговор о свадьбе, а настоящие супружество не раньше шестнадцати, - отмахнулся от нее маг. - Ну, да, - непонимающе уставился на чародея Маро, - это всем известно. - Ты не обращай внимания, - слегка смутившись, проговорил Ханар, очень захотелось зло зыркнуть на Лету, но сверлить взглядом пустое сиденье, со стороны выглядело бы не менее странно, чем разговаривать саму с собой, - я иногда важные мысли вслух проговариваю. Привычка. Ты говори дальше, не обращай внимания. Если возникнут вопросы, я задам. - Ну, вот, - все еще неуверенно протянул мальчишка, - На попутке добрались в Ригорн, благо жили в одном дневном переходе. А что дальше делать, понятия не имеем. Где искать тех людей, которым лишние руки нужны. День побродили по городу, пробовали спрашивать, не нужны ли помощники в харчевнях да лавках торговых, отовсюду гнали, принимая за попрошаек. К вечеру устали и проголодались. Да еще вдруг сообразили, что ночевать-то нам негде. Вот тут моя сестра, наконец, поняла, насколько ее план перебраться в город был далек от реальности. Поняла и разревелась. Стоит, белугой плачет, а я рядом, понять ничего не могу. Гляжу на нее, и даже про то, что с голоду умираю, заикнуться боюсь. Только чувствую, что еще немного и сам зареву. И тут останавливается перед нами щупленькая старушка, лицо все в морщинках, седые волосы платком подвязаны. Достает из корзинки два пирога и протягивает. Вот, честно слово, она мне в тот момент феей из сказки показалась, а пирог тот вкуснейшим, что я в жизни пробовал. Расспросила нас, кто мы да откуда, сказала, что на внуков ее похожи, и вдруг предложила у нее переночевать. - Ох, и наивные дети, - всплеснула руками Лета, внимательно слушавшая до этого, - Бедные и наивные. Эта старушка вполне могла из доброй феи в злую ведьму превратиться. - Это сейчас я задним умом понимаю, что идти куда-либо с незнакомым человеком, будь она трижды милой старушкой с ведром пирожков, это чистой воды самоубийство. И в рабство можно попасть, и на опыты как какому-нибудь подпольному колдуну, да мало ли опасностей в городе таится. Но тогда и я, и моя заплаканная сестра не о чем дурном не подумали. И видимо духи родителей еще не ушли далеко по Тропе предков, защитили своих неразумных чад. Старушка та стала нам ближе всех оставшихся в живых родственников. Она пустила нас под свой кров не только на ближайшую ночь, но и на все последующие. Из платы согласилась брать лишь помощь по хозяйству, да и относилась как к внукам. Сестра подрабатывала то там, то здесь. И пусть денег было не много, но нам хватало. Потом я подрос, начал помогать по мере сил. А когда Илина нашла постоянное место заработка, дела вообще пошли в гору. Ее взяли в мастерскую по пошиву одежды младшей швеей. Руки Илины всегда были ловкие, с ранних лет все в деревне восхищались ее умением тонко прясть и гладко ткать. Да и вышивала она так, что в восемь лет могла за пояс заткнуть многих, уже замужних девушек. Поэтому не удивительно, что очень скоро ее талант заметили, и она стала старшей раньше прочих. У Маро была очень живая мимика, он улыбался, когда говорил про их с сестрой наивность, становился грустным, когда вспоминал, как близки они были к опасности, начинал жестикулировать, если терял мысль или забывал какое-нибудь слово. Лета буквально любовалась рассказчиком, впитывая его слова. Мальчишка настолько эмоционально вел повествование, что когда замолчал, переводя дух, никто не захотел влезать, подталкивая дальше. На несколько долгих мгновений в экипаже повисла тишина, только рессоры поскрипывали, ветер шумел листьями на деревьях, да негромко перестукивали копыта об дорогу. - А потом, - мальчишка драматически замолчал, а девушка обратилась в слух, невольно