T.A.R.D.I.S.

      Забираться внутрь далека оказалось неожиданно страшно. За свою долгую жизнь Доктор испытал действие множества инопланетных технологий, и уменьшающий луч не был чем-то выдающимся. Однако сейчас, когда они вместе с Кларой и горсткой солдат сидели в капсуле, повелитель времени остро чувствовал, что теперь они еще более уязвимы перед этим кровожадным существом, и пусть оно не сумело залезть в свою голову, чтобы их поймать, внутри далека могло быть еще опаснее, чем снаружи. За себя Доктор, конечно, переживал, но в первую очередь думал о Кларе, которой было явно неуютно в этой капсуле, хотя вида она не подавала — даже здесь она оставалась строгой училкой! Однако Доктор чувствовал ее страх и неуверенность. Чтобы немного разрядить обстановку, он тронул Клару за плечо:       — Лучше не задерживай дыхание.       — А то что?       — Помнишь, что будет, если поставить в микроволновку закрытый пакет с лазаньей и не проткнуть в нем дырочку?       — Он… Лопнет? — Клара чуть насмешливо приподняла бровь.       — Именно. Так что не будь лазаньей, — Доктор усмехнулся, довольный своей шуткой. Впрочем, Клара юмора явно не оценила.       Джон перестал стучать по клавишам и расправил затекшие плечи. Он не помнил, сколько просидел за столом в неудобной позе. Судя по тому, что было уже далеко за полночь, — не меньше пяти часов.       Кресло было старым и потертым, с едва уловимым запахом сырости и кошачьей мочи, которые так и не удалось вывести — прежняя хозяйка квартиры была сумасшедшей кошатницей, и когда Джон въехал сюда, ему пришлось вызвать службу санобработки помещений. Коричневый клетчатый халат, в который он зябко кутался, тоже видал лучшие дни — нитки то и дело вылезали по кромке и неприятно щекотали ноги. Одна дужка тяжелых очков в дешевой пластиковой оправе давно треснула, и скотч их не спасал; очки то и дело съезжали, от них на ушах и переносице оставались багровые следы. Джон давно уже собирался заказать новые, но постоянно забывал об этом. Для работы у него были другие, в роговой оправе, правда в них были слабые линзы, и во время лекций он едва мог разглядеть лица студентов на передних рядах.       Урчание в желудке напомнило о том, что, вернувшись домой из университета, Джон так и не собрался поесть — едва сняв костюм, он тут же принялся за книгу и забыл обо всем на свете. Теперь же, открыв холодильник, он вынужден был довольствоваться остатками вчерашнего ризотто: зайти в магазин он также благополучно забыл.       Облезлый эмалированный чайник протяжно засвистел на плите и наверняка разбудил соседей сверху. Однако если без еды Джон Смит мог обходиться достаточно долго, то без чая он своей жизни просто не представлял. Когда-то он даже написал об этом в книге: «Чашка английского чая — вот, что мне нужно для восстановления», — сказал Доктор».       Вместе с дымящейся чашкой Джон отправился в кровать. Снаружи, сквозь окно, доносился сердитый лай соседских собак. В стекло барабанил мелкий дождик — неизменный спутник лондонских будней. Завтра нужно пополнить счет, иначе энергетическая компания отключит свет. Так уже бывало, когда Джон забывал заплатить — и тогда ему приходилось печатать с налобным фонариком, отчего страшно уставали глаза, и написать много не удавалось. Джон посмотрел в угол, на письменный стол, где стояла его машинка. Она была удивительно красивого голубого цвета. Свет лампы высвечивал блестящие золотые буквы на панели: «T.A.R.D.I.S.». Вещь, судя по всему, была очень редкой — Джон облазил весь интернет в поисках фирмы-производителя, но так и не нашел. Саму машинку он приобрел несколько лет назад на одной из барахолок. Продавец тогда содрал с него уйму денег, но Джон вовсе не жалел о своей покупке: машинка работала превосходно, экономно расходовала чернила, а еще… Странно, но в нетопленой комнате пальцы быстро согревались при нажатии на клавиши, потом тепло переходило на руки. Джон обращался со своей машинкой очень бережно, регулярно стирал с нее пыль (чего не делал с остальными предметами в квартире) и смазывал механические детали. «T.A.R.D.I.S.» была его лучшим другом, и в своей книге он даже назвал в ее честь машину времени.       