Личный призрак.

Ночь сменялась предрассветными сумерками, приготовления к обряду закончились, и Верховный жрец Извечного Хаоса, как раз отдавал приказ доставить темного из дома Мирхея, когда на самом подходе к Месту веры этот самый маг угодил в одну из расставленных по периметру ловушек. Почему чародей не почувствовал западни, пока не оказался в самой ее середине, еще понятно: «Кокон» ставили и маскировали трое жрецов третьего уровня, так что колдун вполне мог ловушку не заметить. Странным и подозрительным было другое, как он так легко покинул охраняемый дом и столь далеко пробрался не обнаруженным. Поэтому жрец подходил к пленнику с максимальной осторожностью. - Не дергайся, а то подохнешь раньше времени, - презрительно протянул мужчина, наблюдая, как воздух ловушки все плотнее пеленал мага, реагируя на слабые попытки выбраться. Пленник окинул подошедшего высокомерным взглядом и промолчал. Рост жреца был ниже среднего, и тому приходилось задирать голову, чтобы смотреть в глаза мага. Внешностью он, как и рассказывала Лета, обладал блеклой: лицо неприметное, с мелкими чертами, остатки сальных волос липли к лысеющему черепу, словно его обладатель постоянно потел. Одежда новая, добротная, но тоже каких-то серых оттенков. Только в глазах жреца было что-то такое, наводящее на мысль – вся внешность лишь маска. Ум горел в них, хитрость вспыхивала искрами, а еще сила и ненависть затаилась в глубине. Скользкий, одним словом, человек. - Немедленно отпустите меня! – едва сдерживая рвущуюся наружу ярость, процедил сквозь стиснутые зубы чародей, сверля взглядом человека напротив, - Вы разве не знаете, кто я! – Странно… - не обращая внимания на слова мага, проговорил жрец, - Все ж не думал я, что ты настолько глуп. Что-то здесь не так… Силы свои прятал, так может и мозгов у тебя больше, чем хочешь показать. Прошел незаметно всю деревню, а под конец так просто вступил в самый центр ловушки. Мужчина достал из-под рубахи и зажал в кулаке амулет, и начал бормотать под нос заклятия, глядя в глаза замершего чародея. Через несколько мгновений «игры в гляделки», Скользкий уже более расслабленно хмыкнул: - Не фантом. - Если хоть один волос упадёт с моей головы, - попытался еще раз обратить на себя внимание пленник, - Вы будете иметь дело с Советом магов!!!!! - Уж поверь, господин темный маг, им будет не до нас! – с усмешкой отмахнулся жрец, - Когда слуги моего господина будут разрывать этот мир на части, смерть какого-то не слишком умелого колдуна, будет волновать членов Совета меньше всего. - Великий жрец Тах! – рядом склонился в почтительном поклоне человек в капюшоне, - Все готово к обряду. Можем начинать?! Скользкий кивнул подчиненному, затем махнул рукой в сторону плененного чародея, и к Ханару подошли двое деревенских мужиков, не уступавших габаритами медведям. Без видимых усилий они приподняли и потащили чародея вглубь Места веры. До мага начал доходить весь ужас происходящего, и он опять принялся извиваться, пытаясь вырваться. - Не хочу! – визжал он, - Вы не можете! Я вам не позволю! Но, не смотря на угрозы, а после и слезные просьбы, жертву положили на плиту. Маг еще несколько раз дернулся в магических путах и замер, то ли потеряв последние силы, то ли окончательно смерившись с судьбой. Глаза его с ужасом следили за все быстрее светлеющим небом. Охранники покинули место обряда. Младшие жрецы, отойдя на равное расстояние от жертвенных камней, образовали круг, закрыли глаза, развели руки в стороны и принялись бормотать, а иногда и петь низкими глухими голосами, на непонятном языке. Их пение становилось то громче, то почти утихало, но ни разу не прервались. Верховный жрец