27-е ноября 1991 года
— Слушай, Родж, — Брайан вдруг хмуро посмотрел на Тейлора, который, между тем, снова устроился на диване. — Скажи, у тебя потом еще случались такие же серьезные приступы? Ну, мало ли… — Отъебись, Брай! Может, тебе еще медкарту показать? Я — почти врач и сам свои проблемы решаю. Роджер закатил глаза. Ему очень не хотелось продолжать эту тему. Тогда история казалась забавной, однако теперь, по прошествии многих лет, уже не вызывала у него особого веселья. Он старался не демонстрировать проблемы со здоровьем. Всякое случалось, но говорить об этом было как-то… не принято. Потому Роджер прекрасно понимал поведение Фреда в эти последние годы. На кой хрен распинаться, если помочь тебе все равно не могут? Только заставлять людей испытывать вину. Хотя… сейчас он неожиданно вспомнил об одном инциденте. Фред ему тогда очень сильно помог.***
22-е марта 1981 года
Группа возвращалась с гастролей по Латинской Америке. Вояж выдался не самый спокойный. Покорение Аргентины, Бразилии, Венесуэлы и Мексики вышло, конечно, фееричным, но сил и нервов было потрачено много. Какое-то неимоверное количество фанатов. Аншлаги. В Сан-Паулу они ухитрились дважды собрать огромный стадион Морумби, который вмещал больше ста пятидесяти тысяч зрителей… «The Game Tour» с небольшими перерывами длился больше полугода. Вернуться в Южную Америку предстояло в сентябре, а пока летели домой, отдыхать. Полет продолжался уже часа четыре. Был поздний вечер. За бортом стемнело. Над океаном попали в грозовой фронт, а потом в какую-то очень обширную зону турбулентности. Самолет изрядно потрясло. Рейс был чартерным, зафрактованным для группы и сопровождающих лиц, — новый мощный «Boeing» с максимальными удобствами на борту, делающими полет комфортней и приятней, чем могло быть. Поначалу все, как обычно, выпивали и смеялись. Но теперь притихли, уже хорошо утомившись бесконечной тряской. — Мы не над пресловутым Бермудским треугольником летим? — Подвыпивший Кристал решил развлечь какого-то смурного Роджера своим специфическим юмором. — Прикинь, наебнемся, и нас никогда не найдут! — Крис, а не пойти бы тебе нахуй? — Резко оборвав вечно веселого роуди, Родж поднялся, достал из дорожной сумки несессер с туалетными принадлежностями, полотенцем и лекарствами, там же болталась пачка сигарет, и, держась за сидения, двинулся в хвост самолета, где находился один из туалетов. После двух часов болтанки его сильно мутило. Голова кружилась. В горле нарастало ощущение комка. Пришла мысль: «Хорошо, что не успел много выпить. Всего-то бокал красного вина. А то сейчас бы вообще наизнанку вывернуло». — Ты чего? Что я такого сказал? Во придурок! Ты, Лиз, вроде раньше понимал шутки! — Крис громогласно выразил спине Тейлора свое возмущение, состроив противную рожу на и без того не отличающемся привлекательностью лице. В туалете Роджер окончательно понял, что его не просто укачало. Нервные гастроли, накопившаяся усталость, недавняя ссора с Доминик, какие-то очередные заебы Фреда, проблемы с местными властями вкупе с мощной болтанкой последних часов и смещением часовых поясов — все это, нарастая как снежный ком, сейчас догнало. Последний выброс адреналина переполнил чашу. Сердце стучало молотом, отдавая в уши, то быстро, как барабанная дробь, то замирая и едва трепыхаясь, то снова ускоряя темп — оно вело себя как хотело. Рубашка промокла от пота. На грудь как будто повесили бетонную плиту. Пиздец. Прилетели. До Лондона еще шесть-семь часов, как повезет с ветром. Врача на борту нет. Стюардессы — неважные помощницы в этом деле, их обучают только основам первой помощи, которые он и сам прекрасно