подавшись вперед, впилась глазами в рассказчика, тот, скорбно выдохнув, продолжил, - Хозяин ателье, где работала моя сестра, ее замуж позвал. И она согласилась. И выглядел он при этом столь убийственно серьезно, такая тоска и обреченность на лице, что Лета, не сдержавшись, громко рассмеялась. Ханар, в отличие от девушки, даже не улыбнулся. Он мог только догадываться, исходя из поведения самой Леты, как в ее мире относились к девушкам, перешагнувшим порог в двадцать лет, не будучи замужем, а в мире Са с этим было более, чем строго. Не смогла вовремя построить семью, не мешай молодым. Звать замуж такую невесту, для мужчины считалось глупостью, а принимать предложение девушкой - верхом неприличия. Сквозь пальцы глядели лишь на молодых вдовушек, когда к ним сватались не столь молодые вдовцы. Поэтому чародей прекрасно понимал, почему Маро так сильно расстроило это известие. - Ну, какая девица согласиться в двадцать лет первый раз женой стать? - продолжал между тем Маро, - Это же глупость! Только неразумная так поступает! Лета фыркнула, явно недовольная, тем как брат отозвался о сестре. Ханар попытался сгладить впечатление о своем мире в общем и о мальчике в частности. - Ты прав, люди с большой неохотой принимают такие союзы. - Вот, и я о том же, - воскликнул Маро, радостный, что его поняли, - Я слишком люблю свою сестру, я многим ей обязан. Я бы и так не бросил ее на произвол судьбы. Даже если бы женился – к себе взял. Я и ей это пытался сказать, отговаривал, просил подумать. Ведь Антар, жених был завидный. Самый рассвет силы – тридцать лет. Пусть не знатен, но обеспечен. Многие мечтали его к себе в родственники заиметь, многим моя сестра дорогу перешла. И ведь я ей говорил, что каждая из отверженных невест вслед будет злые слова кидать, какое-нибудь и зацепиться, обернется проклятьем. А она уперлась, стояла на своем. С такой обидой на меня смотрела, словно я ее предал. Мы с ней тогда очень серьезно поругались. - Я бы тоже обиделась, - проговорила Лета, - Единственный родной человек не смог перешагнуть ради меня через свои принципы. Не поддержал. Чем он тогда от чужого отличается? Правильно ничем! - Может я был прав, и их брак стал причиной проклятья? – одновременно с ней говорил Маро. А Ханар пытался слушать мальчишку и пропускать слова Леты мимо ушей, но у него это не очень получалось. - А дальше что? Как твоя сестра из города в деревню перебралась? - Зять там дом купил, когда сестра забеременела, потому что лекарь сказал, что городской шум и суета вредны ей. Роды и так поздние, осложнения могут быть. Лета опять фыркнула, «двадцать лет» и «поздние роды» в ее голове не складывались в одно предложение. - Девочку в услужение, нанял, - продолжал между тем Маро, - Сам, правда, Ригорн покинуть не мог из-за дел в ателье, но наведывался часто. Я тоже раз в неделю заезжал, благо тут не так уж далеко. Подруга у нее появилась, местная травница. Пусть постарше, но так даже лучше, когда опытный человек, умеющий лечить, всегда рядом. Потом роды с осложнениями. А дальше я уже рассказывал. Экипаж вдруг замедлил свой ход, а после и вовсе остановился. - Господин Наритан, - раздался напряженный голос Радия, - Приехали почти, вон под холмом деревня Окуньки, нам ведь сюда надо было. Только странно как-то, огни горят во всех домах, народ на улице. Случилось что-то? Или праздник какой? Радий, обернувшись, вопросительно взглянул на Маро, Ханар тоже. Но тот в ответ лишь недоуменно пожал плечами. - Ни про какие праздники я не знаю, - проговорил он. Мальчишка поднялся на ноги, взгляд его забегал по деревне, что бы найти один единственный дом, где обитала его сестра. Странно, что лишь в нем не светилось ни одно окно. - Куда