Утро выдалось туманным, как и всегда. Липкий холод просочился в оконную щель и лизнул Джона, заставив его укутаться с головой. Однако долго так пролежать ему было не суждено: зазвонил будильник, нетерпеливо подпрыгивая на прикроватном столике. Джон со стоном выпростал руку из теплого укрытия и привычным движением стряхнул будильник в выдвинутый ящик.       Когда он варил себе кофе на кухне, по окнам забарабанил мелкий дождик. «Осень пришла», — рассеянно отметил Джон про себя. Несмотря на то, что наступил октябрь, теплые дни еще случались, и дождь, который часто шел в Лондоне, был по здешним меркам вполне летним — уж Джон-то в этом разбирался. Но сегодня снаружи тянуло унынием, и Джон с тоской подумал о старом пальто, которое теперь точно придется вытащить из шкафа взамен привычного клеенчатого. Давно пора купить новое, но в длинном списке необходимых к приобретению вещей пальто занимало далеко не первое место. А вот пачка бумаги… Джон подмигнул своей машинке. Сегодня вечером их ждет очередное свидание, и он заранее это предвкушал.       В метро было тесно, душно, пахло перегаром и сигаретным дымом. По этому запаху Джон узнавал дни недели. По понедельникам и пятницам в транспорте было просто невыносимо: рабочий люд, как всегда, бурно готовился к выходным, чтобы так же бурно их отметить. Сам Джон не имел пристрастия к алкоголю: опьянение мешало ему работать. Он лишь изредка выкуривал сигарету, но был весьма далек от того, чтобы это стало вредной привычкой.       Вот уже двадцать лет Джон преподавал историю в Мидлсекском университете. Когда-то он активно занимался наукой и теперь имел звание профессора. Впрочем, вся его научная деятельность сошла на нет, когда к нему пришло литературное вдохновение. Начальство не раз устраивало неприятные расспросы о том, когда же будет готова его исследовательская работа по истории Помпей. Джон отвечал односложно, не уточняя, что документ давно томится в столе и уже покрылся толстым слоем пыли. Джона не особенно волновало, что его могут уволить за уклонение от научной деятельности в таком прогрессивном заведении. Впрочем, увольнять его пока не торопились, ведь в Лондоне не так уж много докторов исторических наук. И то хлеб.       Джон привычно протолкался сквозь толпу первокурсников на первом этаже, которые сгрудились около стенда с расписанием. У этих явно пудинг вместо мозга — как можно за месяц не выучить, где проходят занятия? К счастью, по пути на третий этаж ему не встретился никто из коллег, а то непременно началась бы пустая болтовня и взаимный обмен приветствиями. Привычно открыв дверь со стороны кафедры, он придирчиво оглядел ступенчатые ряды в аудитории. Они были наполовину пусты, как и всегда, и Джон снова поймал себя на мысли, что такое пренебрежение со стороны студентов к предмету его раздражает. Может быть, устроить им тест?..       — Здрасте, мистер Смит! — нестройным хором донеслось из аудитории. Джон сдержанно поприветствовал студентов и начал лекцию. В этом учебном модуле речь шла о культуре Древней Месопотамии. Джон увлекся рассказом о храмах и реликвиях, и, когда он перешел к рассказу о настенной живописи, боковая дверь открылась, и в аудиторию проскользнула студентка. Это была мисс Клара Осмонд, которая, в отличие от большинства однокурсников, посещала все его лекции. Впрочем, судя по последнему тесту, знаниями истории она не блистала.       