Save me

      Юна не любила опаздывать, однако именно вчера ей почему-то приспичило взглянуть и наконец-таки завершить начатый ею марафон сериалов от Netflix, отчего сейчас её усталые и заспанные веки ввалились, то и дело поочерёдно закрываясь и открываясь, портя наспех ею созданный макияж. Мешки под её глазами за столь короткое время успели увеличиться раза в три точно, а лицо, и подавно, выглядело совсем не айс. Но так как встреча уже была назначена, а Кай предупреждён, отменять эту совместную прогулку было бы слишком по-свински и неуважительно к нему, так что Юна, засунув всю гордость и стеснение в одно причинное место, мысленно подготавливала себя к возможным неловким вопросам с его стороны насчёт её не самого лучшего внешнего вида. Впрочем, сейчас отвлекало её и периодическое подтрунивание со стороны Рюджин-онни и Чэрён-онни, которые по приходу в комнату младшей Шин начинали ехидно посмеиваться и желать макнэ быть с таким красавчиком посмелее и в то же время осторожнее. «Чтоб вас, онни!», — думалось ей, пока она медленными, но верными шажками подходила к блаженному завершению внешней и внутренней подготовок к свиданию. С криками «айщ, серьёзно?» она кое-как ныряет в узкие, но такие соблазнительные по мнению Джису-онни ботфорты, идеально подчёркивающие длину и прямоту её ног, плюс полвека уходит на то, чтобы поправить белый однотонный топ и чёрные мини-шорты и подобрать к ним соответствующий чокер, стереть пол брови и снова нанести на тот злосчастный участок тени, припудрить нос и, наконец-то, накинуть свободную джинсовку с замысловатой иллюстрацией тигра и роз на спинной стороне. Итог: Юна опаздывает на ею же организованную встречу на целых двадцать три минуты — ещё чуть-чуть и Кай бы точно сошёл с ума и счел её приглашение чьей-то глупой насмешкой (он правда тогда подумал на чету Бомгю и Ёнджуна хёнов — выйди они сейчас из-за угла, он точно хорошенько набил бы им морды, да). Красноволосая — «Ариэль» про себя назвал её Хюнин в честь схожести с любимой диснеевской принцессой — едва переведя дух, пытаясь отдышаться, медленно, почти ползком, к нему начала подходить, ежесекундно роняя тысячи вариаций извинений. — Хюнин Камал Кай-ним, простите за ожидание, — торжественно и слишком официально обратилась она Хюнину, что ошалело всматривался в родные до боли черты нравившейся ему девушки. С последней их встречи Юна стала казаться ещё более прекрасней, чем была до этого. Украшавшая её загорелое и блестящее от нанесённых с лихвой хайлайтера и бронзера лицо улыбка выглядела извинительной и примирительной, тёплый и нежный взгляд являл Камалу какую-то приятную интимность, будто б Шин за всю жизнь никогда никого не одаривала подобным поведением, окромя него. Кай резко дернулся — чего это он, собственно говоря, так думает? И с чего он решил, что только на него она сумела так красиво-мило-влюбленно посмотреть? Глупость эдакая. Он точно сошёл с ума. Пока Кай терзал своё достоинство всякого рода сомнениями, Юна вдруг решилась на совершенно отчаянный и смелый по её мнению шаг — резко подбежав и также резко схватив оторопевшего оппу за горячую ладонь, принялась неспеша переплетать его пальцы со своими. Кай проморгал несколько раз, чтобы убедиться в достоверности увиденного. Ну, серьёзно, когда думаешь, что ничего в поведении любимой девушки уже не сможет удивить, она смело атакует неожиданностями. А Кай и рад, по чесноку говоря. Да и без чеснока, что уж там, ха-ха.