они ее тащат, - вдруг закричал Маро, и прежде чем кто-то успел среагировать, сорвался с места, выпрыгнул из экипажа и… растянулся в дорожной пыли. Лета, сама не смогла бы ответить, почему ухватила рванувшего мимо парня за полу рубахи, но она точно знала, что ему прямо сейчас и одному в деревню нельзя. Мальчишка, между тем, поднялся, даже не отряхнувшись, попытался продолжить движение, но теперь его остановил Ханар, успевший выбраться из повозки и крепко ухвативший его за локоть. - Ты куда, полоумный? – поинтересовался маг. - Там Илина! - тщетно пытался вырваться из цепких рук мальчишка, - Вон девушка со светлыми волосами, видите, где дом с черепичной крышей! В деревне, где в качестве укрывного материала предпочитали солому и дранку, нужная крыша была единственная и найти ее не составило труда. К тому у этого дома собралось очень много людей, может даже все жители. Они расположились полукругом перед крыльцом, рядом с которым виднелась тоненькая девичья фигура, поддерживаемая с двух сторон рослыми мужиками. На самом крыльце возвышался над прочими на три ступеньки еще один человек. Он возносил руки к небу, что-то выкрикивал, и люди вокруг подхватывали его вопли, которые долетали эхом до замерших на пригорке. - На повозке быстрее, - Ханар, охватив все происходящие быстрым взглядом, сделал для себя выводы, принял решение и затащил упирающегося мальчишку вовнутрь. Радий тут же, и едва пассажиры забрались, щелкнул вожжами, и лошадь рванула с места. Лекарь и сам сообразил, что в Окуньках твориться что-то странное. С горки, набрав на спуске приличную скорость, экипаж слетел за считанные секунды, пронесся, окутанный поднятой пылью, по единственной улице и затормозил у нужного дома, едва не разметав замешкавшихся жителей. - Побудьте здесь, - строго бросил своим спутникам чародей и выбрался из повозки. - Кто вы и по какому праву врываетесь в мою деревню? – разорвал повисшую тишину, раздраженный голос, и спустя еще несколько мгновений, растолкав замерших в недоумении людей, появился и его обладатель. Это был мужчина лет сорока, ниже Ханара почти на две головы, худощавый. Темные волосы его обхватывала повязка с искусной вышивкой, короткая, аккуратно подстриженная борода обрамляла лицо, а одежда была явно более новая и дорогая чем у прочих. Принимая во внимание все это, а так же горделивую осанку и ум в глазах, чародей сделал вывод, что перед ним местный староста. Настороженный взгляд мужчины между тем зацепился за медальон на шее Ханара, и тут же растерял всю колючесть, а губы расплылись в добродушной улыбке. - Господин маг, - вскричал он радостно и, преодолев пару шагов разделяющих их, сжал опешившего чародея в крепких объятьях. А потом отступил, но отходить не спешил, удерживая Ханара на вытянутых руках, и заглядывая при этом в его лицо снизу вверх с такой преданностью, с такой нежностью, словно маг был как минимум любимым сыном, гордостью, поддержкой и опорой на ближайшую старость. - Зачем же Вы себя утруждали столь дальней поездкой, - продолжил между тем староста, словно не замечая шокированного взгляда и удивленно вздернутых бровей, - мы бы и сами справились. - Ханар, ты этому тоже как-то помог, - долетел звонкий голос Леты из оставленной повозки. То, что просьба мага, не следовать за ним, выполнена, еще не значило, что девушка закрыла глаза, заткнула уши и умерила свое любопытство. Чародей привычно дернул плечом, прося не отвлекать, и одновременно стряхивая ладони старосты. - Уважаемый, - темный маг сделал паузу, как бы намекая, что он даже имени его не знает. - Варей, - подсказал мужчина, продолжая глядеть все с такой же нежностью. - Уважаемый Варей, - Ханар напустил в голос и взгляд столько морозу, что