Джон покосился на Клару с неудовольствием: он терпеть не мог опозданий просто из принципа. Однако у девушки был такой пристыженный вид, что Джон смягчился и не стал делать ей выговор — кивнул ей на пустующий передний ряд, который почему-то на его лекциях не занимал никто (неужели они в самом деле думают, что на верхотуре их хуже видно?).        — После падения Аккада в условиях климатического катаклизма в Месопотамии установилось господство иноземцев-кутиев, управлявших страной через подчинённые номы… — Джон расхаживал у доски. Одним глазом он поглядывал на верхние ряды: кто-то спал, уронив голову на руки, кто-то доделывал домашнюю работу, кто-то смотрел в потолок и зевал. Вторым глазом он наблюдал за Кларой. Девушка аккуратно разложила на парте учебники и тетради и сосредоточенно конспектировала. На ней была полосатая черно-белая кофта, темные прямые волосы украшал блестящий красный ободок. Она держала ручку с пушистым желтым помпоном на конце. Как ребенок, ей-богу. На секунду их взгляды встретились. Карие глаза девушки горели веселым блеском, в них Джон увидел искреннюю заинтересованность. Ну, надо же…       Джон отчитал четыре лекции сразу нескольким курсам. В коридоре, почти у самого выхода, он столкнулся с мистером Барнсом, профессором биологии. Барнс был очень общительным человеком, поэтому они проговорили почти полчаса о всякой ерунде. Когда он вышел на улицу, была уже половина шестого. Дождь давно перестал, и многие молодые люди дышали во дворе свежим воздухом. Джону не терпелось добраться до дома и сесть за машинку, поэтому он быстрым шагом пересек засаженную кленами аллею и направился к шоссе. Чуть погодя он услышал за спиной легкие шаги. Обернувшись, он увидел Клару. Она рылась в сумочке, не глядя перед собой. Зрелище показалось Джону забавным.       — Следите за мной, мисс Осмонд? — усмехнулся он.       — Что? — от неожиданности Клара чуть не врезалась в него. — Ой, извините…       — Ничего страшного, — Джон отметил про себя, что она краснеет, а он выглядит глупо. — Значит, нам в одну сторону?       — Ага, я еду в Квинсбери… — Клара опустила сумку и почему-то вздохнула. — Вам тоже туда?       — Нет, я живу двумя остановками дальше. — Джон оглядел ее с головы до ног. — С вами все в порядке?       — Да, просто Денни никак не позвонит, а я жду его, как дура, — девушка неловко улыбнулась. — Знаю, что вы скажете: учеба прежде всего, незачем думать о парнях.       — Когда это я говорил такое? — Джон в изумлении вздернул брови.       — А разве вы так не считаете? — Клара чуть смутилась.       — Да ничего я такого не думаю вообще.       В молчании они дошли до метро. Клара умудрялась прямо на ходу писать кому-то смс-ки и врезалась бы в дверь, если бы не Джон. «Молодежь», — думал он, впрочем, без привычного раздражения.       — Значит, историей интересуетесь? — спросил он, когда они проехали примерно половину пути: Клара все так же смотрела в телефон, Джон — в темные окна.       — Ага, — девушка оживилась. — Особенно люблю королеву Викторию. Она была необыкновенной личностью!       — Та еще стерва, — отозвался Джон, припомнив свою книгу. В приключениях Доктора и его друзей он настолько ярко описал Ее Величество, что уже сам начинал верить в достоверность выдуманного образа.       Клара пожала плечами и снова уткнулась в телефон. Джон мысленно обозвал себя идиотом.       — Ладно, до понедельника! — Клара легко вскочила с места на своей остановке. Джон рассеянно помахал в ответ. Эта студентка чем-то напоминала героиню его книги — и не только именем, что само по себе странно. Казалось, такая спутница подошла бы повелителю времени лучше всего: открытая, довольно своенравная, храбрая… Может, сделать Клару Освальд совсем юной шатенкой с веселыми карими глазами? В конце концов, нельзя же зацикливаться на одной блондинке, пусть даже объекте любви.       Джон усмехнулся и вышел из метро. ТАРДИС звала его.