Немецкий акцент

Скордж смотрел на то как дурачатся солдаты и как кидаются в друг друга снегом. У немцев так не принято.. Они никогда не развлекались, и ничего не говорили лишнего. Единственное, что было в норме у них, это жестокость и страшные муки, в которых умирали те, кто попадал в концлагеря. Их безжалостно убивали, а трупы сжигали, рассеивая прах. Немец задумался, потирая свои запястья с красными полосами и синими следами от веревок. Улыбка медленно сошла с его скуловатой мордочки, и парень отошёл от окна, вернувшись к кровати и взяв с нее штаны, повесил их на спинку стула. Тонкими пальцами ёж расстегнул пуговицу на штанах и снял их вместе с сапогами, на которой была фашистская бирка, ступив лапкой на холодный пол, чувствуя его по всему телу. Скордж задрожал, натягивая на себя штаны цвета хаки и судорожно застегнув чёрную пуговицу, поправил рубашку, не пытаясь натянуть ее на плечо, все равно она слетит. Немец вновь надел свои сапоги, они практически не отличались от обуви солдат, а бирку будет трудно заметить. Сложив ранее упомянутый элемент одежды ёж положил ее на темную тумбу, обняв себя за плечи от холода, пытаясь согреться, и вновь посмотрев в окно. На улице солдат уже не было, Скордж осмотрел местность, насколько позволяли рамки окна, но кроме следов от ботинок и притоптанного снега ничего больше еж не увидел, а за дверью послышались приближающиеся шаги и сбитое дыхание. Немец повернулся, дёргая рубашку за ворот и сжимая его в кисти, а сердце учащенно забилось. Когда дверь открылась, заставив немца вновь вздрогнуть от неожиданности и обернуться на звук, в казарму зашёл синий еж, стряхивая со своих игл снег и пуская тонкие пальцы в глубь игл и тряся ими, чтобы те высохли. Настроение ежа было как обычно нечитаемое, к чему зеленый ещё пока не привык.. Скордж закусил губу и прижал ушки, замечая как по его торсу скатываются капли от растаявшего снега, теряясь в поясе штанов, которые были в мокрых пятнах от снега. Еж провожал каждую попавшую под его взгляд каплю и вместе с ней гулял взглядом по каждому выступающему ребру и косым мышцам живота, опускаясь на виднеющиеся кости лобка и бедра. Зоник выдохнул, отряхнув свои колени, стряхнув снег на пол, и прошел к шкафу, открыв его и вытянув оттуда чёрное полотенце, накинул его на плечи и вытер воду со своего торса. На немца он в принципе не смотрел, не хотел поддерживать с ним зрительный контакт. Сейчас его поведение трудно понять, его не понимал даже сам Зоник, думая, что найдет ответы чуть позже.. Зелёный лишь мечтательно уставился в потолок, чувствуя холод, который запустил солдат входя в казарму. Помимо того, что они не пересекались взглядами, Зоник не разговаривал с ним, просто молчал. Казалось, что солдат даже не замечает его.. Но зачем же он прикрывает его? Это все ещё было вопросом у немца, ответ на который он никак не мог найти. Скордж сделал несколько шагов к синему, стоя у того за спиной и вспоминая те слова, которые хотел сложить в предложение, но Зоник резко развернулся, чуть ли не врезаясь в парня, только чуть коснувшись своим холодным торсом его живота. Зелёный чувствовал как на его рубашке в области живота осталось мокрое пятно, которое вызвало у немца глупую улыбку и тот лишь шагнул назад из-за простой этики, чтобы не мешать парню. — Чего надо? — вскинул одну бровь солдат, сложив руки на груди и смотря в глаза немца. Скордж немного опешил, вновь услышав его голос, звучание которого заставляло ежа на время терять разум и забыть о том, что сейчас происходило. Он даже забыл, что хотел сказать ему, но когда вспомнил, его перебили. — Эй, Зоник, ты в баню идёшь? — голос начал раздаваться ещё за закрытой дверю, а когда та раскрылась, привлекая внимание и Скорджа и Зоника, в казарму вошёл среднего роста фиолетовый хамелеон с отливом лилового и темными пятнами в местах, где его части тела скрывала тень. Опять молодой парень