***
Снег лип грязными комками к сапогам, ветер неприятно царапал лицо стеклом ледяных снежинок, но трое продолжали продираться сквозь тощие деревья. Они прошли по вытоптанной тропинке к покосившейся от прошедших десятилетий скамейке. Компания присела и расставила банки пива. -Вот вроде нормальное место. - один из парней, присев на лавочку, начал открывать пивко. -Только надгробие смущает слегка, - сказал Стас, настороженно глядя на выгравированное фото покойника. -Да ладно тебе. - третий подкинул Стасу банку пива и тот поймал ее на лету. -Не понимаю, почему мы не могли посидеть где-нибудь на лестнице. В падике, в конце концов, - не унимался Стас. Ему совсем не улыбается мысль сидеть здесь возле покойников. А парни лишь посмеялись и продолжили застолье. -Кто ж виноват, что ларёк, где мы закупаемся, так близко к кладбищу? -Мы могли около ларька и потусить. -Ну так нет никакой романтики - заключил один из парней и сделал глоток. Парни продолжили застолье, обещающее продлиться до поздней ночи. Компании совсем не мешали многочисленные кресты, а конфеты, оставленные на могилах, стали для них отличной закуской. Не мешал им и усилившийся ветер, бьющий острыми льдинками по лицам. -Анекдот, - изрек один из парней и компания приготовилась внимать. -В детстве мы с ребятами боялись ходить ночью на старое индейское кладбище. Ходила легенда, что на нём можно выхватить старых индейских пиздюлей от старого индейского сторожа. Парни не смогли сдержать смеха. -Главное нам сегодня не получить от нашего Василича, - продолжая смеяться выпалил Стас. Парень беспокоился не зря, ведь гроза могильных плит уже поймал след веселящейся компании. -Ах вы ишаки, - грозно рявкнул сторож, подходя к парням с поднятой над головой лопатой. Компания была неприятно удивлена. Все повскакивали со скамеек, бросили недопитое пиво и кинулись через сухие ветки деревьев, перемахивая старый забор. Парни выбрались и быстро скрылись за углом здания закрытого завода. Василич медленно опустил лопату на землю. Осмотрел могилу, которую снова придется убирать. -Ничего, ничего, - тихо приговаривал надгробному портрету сторож, - я с ними справлюсь.***
Юра пустыми глазами смотрел на дорогу, вцепившись обеими руками в руль и сжав его до побеления костяшек. В голове крутились только трехэтажные матные оскорбления. -Ты конченный, - изрек Юра в сторону Стасу. Тот лишь невозмутимо покопался в кармане куртки и выудил оттуда конфетку. -О, ириска осталась. Будешь? Юра злобно глянул на брата, потом на конфету, и отвернулся, не сумев подобрать нужного слова. Стас пожал плечами и закинул сладость в рот. Юра не выдержал и нервно рассмеялся: -Зачем? Ну просто зачем? Я не понимаю этого мразотства, Стас. -Ну да, как-то тупо вышло. -Как-то тупо? Да это апогей пиздеца, я не знаю, как тебя лечить. В монастырь отправить? Или ты и там найдешь, чем заняться? -Да успокойся. Юра смолк. Но поток вопросов без ответов был велик. -А тот мужик из магазина? -Да просто похож на того покойника, на чьей могиле мы б- -Заткнись, - резко прервал Юра, чтобы не слышать подробностей, -правильно Санек говорил, тебе лечиться надо. До белочки допился. Стас ничего не стал отвечать, а лишь отвернулся и смотрел в окно. Повисла тишина. Парни сидели в машине словно в вакуумном пространстве. -Я тебе рассказал не для того, чтобы ты орал, как черт, -тихо сказал Стас. -А че ты предлагаешь? По головке тебя погладить за такую хурму? - недоумевал Юра. Стас почувствовал, что к горлу подбирается ком. -Останови машину. На просьбу Юра не отреагировал, а лишь хмурый взглядом осмотрел брата. -Останови, мне фигово, - проорал Стас. Юра прижался к обочине и затормозил, включив аварийку. Стас открыл дверь и сразу же дал знать окружающей среде, чем он сегодня трапезничал. -Видимо, шаурма была не лучшим решением, - к такому умозаключению пришёл Стас. -Или конфета твоя с говном была. -Не надо. Могильные конфеты самые классные, самые пиз- -Все, хватит. На водички, - Юра протянул брату бутылку с минералкой, - садись в машину, поехали. Стас послушался и забрался на сиденье. Парни продолжили путь домой, но уже в тишине. Подъехав к дому, братья вышли из машины и поднялись к квартире. Стас сразу скинул с себя куртку и неаккуратно повесил ее на крючок так, что она сорвалась, а сам пошел разбирать пакеты. Идущий сзади Юра решил поднять ее. Из внутреннего кармана выпал маленький сверток размером с ноготь. Юра развернул его и на пол просыпалось немного непонятного порошка. Парень в растерянности смотрел то на клочок бумаги в руках, то на порошок на полу. Выйдя из своеобразного транса, Юра в ярости влетел в кухню, где сидел Стас, и заорал: -Это что, мать твою, такое блять?! Глаза у него горели пламенем ада, на лице была только концентрированная злость и желание уничтожить брата. Стас переводил взгляд с Юры на сверток, теряясь с каждой секундой все больше. Он застыл, выжидающе и с опаской глядя на брата. Тот так и стоял с протянутой рукой, в которой, как он думал, находилась причина всех происходящих со Стасом перемен. Юра был зол. Очень. Но больше ему было страшно. Неужели прямо сейчас вся его жизнь превращается в безобразный кошмар? Что сейчас делать? Как поступить? Куда бежать? С кем посоветоваться? Что говорить? Неизвестно. Стас лишь безучастно смотрел сквозь Юру, будто бы не присутствуя на этой злосчастной кухне, а наблюдая со стороны. Юра присел напротив брата и ждал. Наконец тот ответил: -Я брошу. Обещаю. По бледному лицу Стаса покатилась слеза, сорвалась с подбородка и упала на пол, гулко разбившись о плитку. Он шмыгнул носом и протер дрожащей рукой глаза. Стас встал и поплелся в ванную, оставляя Юру наедине с тяжелыми мыслями о безрадостном будущем.