будь он материален, смог бы заморозить пол деревни, - не припомню, что бы мы встречались прежде, и по сему… - Конечно, не встречались, - радостная улыбка отказывалась уходить с лица напротив, - но все мы так рады Вашему приезду. Мужчина повел рукой, и Ханар, невольно проследив за ней взглядом, ощутил, как холодок нехорошего предчувствия скользит змеей вдоль позвоночника, оставляя после себя мурашки. На лицах тех, кто столпился вокруг, светились те же широкие улыбки, а в глазах плескалось обожание. - И Вашему приезду, Господин светлый, - мужчина повернул голову к замершему на козлах Радию, и все прочие синхронно обернулись, посмотрели и вновь сосредоточили свое внимание на Ханаре, - Но поверьте, здесь столь незначительная проблема... Мы бы и сами справились. Или вы нам не доверяете? Радость и обожание во взгляде сменились на печаль и укор, не только у старости, но и у замерших вокруг жителей деревни. И если до этого Ханар лишь подозревал, что здесь не обошлось без магического вмешательства, то теперь в этом не приходилось сомневаться. - Что Вы, дело не в недоверии, - маг поспешил успокоить старосту, тот снова заулыбался, но улыбка тут погасла, а взгляд потяжелел, когда чародей спросил, - А не могли бы Вы, уважаемый Варей, рассказать, что за проблема? Эмоции окружающих менялись синхронно с их главой, и от этого немого осуждения становилось совсем не уютно. Словно маг говорил совсем не то и вел себя совсем не так, как от него ждали. Словно этим вопросом он заставил окружающих сомневаться, а тот ли человек перед ними. Нужно было срочно предпринимать что-то, способное восстановить предыдущее радушие, иначе, маг даже не сомневался, что разорвут его в клочья с не меньшим воодушевлением, чем секунду назад обожали. Точнее попытаются разорвать. Но прежде, чем он смог придумать, как выкрутиться из сложившейся ситуации, его спас Радий, успевший в два шага оказаться рядом. - Понимаете, дорогой Варей, - доверительно начал практикант-лекарь, - мы только-только вернулись в город с очень важной миссии, как нас отправили к вам на подмогу, практически не посветив в детали. И по этому, если вас не затруднит, посветите нас в тонкости Вашей проблемы. - Да какая уж там проблема, - отмахнулся Варей, добродушная улыбка вновь вернулась, как и нежность во взгляде,- ведьму утопим и конец всей проблеме. Ишь удумала, упырей на нас насылать. Хорошо, что теперь можно такие дела решать, без обращения в магические советы. Это вы господа чародеи замечательно надумали. И бумагу выписали, все честь по чести. - А не могли бы Вы, уважаемый, нам эту бумагу показать, - проговорил Радий, внезапно оказавшийся главным в переговорах, и, заметив тень настороженности во взгляде Варея, тут же успокоил, - последнее время часто стали подделывать документы. Нас по тому то и прислали, что бы удостоверится. - Ах, ну конечно, - староста сиял начищенной монетой, - Пойдемте со мной. Документ у меня дома лежит. А вы пока, - он глянул на замерших вокруг людей, - продолжайте. Не чего этой заразе и дальше в нашей деревне ошиваться! - Уважаемый, - остановил его взмахом руки Радий, - Я бы прежде все же хотел взглянуть на документ. А потом лично проследить за исполнением. Пойдемте. А мой коллега присмотрит пока здесь. Вы ведь не против, коллега? Ханар лишь кивнул. Ему совсем не хотелось оставаться среди этих, лучащихся неестественными улыбками жителей деревни, но лучше так, чем опять невольно вызвать их недовольство. То, что их эмоции зеркально отражали настроение старосты, а у того они не стабильны, было понятно и так. Радий явно был более гибок и лучше справлялся с ролью переговорщика. Идеальный врач от слова «врать». К тому же, стоило двум яфигурам скрыться