знает. Внизу океан. В случае чего предпринять кардинальные действия никто не успеет. Что остается? Собрав волю в кулак, Роджер посмотрел на себя в забрызганное зеркало: «Ну что, парень, будем действовать по обстановке…» Стараясь дышать ровно и глубоко, он присел на крышку унитаза и лихорадочно потер виски, как будто это могло помочь ему лучше соображать. Нужно было принять решение максимально быстро. Варианта два. Первый — вызвать стюардессу (можно даже прямо сюда, кнопка вызова горела перед глазами) и объяснить суть проблемы, дальше пусть экипаж решает, что делать и куда лететь. Второй — никому ни слова. Закинуться таблетками, устроиться в тихом уголке и переждать приступ, уповая на божью помощь. Поднимать панику на борту было бы натуральным свинством. Джон летел с женой и детьми. Малыши только-только уснули. Было слышно, как няня пела колыбельную двухлетней Лауре, а Вероника укладывала мальчишек. К тому же, многие из команды тоже устроились спать. Если сейчас заикнуться о том, что у него сердечный приступ, можно вызвать большой переполох. Придется лететь обратно и искать аэропорт, который сможет принять чартерный рейс. Тогда они рискуют застрять в Южной Америке на неопределенное время… Нет, так не пойдет, решил Тейлор. Ничего страшного с ним не случится. Просто стресс, адреналин, усталость, недосып… ерунда! Концентрируясь на каждом движении, он осторожно встал, порылся в несессере, достал из блистера таблетку и сунул под язык. Посидел минуты три. Затем осторожно, удерживая размеренное дыхание, вернулся в салон. В хвосте почти никого не было. Ребята старались занять передние кресла — там веселее. В хвост обычно уходили, чтобы поспать. Но сейчас мест хватало всем, и в головной части горело лишь несколько лампочек индивидуального освещения. Роджер опустился в одно из кресел на полностью свободном ряду и максимально откинул спинку сиденья. Он очень экономно расходовал силы, но даже от этих нехитрых действий сердечный ритм снова взбунтовался. Уговаривая себя не паниковать, Родж прикрыл глаза с намерением терпеть. «Еще немного — и все пройдет», — мысленно твердил он. Должно пройти. Вот, вроде бы уже получше... — Эй, ты чего? Все хорошо? — В проходе стоял взволнованный Фредди, который только что вышел из соседней кабинки. Судя по всему, ему удалось всласть покурить. — Родж, ты меня слышишь? — Все нормально, Фред... — Роджер приложил максимальные усилия, чтобы голос не сорвался и не выдал его. Вроде, звучало убедительно. — Я же вижу, что нихера не нормально! — Фредди сел рядом. — Родж, у тебя, что, приступ? Твою мать! Он осторожно коснулся шеи полуобморочного Тейлора. Жилка под пальцами то дергалась, сбивалась, почти замирая, то наоборот трепетала с тройной силой. Даже самому далекому от медицины человеку было ясно, что это вовсе не нормальный сердечный ритм. — Блядь, врач раньше времени улетел, сука! Родж, у тебя таблетки есть? — Волнение захлестнуло Фредди штормовой волной. — Фред, не мельтеши! Я уже принял таблетку. Сейчас все пройдет. Сейчас пройдет... — Роджер старался говорить так, чтобы не сбилось дыхание. — Вот… пиздец! Мы же сейчас над океаном летим! Я... я пойду скажу, чтобы искали какой-нибудь аэропорт поблизости. Все будет хорошо! — Не надо. Не говори никому… — выдавил Роджер, выразительно глядя на него. — Как это «не говори»? Ты с ума сошел?! Это же не шутки! — В полутьме Фредди гневно сверкал черными глазищами. — Ты что, на тот свет собрался? Не терпится? — Не собрался. Сейчас все пройдет. Только зря всех переполошим. Диконы только детей уложили. Болтанка кончилась, все угомонились. Не надо... Мне уже лучше. Ерунда. Лететь домой не