замер в центре между двумя жертвенниками, с длинным, тонким кинжалом в руках. Когда первые лучи выглянули из-за горизонта, Тах включился в общий транс, вплетая свой голос в формулу заклятья. Стоило солнцу целиком вынырнуть из-за края леса, рука сжимающая нож упала, лезвие пронзило грудь мага. Кровь, хлынувшая из раны, в рассветных лучах казалась ещё более красной. Маг выгнулся дугой и затих уже окончательно. - Хозяин мой, Извечный Хаос, прими эту жертву, дабы вслед за ней весь мир Са упал к твоим ногам! - закричал Тах, выдергивая кинжал из уже мертвого тела, и направился в сторону соседнего жертвенного камня. Высший жрец Хаоса бормотал и водил кинжалом над спящей девочкой. Вот стальное жало замерло и, выбрав место для удара напротив сердца, нырнуло вниз. - Кто посмел тревожить мой покой, - прорезал утреннюю тишь, скрипучий голос. Рука палача дернулась, Тах резко обернулся, но соседняя плита была уже пуста. Порыв воздуха, смазанный силуэт, и человек, которого жрец еще минуту назад считал мертвым, сгреб девочку в охапку и нырнул за камень. Верховный почувствовал, как его захлестывает ярость, но сделать ничего не успел. Под ногами что-то слабо блеснуло, слуга хаоса интуитивно прикрылся магическим щитом, и взрыв, раздавшийся спустя мгновение, лишь отбросил его далеко в сторону, не причинив серьезных травм, но из-за столкновения с землей, он на несколько мгновений потерял сознание. Остальных жрецов взрывная волна достала уже на излете, сбив с ног легко, словно те были тряпичными куклами. Между жертвенниками, на месте взрыва заклубился туман, скрутился спиралью, сплелся коконом. Из открывшегося прохода выскочил маг, удачно приземлившись между двух плит, и буквально выволок следом мальчишку, вцепившись тому в руку. - Быстрей! - крикнул Ханар. Зря он торопил, двойник мага уже выкатился из-за камня и, прижимая к себе худенькое тело, исчез в серебристом тумане, который тут же с шипением рассеялся. Когда Тах с трудом поднялся с земли, портал уже исчез. Другие жрецы не успели среагировать, потому что только начали отходить от транса, в котором прибывали весь обряд. Да и не ожидали нападения в самом центре возведенной защиты. Как только телепорт закрылся, Ханар облегченно выдохнул – треть от задуманного удалось исполнить. - Рано радуешься! - прокричал Верховный жрец, заметив промелькнувшую на лице мага улыбку, - Думаешь, украл девчонку, и планы наши порушил!? Ошибаешься. На малявке стоит моя метка, так что найти ее не составит труда. Обряд можно провести и на завтрашнем рассвете. А ты, что бы глупостей не повторял, отдохнешь пока под усиленной охранной. Только не думай, что получиться сбежать - нас больше! Сдавайся! «Угу. Бегу и падаю», - мысленно ответил Ханар, подслушанной у Леты фразой, которая очень подходила случаю. Отвечать он и не собирался. В тот момент, когда Кан покинула место обряда, Ханар начал выговаривать слова совмещенного колдовства, совсем тихо, едва заметно шевеля губами. До этого он дважды использовал технику переплетений заклятий, и каждый раз клялся себе, что этот уж точно был последний. Слишком капризны сложные матрицы, слишком энергозатратны. Сейчас магический резерв пополнялся практически мгновенно: Сой тянул темную энергию из окружающего деревню проклятья, очищал и передавал чародею через сцепленные руки. Принцип был, что и с «заземлением» Кан, только тогда пацан действовал неосознанно, на уровне инстинктов. Маг потратил все свободное время, остававшиеся до битвы, что бы мальчишка понял, как контролировать процесс. Сой вроде разобрался, но все равно из-за неопытности и нервозности, сила шла неровными толчками. Когда ее становилось слишком