Жадность

Клуб был тот же. Гэвин тоскливо разглядывал милых обмазанных глиттером девочек. Лесбиянки они или нет, но за баксы очень даже стягивали с себя все, что попросишь, и развратно гладили. Но только самих себя или друг друга. Мысль снять красотку, за деньги или за интерес попрыгать на незнакомом члене, он отмел сразу. Это не то, потому что ему был нужен парень. И в идеале — совершенно непохожий на Коннора. То есть — голубоглазый блондин. Гэвин усмехнулся, разглядывая свой шот, он не помнил, что заказал. Там бликовали какие-то неоновые искры. Парень нашелся сам, кажется, тот же самый, что был безжалостно отшит в предыдущий раз. При ближайшем рассмотрении у него оказались грустные светлые глаза и острые скулы: — Не думал, что вас сюда впустят после прошлого раза, — и приятный голос. — Кого это «нас»? — хмыкнул Рид, продолжая рассматривать его. Из-за пшеничного цвета волос щетина вокруг его рта была почти незаметна в таком освещении. Интересно наверно, как целоваться с самим собой. — Грид. — Даниэль. «Грид» это псевдоним? — Ага, я ж похож на репера. Парень подсел к нему. Молчаливые переглядывания продолжались так неприлично долго, что Рид сжал виски пальцами, как профессор Ксавьер. — Что ты делаешь? — Пытаюсь прочесть твои мысли, потому что еще ни разу не кадрил мальчиков в барах. Схема сильно отличается от снятия девочек? — Смотря, как ты это делаешь, — улыбнулся Даниэль. — Довольно стандартно. «У тебя грустные глаза, куколка. Какой коктейль поднимет тебе настроение?» «Твои роскошным ногам не место на заблеванном танцполе. Они бы куда лучше смотрелись на красной дорожке. Или на моих плечах.» Как-то так, — Гэвин говорил быстро, но играя интонациями понизившегося до бархатного баритона голоса, и даже ему самому не было понятно, пытается он впечатлить своего нового знакомого или же просто шутит. Но Даниэль выглядел заинтересованным и даже рассмеялся. — Ты стопроцентный натурал, да? — Хер бы я сюда пришел в таком случае. — М-м-м, — протянул, кивая Даниэль, — значит сильно-сильно сомневающийся натурал. И он точно так же прижал пальцы к виску, передразнивая его жест и явно веселясь. — Пытаюсь прочесть твои мысли, — страшным шепотом сказал Даниэль. — Интересно, тебя устроит быстрый отсос или ты желаешь проверить всё… более глубоко, так сказать? — Всё, — повторил Гэвин. Парень ему действительно нравился. — Тогда закажи нам выпить? — Два виски мне и молочный коктейль этому джентльмену, — вызывая новую порцию хрипловатого смеха, бросил Рид бармену. Тот оказался смышленым парнем и подал только алкоголь. — За твою гетеросексуальность, Грид? — Не чокаясь. Даниэль был с сюрпризами и повелся на Рида, явно руководствуясь шрамами на его не самом симпатичном лице. Даниэлю нравилось, когда его волосы сжимают в кулаке. Он стискивал зубы, но не просил ослабить хватку, хотя на светлой коже синяки наверняка проявляются быстро и ярко. У него были проколоты соски — тонкое кольцо из желтого металла оборачивало чувствительную плоть и пронизывало насквозь. Странное ощущение, но приятное, увлекательное. — Перестань играть с ними, если не хочешь, чтобы я спустил себе в штаны. — Ты можешь кончить, не касаясь члена? — А зачем иначе люди делают пирсинг? Даниэль на секунду отстранился, словно пытаясь немного передохнуть от интенсивности ощущений. Гэвин без прелюдий положил руку на его член, машинально отмечая разницу в форме-размере, сравнивая Даниэля с собой и с… Коннором, да. И прижался губами к соску, чувствуя