так далеко... — делая паузы между словами, проговорил Родж. Фредди включил маленькую лампочку над креслами и принялся внимательно изучать его лицо. Бледный, конечно. Хотя губы вроде не посинели. Дыхание тяжелое, но ровное. Похоже, и в правду не умирает. — Хорошо. Тебе что-нибудь нужно? Воды, например? Я сейчас. Принесу и вернусь. — Фредди подорвался с кресла. — Твою сумку захватить? — Возьми. Если не трудно. Рубашку... рубашку надо переодеть. Мокрая... У меня там футболка и свитер... — Роджер вновь смежил веки. — Сейчас приду, дорогой. Держись, — торопливо пробормотал Фредди и устремился в начало салона. Действовал он быстро и аккуратно, не привлекая внимания. Вернулся к своему креслу, чтобы взять кое-какие вещи, и шепнул Джо, что хочет потолковать с Роджером наедине. Потом захватил тейлоровскую сумку, пояснив запротестовавшему было Крису, что "его пьяная рожа уже порядком всех достала, и Ро — в первую очередь". На обратном пути попросил у стюардессы пару подушек, большой плед и воду. Закинув сумку на полку и разложив вещи по соседним сидениям, Фредди приступил к активным действиям. Перво-наперво он помог Роджеру напиться. Затем метнулся до туалета и смочил полотенце, найденное среди вещей, прохладной водой. Осторожно снял с Роджера пиджак и мокрую рубашку, обтер его тело полотенцем и одел в загодя извлеченные из сумки футболку и теплый свитер. Подложил подушки ему под голову и спину, укрыл пледом и, включив посильнее воздушный поток из самолетного кондиционера, направил его прямо в лицо Роджу. Все это он проделал без суеты и практически бесшумно. Кажется, никто ничего не заметил. Не в первый раз Меркьюри с Тейлором уединяются на задних сидениях, чтобы пошушукаться или втихаря от остальных выпить водки. Окончив с манипуляциями, Фредди опустился в соседнее кресло. — Ну как ты, получше? — Да, Фред, спасибо. Почти прошло. Не бойся, не умру… — Роджер слабо улыбнулся. Его и вправду начало отпускать. Дышать стало чуточку легче. Сердце уже не скакало как бешеное, разрывая грудную клетку. Осталась только слабость. Очень хотелось спать. — Опять ты со мной нянчишься. Как тогда, в семьдесят пятом… помнишь? Не везет тебе, брат… — Вот дурак! — Фредди взял его за руку и крепко сжал пальцы, заодно пытаясь уловить пульс. — Все хорошо, ежик. Попробуй уснуть — и все пройдет, вот увидишь. Я тут, с тобой останусь. Спи, дорогой. Фред, конечно, сдержал слово. Так и просидел до самой посадки, удерживая Роджа за руку и ни на мгновение не ослабляя хватки. О случившемся никто не узнал.***
27-е ноября 1991 года
Из тяжелых воспоминаний Роджера вытащил голос Джона: — А помнишь, Родж, как ты мне первую помощь оказывал, когда меня рояль Фреда чуть не убил? Бегал кругами и орал, что ты — почти врач и знаешь, что делать. — А то! И все почему? Потому, что мы пиво пили до, а не после! — Роджер улыбнулся, вспоминая эту старую историю. — Да ну? Выходит, все дело было в пиве? — Брайан тоже присутствовал при той «боевой операции», которую парни впоследствии не раз вспоминали на пьяную голову и которая получила название: «Смертоносный рояль Меркьюри»...***
2-е сентября 1971 года