много, маг сжимал свою ладонь, давая сигнал ослабить поток, а когда наоборот - слишком мало, чародей практически отпускал руку пацана, прося увеличить. - Не хотите по-хорошему? - окончательно выходя из себя, прорычал Тах, и подал знак одному из подчиненных, который успел подойти к нему. Тот стряхнул со скрюченных пальцев кружевную сеть, которая понеслась в сторону мага, и, не долетев пары шагов, стекла колючим песком, истаяла, не достигнув земли. Ханар усмехнулся. Защитный барьер был первым из трех сплетенных заклятий. Второе, уже вступившее в силу, накрывало ближайшее пространство вокруг Места веры ужасом и паникой. Эти чувства действовали на подсознание, пробуждали основные инстинкты выживания, которые легко ломали наведенный жрецами контроль. Маг уже начал различать крики, с которыми люди, кинулись наутек за приделы деревни. Про детей так никто и не вспомнил, но благодаря вмешательству Леты, они были сейчас даже в большей безопасности, чем Ханар. - Анкан, - едва слышно выдохнул чародей, ставя точку в заклятие. В следующую минуту рядом с одним из жрецов возникла женщина, не тратя времени схватила его за горло и сломала шею. Остальные успели перегруппироваться, окружили Верховного, выставили щиты. От границы Места веры раздался нестройный рев и люди, что охраняли периметр, двинулись в наступление. Они шли, пока не спеша, с каждым шагом теряя остатки человечности, сбрасывали маски деревенских увальней. Лица стали мордами чудовищ, тела – приобрели звериные очертания: спина изломалась, ссутулились. Двигались они короткими прыжками, отталкиваясь от земли короткими задними, и поддерживая равновесие более длинными, кривыми передними лапами. Ханар надеялся, что барьер, продержится до возвращения Крима. Поэтому, как только жрецы противника отвлеклись на Анкан, маг приступил к следующей части плана. Призрачная женщина выиграла для него небольшой кусочек времени, и его следовало использовать по максимуму. Подойдя к жертвенному камню, на котором ещё недавно покоилась Кан, Ханар взмахом руки стер чужие письмена и, пристроив тетрадь с подсказками на самом краю, принялся вычерчивать свои знаки. Главной проблемой стало то, что работать приходилось одной рукой, не имея возможности ни на секунду выпустить из другой ладонь Соя. Помимо прочего Ханар периодически оглядывался, что бы быть в курсе происходящего. Сначала хотел доверить разведку мальчишке, но увидел, что тот едва справляется с очисткой силы, не стал. Сою было очень страшно, хотелось зажмуриться, закрыть уши руками и, сжавшись в комочек, спрятаться в какой-нибудь угол потемнее. Совсем не утонуть в панике помогала мысль, что если он будет плохо стараться, то Кан погибнет. И мальчишка тянул, пропускал сквозь себя и отдавал энергию, так как показал господин Наритан. Ханар опять оглянулся, жрецы отбивали атаки Анкан. Монстры, окончательно изменившись, перешли с шага на бег, кинулись в атаку. И вдруг один из врагов, споткнувшись буквально на ровном месте, покатился кубарем прямо под ноги бегущему следом, сбивая его. Двое выбыли из боя, запутавшись в переплетении лап, третий успел их перескочить, но скорость потерял. У жрецов тоже дела не особо ладились. Одно из заклятий, направленное на Анкан, изменило траекторию и оплело сетью молний пробегавшего мимо монстра. В оборонительном щите образовалась брешь, и жрицы лишились еще одного из своих – Анкан буквально выдернула его из круга, и поступила так же как и с первым – свернула шею. Дар Анкан, по привлечению благословения, все еще был при ней. И стоило Канамэ, оказаться за барьером в доме Мирхея, ее мать с удвоенной силой принялась тянуть удачу, теперь не для деревни, а для