гладкость металла и теплоту кожи. Несильно сжал зубами, слыша, как сдавленно стонет его любовник и теперь сам хватает его за волосы, то ли в попытке отстранить, то ли не позволить отстраниться. — Ты действительно жадный, — выдохнул парень со стоном. Они не сделали и двух шагов вглубь квартиры, Рид прижал Даниэля к входной двери и уже, кажется, не собирался отпускать. Даниэль был худее Коннора, суше — стройное тело было неприятно плотным под руками, никакого мяса. Отсутствие у сексуального партнера пары красивых тяжелых грудей все еще деморализовало Гэвина сильней, чем наличие члена. — Гри-и-ид… — Даниэль сползал по гладкой поверхности двери и выл. Рид раздразнил его соски до красноты, украсил полукруглыми следами от зубов грудь и бока. — Да, наверно я увлекся. Сядешь на мой член? — Нужно подготовиться… — Я хочу смотреть. Даниэль потянул его за собой в спальню. Он совсем не лез к нему целоваться, что было странно — Коннор лизался с удовольствием, забывая даже о вдохах. Настолько узкие джинсы невозможно было снять эротично, так что Даниэль даже не пытался — упал спиной на кровать, пытаясь избавиться от одежды как можно быстрее. Рид скинул куртку прям, где стоял, понаблюдав за мельтешащим любовником, закатал рукава рубашки выше локтя и хрустнул костяшками. Парень вытащил из ящика прикроватного столика банку смазки, раскрутил крышку и запустил пальцы в прозрачный гель. Даниэль уперся плечами в матрас, выгнул шею так, чтобы наблюдать за Ридом, внимательно смотрящим на выставленную раскрытую задницу и качающийся между ног член. В головке тоже блестело золотое колечко. — Прекрасный вид. Люблю пирсинг. Да и зрелище того как кто-то ублажает сам себя нихуево так заводило. Даниэль был красив, особенно сейчас, развратно имеющий сам себя пальцами, загоняя их внутрь почти по третью фалангу, поскуливающий на выдохе, горячечно перехватывая взгляд Гэвина. Трахнуться хотелось до боли, до тянущейся пульсации в возбужденном члене, но все равно было что-то не то. И Гэвин прекрасно понимал, что и он для Даниэля одноразовый секс, как впрочем и тот для него. — Как ты хочешь? — задыхаясь спросил Даниэль, эротично выгнувшись под скользнувшей по его боку рукой Гэвина. — Жестко. Грид втолкнулся в растянутую дырку до основания, вжал Даниэля лицом в матрас и навалился сверху, взяв бешеный темп. Секс походил на случку, парень подмахивал задницей, но Гэвин не сбивался с ритма, заставляя его колени разъезжаться. Заласканные воспаленные соски Даниэля терлись о простынь, он стонал, не переставая. Только вот мужчину это раздражало. Рид шлепнул Даниэля по бедру. И прикрыл глаза. Теперь можно было думать, что под ним Коннор. Что это Коннор шипит от тяжести его тела и несдержанности движений. Гэвин протолкнул руку, охватывая горло Даниэля, не сжимая, просто фиксируя. Если он правильно понял, что этот парень любит… Стоило его пальцам сжаться чуть сильнее, попадая в рассинхрон с рваными движениями, Даниэль кончил, вздрагивая под ним. …ну да. Именно это. Гэвин потерся лицом о волосы, закрыв глаза и думая, что они темные, что это Коннор. И кончил, вспоминая злые-злые глаза сучки-юриста босса. — Сможешь прикурить мне сигаретку? — задушенно просипел парень, даже не пытаясь выбраться из-под тяжелого тела Рида. — Конечно, Дэнни. Я налью себе кофе? — Оставайся жить, — Рид фыркнул, поднимаясь с постели, отер пах от смазки чужой футболкой и вытащил из узких джинсов Даниэля пачку сигарет. — Ароматизированное дерьмо, — вставив фильтр меж