Денек выдался прекрасным! Начало сентября в Лондоне — еще самое настоящее лето. В ближайшее время «Queen» собиралась дать пару концертов, потому участники группы активно репетировали — как обычно, по вечерам в Империал Колледже. На очередную сходку Фредди прибежал с горящими глазами, весь светясь счастьем. — Парни, я себе на День рождения подарок нашел! С вас по четыре фунта. И не благодарите меня, дорогие, за то, что избавил вас от головной боли! Я покупаю рояль! — Что? Нихрена себе! Рояль? Сколько он стоил? — Роджер аж подпрыгнул на стуле. — Шестьдесят фунтов. Представляете, иду вчера мимо антикварного магазина. Дай, думаю, зайду, вдруг что-нибудь новенькое привезли. А там роскошный салонный рояль. Маленький такой, симпатичный. И совсем недорогой. Только это… его оттуда надо будет притащить ко мне в квартиру. Поможете? — То есть, ты с нас берешь по четыре фунта? А… почему так мало? — Брайан уже прикидывал, где взять деньги. И при этом терялся в догадках, как Фред собирается раздобыть остальные. — Я со всех беру по четыре, кто придет на праздник. Сам добавляю еще. Мэри сказала, что на стол накроет. У меня же юбилей! Потому приходите. — Точно, юбилей. Двадцать пять лет! — Роджер подпрыгнул снова. Спокойно ему сегодня не сиделось. — Хороший подарок. Эх, ладно! Я из своих запасов даже шесть фунтов дам. Гулять так гулять. Вот стану миллионером — куплю тебе роскошный «Steinway». И не благодари меня за щедрость! — Он гордо тряхнул белокурой шевелюрой: «Знай нас, миллионеров!» — Дорогой, это прекрасно. Но я надеюсь обещанный подарок в шесть фунтов ты мне сейчас отдашь? Можешь вычесть из тех тысяч за «Steinway». — Фредди радостно улыбнулся. Два фунта — тоже деньги! Можно купить еды для гостей. У него уже и финансовый план был составлен. Пианино — ну, или рояль — нужно было позарез. Инструмент для музыканта — это рабочее орудие. Хороший инструмент в умелых руках — залог будущего стабильного дохода. Группа нуждалась в собственном репертуаре. Сочинять песни на гитаре, на которой Фредди пока играл плоховато, было не самым удобным занятием. Зато еще со школы он мог воспроизвести на пианино любую мелодию просто по памяти. На квартире, которую они снимали с Роджером в Шефердс Буше, было прекрасное пианино. Тогда проблема разрешилась сама собой. Однако пару недель назад они с Мэри сняли собственное отдельное жилье — крохотную квартирку на Виктория-Роуд за десять фунтов в неделю, — и там, разумеется, никаких инструментов не было. Фредди давно искал недорогое пианино. И вот пожалуйста! Целый рояль, притом по сносной цене. Парни договорились, что завтра после работы они вчетвером приволокут этот рояль на третий этаж в квартиру Фреда. Мужики они в конце концов или кто? Сказать оказалось как всегда проще, чем сделать.***
Итак, намеченная встреча у магазина состоялась в пятницу, третьего сентября в 18.00. На удивление, все четверо пришли вовремя. Фредди звал и других знакомцев, но… у всех были свои дела. Решили, что никакого транспорта брать не станут. Дом был всего в ста пятидесяти метрах, а рояль на колесиках — довезут! Утром Фредди успел внести часть денег за инструмент и теперь с нетерпением ждал момента, когда станет его окончательным и бесповоротным владельцем. — О, красивый! Я бы тоже себе такой хотел! Только сперва машину… — Роджер со всех сторон обошел старинный и изрядно пошарпанный рояль. — У нас дома пианино было старое, я из него новый музыкальный инструмент сделал. Мы его потом с парнями из Труро на концерты возили. Мама ругалась, конечно, но… звук был охрененный! Крутой монстр. Только уж больно громоздкий… — Да, да мы знаем, Родж, что ты у нас — самая большая музыкальная звезда в Корнуолле! — язвительно заметил Брайан. Парни до сих пор частенько подкалывали Роджера историей, которая произошла в Труро этим летом. Увидев афишу, они втроем чуть не упали! Большими буквами было написано: «Роджер Тейлор» и маленькими чуть ниже: «Со своей группой «Queen». «Главная звезда явилась не запылилась», — съязвил тогда Фредди. И потом еще не раз интересовался, не соблаговолит ли Его Величество Роджер Сонцеликий выйти на сцену и не желает ли Главная Звезда