Холмы, залитые Солнцем

Аврора опрокидывала в себя один токкури за другим. В городе были волнения: не столь давний инцидент с Тёсю в Икэда-я породил много слухов и кривотолков, люди все более решительно заявляли о поддержке империалистов. Из императорского дворца пришла официальная благодарность Шинсенгуми за предотвращение переворота и захвата императора. Среди людей Сацума ходили слухи, что сам император нисколько этому не был рад. Но также… — Они вновь задумали мятеж! — хмыкнул один, присасываясь к о-тёко. — Сёгунат отдал приказ хану Сацума объединиться с княжеством Айдзу. По слухам, отряды Тёсю уже двинулись на северо-восток, — в казармы прошел один из старших офицеров. Он окинул пристальным взором колеблющуюся однотонную массу пресных лиц и суженных глаз. — Айдзу будут стоять по внешнему периметру, на нас — внутренний периметр и охрана императорского дворца, если армии Тёсю удастся прорваться. — Там сейчас один только сброд, — сплюнул Ямада, хлопнул сидящего слева Ясутору по плечу. Аврора криво усмехнулась ему в ответ. Человеческая шкура облипала её тяжело, удушливо. К движениям массивного самурая с крупной, непропорционально выступающей челюстью она приспосабливалась медленно. Тренироваться в этой шкуре было еще тяжелее. Отразить встречный удар, не касаясь обжигающей стали — легко, но не выдать в себе иную сущность куда тяжелее. Аврора давила в себе дикое шипение и жажду человеческой плоти, жажду наслаждения от человеческой бойни. Но железо все же пугало. Неверткий, грузный Ясутора все чаще уворачивался от хитрых выпадов, предугадывая действия противника. И уходил с тренировочного поля, провожаемый озадаченными, насмешливыми, и настороженными взглядами недавних противников. Рис был горше пепла во рту, саке заменял воду. Аврора злилась, но знала, что попала в собственную же ловушку: среди офицерского состава ходили странные, причудливые слухи, что на их стороне древние демоны-они. И присутствие одного такого она ощущала практически постоянно. Он был где-то здесь, но запах терялся у самой земли. Восемнадцатого августа, в час Быка они сменили своих сотоварищей на посту у ворот Хамагури. Ближе к часу Кролика, перед самым рассветом, со стороны южных ворот донесся тяжелый звон. В общей суматохе, вызванной перестройкой отрядов и занятием оборонных позиций, Аврора уцепила главную суть: авангард Тёсю не стал дожидаться основных войск, и кинул на них все свои силы, используя то самое голландское оружие, что было доставлено на «Принцессе Эмме». Отовсюду неслась вонь подпаленной плоти, волны самураев постоянно перестраивались, оттесняя раненых в тыл, и из тыла прибывали те, кто мог стоять на ногах. Пару раз она чуяла демоническое присутствие — но демон находился дальше, в самой гуще сражение, куда Тёсю направили свои основные силы. Сила расходилась вокруг него волнами, как от брошенного в воду камня. Ясутора, пригибаясь под шквалом железных пуль, устремился туда, но его оттеснили, посчитав, что он решил покинуть поле боя. — Щиматта! Вперед, жалкий пёс! И за свою трусость не забудь после боя сделать сэппуку! — с такими словами командир Мацуда отпинывал подчиненных на передовую, не забывая сдабривать свои действия неразборчивой бранью. Всё бы хорошо… Но было куда лучше, когда люди использовали против друг друга камень и бронзу. Копья, пращи, палицы… Огонь и железо, как и в прежние времена, сеет вокруг себя всеобъемлющий хаос, а прожаренная плоть уже не источает того прелестного аромата. К Ясуторе пробился какой-то воин из Тёсю. Аврора тогда напряженно принюхивалась и прислушивалась к ощущениям своего тела, во один час отупевшего и оглушенного, будто бы закостеневшего и обмотанного в десяток выдубленных кож. Какой-то мальчишка, нет ему и тридцати, с характерным для японцев предварительным криком занес над ней нодати — длинный клинок, едва ли не с весь его рост. Аврора зарычала от злобы — дух неуловимого они исчез, и его заменила вонь крови, принесенная этим человечишкой. Она не без труда уклонилась от удара, ухватив открывшегося мальчишку за горло. Злоба позволила на миг скинуть чужое лицо: противник проглотил с собственный крик, и в следующий миг из горла, разодранного нечеловеческими когтями, хлынула алая кровь. — Асидзо! Асидзо? Ты… тэмэээ! — к ней направлялся