узких губ, прокомментировал Грид и вышел в поисках кухни. Гэвин чувствовал себя хуево — он точно псина и может ебать, кого угодно. И все же с Коннором было не так. Лучше? Или весь кайф исходил из того, что он принадлежит другому? Как бы вел себя Адам, если бы ему дали кусочек яблока, как на стойках для дегустации в супермаркете? Попробовать можно, а купить нельзя. — Нашел кофе? Даниэль набросил полотенце на шею и стоял на входе в кухню абсолютно голый. Синяки и укусы наливались цветом, кожа блестела от влаги. Он был красивым. Наверное. Грид не взялся бы оценивать. — Прости, не собирался тебя смущать — забыл, что ты натурал, — прикрыв член ладонью, улыбнулся Даниэль. — Я просто тупил. — Переосмыслял что-то? — Даниэль стянул полотенце с шеи и обернул вокруг бедер, действительно стараясь не смущать. — Давай сделаю кофе. Ты какой хочешь? — Черный и без ничего. — Странная формулировка, — Даниэль готовил, Гэвин курил, наблюдая за его движениями. — «Без ничего» значит с чем-то. Но ты имел ввиду просто кофе и горячую воду. — Именно. — Что решил? — спросил Даниэль, протягивая ему чашку и снова выдергивая из дурной задумчивости. — Ничего. Ну кроме того, что я слишком тупой для чего-то, хоть как-то выходящего за рамки просто секса. — Может оно и к лучшему, — как-то обреченно пробормотал парень, и Рид заинтересованно приподнял бровь. — Хотя, если ты стал думать об этом, кто-то зацепил тебя достаточно глубоко. Жаль, ты охуенно трахаешься, можно было бы попробовать что-нибудь… — Не произноси страшное слово на букву «О», — парень шутливо приподнял руки, капитулируя. — Не обращай внимания — я становлюсь влюбчивым после алкоголя и качественной ебли. Даниэль льстил ему, облизывая взглядом его торс, особенно задерживаясь на шрамах. Полотенце начало расходиться в стороны. — Чего ты хочешь, Дэнни? — Попробовать языком каждый шрам. Это слишком? — Нет. И Даниэль кивнул, теперь с этим его неправильным, предвкушающим с взглядом. — Каждый шрам, и ещё раз попрыгать на твоём члене. Ты можешь лежать и не шевелиться? — вопросительно протянул Даниэль. — Идеально, — согласился Гэвин. Ночь обещала стать ещё лучше, если и не в душевном, так хоть в физическом плане. — Допивай, докуривай и приходи, — сказал Даниэль. Гэвин кивнул. Докурил за две затяжки, думая о том, что парень клёвый. То есть, если бы он не знал Коннора, вполне возможно Даниэль ему бы больше понравился. Милый, безотказный, не пристает и ему явно похер на прошлое, нынешнее и будущее Гэвина. Хотя Коннору тоже было плевать — Грид же был просто подарком Хэнка. Говорящий вибратор, который слишком много думает. Это ведь всего лишь еще одно задание, которое не так уж сложно выполнять. Рид потушил бычок о край раковины на кухне и сполоснул руки. Даниэль включил часть света в спальне и увлеченно листал ленту инстаграма. Впрочем, он быстро переключился, стоило Гэвину начать расстегивать ремень. Зрачки парня заметно расширились — если у него был кинк на шрамы, то с Ридом он, конечно, сорвал джекпот. На груди и животе в основном были тонкие, кое-где криво сросшиеся полоски шрамов от ножевых, светлые на загорелой коже. Левое предплечье когда-то горело, форменка приплавилась и теперь сзади не росли волосы. А в правое бедро ему стреляли — уродливый нарост из кожи кляксой выделялся даже в полумраке. Но если обычно подобная херня отпугивает сексуальных партнеров, Даниэль истекал слюной. — Охуеть, я был слишком хорошим мальчиком и Санта решил порадовать меня… — прошептал