Корнуолла получить пиздюлей за лажу, выданную в припеве. — Будешь миллионером — купишь! А пока давай уже, налегай, дорогой. Надо аккуратно откатить его к дому. — Фредди отдал остаток денег продавцу и ласково погладил черный лаковый бок. — Хороший… Расстроен правда, но это ерунда. Там еще одна клавиша западает и пара сколов на корпусе. А так… ну просто восторг! — Сейчас отволочем — и с тебя пиво, — произнес вдруг Джон, который еще не очень-то общался с парнями, стесняясь лишний раз подать голос, но как будущий инженер понимал, что легким предстоящий путь рояля до квартиры Фреда явно не будет. — Пошли уже. Аккуратно, колесики не поломайте. — Я пиво купил. Так что, парни, быстрее поднимем — быстрее выпьем! — Довольный Фредди пошире распахнул дверь магазина.***
Картина «по улицам рояль катали» наверняка еще долго стояла перед глазами изумленных прохожих. Четыре щуплых парня выкатили из магазина достаточно компактный для такого мощного названия инструмент и, натужно кряхтя, потащили его вверх по улице. Рояль был тяжелый. Его небольшой размер вводил в заблуждение. — Эта сволочь полтонны весит, не меньше! — Роджер уже весь вспотел. Он был основным двигателем сзади. Фредди руководил операцией. Привязав крепкую веревку, он тащил инструмент спереди. А Джон и Брай — по бокам. Выдохлись уже метрах на пятидесяти. Было жарко. Неровный, весь в выбоинах, тротуар заставлял парней то и дело поднимать и опускать свою ношу. А впереди еще три дома. Не говоря уже о трех этажах... — Лошадь! Нам сейчас не помешала бы лошадь! «Коня, коня полцарства за коня!» — Роджер не упустил случая продемонстрировать эрудицию. — Лошадей в Лондоне давно запретили — дерьма слишком много. Они, когда что-то волокут, от натуги гадят. Давайте, дорогие, поднажмем! — Вытирая рукой взмокший лоб, Фредди подбадривал парней. — Дотащим, и я домой за пивом сбегаю. Выпьем, передохнем — и уже тогда попрем наверх. — Поднажмем, бля, поднажмем... Твою мать, Фред, чего тебе на гитаре-то не тренькалось? Я даже на барабане могу песню сбацать. А еще мне как-то попадалось в магазине детское пианино, такое… сантиметров тридцать. Представь, как было бы здорово! Сел бы и сочинял-сочинял-сочинял… — К сожалению, язык у Роджера Тейлора никогда не потел и не уставал.***
К тому времени, как они худо-бедно дотащили рояль до подъезда, уже никто не радовался такому классному приобретению Фредди. Чтобы включить второе дыхание у порядком утомленных товарищей, владелец злополучной «недвижимости» (так Джон окрестил приобретенный инструмент) исполнил обещание и приволок всем по банке пива. Выпив и наскоро покурив, Роджер забрался на крышку драгоценного рояля и вольготно разлегся, глядя в окутанное первыми сумерками небо. Прислонившись к стене дома, Брайан с вялым интересом наблюдал, как Фредди пытается стянуть Роджа обратно. Правда, уже через пару минут тот бросил свои потуги, решив, что эти сорок пять килограммов костей и вредности большого урона инструменту не нанесут. Джон устроился на крыльце. — Радуйтесь парни, что Фред не концертный рояль купил, трехметровый. Представляете? Плевать на то, что спать ему пришлось бы под роялем, и на то, что мы такую сволочь даже из магазина бы не выкатили. Все равно бы купил, и пришлось бы нам еще больше надрываться. Потому предлагаю выпить за то, чтобы в каждой ситуации находить хорошее! — Эту тираду Джон выдал на едином дыхании. Парни от изумления оторвались от банок с пивом. — Твою мать! Стены заговорили! — Роджер чуть не скатился на землю. — Не стеби парня! Джон дело говорит, — Брайан грозно зыркнул на паясничающего Тейлора. — И правда, хоть не большущий «Steinway» тащить