себя. Всем же прочим, откатом от заклинания, доставалось невезение в двойном размере. На Ханара благословение тоже не распространялась, но маг, предполагая такой исход, запасся амулетом, и мальчишке дал, так что чувствовали они себя комфортнее тварей хаоса. Наверняка и жрецы со временем догодаються, почему большая часть их заклятий не достигает цели. Но, во-первых – кто же им это время даст. А во-вторых, даже если жрецы поставят защиту против неудач, оградить смогут лишь себя. Вот ещё один из нападавших монстров налетел на собственного собрата, вцепился отросшими когтями в горло. Тот умер не сразу, успел разорвать в ответ бок. Оставшиеся в строю твари Хаоса достигли барьера мага, и случилось это раньше, чем он рассчитывал - пиктограмма ещё не была закончена. Первый из полузверей, не снижая скорости, врезался в преграду, короткая вспышка, запах паленой шерсти и враг без чувств осел на землю. Барьер работал на оглушение, для убийства не хватало сил. Ещё троих, не успевших остановиться, постигла похожая участь, правда все с меньшим уроном. Четвертому вообще боли не досталось. Врезавшись лобастой башкой в преграду, тот встряхнулся, как собака и пошёл по кругу, выискивая сквозь щелочки глаз прореху в обороне. Тах, укрытый щитами подчиненных, имел больше свободы от нападок призрака, но и он не сразу догадался, каким именно волшебством занят сейчас темный маг. Осознание, что теперь нет смысла отлавливать чародея, себя бы спасти, пронзило Верховного жреца, как вспышка. Он направил свою магию на Ханара, используя уже не оглушающие заклятия, а более сильные, смертельные. Первое заклинание, барьер отразил в одну из тварей, спалив ту в мгновение до пепла. Второе - тоже срикошетило. Ханар дочертил знаки, проверил правильность, и начал читать заклинание. У него не осталось времени оглядываться, не то что поправлять защиту, поэтому от третьего заклятья защитный контур лопнул со звонким щелчком. Монстры хаоса радостно взвыли, предвкушая скорую расправу над магом, но им было не суждено первыми отведать свежей крови. Со стороны леса, вынырнул Хроу, и, расталкивая более мелких тварей, рванул к цели. Яростно сверкали голодные глаза, пасть щерилась в острозубой ухмылке, а широкий ошейник охватывал шею животного, четко говоря о наличии у него хозяина. Ханар, не имея возможности прервать начатое заклинание, сместиться в сторону, даже просто прикрыть глаза, с ужасом наблюдал, как зверь приближался огромными прыжками. Только сила воли не дала чародею сбежать, да еще удерживать мальчишку, который от страха еле стоял на ногах. Хроу оказался на расстоянии прыжка, мощные лапы отправили зверя в полёт. Время замедлилось, не иначе, как позволяя магу ощутить всю трагичность момента и пару лишних раз вздохнуть. Ханара посетило ощущение дежавю, когда мохнатая морда заняла весь обозримый мир, а свое искаженное страхом лицо чародей увидел отраженным в зрачках зверя. И тут морда резко исчезла. В шаге от сапог мага на землю грохнулось обезглавленное тело, а голова, кувыркаясь и подпрыгивая, откатилась под ноги жрецам. - Скучали, господин Наритан? - усмехнулся наемник и мягко спрыгнул с поверженного зверя, вытирая чёрные капли крови с лезвий тонких мечей. – Ну, извините, чуть подзадержался. Некоторые вежливых слов не понимают, дорогу уступать не хотят, пришлось уговаривать. Ханар кивнул, одновременно благодаря и, подтверждая, что ранее оговоренное в силе, заклятье паники подействовало. Все жители, кому успели лишь промыть мозги, но хаос не подсадили, разбежались. Все кто сейчас рвется к магу, либо уже не люди, либо таковыми никогда и не являлись, так что убивать их можно и нужно Затишье, вызванное