он, не отводя глаз от шрама на бедре. Потянулся погладить его. Почти невесомо скользнул пальцами по бледной соединительной ткани рубца. С чувствительностью там тоже было хреново, так как нервы явно срослись криво. — Замечательно. Гэвин позволил уронить себя на чужую кровать и довольно оседлать. Раз Даниэль тащится по его отметинам, грех лишать парня удовольствия. Да и себя тоже. Дэнни потерся о шрам губами, приоткрытый рот был влажным и нежным, пальцы сами легли на его затылок, прочесывая слишком короткие светлые волосы. Парень почти замурчал от удовольствия и потянулся рукой к своему члену пережать основание. — У тебя такой ласковый рот, — Рид ничего не имел в виду, но Даниэль ухмыльнулся и, оттянув резинку боксеров, вобрал в рот головку. Он обводил ее языком по кругу, самым кончиком дразня щель уретры, пока Гэвин не зарычал. — Жаль, что ты боишься слова на букву «О»… Я был бы не против отсасывать тебе каждое утро… О, боже, — опустившись на член, простонал Даниэль. Да и Гэвин любил эту позу, слишком зрелищная, для эстетов. Можно было видеть, как сокращаются мышцы пресса, как Даниэль двигается, запрокидывая голову, и сам скользит руками по своей груди, цепляя проколотые соски. Сильно сжимая их. Гэвин почти невесомо после их прошлого раза придерживал его бедра. И старался думать, что Это Коннор. Но вряд ли, кто-то такой как Коннор проколол бы соски. Или член? Все же он делал вид, что он приличный мальчик из хорошей адвокатской конторы. Даниэль даже в этом был лучше, честнее — не изменял себе. И все равно не цеплял так сильно… Чертов Коннор. — Слишком медленно, — простонал Гэвин и сжал пальцы под тазовыми косточками, подкинул бедра, заставив Даниэля вскрикнуть и упасть на грудь Рида. — Еще. Удобнее оказалось держать Даниэля, и самому быстро трахать его, вскидывая бедра. Тот жался к нему и терся грудью, издавая совершенно кошачьи звуки. Особенно, когда его соски цепляли грудь Гэвина. Второй раз он кончал дольше, с удовольствием удерживая парня, но тот, кажется, впал в свой собственный кайф, Гэвин чувствовал его пульсирующий член зажатый между их животами. Рид притиснул его еще теснее, тяжелая ладонь на пояснице казалась раскаленным тавро. Пальцами другой руки мужчина дразнил растянутую кожу входа, контролируя, чтобы член не выскользнул при очередном толчке. А потом стало жарко и мокро, парень мелко задрожал, не имея возможности биться, зафиксированный, прижатый к чужому торсу. Влажное Грид ощущал не только на животе, но и на плече, и сначала не придал значения. Так и так было отмываться, какая разница только от спермы или еще и от слюны. Гэвин сыто размеренно дышал, переживая оргазм, на этот раз долгий, проходящий через все тело. Быстрый трах дает только вспышку удовольствия… Давно же у Рида не было нормального вдумчивого секса. И только задумавшись о том, что парня надо как-то отблагодарить так, чтобы он не почувствовал себя шлюхой, мужчина осознал, что все еще чувствует в районе плеча подозрительную сырость: — Дэнни, детка? — Не обращай внимания… Ты не виноват. — А кто виноват? Хочешь я его убью? — Даниэль приподнялся на локте, чтобы посмотреть Риду в лицо. И без того печальные глаза парня подернутые слезами стали темными и неживыми. Но его губы растянулись в подобии улыбки. — Ты милый, Грид. Спасибо. Но он уже мертв. — Зато ты жив. Даниэль не лез к нему в лицо, словно поцелуи были каким-то табу, но благодарно ответил, когда Рид прижался к его рту. Они целовались, пока Даниэль не задремал.