приходится. — «Steinway» я Фреду куплю, когда мы все станем миллионерами. Пусть поставит его в своем огромном особняке с тремя этажами, бассейном и садом. Будет играть для Мэри «Собачий вальс» и этюды Шопена, — рассуждал Родж, продолжая лежать на крышке рояля, закинув ногу на ногу. — Иди в задницу, дорогой! Я сам себе куплю все, что мне нужно. Ты же не собираешься становиться миллионером в одиночку, я надеюсь? — Фредди вопросительно приподнял бровь. — Слезь с крышки, пожалуйста. И давайте быстрее затащим этот маленький и очень симпатичный рояльчик в квартиру, а? Ножки надо открутить? Или, может, так пройдет?***
На следующие полчаса подъезд наполнился звуками, которые иной прохожий, наделенный яркой фантазией, мог принять за страшную пытку, устроенную фашистами, за сеанс садомазохистского секса с плетками или просто за бурную оргию. Хотя иногда эти звуки прерывались музыкальными обертонами. — Бля-я, ну и тяжелая эта сволочь! — Сойди, сойди сейчас же с моей ноги, падла! — Ты куда смотришь? Туда смотри! Ой… сейчас хорошо пошло. Как можно протиснуть это вот в это? — Хорошо! Левее, левее! Глубже толкай! Сильней! — Ты куда лезешь? Не трогай, я тебе говорю! — Пизде-ец! Это ж больно! Убери руки! — Руку, руку правее. Да, вот так хорошо! Держи крепко. Держишь? Все, я начал. — Не дергайся, дорогой! Аккуратнее, нежнее. Это очень нежный инструмент. Вот так, помягче… — Нога! Мне нога мешает! — Да запихай свою ногу в жопу, блин! — В твою — сейчас, дорогой. Именно так я поступлю. — Это не моя нога, а его! И она туда не влезет. Твою мать, у меня теперь синяк на жопе будет! — На жопе не страшно. Кто твою жопу видит? — Джон, не туда! Не туда, я тебе сказал! Ниже, ниже возьми. Вот! Так уже легче. Чувствуешь? — Куда ты суешься? Кто тебя просил. Все нахрен испортил! — Родж, придурок, ты почему не надел очки?! Ты ж нихуя не видишь! Наебнешься сейчас на лестнице. Если бы кто-то в это время зашел в подъезд, его взору предстали бы обливающиеся потом и уже порядком обозленные будущие звезды рок-н-ролла, которые, надрываясь, тащили вверх по лестнице небольшой, но очень добротный рояль. Добравшись до второго этажа, парни приуныли. Такую тяжесть волочить им еще не приходилось. Навык работы грузчиком был разве что у Фредди, да и его опыт ограничивался двумя неделями в подсобке Хитроу, где он провалялся без дела. Работяги, которые закидывали чемоданы в самолеты, сообща решили, что изнеженному и тонкому мальчику нечего делать на взлетной полосе. Прибьют еще чем-нибудь — отвечай потом! Фред, конечно, не остался в долгу. Нарисовал каждому по портрету. Все остались довольны, и ему удалось, не надорвавшись, заработать немного денег, которые он, правда, вскоре отдал своему приятелю. С возвратом, как считал тогда. Возврата так и не последовало… Эх, а как бы пригодились сейчас те пятьдесят фунтов! Словом, передвигать тяжелые предметы парни особо не умели. А особо тяжелые предметы — не умели вовсе. В какой-то момент подъем чуть было не закончился трагедией. Сначала, когда тащили «эту гробину» по лестнице, для чего ее пришлось поднять выше уровня перил, большой палец Брайана попал под крышку, и с криком: «Блядь, а-а! Нахер! Мне палец сломало!» рядовой Мэй чуть было не покинул поле битвы. Но не тут-то было! На помощь оперативно пришел Роджер. — Стой. Парни, положите рояль на перила. Вот так, держите. Брай, где твой палец? — Родж с видом умудренного специалиста принялся изучать пострадавшую конечность. — Попробуй кулак сжать. Та-ак, а теперь разожми. Нет, не сломал. Но ушиб. Давайте уже поднимем эту сволочь, и я тебе палец зафиксирую, чтоб не было больно. Я же почти врач! Попробовали поднимать