неожиданным появлением нового действующего лица, кончилось. Твари, озверевшие от пролитой крови собратьев, кинулись сразу со всех сторон. Вот только теперь вместо барьера, возведенного магом, путь им закрывала стена из холодной стали, и становилось ясно, что эта преграда в разы надежней магической. Наемник был повсюду, его мечи разили быстрее молнии, монстры не успевали отпрыгнуть, теряли конечности, головы, падали замертво. Кое-кто из жрецов пытался достать неожиданного помощника, но этому очень сильно мешала Анкан, у которой словно второе дыхание открылось, а атаки стали еще яростнее. Ханару последние слова заклинания давались очень тяжело. Язык еле ворочался, словно в рот ему налили вязкой смолы. Похоже, кто-то из врагов нашёл способ помешать магу. Но все равно опоздал. Ханар воздел обе руки, отпустив мальчишку, и прокричал последнее слово заклинания, знаки на жертвеннике засветились. Твари, на уровне животного инстинкта ощутили надвигающуюся на них опасность и бросились врассыпную от сияния, что вырывалось сейчас из печати, начерченной магом. Но бежать было некуда. Со всех сторон, казалось прямо из-под земли, начали пробиваться лучи, чётко видимые даже в солнечном свете. На самом деле они шли от клочков бумаги, ещё накануне припрятанных магом и ассасином. Вся деревня стала ловушкой для созданий Хаоса. Сияние ширилось, захватывало мечущихся в ужасе монстров, сплеталось сетью, опутывало и растворяло их в себе. Постепенно свет заполнил собой все, стал всем, и глаза Ханар не смогли перенести его, сами собой закрылись. *** Когда сияние пошло на убыль, и появилась возможность смотреть на окружающие пространство, не боясь ослепнуть, на Месте веры остались лишь трое: едва стоящий от усталости, маг, слегка запыхавшийся наемник и, сжавшийся в комок у их ног, мальчишка. - Ты молодец, - Ханар похлопал по плечу Соя, устало присаживаясь на жертвенный камень. - А я значит не молодец? - изобразил обиду Крим, опускаясь на соседнюю плиту. - И ты молодец, - не уловил сарказма чародей, - Спасибо! Ханар огляделся. Твари хаоса, как живые, так и мертвые, исчезли. Лишь безголовый труп Хроу, который к хаосу не имел прямого отношения, остался. На месте, где стояли жрецы, остались истрепанные плащи с капюшонами. Верховного нигде не было видно, толи растворился, как и монстры, толи, воспользовавшись суматохой, сбежал. - А где же ваша невидимая помощница, господин Наритан? – поинтересовался Крим. - Наверное, скоро появиться, - неуверенно предположил Ханар. Он успел достаточно изучить характер девушки, с ее безграничным любопытством. То, что бой закончился, Лета должна была догадаться, так почему еще не бежит с расспросами. Маг глубоко задумался, и не заметил, как рядом материализовалась Анкан. Женщина, сейчас как никогда прежде была похожая на призрака: бледная и полупрозрачная, с выцветшими глазами, которые потеряли свой небесный цвет и живой блеск. - Уходишь? – уточнил Ханар, поднимаясь с камня. - Да, - слабо кивнула та, - я на грани… Не хочу стать мстительным духом или безликой морак, что не помнит ни себя, ни других, лишь тянет чужую энергию, что бы продлить свое существование. Жаль только, что этот Скользкий жрец ускользнул безнаказанным. - Не волнуйся, я сделаю все, что бы его поймали, - пообещал Ханар. - А перед уходом, мне бы хотелось повидать дочь. Пусть в ее воспоминаниях останусь настоящая я, а не тот злобный фантом, что навещал ее последние несколько месяцев. Можно? – робкая улыбка тронула бледные губы. - Конечно. Она в доме Мирхея. - Только опять за барьером… - Ну, это дело поправимое, - усмехнулся чародей, - сейчас провожу, только Лету дождусь… - Она вот там, под