***

Гэвин назвал бы это утро самым хорошим за последние несколько лет. Он проснулся не один, не у себя и его обнимали. Так беззастенчиво тискали во сне, иногда зажимая ногами бедро. — Мне пора, — Гэвин потёр костяшками пальцев скулу спонтанного любовника, и Даниэль сонно заморгал, открывая глаза. — Хочу приготовить тебе кофе, — пробормотал тот и снова уснул. Но выпустил его из своей осминожьей хватки. Непроснувшиеся люди такие милые. В душе Рид думал о том, что нужно заехать домой, сменить рубашку, покормить кота и, может, даже взять у Дэнни телефон. Хороший парень. Мужчина зашел на кухню, суша волосы небольшим полотенцем, кофе уже ждал его: — Черный без ничего, — сонно пробормотал Даниэль и по-детски потер глаза. — Спаси… Конец слова был съеден оглушительным в тишине раннего утра хлопком выстрела. Замок рассыпался на части, дверь распахнулась, полностью вооруженная команда спецназа тактически разошлась по комнатам, проверяя их на отсутствие целей. — Даниэль Плэйн, вы обвиняетесь в убийстве Джона Филлипса! — Отпустите его! Он не при чем! Он ни о чем не знает! Ебанный в рот, Грид, даже мальчика на одну ночь не можешь снять без приключений… Протерев лицом все стены на кухне у Дэнни, Гэвин в сопровождении спецназа был доставлен в участок. Блондин всю дорогу пытался достучаться до капитана отряда, пока Рид его не одернул: — Их работа — простая курьерская доставка, не дери глотку. — Я не хотел, чтобы так получилось… — Их обвинения… — общаться было запрещено по протоколам, Рида ощутимо двинули локтем в бок, Даниэль всхлипнул. Но хорошо, что послушался и замолчал. Толку-то все равно никакого не было. Так что нет, это утро не стало самым хорошим. А вот самым муторным — точно. Гэвин досадливо выжидал. Он знал как все будет, как произойдет: ему будут долго и со вкусом ебать мозг, так как он оказался не в том месте и не в то время и, как теперь он наверное правильно понимал, не с тем человеком. Дэнни было искренне жаль. Потому что скорее всего, если его внезапный любовник и убил кого-то, то точно на эмоциях и не особо озаботился хорошо затереть все следы. Часа два Гэвина будут задрачивать тупыми вопросами и после так и быть снизойдут до «разрешенного конституционным правом» звонка. Звонить Хэнку не хотелось, но выбора никакого не было. И уж лучше он сам позвонит, чем Хэнк начнет выяснять, куда Гэвин запропастился и поймет, что тот и не пытался связаться с ним. — Слушай, Миллер, он походу реально не при делах, — даже не войдя в допросную, а просто в открытую дверь крикнула девушка смутно знакомым голосом. — Чень? Раскосое лицо показалось в дверном проеме. Азиатка опустила взгляд на планшетку с делом, чтобы еще раз свериться с именем. — Гэвин, мать твою, Рид? — Тина, ты его знаешь? — скептично отреагировал чернокожий, потерев глаза. — Служили вместе. Ты в другой лагерь перешел или что? Что с этим парнем? — Снял на вечерок. — Удачлив, как всегда. — Тин, давай, тогда ты заканчивай, а то он мне кроме «дайте позвонить» ни слова больше не сказал. — Миллер, блять, дай ему позвонить — мы его уже часа три морозим! Рид оскалился, от чего детектив скорчил совсем уж недовольную рожу, но из допросной ушел, оставив бывших сослуживцев наедине. — Вот и повидались на гражданке. — Прости. Неловко было тебе звонить, я же… — Цепной пес Андерсона. Ему хочешь позвонить? Рид покивал. И Тина покивала. Они были по разные стороны баррикад уже давно. В коротком разговоре с боссом Рид извинился, что опаздывает на работу и не умеет выбирать партнеров на вечер. Хэнк посмеялся и сказал, что