Клуб пацифиста

Мир Земли начинается с наших сердец, Каждый хочет любви и покоя, Каждый сам для себя и слуга и творец, Каждый хочет быть в мире с собою. Сергей Коренцов

Жизнь закономерна. Это знает даже такой идеалист, как я. Когда тебя ударят битой по голове, ожидай, что эта бита когда-нибудь бумерангом прилетит твоему обидчику и сокрушит его в двойном размере. Так и с хорошими делами. И именно поэтому, вместо того, чтобы вызвать копов, я как последний самаритянин остался сидеть в куче опавших мокрых после дождя листьев, мысленно повторял таблицу умножения, чтобы отвлечься от сопящего на ухо оборотня, и продолжал ждать отца. Он, как и подобает аристократу по крови, не торопился. Проклятый папаша. Именно от него я унаследовал способность сохранять невозмутимую мину на лице независимо от обстоятельств, но искреннее наплевательство на мнение окружающих затронуло меня лишь отчасти. Хорошо ли это, плохо ли, но отсутствие безразличия как такового и привело к нынешнему положению. Оборотень заворочался, вымазывая мою новую зеленую водолазку в пряно пахнущей крови. Он вкусно пах, этот мелкий медвежонок, и в других обстоятельствах я бы не преминул воспользоваться слабостью оного и попробовал бы его кровь для мысленной коллекции, но вот его инстинкты точно нуждались в корректировке. Сунуться на территорию клана извращенцев-садистов еще додуматься нужно. Безмозглый меховой комок. Мученически вздохнув, я бдительно принюхался. С территории враждебного клана то мы ушли, но жажду отмщения никто не отменял. Тем более медвежонок цапнул одного из предводителей. Малолетний тупица. - Зефир? Ты что здесь забыл? Устроился нянькой? Правильно, дети тебя обожают!... Бесконечная болтовня, ночь, пустынная улица. Конечно, это был Ганимед. На самом деле у него другое имя, но все его забыли. Мифы про прекрасного юношу, похищенного Зевсом, завладели юным разумом под постоянным внушением со стороны родителей. Судьба-злодейка свела родителей Ганимеда и моих, в результате чего я стал несчастным носителем имени Дзефирино, Зефиром иначе говоря, богом западного ветра. - Ган, что ты здесь забыл? – ребенок заворочался, беспокойно водя носом из стороны в сторону, и я раздраженно поморщился, представив последствия его пробуждения. – Сваливай поскорее, не до тебя сейчас. - У меня еженощная прогулка по городу, забыл? - Ганимед предусмотрительно держался на расстоянии в парочку метров, запихнув руки в карманы белой толстовки с черным смайлом на груди. – Я патрулирую наш дикий райончик, а ты вторгся на территорию и нагло препираешься вместо дачи максимально правдивых показаний. Че за зверек прикорнул на твоих руках? С ним всегда было непросто. Ганимед был ревнив до абсурда. То ли это было заложено в его фейричьей природе, то ли у него куча комплексов, но всех друзей он считал своей собственностью. Я не был единственным объектом его помешательства, но мне доставалась изрядная доля его бесценного внимания. - О, какой кошмар! Он воняет! – Ганимед зажал нос и брезгливо поморщился. – Отнеси его к семье и топай домой. - Не могу. Он сильно ранен и застыл в наполовину перекинутом состоянии. - Пора тебе перестать влипать в истории, - Ган материализовал стрекозиные крылья з спиной и поднялся в воздух, зависнув у меня над головой. С его волос сыпалась золотистая пыльца, сверкающая в лунном свете и разлетающаяся невесомым облаком вокруг головы. Он знал, что невольно вызывал восхищение. – Хочешь, перенесу тебя к Императору? – получив кивок, он распахнул объятия с озорной улыбкой. – Полетели? Полет с фейри – испытание не для слабонервных. Хорошо, что малыш так и не проснулся, а то его истерика не скоро бы прекратилась. Едва касаясь моего запястья пальцами, Ганимед нес нас сквозь пространство, кувыркаясь в воздухе, звонко смеясь и периодически отпуская меня в свободный полет. Признаюсь, когда он проделал этот трюк впервые, мне тогда было около десяти лет, то я орал как оглашенный, проклинал всех подряд и поклялся собственноручно прибить подлеца. Отец