за спинами замерших людей, мага пронзила мысль: «А где Маро?» Разве с его взрывным характером, он не должен был выскочить с кулаками сразу после обвинения его сестры в черном колдовстве. Самое странное, со стороны экипажа вообще не доносилось ни звука, да и Лета куда-то пропала. Выдавив из себя улыбку, от чего окружающие стали еще радостнее, и пробормотав что-то о забытых вещах, чародей едва ли не бегом вернулся к повозке, чувствуя, как спину между лопаток прожигало десятки взглядов, полных обожания. Ханар заглянул в экипаж и в удивление замер, хотя считал, что лимит по введению его в шоковое состояние на сегодня исчерпан. Так как повозку использовал практикующий лекарь, расстояние между сидениями было подобранно с учетом его потребностей. На полу можно было спокойно разместить впритык друг к другу двое носилок с больными, если те нуждались в срочной госпитализации. И сейчас место между сиденьями не пустовало, причем лица лежавших сияли таким блаженством, что в любой другой ситуации маг точно позавидовал бы. Маро устроился на боку, свернувшись калачиком и подложив ладонь по щеку, его грудь мерно вздымалась, а рядом, на животе, повернув лицо к соседу, тихо сопел Радий. Тот самый, который пару минут назад, разве что не припрыгивая от радости, ушел с не менее воодушевленным старостой деревни Окуньки, проверять подлинность документов. Между этими двумя, привычно скрестив ноги, сидела Лета, и с абсолютно не читаемым выражением лица, крутила в руках моток веревки. Что-то щелкнуло в мозгу Ханара, возможно знакомая ухмылка на губах того второго Радия, который до этого не отличался говорливостью, натолкнула на правильную мысль. Маг посмотрел на Лету и спросил лишь одно: - Крим? - Ага, - кивнула девушка, все так же в задумчивости крутя веревку, - Появился внезапно, усыпил этих, перевоплотился, вручил мне веревку, велел связать и ускакал. Я вообще-то садо-мазо как-то не очень. Связывать прежде людей не доводилось. - Вылезай, - вздохнул маг, наконец, успокоившись, - и веревку оставь. Я думаю, наш помощник пошутил. Он же профессионал, если уж усыпил, то эти два оболтуса не проснуться, пока противоядие не получат. А что бы их случайно не нашли… Ханар начертил в воздухе руну маскировки, и поторопился вернуться, заметив, что лже-Радий вместе со старостой, как раз показались из-за ближайшего дома. Лета, с интересом взглянув на пустой пол экипажа, поспешила следом. В глазах деревенских жителей, когда они увидали мага, сквозило такое удивление и не узнавание, словно за то время, что чародей отсутствовал, о нем успели забыть. Но стоило, растолкав толпу, появиться старосте, люди кругом вновь заулыбались господину магу, как любимому родственнику. - Думала меня мало чем можно испугать, - проговорила Лета, передергивая плечами, - но вот такая синхронность… Жутко до одури. Ханар коротко кивнул, сам внимательно следивший за приближающимся лже-лекарем, который незаметно для прочих, подал знак, что все разузнал, но результат сообщит попозже. Вот теперь чародей действительно признал в нем Крима. - Вы представляете, дорогой коллега, - проговорил ассасин с такой скорбью, словно только что узнал о смерти дорогого для себя человека, - эти бумагомаратели из главной конторы, опять напортачили в документе. Вы только взгляните, - он размахивал, какой-то бумагой, исписанной мелким подчерком, и тут же тихо зашипел, - да подыграйте мне, господин маг, не стойте истуканом. - Да-да, ошибка, - попытался выглядеть озабоченно Ханар, - Кажется в… - В шестом пункте, - услужливо подсказал Крим. - Точно в шестом, - опять кивнул маг, - ведь там же… - Полностью нарушена статья 12 пункт 7 Свода магических правил, - и дождавшись кивка Ханара, повернулся