с голым торсом, и сердце немца учащенно забилось, от таких откровенных видов. В Германии так не принято, Скордж был возмущен, но и приятно удивлен такой откровенности. Хамелеон отряхивал свои штаны от снега, шагнув на порог и этот снег летел на пол, оставляя маленькие мокрые пятна. Солдат выпрямился, размяв плечи, сделав пару махов и замечая зелёного ежа и улыбаясь новобранцу. — Здаров, а ты у нас новенький? — улыбнулся парень, облокотившись спиной о холодную дверь и чувствуя лёгкий морозный ветер, который пробирался сквозь щели. Скордж понял, это обращение к нему и просто стоял, сжимая в руках низ рубашки и молчал, лишь украдкой смотря на Зоника, боясь что-то сказать в его присутствии. На что синий еж так и остался с неизменным лицом, переведя взгляд на зашедшего друга. Парень выдохнул, бегая глазами по комнате соображая, что лучше сказать и как это объяснить.. — Он не может говорить, что-то с голосовыми связками.. — ёж скептически махнул рукой, показывая что парень не сможет ответить. — Врачи в медлагере сказали, что голос не восстановится.. — ответил ёж, на что Скордж вскинул бровь и прижал одно ухо к голове, не догоняя о чем сейчас ведётся речь. Зоник пихнул его бедром, дав понять, что тому не стоит открывать рот, нужно просто молчать, изредка вливаясь в роль. Скордж опустил руки, сомкнув их в замок и улыбнулся хамелеону, кивнув на то, что он новобранец. — Бедный пацан.. Он к нам как штрафбатовец? Типо особый боец? — парень сделал несколько шагов к Скорджу и тот нервно сглотнул, попятившись. Тот наклонился к немцу, так как он был немного ниже его ростом. — Да хрен его знает, сказали принять, команда была, мы приняли. — парень подошёл к столу, сделать глоток недопитого чая из стакана Скорджа. — Ты понимаешь, что я говорю? — громко спросил хамелеон, указав на себя. Немец от громкого баритона зажмурился, прижав ушки к голове. А Зоник уставился на солдата как на полного идиота. — Ты что делаешь? — спросил еж, обратив внимание хамелеона на себя. — Я сказал, что он говорить не может, со слухом у него все нормально. — сказал парень, закинув на свое плечо полотенце. — Ой.. Прости, пацан.. — глупо улыбнулся тот, легонько ударив его в плечо, а Скордж лишь потёр его, молча улыбаясь в ответ. В голове была одна лишь мысль, что все русские странные.. — Слушай, а погнали с нами в баню? Пацаны тебя там пропарят, может и голос прорежется. — ёж открыл рот, но ничего не сказал, поглядывая на Зоника, а тот лишь улыбнулся, пожав парню плечами. — Вот и славно, пойду скажу пацанам, что у нас новобранцы. — парень пулей вылетел из казармы и ребята вновь остались одни. Скордж стоял в шоке ещё где-то с полминуты а потом посмотрел на парня, что сидел на стуле. — Ты Зоник?.. — робко спросил немец, присев на свободный стул. В ответ он получил кивок. — Надеюсь ты понял, что тебе нужно молчать и не открывать свой рот при солдатах, для них ты один из нас, ясно? — в ответ Зоник получил кивок, и сделал ещё несколько глотков холодного чая. — В баню пойдешь?.. — немец удивленно поднял ушки, посмотрев на солдата, не совсем понимая значение данного слова, хотя эффект дежавю, что он где-то это слышал, у него присутствовал. Собственно, его ответа не последовало, он просто молчал и это скудное молчание приняли за положительный ответ. И как бы Скордж не мотал головой, отказываясь, все было напрасно. Немца попросту вытолкали в мороз на улицу в одном лишь полотенце, что было зафиксировано на бедрах. Парень шел босиком по снегу, одергивая лапки от холодного жжения и обняв себя за плечи шагал за синим ежом, что спокойно шел в одежде, накинув на плечи шинель. Зоник молча шел впереди, прислушиваясь к шагам и хрусту снега сзади. Он не любил скопления народа, в его стиле была тишина и одиночество. У зелёного ежа кончики пальцев потеряли чувствительность, и холод прошел сквозь его тело, что еж не чувствовал его. Когда они дошли