деревьями на холме лежит, - махнула рукой Анкан и, заметив, как помрачнел маг, поспешила успокоить, - Спит она. Странная девушка: по ощущениям – призрак, а ближе глянешь – совсем нет. Ханар задумался, а потом, придя к определенным выводам, проговорил: - Ладно, пойдем, попрощаешься с дочкой. А за Летой я потом вернусь. Крим, ты не мог бы присмотреть, то есть рядом побыть? Ассасин, ехидно хмыкнув, согласился. - А с мальчишкой что думаете делать? – поинтересовался наемник, когда Ханар сделал несколько шагов в сторону дома Мирхея. - А что с ним? – спросил чародей, оборачиваясь. Сой спал, свернувшись комочком, подложив ладошку под щеку, и слегка хмурил брови. - Возьми с собой, если не получиться разбудить, - вздохнул маг. Он бы и сам не отказался прямо сейчас лечь, закрыть глаза и не открывать их дня три, но незаконченные дела превращали сон в несбыточную мечту. - Я гляжу, вы все больше садитесь мне на шею, господин Наритан. Опять я в няньках! Хорошо хоть наниматель не поскупился на гонорар, а то бы с Вас доплату потребовал! Ханар, проигнорировав шпильку, ушел. Взгляд мага, всю дорогу до дома деда Мирхея, цеплялся за свидетельства паники, охватившей людей: обрывки одежды, потерянный башмак, лента, выпавшая из волос, стекляшки бус. Анкан плыла рядом, изредка исчезая на несколько секунд. - У тебя не так много времени осталось, - проговорил Ханар, когда они прошли где-то половину пути, - около двух часов. - А с проклятьем что? – спросила женщина. – Смогу я забрать дар у дочери? - Нет, - твердо ответил маг, - не успеешь, да и сил не хватит. Но я постараюсь сделать так, что бы возможностями Кан больше никто не воспользовался. И Соя тоже. Проклятье мальчишка частично разрядил, когда качал для меня силу, так что взрыв отменяется. А дальше я справлюсь. Можешь спокойно прощаться с дочкой и уходить. Они как раз подошли к дому деда Мирхея, который был окружен слегка переливавшимся голубым куполом. Ханар щелкнул пальцами, снимая барьер и шагнул на крыльцо, седом вплыла Анкан. На кухне за столом сидели все дети, кроме Канамэ, и завтракали. Мальчишки радостно щебетали, умудряясь уминать кашу, не прекращая ни на минуту говорить. Младший расположился на коленях у девушки, с интересом размазывал по столу молочную жижу, которую туда только что выплюнул. Иста выглядела поживее, чем ночью, даже слегка улыбалась. Мирхей пытался внести порядок в ряды разбушевавшихся мальчишек, но у него не особо получалось. Все вскинулись на скрип двери. Дети, увидав Ханара, присмирели, Иста побледнела, спрятала глаза. Старик скользнул взволнованным взглядом за спину мага, и не найдя там, кого на самом деле ждал, выжидающе уставился на чародея. - С Соем все хорошо, - успокоил Ханар деда, - позже будет. Где Кан? - Спит, - хозяин дома кивнул на занавеску. - Это даже хорошо. Анкан, ты же умеешь приходить во сны? Призрак кивнула. - Иди. Я думаю, так твоей дочери будет проще. Женщина проплыла по кухне, растворилась в занавеске, даже не потревожив ее. - Уважаемый Мирхей, - обратился маг к старику, - Там остальные дети в магическом сне пробудут около суток. Они под защитным куполом. Если кто-то из родителей придут в себя, пусть забирают своих – барьер пропустит. Остальным придется подождать. За сутки влияние Хаоса развеется окончательно. Ну, а если к кому-то никто не придет… Я думаю, тут Вы, уважаемый, и без меня разберетесь. Старик тяжело вздохнул, кивнул соглашаясь. - И еще, - Ханар достал и подвесил над столом пишущий шар, перешел на официальный тон, - Властью данной мне советом магов, я Высший темный маг Ханар Наритан, назначаю Мирхея на должность старосты деревни Малая кость. Делаю это осознанно, не под