с победной улыбкой к замершему в ожидании старосте, - вот видите, мой старший коллега подтвердил мои доводы. Ведь ясно как божий день, что «упыри, вида ужасного, дыхания смрадного с горящими злобой очами красными», - последнее он прочитал с листка, - вызываются обычно злобными колдунами, а не ведьмами, – и сразу добавил шепотом на грани слышимости, - Когда я подам сигнал готовьтесь удирать. В повозку и ходу, - и опять громко, обращаясь к Варею, - Так господин маг? Ханар кивнул, он не особо понимал, что происходит, но решил довериться, а подробности выяснить позже. - Но мы должны уничтожить ведьму, - растерянно пробормотал староста, и окружающие его люди погрустнели так, что у многих навернулись слезы на газах, а какая-то совсем юна девица даже всхлипнула, - Или вы желаете ее спасти? Лишить нас законного права на возмездие? Настроение старосты качнулось в сторону злобы, и все прочие оскалились в недобрых усмешках. - Что Вы, что Вы, уважаемый Варей, - тут же смягчил свой тон Крим, - Но мы с моим коллегой должны теперь пойти на то старое кладбище, откуда на вас упыри лезут, оглядеться, решить, кто допустил ошибку вы или наша контора. - Идите, конечно, - добродушно махнул рукой староста, - а мы пока утопим ведьму. - Но нам она нужна пока что живой. Вы же, уважаемый Варей, не хотите в последствии обживать пепелище, которое тут устроят маги, обнаружив в ходе расследования ошибку, и даже не вами допущенную? - Но мы должны уничтожить ведьму, - староста будто не слышал, твердил одно и тоже. Дальше начался совершенно бессмысленный спор на тему: а, может, забудете уже про ведьму. Крим изворачивался, как мог, менял формулировки вопроса и предлагал пути решения, староста вроде даже начинал соглашаться, но под конец каждый раз говорил одно и тоже: «Вы делайте что хотите, а нам пора топить ведьму». С каждым разом Криму все труднее удавалось вернуть мысли старосты на позитивный лад. В какой-то момент лже-Радий обернулся и одними губами произнес: «Отходите». Ханар тронул за плечо Лету, привлекая ее внимание, и пользуясь тем, что взоры всех жителей деревни были обращены на все более громко спорящих старосту и лекаря, практически не заметно отступил к экипажу. На козлах которого сидел некто, закутанный в черный плащ, лицо скрывала тень от накинутого на голову капюшона. - Скорее! Скорее! – громким шепотом поторопил незнакомец мага, вглядываясь поверх его головы на взволнованную толпу в паре десятков шагов от них. Крим умудрился незаметно для жителей, отвезти их подальше от повозки, да еще и приковать к себе все внимание, так что в их сторону никто не смотрел. Даже ни одного мимолетного взгляда не было брошено. Похоже, в отличие от Леты, которая настороженно замерла, Ханар сразу узнал человека, поспешно занимая сидение рядом с ним. Тот сразу же взял вожжи в обтянутые перчатками руки, и девушка, поняла, что если она будет медлить уедут без нее. Запрыгивая в экипаж, Лета совершенно забыла, о наложенных ранее чарах маскировки и сдавленно вскрикнула, когда случайно наступила на одно из спящих тел. Заклятье, конечно же, тут же спало, а девушка, тихо ругаясь сквозь зубы, забралась на сиденье и подогнула ноги. А человек в плаще вдруг начал считать в обратном порядке от пяти. - …Один, - едва слышно выдохнул он, и где-то за дальними домами вверх взмыли столбы пламени, что-то взорвалось в самой деревни, закачалась, задрожала земля под ногами и по ней зазмеились трещины, грозя в ближайшее время превратиться в глубокие разломы. Люди, поддавшись панике, с криками побежали кто куда. Возница тоже хлестнул вожжами, крикнул что-то резко, и кобылка рванула с места, прямо по главной улице, сквозь рев пламени и удушливый дым, спокойно