предсказуемо даже не сдвинулся с места с момента получения звонка. - Папа… - Прекрасная ночь, Император! – воскликнул Ганимед, сгрузив ношу прямо на пол и захлопнув окно. – Давно не виделись! Папаша расплылся в сладкой улыбочке. Я передернулся и аккуратно переложил оборотня на кожаный диванчик в углу комнаты. Было еще одно сходство у этого Ганимеда с мифологическим. Он нравился мужикам. И поэтому одетый с иголочки статный блондин с небрежно растрепанными волосами – на самом деле они от природы топорщатся, как и у меня, но он умудрялся превращать этот кошмар в творческий беспорядок – закинул ногу на ногу и приторно сладко беседовал с Ганимедом, на время выбросив мысли о беременной супруге. Вампиры по своей сути однолюбы. Это вовсе не означает, что мы не можем увлечься кем-то другим, но такие влюбленности проходят, не оставляя следов на сердце. Есть и те, кто за свою долгую жизнь так ни разу и не любил. Любовь всегда одна. И это просто отвратительно. - Папа, - вмешался я в обмен любезностями, – что будем делать с ребенком? Отец дернул плечом. - Отнеси к Флоренцо. Он с этими… зверями лучше разбирается, чем мы. - Он ранен. - Дзефирино, - припечатал отец, не обращая внимания на мой протест, - мы не будем иметь дело со зверями. Ты помнишь нашу политику? Я склонился над ребенком. Он дышал тяжело с хрипами, и его ощутимо трясло, ресницы слиплись, на висках и лбу выступил пот. Совсем дите - регенерировал с высокой температурой. - До встречи, - подняв медвежонка на руки, я бегом понесся вниз по лестнице, слыша в след возмущенный вопль Ганимеда и успокаивающие интонации отца. В духе нашего семейства блюсти сохранность членов клана и чистоту крови и с брезгливостью относиться к другим, приближенным к земле расам. Вершина пищевой цепи, как же. Разумеется, по извращенной логике аристократичных вампиров, фейри составляли редкое исключение из-за того, что они были ближе больше к небесам, чем к земле. Чтобы добраться до Флоренцо нужно, во-первых сесть на электричку, потом пересесть на автобус, который довезет до границы природного заповедника. Итого - три часа с хвостиком, без гарантии, что малыш выдержит путь. Прибавляем к этому ночное время суток и связанные с этим задержки. Но он справился. В электричке его стошнило в предусмотрительно прихваченный пакет, медвежонок сильно пропотел под прикрывающей его ветровкой, беспокойно выл на высоких нотах, распугивая попутчиков, кусался и под конец довел мои нервы до состояния перетянутой струны, которая вот-вот лопнет. Флоренцо встретил у ворот, значит, почувствовал, что требуется помощь. В обычные дни, когда сюда меня приводила скука или неясная тоска, то Энцо позволял себе прятаться, и я проводил часы в его поисках. Легкомысленные нимфы крутились вокруг, путали и развлекали сладострастными рассказами, перебивая друг друга, пересмеиваясь, и подшучивали надо мной. Они всё знали. Они знали то, что я так прятал, но что вылезало наружу как позорное клеймо. На этот раз Флоренцо взял на руки мальчишку, мрачно кивнул и скрылся во владениях. Одна из нимф, сотворившаяся прямо из воздуха передо мной, схватила меня за локоть и повела следом, шелестя что-то на своем языке. Подзывала сестер, понял я, когда со всех сторон стали собираться прелестные девушки с зеленоватым оттенком кожи и яркими, неестественного цвета, глазами. Как и все создания нечеловеческой части мира, они могли умело маскироваться под обычных людей и сбрасывали маски только там, где чувствовали себя в безопасности. Нимфы привели меня к дому Энцо, простому деревянному одноэтажному строению с покатой коричневой крышей и большими окнами. Крыльцо скрипнуло, ябедничая хозяину о моем приходе, но дверь открылась беззвучно, хорошо смазанная, хоть и сколоченная довольно грубо. Я застал Энцо поившим натужно сопящего оборотня какой-то настойкой из его коллекции на все случаи жизни. Поискав свободное место, я осторожно присел на стул в углу, рядом с книжной полкой. Обнаженный по пояс, Энцо склонился над ребенком и