рояль по перилам, подложив под него скатерть, которую пожертвовал Фредди. Дело, вроде, пошло. Парни уложили рояль набок и, поддерживая его с другой стороны, кое-как продвигались. Снизу толкал Джон. Фредди, как и раньше, тянул веревку, привязанную за ножки. Брай и Роджер придерживали с краю. Рояль очень сопротивлялся подъему, но потихоньку, скрипя струнами и звякая, все же поддавался. Оставался всего один пролет, когда произошло то, чего не ожидал никто. Инструмент, жалобно крякнув, начал скользить вниз на Джона. — Держи, бля! Держи его! — кричал Роджер Фреду, но поздно. Тот не удержал веревку, и рояль поехал вниз. Джон, вовремя сообразив, что сейчас все это стокилограммовое сооружение из какого-то тяжеленного дерева, попросту раздавит его, попятился, пропустил ступеньку и со всего размаху рухнул на пол. Каким-то чудом Брай и Роджер совместными усилиями все же удержали рояль, не дав ему придавить Джона, но от этого было не легче. Посреди лестничной площадки распласталось бесчувственное тело. — Блядь! Фред, держи эту суку. Мы все убьемся нахер! Держи скорее! — Красный от натуги Брайан орал на побелевшего Фредди, который еле сдвинулся с места. — Один скопытился и лежит в пыли. Эй, Дикки, ты как там? — Роджер из последних сил не давал роялю упасть ни в лестничный проем, ни на ступеньки. Ответа не последовало. — Парни, держите. Я посмотрю, что с ним. Роджер передал роль атланта вовремя поднырнувшему под свой подарок Фредди, а сам подошел к Джону. — Родж, он ведь живой, да? Правда? Ежик, ну что ты молчишь! — Фредди бросало в дрожь от одной мысли, что Джон мог серьезно покалечиться. «Почти врач» наклонился над телом. — Вроде, видимых повреждений нет. Руки и ноги были на месте. Не переломаны. Голова, кажется, тоже целая, хотя на затылке вскочила изрядная шишка. Лицо Джона сильно побледнело, и Роджер тут же резюмировал, что может быть сотрясение. — Джон, эй! Ты как? — Родж похлопал его по щекам. — Ну что, Родж? Скажи! Мы этот блядский рояль сейчас уроним! Джон, ты жив? — Брай еще перед входом в подъезд смутно подозревал, что эта затея ничем хорошим не обернется. Как в воду глядел. — Живой. Сейчас-сейчас... — Роджер продолжал какие-то манипуляции. — Мне бы нашатырного спирта... ну да ладно! Я ему искусственное дыхание сделаю — сразу оживет! Набрав в грудь побольше воздуха, Роджер припал к губам Джона, который тут же зашевелился и чуть не дал своему спасителю в морду. — Это что такое было? — глаза «пациента» стали большими и круглыми как блюдца. — Что за поцелуи, бля?! — Я тебе, дураку, искусственное дыхание делал, чтобы ты очнулся. Я — почти врач, я умею. Видишь, как хорошо помогает! — Может, тебе врезать за такие методы лечения? — Как-то слишком по-деловому осведомился Джон. И не скажешь, что он пару минут назад чуть не погиб страшной смертью. — Врезать? Зачем? Не надо. Ты как себя чувствуешь? — Роджер совсем вошел в роль и теперь беседовал с пострадавшим, включив по-настоящему докторский тон. — Хреново… Голова кружится. И ты меня целовал, сука! Теперь ощущение, что я слегка сошел с ума! — Джон окончательно обрел способность говорить, хотя в ушах по-прежнему звенело, и все вокруг кружилось. — Слава богу! Если бы мы сейчас еще одного басиста потеряли, пришлось бы закрывать лавочку. Никаких тебе «Queen». Молодец, Дикки! Хорошая у тебя башка, крепкая. Как раз то, что нужно в нашем бизнесе. Твое счастье, что мы гребаный рояль поймать успели. — Родж просиял улыбкой. — Встать можешь? Давай, вот так, потихоньку… Присядь-ка вот тут. — Он аккуратно усадил Джона на ступеньку. — Парни, давайте допрем уже эту суку. Еще один рывок — и считай, дело сделано! С