заклятиями, в чем клянусь Столпами печати. Щелкнул пальцами, шар упал в подставленную ладонь. - Поздравляю, - протянул шар ошарашенному старику. – Отдадите это белым магам, которые, наверняка, скоро появятся. Бумаги оформлю, как только прибуду в Регорн, что бы уже наверняка, никто не смог оспорить. - Да, как же это? - Мирхей отшатнулся, словно ему живую гадюку протянули. – Я разве могу?... - А Вы видите здесь кого-то еще? – поймав руку старика и насильно всунув шар. – Кто-то должен разбираться в сложившейся ситуации, следить за расследованием. Так что, поздравляю. - Но ведь… Ханар не слушая возражений, пересек кухню, откинул занавеску и скрылся в соседней комнате. На кровати сидели Анкан, нежно гадила дочь по волосам и тихо напевала колыбельную. Канамэ счастливо улыбалась во сне. Женщина, не прерывая пения, взглянула на вошедшего мага. В глазах ее смешалась грусть, боль, желание остаться и немой вопрос: «Неужели уже пора?» - Прости, - Ханар не мог смотреть на женщину, - Но похоже времени меньше, чем я думал. Тебе пора. В комнате быстро понижалась температура. Каждое слово мага сопровождалось белым облачком пара. Девочка на постели заворочалась, сжалась в клубочек. - Мама, - тихо прошептала Канаме сквозь сон, - Холодно… Глаза Анкан наполнились слезами, она поправила одеяло, прощаясь, провела по волосам дочери рукой. - Больше не могу, - всхлипнула женщина, с мольбой глядя на чародея, - Помоги уйти! Ханар прочитал заклинание «Уходящей души». Впервые ему казалось, что он делает что-то неправильное. Анкан благодарно улыбнулась и исчезла. - Спасибо и прощай, - прошептал маг в темноту опустевшей комнаты, а затем тяжело вздохнул и вышел из дома, проигнорировав попытку Мирхея завязать разговор. Ханару очень хотелось сейчас увидеть Лету, поговорить, зарядиться ее оптимизмом и желанием жить. Девушка еще спала, подложив под щеку руку. Одна фиолетовая прядь перечеркнула светлую кожу лба. Попросив Крима, доставить Соя домой, маг присел рядом с Летой, облокотился на ствол дерева, приготовился ждать пробуждения. *** Лета, сделав все, что поручили, вполне могла себе позволить спокойно сон. Когда она прибежала к Месту веры, лже-маг уже бился в путах ловушки. Даже зная, что перед ней Крим, который подменил собой настоящего Ханара, Лета едва не кинулась на помощь, наемник слишком вжился в роль, не просто повторил внешность и тембр голоса, но и перенял некоторые особенные жесты оригинала. Зато когда «маг» начал голосить, устроил истерику, наваждение спало, и Лета поспешила выполнить то, что ей поручили. Ханар был прав, все внимание возможных свидетелей было обращено в противоположную от девушки сторону. Печатей оказалось несколько. Лета, торопясь исправить их все, на происходящие у жертвенных камней, внимания почти не обращала, только раздраженно шипела, на особенно визгливые выкрики: - Блин!! Он же переигрывает!! Первые лучи солнца показались из-за горизонта, когда Лета перебежала к последней печати. Уже привычно нашла нужный знак в сплетении штрихов, вздохнула, выдохнула, успокоилась, уняла мелкую нервную дрожь в пальцах. Воткнула палочку в руну, провела глубокую борозду. В тот момент, когда рука Верховного жреца Хаоса с зажатым в ней ножом, заскользила вниз, Лета как раз закончила последний штрих, вскочила на ноги и помчалась, как и было велено, подальше от Места веры. На бегу не выдержала, обернулась. Нож пронзил грудь, и одновременно с тем солнце полностью вынырнуло из-за леса, сделав кровь, хлынувшую из раны, ещё более красной. Ноги Леты приросли к земле, а за тем едва не понесли свою владелицу обратно. Усилием воли девушка отвернулась от жуткой картины, и заставила себя