***

Каю думалось, что технике первых поцелуев его научит худой теоретический опыт из мелодрам, что когда-то им были просмотрены из-за вредности и несговорчивости его старшей и младшей сестёр, норовивших в противном случае нажаловаться на его плохое поведение матери и отцу (а их Хюнин в свои лихие проказнические девять-тринадцать лет боялся, как грома). Но на практике это таинство оказалось намного сложнее и гораздо запутаннее, чем он мог себе это представить. Юна неуверенно и как-то слишком робко отвечала на его размашистые попытки здоровски её поцеловать, что выходила полным фарсом и провалом для обоих сторон. У Кая от смятения горели уши, Ариэль же выдавала своё неуёмное смущение румянцем на обеих щеках, которые Кай каким-то чудным образом сумел заметить. Они продолжали клевать друг друга носом, так и не прийдя к общему положению, что помогло бы осуществить лучший в их жизнях поцелуй, спустя некоторое время нехотя отошли друг друга, молчаливо буравя холодный и мокрый асфальт, блестевший от прошедшего совсем недавно дождя. Антрацитовое небо сменило свой насыщенный серый окрас на ядрёный индиго, предупреждавший о наступлении глубокой ночи. Фильм, что они посмотрели двумя часами ранее, им так и не запомнился — они, ёрзая на стульях, смущались от каждых взгляда и случайного прикосновения, торопливо придумывали какую-нибудь очевидную тупую причину, чтоб обратить один на другую внимание. Что было в конце толком непросмотренного ими чтива — они даже и не хотели знать. Не будь Кай таким неловким, а Юна — неуверенной, всё могло бы развиваться в более ускоренном темпе. Но они — это они, и теперь это их общая проблема.

***

— Прости, я всё испортила, — в сердцах воскликнула Юна, жадно глотая ртом воздух от возникшего меж ними недоразумения. Фарс с опозданием, провал с поведением и теперь явно хреновый поцелуй лежит целиком и полностью на безответственности и неопытности дурочки Шин, возомнившей о себе слишком многое. Она уже порядком пожалела, когда отмахнулась от советов Рюджин- и Йеджи-онни, что украдкой и смеясь объясняли технику лучшего поведения в случае неудачного поцелуя. Они были правы с самого начала. Юне не стоило так самонадеянно поступать. — Послушай, — глухим и почти неслышным тоном внезапно протянул возлюбленный, когда девушка, томящаяся от невесёлых и полных разочарования в себе мыслей, непонимающе подняла печальный взор на него, встретившись с блестящими во тьме глазами чертовски привлекательного Хюнинкая. — Ты не виновата в том, что я ни на что не способный кретин. — он от раздражения потрепал свои мокрые от дождя волосы у затылка, скрывая темнеющий взгляд за чёлком. Настроение и самолюбие Кая в тот момент оставляло желать только лучшего. Между тем он продолжал: — Первые шаги делаешь ты, хватаешь за руки, переплетая стыдливо пальцы, тоже ты, и инициативу для поцелуя ты тоже взяла на себя. Разве я достоин тебя? Достоин? — срывающийся от собственной невезучести голос парня хрипло задрожал на последнем слове, пугая и без того оробевшую Юну, что всё равно попыталась успокоить озверевшего и недовольного собой недобойфренда-эмпата, близко принимающего к сердцу все радости и горести, в жизни их происходящие. Что бы ни случилось, Шин обязательно будет напоминать, что он для неё во всём и всегда будет лучшим. Невзирая ни какие форс-мажорные обстоятельства. — Мы можем попробовать всё забыть и сделать, что этого всего никогда с нами не происходило. — лучезарно улыбнулась Юна, привлекая к себе Хюнина внимание. — Раз уж мы оба виноваты, то нам ничего не остаётся сделать, как исправить эту ситуацию и подарить друг другу самый лучший в наших жизнях поцелуй. Сердце ведь своё я уже тебе отдала… — Юна-ним, я… Собирался сказать тебе тоже самое. И поцеловать тоже собираюсь! Если позволите! — отрывисто и рвано предупреждает он о своём желании. И целует её. Сделав всё гораздо лучше и правильнее. Так, как было им спланировано с самого начала. Самый лучший незабываемый второй первый поцелуй в их с избранницей жизнями. Ни меньше, ни больше.

***

Целоваться с Шин Юной под луной во второй «самый первый» раз было нереально охуенно.