горем пополам они доволокли многострадальный рояль до двери. Тут дело уже было пошло живее, но вскоре снова застопорилось — рояль застрял в дверях гостиной, где Фредди уже освободил для него место. Сам Фред тем временем спустился вниз — за Джоном, который все еще приходил в себя на лестнице. — Блядь, если эта погань не пройдет в двери, я кого-то убью, и это вполне может быть Фред! Эй, ты где там? У тебя неплохие шансы не дожить до юбилея! Кто только вообще эти рояли придумал?! — Обеими руками Роджер со всей силы подтолкнул образец антиквариата, и тот, кряхтя и звеня, наконец вкатился в комнату. Роджер остался стоять в согнутом виде. Кажется, внутри у него тоже что-то сдвинулось. — Ой, твою мать! Ой, бля! — Других слов у Роджера Тейлора, эсквайра — будущего миллионера, барабанщика, почти врача и начинающего грузчика — не осталось. Фредди бегал по дому кругами. Он уже помог Джону подняться в квартиру, усадил его на диван и выдал банку холодного пива, чтобы приложить к шишке. Искал, что можно положить вместо шины на палец Брайана, пока тот ушел в туалет. Увы, никто не увидел подвига Роджера, который теперь так и стоял загогулиной. — Родж, что такое! — Только сейчас Фредди заметил, что «герой дня» не может разогнуться. — Что-что… У меня в спине треснуло! Блядь, больно… — Сейчас, дорогой, я помогу! — Фредди осторожно взял несчастного Тейлора за плечи и попытался осторожно разогнуть его. — Ой! Твою мать, сраный рояль чуть всех нас не убил… Бли-ин… — Причитая, Роджер постепенно все же принимал свое обычное положение. — Вот так. Все, видишь? Вертикальный. — Счастливый Фредди убежал на кухню за новой банкой пива. — Болит, блин! Надо будет потом какой-нибудь мазью... — Потирая спину, Роджер попытался пройтись по комнате, и ему, вроде, удалось. — Дикки, ты как там? — Жить буду, — уверенно объявил Джон. — Можно сказать, отделался легким испугом. — Парни, мы все-таки это сделали! — Из туалета вернулся вполне довольный жизнью Брайан, который чувствовал себя так, словно совершил боевой подвиг. — Все, теперь будем отмечать. И если Фред, играя на этом чертовом рояле, напишет лучшую песню всех времен и народов, наши жертвы были не напрасны. — Пусть только попробует не написать, блин! — Сердитый Роджер упал в мягкое кресло. Фредди показался из кухни с двумя банками пива в руках. — Дорогие, сейчас Мэри с работы придет, мы что-нибудь на ужин сварганим! — Он выдал Браю с Роджером заслуженную награду. — Держите, парни. Пиво последнее… — Как последнее? — почти хором удивились все трое. Вместо ответа Фредди непринужденно пожал плечами. Тут парни вспомнили, что внизу уничтожили по банке на каждого, и вот, теперь здесь… — Может, все же убьем его? — предложил Джон. — Давай! Я помогу, — поддакнул уже совсем вертикальный Роджер.***
27-е ноября 1991 года
— Да-а… знатно мы тогда покорячились, — заметил Роджер. — Фред потом этот рояль как-то перевез на Холланд-Роуд. И на Стаффорд-Террас, когда квартиру там купил, помните? Уж не знаю, кто ему эту суку выгружал, но в тот раз спина у меня две недели болела! — Родж улыбнулся уголком рта. — А «Steinway» он купил уже в Гарден Лодж. Красивый рояль… теперь никому не нужен. Он вовремя замолчал, чтобы вновь не дать волю чувствам. — Нужен, — заговорил Брай. — Когда мы с Анитой приезжали к нему в последний раз, Фред сказал, что рояль он оставляет мне. Так и говорит, в завещании, мол, все указано: «Деньги вам, парни, оставлять не буду. Это глупо. У вас свои есть. А на память.. Пусть тебе, Бри, рояль достается». Думаю, он и вам что-то завещал. Что-то такое, что больше всего любил в своем доме... — голос Брайана предательски задрожал.