Imagine with TVD

      Его глаза голубые. А губы такие идеальные, что в голове появляются самые разные мысли и воспоминания. Воспоминания жарких поцелуев и нежных касаний. Воспоминания первой ночи. Воспоминания того, как эти губы касаются лба, перед тем как он уходит ближе к утру.       — Добрый день, я к мистеру Сальваторе, — его невеста улыбается мне своими отбеленными зубками, придерживая сумку от Фенди, чтобы та не двигалась при ходьбе. — Я по личному вопросу.       Я сама удивляюсь тому, откуда во мне столько желчи к этой девушке. Она ведь действительно его невеста. Она его любит. И не из-за денег. А может, именно из-за них. Просто каждый раз, когда слышу этот мерзкий голос Гилберт, будущей Сальваторе, вспоминаю, как сладко он стонет именно моё имя. Не её.       — Конечно, он сможет вас принять… — взгляд перемещается на журнал с расписанием. — Он освободится через несколько минут. Там сейчас важное совещание.       — Я подожду, — её глаза искрятся. А мне хочется выколоть ей их. И вспороть грудную клетку. Потому что я ненавижу её. И ненавижу себя.       Когда Елена садится на один из шикарных диванов офиса, стоящих у стенки, я невольно выжигаю дыру в её лице. Но она не замечает. А когда наши взгляды встречаются, лишь мило улыбается.       Мы с ней разные. Настолько, что мне иногда становится не по себе. Зачем ему я, если у него есть ОНА?       А малышке Гилберт было чем гордиться. Лучшая ученица в школе, королева выпускного, стипендиатка в одном из престижных ВУЗов в Европе, занимается филантропией из тех денег, что получает за появление в разных передачах на телевидении. И можно в принципе и не говорить об идеальной внешности, волосах и изящной фигуре. Она казалась чем-то настолько запредельно-идеальным, что любая девушка чувствовала себя вполне некомфортно рядом с Гилберт. Ей бы в пору пошло быть стервой, но даже здесь придраться не к чему — она была начитана, умна и добра к окружающим.       Правда, в жизни успешного Деймона Сальваторе она почему-то не смогла занять главное место. Оно по-прежнему принадлежало мне. Пусть я и была всего лишь на подработке секретаршей, еле сводя концы с концами. Утром — учёба, днём — работа здесь, вечером — встречи с «боссом» на, как он сам их называл, «деловых переговорах о будущем фирмы».       И пусть наши отношения нельзя было даже назвать отношениями, я нуждалась в нём. Нуждалась в притягивающем аромате одеколона по утрам. Нуждалась в его шутках. Нуждалась в этих чёрт возьми идеальных руках, которые обнимали со спины так, что коленки подкашивались.       — Деймон, я уверен, что этот проект будет удачным, главное следить за конкурентами на рынке, — из кабинета показался один из главных инвесторов, а также близких друзей Сальваторе — Никлаус Майклсон, наследник миллиардной корпорации Майклсон, вместе со своим старшим братом Элайджей. Они занимались инвестициями в разные технические новинки, а из-за сестры Майклсон — Ребекки — искали ещё и молодых дизайнеров, чтобы продвигать их на рынок.       — Мои сотрудники занимаются этим, — ледяной, но при этом такой обжигающий, его взгляд скользит по мне, задерживаясь на какую-то долю секунды. Клаус понимающе смотрит сначала на меня, а потом на своего друга.       — Что ж, в таком случае мне не о чем беспокоиться, до встречи, — пожимает руку Сальваторе, а после кивает мне, даже не замечая невесту друга. Елена всё это время сидит на своём месте как собачонка, которая ждёт хозяина, который будет её выгуливать.       — До свидания, мистер Майклсон, — сдержанно, но при этом достаточно доброжелательно улыбаюсь Клаусу, и он возвращает такую же улыбку.       Деймон подходит к своей невесте, целует её развязно, незаметно для неё надевая обручальное кольцо на палец левой руки. Он часто снимал его. Во-первых, выбирала оба кольца его тёща, во-вторых, они были настолько безвкусны, что я никогда бы не подумала, что Мередит Гилберт — одна из самых влиятельных женщин города.       — Я скучала, — Елена улыбается, а Деймон заправляет прядь ей за ухо, по-хозяйски обнимая её за талию, пока они идут к его кабинету. — Ты опять не ночевал дома, с этой работой скоро сляжешь.       — Да, работы, и правда, было много, — он, опять-таки незаметно для невесты, улыбается и подмигивает мне, прежде чем закрыть двери в свой кабинет.       А у меня тем временем подступает тошнота к горлу.       Неужели я готова всегда это терпеть? Чего я хочу? Чего жду от этого человека?       И в голове отчетливо пробегают картинки с ним и Еленой. И со мной. Смотрю на браслет на руке, который сверкает золотой надписью «mine», так ярко, что рука сама собой тянется к застежке, и вот браслет просто лежит поверх бумаг.       Наверное, было глупо начинать эти отношения.       В груди колит. Чувствую, что пора — если я сейчас не сорву эти оковы, то точно утону в болоте лжи и измен. Я ведь всего лишь любовница. Любовница, которую он, возможно, любит, если ему вообще не чуждо это чувство. Но я слишком эгоистична, чтобы довольствоваться одними ночами и горячими поцелуями по утрам.       И то ли свежесть весеннего дня была слишком манящей, то ли мне вдруг стало без причины слишком душно от такой жизни, но я взяла сумку, пиджак и вышла из здания.       И вместе с тем из его жизни.       Навсегда