сделать несколько шагов проч. Ханар сказал, что все будет хорошо, и его словам Лета все больше и больше доверяла. Она бежала, как давно не бегала, радуясь, что не устаёт, что дыхание её осталось столь же ровным. Посчитав, что уже достаточно ударилась, Лета обернулась. В просвете между стволов берез разобрать, что твориться у жертвенников было практически не возможно. Девушка закрутила головой в поисках, куда бы забраться, что бы все увидеть, выбрала наиболее высокое и ветвистое дерево, но влезть на него не успела. Голова закружилась, в глазах потемнело, а земля вдруг вывернулась из-под ног… Лета потеряла сознание. *** Лета вбежала в квартиру и хлопнула входной дверью. Точнее попыталась, потому что следом влетел Денис, и дверь вместо косяка врезалась в шкаф, стоящий в прихожей. - Мы еще не закончили! – парень схватил девушку за руку и развернул к себе лицом. Глаза его пылали гневов. Он схватил длинную ярко красную прядь, сунул девушке под нос. - Что это? Лета высвободила свои волосы из длинных пальцев, и попыталась уйти. Она была зла не меньше. - Зачем ты в таком виде, пришла на ужин с моими родителями? Эти твои волосы, и пирсинг!!! Ведь я просил, одеться скромнее. - Если мне не изменяет память, тебе я понравилась именно такой! – Лета начала терять терпение, - В пирсинге, на десятисантиметровой подошве и в мини юбке... - Мне ты всякой нравишься, - слегка снизил тон парень, - но мама... - Твоей маме я не нравлюсь в любом виде, - процедила Лета сквозь зубы, еле сдерживая рвущиеся наружу ругательства, - Она невзлюбила меня с первой встречи! А ведь тогда я сняла все украшения, прическу сделала, и оделась в строгий костюм. Как на похороны, честно слово! Но твоя мать выглядела так, словно от меня тухлятиной несёт... - У неё просто характер такой, - заступился за свою маму Денис, - со всеми так. Мы же почти год вместе, могла бы уже привыкнуть. - Вот именно. А она никак не смирится. Я еще могу стерпеть, когда Зинаида Карловна называет меня недалекой, - все больше закипала Лета. - Ви… - попытался возразить парень, но не был услышан. - А мою профессию – бумагомарательство! И ничего, что я на это пять лет угробила! С красным дипломом закончила! И зачем? Что бы перед родственниками будущего мужа, стыдно не было за отсутствие образования! - Ви…, - очередная не удачная попытка прервать девушку, которую уже понесло. - Но моих друзей я трогать не позволю! Твоя мать назвала их неудачниками и моральными уродами! - Ви! Ты утрируешь! Она не так сказала! - Но суть от более вежливой формулировки не поменялась! Я устала притворяться не собой! - Ви, она, правда, не имела ничего такого... Ну, такой не простой человек! Но она же добра нам желает! - Добра! Да она в принце никому добра желать не может! Ну, кроме Лизочки! Весь ужин лишь Лизочка то, Лизочка се, Лизочка все! Ах, Лизонька умница! Ах, Лизоветочка красавица! – Лета попыталась спародировать сладкие речи Зинаиды Карловны, - А пирожки какие печет! Папа опять же человек не бедный! На работу взял бы зятя, если бы я не случилась рядом! - Виолета!!! Денис, наконец, отпустил ее руку, но не просто, а зло отбросив. - Не смей меня называть этим дурацким именем! Я его ненавижу! Или хочешь сказать, я не права? - Я вижу конструктивного разговора у нас сейчас не получиться, - тоже окончательно выходя из себя, заорал в ответ парень. - Тогда поговорим, когда остынешь! Денис выскочил за порог, дверь оглушительно грохнула об косяк. Лета выбежала следом, перегнулась через перила, закричала, пугая эхо в подъезде. - И не смей возвращаться, придурок! - Истиричка, - прилетело в ответ, ударяясь о бетонные стены. - Сам истеричка! Муууудак! Дебиииил...