уже следующий. Он сжимал в руках обыкновенную катану, что было немножко хуже — она позволяла большую маневренность. Аврора отерла свежую кровь лица — она дурманила её не хуже верескового мёда и доброго бочонка саке, и направила собственный, налитый кровью взгляд на нового противника. — Это был мой брат… Он бессильно рычал, а Аврора в чужом обличье лишь насмехалась над ним, скаля желтые, местами чернеющие зубы. — Разве это не честь для мальчишки, погибнуть в бою? Радуйся, он умер как мужчина, а не забитый мной, как животное! — она неосознанно перешла на родной язык, замахнувшись мечом Ясуторы. Два клинка встретились, описав полукруг, и Аврора навалилась следом всем весом немаленького тела. — Я слышу твой запах… Страх ли это? — шепнула она ему в лицо. Злость на лице самурая сменилась маской исступленного ужаса. — Ками, ты же обо…! Она убила его, как и первого — вцепившись в мягкую обнаженную плоть, разодрав её до кости. В полдень, когда бои распались на небольшие очаги, на горизонте показался отряд в голубых одеждах. По их лицам было заметно, что они раздражены долгими переходами, но людей Сацума это мало волновало. — Волки Мибу пожаловали! — сплюнул один. — Неужели это всё, чем смогли расщедриться Айдзу? Шинсенгуми не обратили на одинокий выкрик внимания. Аврора приблизилась к их отряду. — Мы отразили удар, направленный на Хамагири, но мы все еще боремся с пожарами, спровоцированными нападением. Если ветер не переменится, он перекинется и на западную часть Киото, — синеволосый самурай с белым шарфом и бесстрастным лицом кивнул в ответ на сухой доклад и отошел, чтобы передать информацию высокому черноволосому самураю с сиреневыми глазами. Похоже, что это был один из командиров. Аврора без труда слышала его дальнейшую речь — она стала громче после того, как к другому командующему, доселе внимательно выслушивавшего распоряжения подчиненного (ну до чего же все странно у этих волков) приблизился наглухо укутанный в черное невысокий мужчина — Аврора видела лишь его глаза, тоже сиреневые. Среди толпы высился и тот рыжеволосый Харада, и еще один рослый плечистый молодой мужчина — похоже было на то, что почти все капитаны в Шинсенгуми обладали нестандартной для японцев, выразительно-яркой внешностью, что поразительно контрастировало с сероподобной массой одинаковых лиц, следовавших за ними, как верные тени. — Харада, возьми людей и избавься от воинов Тёсю у ворот Кугэ. Сайто, — он обратился к тому синеволосому с шарфом и тому, укутанному в черное, — Ямадзаки, отправляйтесь на разведку. Вы, как и планировалось, остаетесь охранять ворота Хамагири. А для вас, командир, — он повернулся к собственно Кондо Исами, который слушал его с особой внимательностью, — есть особое поручение, — похоже было на то, что этот черноволосый незнакомец с удивительно приятным лицом, был тактиком и едва ли не главнее самого Кондо, — предводители противников движутся к горе Тэннодзан. Войска, оставленные здесь — лишь для отвода глаз. Позвольте им покинуть город, а после настигните и перебейте. Я же с Нагакурой отправляюсь к горе. Кондо кивнул. — А ты, — тактик повернулся к кому-то, прячущемся за его спиной. Аврора, в силу возможностей Ясуторы, постаралась вытянуть шею. За его спиной была девушка, переодетая в мужскую одежду, — тоже отправляешься со мной. — Хай! — девчушка даже не пыталась скрыть свой тонкий, высокий голос. Шинсенгуми органично распались на несколько отрядов и устремились каждый в свою сторону. Аврора задумчиво провожала взглядом Хараду — на миг их взгляды пересеклись, он ответил ей цепким взглядом, но, кажется, быстро выбросил невзрачного Ясутору из головы. С ними оставались отряд Сайто Хаджиме и Ямазаки. Последний, впрочем, быстро растворился в толпе. — Где сейчас ваши командиры? — Сайто возник рядом неслышно, как призрак. — У северной стороны Хамагири. — Проведешь нас, — его взгляд не подразумевал возражений. Ясутора отвесил небольшой поклон. Капитан Мацуда встретил Волков Мибу насмешливыми замечаниями. — Неужели Клан Айдзу и впрямь сборище трусов, раз послали таких ничтожеств? — Сайто предупреждающе выкинул в сторону, сдерживая напрягшихся товарищей. — Да какие из них воины, прибегающие к помощи никчёмных ронинов? — Не слушайте этот бред. Аврора отошла в тень, стараясь