промчавшись по разломам в земле. - Хорошая иллюзия, - похвалил Ханар, вцепившись в сиденье обеими руками, что бы не улететь под колеса подскакивающей на каждой выбоине повозке. - Еще бы, - довольно усмехнулся человек в капюшоне, - Я на нее полчаса подготовки истратил. Но тут, перекрывая рев и грохот, от оставленной деревни долетел звонкий голос старосты, такой громкий и четкий, что Лета невольно оглянулась, убедиться, что Варей не прицепился к задней части повозки: - Куда вы? Мы должны утопить ведьму. И прочие жители, словно позабыв о том, что твориться вокруг, подхватили и принялись скандировать его слова: - Утопить ведьму! Утопить ведьму! - Тьма междумирья! – выругался возничий, - Думал, надольше эффекта паники хватит. Сейчас они все за нами ломанутся. - Зачем? – не понял Ханар, - Ведь сестру Маро утащил Крим, я сам видел. В это время на сиденье мягко и почти бесшумно опустился упомянутый ассасин, прижимающий к себе бесчувственное тело. Лета, от неожиданности дернулась, едва не выпав из повозки. Благо, лже-Радий успел среагировать, и удержал ее за руку. - Что-то ты через чур нервной стала, девочка, - было странно слышать знакомый голос, а видеть двойника лежащего на полу парня. - Станешь с вами нервной, - раздраженно проговорила она, и добавила тихо, - Спасибо. - Только сдерживающие и оглушающие барьеры, - раздался в это время голос возницы, - Нам нужно лишь оторваться как можно дальше. Потеряют нас из виду, забудут. - Притормози, - попросил Ханар, и когда скорость повозки упала до неторопливого шага, спрыгнул на дорогу. Повернувшись лицом к деревне, маг принялся вырисовывать в воздухе руны, складывая их в ряд одну к другой, плетя из светящихся линий сложный узор. Обычно, творя заклинания, он еще и слова выговаривал, но сейчас был молчалив и сосредоточен. От крайних домов их повозку отделяло всего шагов тридцать. Там уже ничего не взрывалось, и столбы иллюзорного пламени не взмывали в небо, но огни в окнах, факелы, зажженные вдоль улиц, и луна давали достаточно света, что бы заметить бегущих между домами людей, их стеклянные взгляды и распахнутые в криках рты. Гул множества голосов и требование «Вернуть ведьму!», «Утопить ведьму!», катился перед ними подобно мелкой гальке перед набегающей волной. Ханар вплел еще одну руну, и движением руки послал всю конструкцию в сторону толпы. Едва переплетение нитей упало на землю, перегородив дорогу и траву на обочине от кустов до кустов, свечение пропало. Маг запрыгнул на козлы. Экипаж сорвался с места, прочь от обезумевшей толпы. Чародей ехал, полуобернувшись, вцепившись в сиденье и не отрывая взгляда от убегающей назад деревни. Лета тоже внимательно смотрела, как жители деревни выбежали на дорогу. Стоило первым из них пересечь невидимые руны, ноги их подкосились и они осели в траву, бежавших следующими, постигла та же участь, и следующих, и следующих. У Леты эта их синхронность и внезапное падение, вызвало в памяти картину одного из фильма о Второй мировой. Там вот так же враги косили из пулемета, кинувшихся в атаку солдат. - Что с ними? – девушка испуганно вскрикнула, уставившись на Ханара. - Сонное заклятье, - ответил тот, - проснуться минут через пять. А между тем, обезумевшие от жажды вырвать ускользающую добычу, люди потеряли остатки здравомыслия и чувство самосохранения, и лезли, и лезли, и засыпали один за другим, мягко оседая на землю. Чем дело кончилось, остановились ли жители Окуньков или так все один за другим и отключились, Лета не увидела. Дорога сделала резкий поворот, экипаж, следуя ее велению, тоже мягко повернул, и странная деревня скрылась из виду. Они еще мчались, не снижая скорости, какое-то время, а затем, на очередной развилке, возница