Зоник просто впихнул немца внутрь, открыв дверь, а сам поправив шинель на плечах пошел обратно в казарму. Скордж оглянулся на дверь, судорожно сглотнув, подрагивая от холода, но здесь было тепло, даже горячо. Когда со стороны раздался кашель, ёж повернул голову, дернув ушком замечая несколько солдат и все они были обнажены, лишь прикрыты полотенцами. Скордж хотел выразиться, но молчал, ему было запрещено говорить среди русских. Он видел оголенные торсы парней и давление поднялось и уж точно не от пара. У русских так принято? Немцы себе такого никогда не позволяли.. — Опа, новобранец. — сказал здоровенный волк, спрыгнув с высокого полка и шагая к ежу, наступая на мокрые плашки, которые хрустели под его весом. Скордж опустил ушки, увидев рельефный торс, это было прямым попаданием в цель, самая главная его слабость это эстетика мужского тела. Ноги начали дрожать, и парень перестал чувствовать пол, а в глазах помутнело.. Давление зашкаливало выше нормы, и еж просто терял равновесие, а от баритона парней, что окружили его, начиная о чем-то его спрашивать. Но буквы и слова начали путаться в его голове и он просто закрыл глаза, теряя связь с реальностью и начиная падать. — Лови его! — крикнули солдаты, хватая его за руки и осторожно кладя на пол, придерживая голову. — Эй, пацан, слышишь меня? — солдаты начали осторожно бить его по щекам, приводя в норму. Скордж закашлял, открыв глаза и приложив кисть к носу, с которого потекла алая струйка крови. Он убрал руку, размазав красную каплю по кисти и запястью, не совсем понимая, что произошло. Парня подняли с пола и два молодых солдата закинули его руки на свои плечи, придерживая за талию. — Нельзя так резко менять температуру и давление, ты чего.. — сказал хамелеон, закидывая его руку на свое плечо. На это еж лишь помотал головой, закрыв глаза.. Парни вывели его из помещения с высоким давлением на улицу, сейчас резкая смена температуры не чувствовалась, немец просто был не в состоянии сейчас воспринимать реальность. Зоник был в казарме, грея чайник, чтобы согреться горячим чаем, но его планы резко обрушились, когда дверь с шумом распахнулась и на пороге появились солдаты держа на себе немца. Что тогда ударило в голову синему ежу трудно сказать, но тот быстро подбежал к ним, осторожно взяв ежа под колени и вскинув на себя, положив голову на его плечо. — Что случилось? Он пробыл с вами всего несколько минут. — Зоник посмотрел на солдат, а те лишь пожали плечами. Синий еж глубоко вздохнул, посмотрев на парня и остыл. — Ладно, валите с моих глаз, чтобы я вас не видел. — грубо сказал парень, начиная шагать к кровати и услышав за спиной синхронное «угу» и осторожно закрывающуюся дверь. Зоник переложил парня на кровать, сняв его руки со своих плеч и подходя к шкафу с аптечкой, вынув оттуда нашатырный спирт и кусочек ваты, смочив ее жидкостью. Солдат вернулся к немцу, проводя под его носом ватой, заставляя вдохнуть острый и резкий запах, от чего тот пришел в норму и начал кашлять, поднимаясь туловищем. Зоник стёр кровь с его лица и отошёл к раковине, вымыл руки. Немец открыл глаза, замечая знакомый силуэт. Он осознал, что он без одежды и прикрылся одеялом, все ещё тяжело дыша. — Ну как? Очухался? — синий еж развернулся, подходя к немцу и визуально оценивая его состояние. — Что случилось-то? — вопрос поставил его в тупик, он не мог сказать, что эстетика мужского тела вывела его из сознания, он растерялся, начав бегать глазами по телу Зоника и сжимать в руках одеяло, поджав колени. Зоник вскинул одну бровь, замечая странность в его поведении. — Чего глазами забегал? Гей что-ли? — в шутку сказал парень, сложив руки на груди и приподняв уголки губ. — Угу.. — тихое и неразборчивое мычание в ответ и Скордж поджал губы. Солдат резко изменился в лице, услышав положительный ответ, поднял ушки. Он присел на стоящий рядом стул, уставившись на немца. — Какого..