хмурился, вытирая вытекающее у того изо рта зелье. - Еще бы немного и… - Флоренцо выпрямился и гневно сверкнул темно-зелеными глазами. – Капля яда зрелого вампира стабилизировала бы его состояние. Он чуть не погиб. Я перевел дыхание, спокойно встречая тяжелый взгляд. Зря он это начал. Такое поведение слишком похоже на провокацию. - Энцо. Ты знаком с моим отцом, - видеть, как ярость постепенно затухает, и на его лице появляется смирение, совсем, самую малость неловко. – Я еще не достиг зрелости. Почему ты спрятал рога? Резкая смена темы застала его в врасплох, но Энцо ждал этого вопроса. Не мог не ждать, когда так нагло скрыл свою сущность, прекрасно зная, кто пришел в заповедник. Я удивленно подобрался, когда губы Энцо сложились в ухмылку. Наши пикировки всегда заканчивались одинаково – его силы смыкались вокруг меня и выставляли вон, будто нашкодившего котенка. Вполне мирные взаимоотношения неминуемо, с разными промежутками времени, приводили к столкновениям. Как же, пускать вампира в святая святых – свой дом, это же так позорно. Он вообще позволил мне видеть и знать слишком многое. Много лишнего. Много личного. То, к чему было не положено прикасаться таким как я, кто не способен держаться в стороне, не влипать по самые уши. Кто, получив доступ к сокровенному, тут же загребает всё себе с жадностью обезумевшего торговца, получившего мешок золота. Проклятье. Но минуты шли, а Флоренцо продолжал кривить темные губы и смотреть упоительно пристально. Только ради таких взглядов я мог бы с упрямством осла являться в его дом по самым глупым причинам. Тут оборотень закашлялся и пришел в себя, лопоча мольбы о помощи. Флоренцо вздрогнул и слегка встряхнул ребенка, освобождая его от пут сна. - Где… где я? – ореховые глазищи смотрели на Энцо в ужасе, но тут он заметил меня и метнулся со всей прыткостью юного медведя, сметя по пути тарелку с яблоками со стола, и сразу обхватил меня руками и ногами. До хруста. - О, ты уже поправился? – мальчишка, поднял лицо и неуверенно кивнул. – Теперь скажешь свое имя? - Мик Ревул, - выпалил он и замер. – Вы спасли меня? - Тебя спас тот страшный мужчина, - я кивнул в сторону Энцо, получив еще один хмурый взгляд. – Он врач. - Спа.. Спасибо, - пролепетал Мик и покраснел, расцепляя объятия. – Мистер…? - Флоренцо. Мик резко побледнел и тревожно осмотрелся. - Вы же... Вы же… - Да, он фавн, Мик, не бойся. - Но! – губы у ребенка задрожали, начиналась истерика. - Он со мной. Он тебя не тронет, - вампирский гипноз я не любил никогда, но в такие моменты был благодарен своей семье, в которой на протяжении веков рождались самые сильные гипнотизеры из сверхъестественных существ. Я еще не достиг зрелости, но уже мог многое. – Успокойся. Флоренцо подошел и положил руку на правое плечо, своим присутствием возвращая меня в реальный мир. Я действительно мог увлечься. - Мик, где твоя семья? - Семья… - Мик застыл на несколько секунд, по его щекам заскользили слезы. За спиной тяжело вздохнул Флоренцо. Он уже догадывался, о чем я его попрошу и заранее смирился с этим. - Ты останешься здесь, Мик. Поживешь у Флоренцо. Малыш проявил неожиданную настойчивость, ухватив меня за рукав и воскликнув: - А почему не у тебя…? – отчаяние плескалось у него во влажных глазах, а голос сорвался. - Зеф, меня зовут Зеф. Я вампир, Мик. - Вампир… - ошарашенно пролепетал медвежонок и сник. – Хорошо. - Вот и славно. Флоренцо был мрачнее тучи – гостей он не любил, особенно тех, кого навязывал ему я, но отказать прямой просьбе не мог. Я не собирался досаждать Энцо, портить с ним и так хрупкие отношения, но выбора не было. Я бросил взгляд на наручные часы и решил, что пора идти. Тем более клыки начали чесаться, прошло много времени с последнего приема пищи, а рядом деликатесная кровушка фавна. Ситуация явно приближалась к отметке «критическая». Флоренцо тихо беседовал с оборотнем о правилах проживания, отведя его в сторону. - Зефир, - нежный шепот у самого уха, прервал мое глупое созерцание задницы хозяина дома. Я