не привлекать внимания — в особенности того, что она привела их. — Мы просто сделаем то, зачем пришли. Разведайте обстановку, — Сайто кивнул двоим самураям, и те с готовностью сделали шаг вперед. — Эй-эй! Эта территория под защитой хана Сацума! — Мацуда предупреждающе положил ладонь на рукоять катаны. Его остановила властная рука. Огромная, скалоподобная фигура возникла между Мацудой и Сайто из Шинсенгуми. Он был просто огромен — и лишь сверкающие голубые глаза выдавали его, источая холодный огонь. Неизвестный демон подавлял свою ауру, но не заметить её было сложно даже для людей. Сайто, повторяя его позу, держал собственный клинок в ножнах перед кем-то из клана Айдзу — их прибыло еще меньше, чем Шинсенгуми, но гонору было едва ли не больше. — Приношу извинения за этот инцидент в Икэда-я. Надеюсь, тот парнишка поправился? — Сайто сощурился. Действительно, это был он. Противник без меча, одолевший Тодо одним ударом. — Передайте ему мои искренние сожаления. Сайто понимающе усмехнулся. — Так значит, это ты одолел Тодо? Теперь всё понятно. Получается, той ночью клан Сацума отправил своих людей, чтобы разузнать о планах Тёсю. Сайто выхватил свой клинок, дотянувшись кончиком лезвия до шеи рыжеволосого громилы. Тот стоял неподвижно, совсем не изменившись в лице. По его глазам было видно, что он ожидал этого — примерно так повел себя Хиджиката, когда Сэридзава вознамерился уничижительно прихлопнуть его веером по лбу. — Ты нажил себе врагов среди Шинсенгуми, — медленно, с расстановкой проговорил Сайто, — я расправлюсь с тобой за Тодо. — Однако у меня сейчас нет причин сражаться с Шинсенгуми, — гулким басом ответил тот. Так невозмутимо, будто клинок у горла представлял собой лишь пыль земную. — Я тоже не хочу устраивать шумиху, — согласился Сайто. — Сейчас у нас одна цель. Вели своим людям прекратить нападки, не то нарвутся не только на клинки Айдзу. — Признаю, наши люди позволили себе лишнее. И приношу извинения от клана Сацума, — здоровяк прикрыл глаза. И только тогда Сайто убрал клинок в ножны. — Меня зовут Амагири Кюдзю. Благодарю тебя за то, что отступил, — Амагири склонился в поклоне и пояснил. — Я тоже хотел избежать кровопролития. Надеюсь, при следующей встрече мы будем сражаться на одной стороне. — Сайто Хаджиме, — изрек самурай. Амагири кивнул головой и развернулся к клану Сацума. Те расступились, пропуская его назад. Сайто задумался. Амагири совершенно не ведал страха перед клинком Хаджиме — а ведь однозначно, знал, кто стоял перед ним. Что же, он казался весьма серьезным противником. Тогда, кто же был тот, второй? — Наверное, нам повезло, что он хотел избежать сражения, — тихо ответил он Ямадзаки, возникшему рядом. Сайто смотрел уходящим вслед Сацума. Сацума. Он внезапно обернулся, окидывая взглядом собственный отряд. Он кивнул Ямадзаки и стремительно прошествовал назад — в противоположную от Сацума сторону, туда, где они заворачивали. Три, шесть, семь, одиннадцать… Из пятнадцати человек, что шли за ним — было только четырнадцать. Новобранец, Омаэда Ясутора, исчез. Шпион, дезертир? Он не был столь закален в боях, как старики отряда, но всё же… Ведомый смутными ощущениями, он шел дальше. Вот оно! Но лучше бы, всё же, не оно… Ясутора медленно разогнулся, стоя к нему спиной. Его клинок был в ножнах, но под лежащим на земле ничком телом расползалось кровавое пятно. Кровоточила грудина или горло. Как он смог нанести рану, не вынимая клинок? Ясутора развернулся и почтительно склонился. — Это был шпион. Он слушал разговоры и постарался скрыться, но я последовал за ним. Сайто понимающе хмыкнул. Новобранец начал подаваться назад, поднимаясь, но почувствовал зависшее над ним лезвие. Он сглотнул, но на его лице не было страха — мелькнула лишь злость. На краткий миг, но Сайто успел её уловить. Это всё становилось бредом. Кулак Амагири, остановивший клинок Хейске и разбивший железо хитая. И Ясутора, тихий, неприметный, шестым чувством почувствовавший взлетевший над ним клинок. Голые рефлексы? Не у такого юнца, едва покинувшего родное додзё в Осаке. — Кто ты? — Сайто, повинуясь странной догадке, из неоткуда возникшей в голове, повернул лезвие тупой стороной и прижал к затылку Ясуторы. Сталь странно зашипела, оставляя на коже красный след. — Или вернее… что ты?