уверенно направил повозку вглубь леса и позволил лошади снизить ход. Ханар привычно зажег несколько магических огоньков, которые поплыли рядом, и проговорил: - Может, скинешь уже свой балахон? - Подожди, - ответил человек в капюшоне, - Сейчас будет небольшая поляна, я там кое-какие меры предосторожности организовал. Мало ли… - Я могу… - начал Ханар, но был остановлен взмахом руки. - Нет! Тогда мой дед точно догадается, куда я умчался среди ночи. А это прямое нарушение приказа. Я сейчас должен быть вообще на другом континенте. - А так он не сообразил, - скептически усмехнулся Ханар, - когда ты иллюзиями направо и налево разбрасывался. Глава твоего клана далеко не идиот! - Я ставил тройную защиту и двухсторонний откат! – тут же принялся доказывать человек в плаще, - И амулеты для подпитки сил использовал не фамильные, а только что купленные, не впитавшие ауру владельца! Одноразовые! Саморазрушающиеся! И медальон мага сейчас лежит совсем в другом месте! - Ну, уж если медальон… - протянул темный маг. Скепсиса в ухмылке его меньше не стало, но спор прекратился сам собой, потому что как раз они вывернули на упомянутую раньше полянку, и экипаж остановился. Ханар спрыгнул на землю, и вдруг резко обернувшись, крикнул: - Стой! Его знакомый замер на козлах, боясь шелохнуться, застыла и Лета, которая тоже собиралась спускаться, ее ступня зависла в паре сантиметров над тихо покачивающимися травинками. Крим от такого окрика, наверное, тоже бы застыл, но он успел скрыться сразу, как повозка въехала в лес. - Ты какую защиту ставил? Воздушную или по земле знаки рисовал? - По земле, конечно, - не понимая, к чему такие вопросы, ответил другой маг, - Ты же знаешь, воздух – стихия деда. Прятаться таким образом, это совсем дураком быть. А что? - Лета, сиди в повозке, - вместо ответа обратился Ханар к недовольно засопевшей девушке. - О, так твоя невидимая леди тоже с нами, - проговорил восторженно человек в плаще. Спрыгнув на землю, он откинул капюшон, склонил голову и проговорил: - Позвольте представиться, светлый маг Ниир Ротим! Друг вот этого угрюмого отшельника. Смотрел он при этом хоть и в сторону повозки, но все ж таки мимо Леты. Девушка с любопытством разглядывала его в свете магических огоньков, и понимала, что эльфийского, такого, как описывают в книгах и показывают в фильмах, у парня напротив практически нет. Где водопад волос до талии, где неземная красота, где глаза лучащиеся мудростью прожитых веков. Хотя глаза и правду искрились. Зеленые, как молодая, только распустившаяся листва. Но длина светлых волос была более привычной для родного мира. И черты лица пусть и правильные, но совсем не утонченные, с девушкой при встрече точно не спутаешь. Ростом он лишь слегка уступал Ханару, а в плечах был даже пошире. - Ну, тогда я Лета, - девушка усмехнулась, поняв, что от нее все еще ждут ответа на приветствие, - Заноза и язва, делающая жизнь вашего друга не такой пресной, как ему бы хотелось. Ханар поперхнулся, но передал лишь первую часть, не обращая внимание, на хитринку проскользнувшую в глазах друга, которой догадался, что было и продолжение. - Ну, здравствуй, старый друг, - проговорил Ниир, шагнув к темному магу и заключая его в крепкие объятья. - Не старее некоторых, - широко и искренне улыбнулся в ответ Ханар, а когда руки разжались, совершенно серьезно спросил, - Что у вас здесь твориться? Полуэльф сел в траву, маг опустился рядом, а Лета прижалась к боку экипажа, слегка свесившись, что бы не пропустить ни слова. - Бред сумасшедшего у нас здесь твориться, полнейший, - проговорил Ниир, с лица, которого тоже исчезла улыбка, - Вокруг Ригорна такое происходит, что если бы сам не видел, не поверил. Так что слушай.