обернулся. Гиафи, цветочная нимфа, игриво пробежав пальцами по моему плечу, прощебетала: - Скоро затмение, придешь? Сестры хотят отпраздновать его с тобой. - Затмение? – совсем забыл, что каждое затмение веселые духи природы празднуют, устраивая пляски и попойки. – Я же обещал. - Мы напоминаем, - с другого бока прижалась Лайла, окутав свежестью ручья. – Чтобы ты не сбежал, - нимфа подмигнула сестре, они одновременно чмокнули меня в щеки и упорхнули по своим делам. Оставшись в доме фавна без окружения нимф, я слегка растерялся и обвел взглядом комнату. Все было по-прежнему, даже горшок с цветком на подоконнике не сдвинулся с моего прошлого прихода. Жилище Флоренцо вообще передавало ощущение неизменности, оторванности от времени. И от этого поток эмоций, обрушивающийся с каждым разом, становился все гуще, насыщенней, выметая прочь здравый смысл, если он вообще у меня обретался, раз уж я умудрился связаться с фавном, причем единственным на тысячи километров. *** Проливать кровь вблизи нашего поместья – это вызов, и кто бы это ни был, он прекрасно осознавал последствия. Если бы попросили ответить на вопрос, чем отличается запах насильственно взятой крови от добровольной, любой вампир бы пожал плечами. Разница чувствуется инстинктивно. Я пошел по четкому следу, яростно желая надрать задницу ублюдку и вбить в него несколько прописных истин. Обнаружился нарушитель подозрительно легко, будто сам подставился. - Где манеры? – спросил я у спины, обтянутой черной кожаной курткой. – Никто не читал в детстве на ночь кодекс? Или это приглашение? - Да так, решил поразвлечься, - весело ответил незнакомец, оборачиваясь. – Решил, раз переехал, познакомиться с местными властями. Он был едва ли выше меня, являлся поклонником классической вампирской атрибутики и красился, потому что подведенный черным правый глаз четко выделялся на бледном лице, а длинная челка закрывала левый. Несло кровью. Иногда вампирские потасовки ничем не отличались от человеческих. Когда элементарно хотелось навалять провинившемуся. Не используя гипноза, когтей или укусов – с ними драка превращалась в целое представление. Редко кто отказывался от подобных преимуществ, поэтому впечатавшийся в щеку кулак произвел на незнакомца сокрушительное воздействие. Он изумленно пошатнулся и прижал ладони к пострадавшей части лица. Еще один удар в солнечное сплетение и жаждущий развлечений ублюдок уже хватал ртом воздух, согнувшись пополам. А потом и вовсе шипел, когда я прижал его к кирпичной стене дома, заломив руку. Приставленный к его горлу нож тоже стал хорошим аргументом. - Она жива? Твоя жертва? - Да, - яростно похрипел он. – Отпусти! Через некоторое время, которое потребовалось челкастому недоумку прийти в себя, он выпрямился, отлепившись от стены, и размял шею. - Вот уж не думал, что охота нынче не в моде, - растерянно произнес он, растирая ушибленные места. - Насильственно кровь не берут уже сотни лет, из какой дыры ты приехал? – даже сейчас ему хотелось свернуть шею и это учитывая мое неприятие насилия в целом. - Леонард Буше Третий из Норн-Вейха, - с помпой заявил парень. – Прибыл адаптироваться к городской жизни, - уже более смущенно добавил он. - Оценка – отвратительно, Лео, - я скривился. Только стажеров на мою голову не хватало. – Пойдем, представлю отцу. И молись, чтобы он не прикончил тебя за насилие, - злорадно полюбовавшись на его потерянное выражение лица, я повернул в сторону дома. Эта ночка выдалась излишне насыщенной. Отец так долго презрительно рассматривал бедного Леонарда, что я успел проникнуться к нему жалостью, потом вздохнул и пренебрежительно бросил: - Дзефирино, займешься им. Что ж, я был к этому готов. А вот судя по виду Леонарда, тот нет. - Но… Матушка направила меня к Вам, мистер… - вид оскорбленной невинности странно контрастировал с его готичным образом. - Буше, Ваша матушка моя дальняя родственница. Я ответил согласием на ее просьбу по доброте душевной, но вполне могу отправить Вас восвояси, - отец закинул ногу на ногу и мило