отправит к нему адвоката. Тина кривилась, сложив руки на груди, а потом предложила Риду воды. — А можно кофе? — Слишком много чести. — Ты не изменилась, — Гэвин почесал подбородок. — Так, а что с Даниэлем? Он правда убийца? — Утопил своего работодателя в бассейне. Правда сейчас говорит, что сделал это, потому что его дочка, с которой он сидел, пожаловалась ему, что папа «трогал ее». Миссис Филлипс все отрицает, говорит, что у них была образцовая семья. Такая грязь — отмыться хочется. — Можешь считать меня мудаком, но поверь, этот Филлипс с ним спал. Парень пошел сниматься, чтоб забыться. — И ты ему помог, да, Рид? Он спрашивал о тебе. — Помог, — усмехнулся Гэвин. — Я же сама доброта, Тина. Если не сложно, передай, чтобы за меня не переживал, ладно? Это можно? Тина кивнула и довольно откинулась на стуле, разглядывая его знакомым-оценивающим взглядом. — Смогу вблизи посмотреть на «мистера Андерсона», — как-то мечтательно протянула она. — Нет, — Гэвин дёрнул головой, жутко досадуя, что они с Дэнни не проснулись хотя бы на двадцать минут раньше, чтобы успеть выпить кофе. Потому что в этой душной допросной его адово клонило в сон, да и жрать уже хотелось. — Зачем бы ему? Он пришлет адвоката. — Ну значит на его адвоката. Их у него целая свора. И говорят, один зубастее другого. Это тоже интересно. Рид вздохнул, зная, что вряд ли за ним приедет Фитцбергер. Скорее всего в двери участка уже входит прилизанный мальчик в сером пиджаке. — Здравствуйте, я адвокат мистера Рида, офицер, — Коннор прищурился, читая фамилию на нагрудном кармане формы, — Чень. Могу я узнать, в чем его обвиняют? Парень был неожиданно холоден и профессионален, словно и не Коннор вовсе. На Гэвина даже взгляда не бросил, смотрел исключительно на Тину. — Кстати, прежде чем вы ответите… Мистер Рид, совершали ли сотрудники полиции в отношении вас действия противоправного характера? Имело ли место быть причинение вреда здоровью? Заявление лучше написать, как можно раньше. — Коннор, погодь, все нормально. — Вот это пиранья… — Ваши слова, офицер Чень, лично мной будут расценены как оскорбление. — Коннор… — поморщился Гэвин. — Разрешите мне пообщаться с клиентом наедине? Чень вскинула руки в жесте капитуляции и бегло улыбнулась Гэвину. Коннор выждал, пока она уйдет и, только когда закрылась дверь, отодвинул стул и сел, брезгливо оглядывая помещение. — Ебать, ты неудачник, — сказал он так тихо, что первые несколько секунд Гэвин вообще не поверил, что Коннор это произнес вслух. Рид опешил от резкой смены размеренного голоса консультанта онлайн-магазина на более привычную и абсолютно сучью манеру. — Не нервничай, долго они нас держать уже не будут. Камеры клуба проверены, ты приехал туда, когда Плейн уже был там. — Кто? — Ох, Грид, как тебе не стыдно? Ты что даже имя у бедняжки не спросил? Сразу набросился и как давай пихать в него… — Адвокат, — вернувшись в допросную начала Чень, — вы с подзащитным, — Тина не сдержала смешок, — можете быть свободны. До окончания разбирательств из города не выезжать. Личные вещи вернет Миллер. Гэвин молчал и хотел провалиться под землю. Ну надо ж реально так попасть? Коннор только и ждал, когда снова сможет открыть рот и выпустить в него еще яда. В машине Коннора было неуютно, она воняла салонной отдушкой и пластиком, словно только сошла с конвейера. Коннор за рулем тоже был похож на любого мужика из рекламы духов или часов — прилизанный и идеальный манекен. — Значит, в твоем вкусе грустные блондины? — Ой, завали хлебальник, — устало огрызнулся Рид. — Поехали в мак?