toujours tandem

      И это было действительно последним, что она сказала. Не только в тот раз, но и вообще. Мы больше не встречались. Не было ни смс-ок, ни звонков, ничего. Просто тишина. Сказать, что я была в шоке или подавлена — не сказать ничего. И ничего не хотелось. Ни есть, ни плакать. Только курить. Сейчас я могла позволить купить себе пачку сигарет — позволяли и деньги, и обстоятельства.       Глубоко затягиваясь, я тут же выпускала из себя дым. На удивление голова не кружилась совсем. Потому что она была забита разными мыслями и в то же время пуста. Когда-нибудь это случилось бы. Наши свидания не могли продолжаться вечно. И вот этому наступил конец.       Если она сама решила вычеркнуть меня из своей жизни, зачем я буду навязываться? Пусть и страшно, но позвонить очень хотелось. И однажды я это сделала. Один раз, второй, третий. Но мне никто не отвечал. Да и не обязан был. Если она так решила, пусть так оно и будет. Кто-то может сказать, что за любовь нужно бороться. Но, во-первых, была ли это любовь? А во-вторых, если один из двоих этого не хочет? Так что…       Всё, что было цветным, стало серым. Всё, что имело смысл, стало бессмысленным. Всё стало наоборот.       Она действительно являлась тем, что было написано на её значке. Это-то и помогло мне найти информацию о ней. Посмотрев около четырёхсот пятидесяти депутатов, я нашла её в самом конце. Яровенко Валерия Александровна. Теперь понятно, почему её лицо показалось мне знакомым. Валерия… Что за странное имя? Вроде бы обычное, но в то же время и нет. Я никогда не встречала взрослых женщин, которых бы так звали, мне казалось, это молодёжное имя.       Но я продолжила и дальше узнавать что-то о ней. Её заработная плата в месяц составляла четыреста десять тысяч рублей. Два высших образования. Замужем. Есть сын. И возраст… Тридцать девять лет. Кто бы мог подумать?       Каждый день я просматривала множество её фото, которые находила в Интернете. И каждый раз казалось, будто Она рядом. Но я больше не чувствовала её прикосновений, её обжигающего взгляда. Ничего этого больше не было. Она исчезла так же внезапно, как и появилась.       Теперь я следила за её публичной жизнью, всегда помня о том, что когда-то я являлась частью её личной.