улыбнулся. Спектакль. – Я понятно объясняю? - Пойдем, Леонард, - я вмешался в жалкую сцену и вытолкал несчастного провинциала за дверь. - И что теперь? – уныло поинтересовался он, сложил руки на груди и с вызовом уставился на меня. Леонард злился, но выплеснуть свою злость не мог, вот и вел себя как капризная барышня. - Будешь ходить за мной и учиться. Если не хочешь, обратись к моим сводным сестричкам. Но не гарантирую, что уйдешь от них в здравом рассудке. Они однажды в детстве баловались с черной магией, вызвали зомби, и так его замучили, что воскресший мертвец обратился ко мне со слезливой просьбой его упокоить. Делай выводы. - А где они? – парень заозирался, будто девчонки могли выскочить из-за угла и утащить его в преисподнюю. Если подумать, то их общая спальня вполне могла сойти за резиденцию ада. - По ночам они резвятся в клубе. - А днем? - Ходят в школу, конечно. Мы обычные подростки. Мне через месяц исполнится восемнадцать лет, девочкам по шестнадцать. А тебе сколько? - Семнадцать, - ответил Леонард и как-то стух. - Ты учился на дому? – он вскинулся. – Это предположение, всего-то. - Да. - Я могу записать тебя в местную школу, будешь ходить с нами. - А как… Я выразительно двинул бровями и все вопросы отпали. Гипноз – полезная штука, даже если не любимая. Леонард оказался неплохим парнем. Пока я разбирался с его зачислением в мою школу, успел выяснить несколько фактов. Первое – Леонард натурал на сто процентов. Второе – он явно пуглив (вообще удивительно, как он смог выпить кровушки в день прибытия). Третье – у него есть неплохие принципы, пусть и несколько старомодные и местами странные (например, тяга к заключению кровной клятвы – просто древние века, так сейчас никто не делал, потому что не практично). - Вот твоя форма, - я бросил пакет на кровать. - Форма? А почему она зеленая? А обязательно… - Леонард вертел пакет в руках и собирался задать еще какой-то вопрос, но, подняв на меня глаза, резко стушевался. – Зеленая так зеленая. - Не хочешь сменить имидж? - А? Зачем? - Ладно, как хочешь, - все же, он не был виноват в том, как его воспитали. Перемены должны происходить постепенно. Он итак неплохо справлялся. – Осваивайся, завтра утром отправимся в школу. Закрыв дверь в гостевую спальню, я прислушался. Сестрички до сих пор не познакомились с нашим гостем и могли нагрянуть в любой момент. Но нет, тишина свидетельствовала о том, что две взбалмошные девицы умчались клеить парней и предаваться разврату. Размеренное сердцебиение отца доносилось из его кабинета, в другом крыле дома. Прекрасно. - Не стоит гулять по ночам, молодой господин, - Тень скользнула сбоку и обратилась в черного кота. - Мне осталось два года до ритуала. Возможно это последние два года моей жизни, не мешай наслаждаться. И что ты здесь делаешь? Отец отослал? - Но, молодой господин, в Вашем роду еще никто не умер после инициации, - важно произнесла Тень. – Господин попросил оставить его одного. - А мои сестры? - За ними приглядывает Мрак, - образ кота размазался, и вместо него на ветку ближайшего дерева опустился ворон. – Мы служим вам, потому что ваша кровь сильна. Несколько минут прошли в молчании. Я не любил разговаривать с духами, потому запихнул руки в карманы джинсов и упрямо не глядел по сторонам, постепенно ускоряясь и не заметив, как перешел на бег. Ветер бил в лицо, ерошил волосы и раздувал рубашку. Как жаль, что все истории про обращение вампиров в летучих мышей - всего лишь сказки. Это было бы замечательно, оторваться от земли на несколько минут, перестать ощущать себя таким тяжелым. Впереди показалась группа оборотней, как подсказало обоняние. - Вам стоит идти домой, молодой господин, - Тень закружила вокруг, встревоженно хлопая крыльями. – Их десять, и они пьяны. - Наверно, ты права, - связываться с пьяными оборотнями, даже если они из безобидного клана, неверное решение, особенно ночью. Поэтому я повернулся и отправился домой. Завтра предстояло познакомить старомодного вампира со школой. Да, непростое дело.