Семь шагов: Молчание на двоих.

И этой ночью Дороро не спится. Несмотря на достаточно насыщенный день и не менее загруженный вечер, сон все никак не желал приходить. В голове была просто феерическая пустота от домашнего задания, да вдобавок еще и пальцы неприятно болели. Раньше девочке приходилось мыть рис, когда наставало ее время дежурить на кухне, но в приюте этот процесс не был настолько тщательным. Крупу просто бросали в дуршлаг, поливали чистой водой и бросали в кипящую воду. Конечно рис не был идеально чистым и что-то оставалось меж слипшихся зерен, но все равно вкус у конечного блюда был не самым плохим. Джукай устроил едва ли не целую церемонию приготовления бурого риса, конечно после серьезного разговора с Хяккимару. О чем толковал врач с сыном-подростком Дороро не знала, но эта беседа длилась весьма долго. За это время девочка успела посчитать количество тарелок в шкафу, заметить маленькую трещинку в кухонном кафеле и начать делать домашнее задание. Дверь за спиной тихо проскрипела, после чего в кухню вошел господин Джукай. Его лицо едва покраснело, а с висков стекали капли пота. Сбивчивое дыхание свидетельствовало о весьма непростой беседе. Сначала врач взглянул на свою падчерицу и был готов задать некий вопрос, но потом лишь встряхнул головой. — Иди в комнату и собери волосы, — пробубнил Джукай, подойдя к холодильнику. — В шкафу найдешь спец-одежду. Фартук там, косынка… Дороро съежилась и сильнее зарылась носом в благоухающее одеяло, вспоминая тот невнятный прикид, который гордо звался спец-одеждой. Светло-розовый фартук с узором и цветочным рисунком, такая же косынка. А еще целый набор резинок разных оттенков розового цвета и маленькими декоративными колокольчиками в форме мордашек животных. Но Дороро не пять, даже не девять. Она не испытывала любви к стразам и принтам с анимешной живностью! Слишком много розового. И ладно, с подобной одеждой еще можно смириться и носить в стенах дома при том условии, что это никто никогда не увидит, но сама процедура приготовления мега-полезного риса оказалась невероятно утомительной. Сначала прочищай его час, потом разминай до боли в пальцах, а после вовсе бросай в кастрюлю на еще более длительный промежуток времени и не забывай, что это варево должно кипеть на среднем огне в течении огромного количества времени. И даже выполнив все эти сложные схемы ты не получишь вкусный продукт, что не может не бить по самолюбию. «И мне придется делать это практически каждый день,» — подумала девочка, перевернувшись на бок. В пугающей тишине изредка издавались глухие стуки. Сначала было немного не по себе, но потом Дороро свыклась. За стенкой находилась комната Хяккимару и вполне возможно, что это он стучал. У девочки возникла мысль, что он играет в дартс и эти постукивания ни что иное, как результат попадания дротиков в мишень. Впрочем, его комната — его дело. Дороро еще покрутилась, после чего прикрыла глаза в твердой решимости уснуть. Тишину резко нарушила трель будильника. Девочка вскочила с кровати, растерянно смотря по сторонам. Что? Уже утро? Ну и дела, а ведь она только прикрыла глаза, а уже настал совершенно новый день. За окном вдалеке дребезжала тоненькая полоска рассвета, прорезавшая ночное темно-синее небо. Глаза начали слипаться и чувство усталости лишь усилилось, когда она выключила будильник. Расписание на дверце шкафа недвусмысленно намекало, что пора бы сходить в ванну и привести себя в порядок, после чего разбудить старшего братца. Девочка поежилась, вспоминая какой погром учинил Хяккимару прошлым днем. Почему-то его комната резко превратилась в обитель зла и идти туда очень расхотелось. — О, ты проснулась! Джукай довольно улыбнулся, смотря на подопечную. И все же, как бы персонал приюта не характеризовал Дороро, как трудного и обреченного ребенка, они были абсолютно неправы. Милая девочка с гнездом на голове. — Да, я встала. Она кивнула головой, после чего перевела взгляд на неубранную кровать. — Отлично, тогда я пошел. Дом закроет Хяккимару, не переживай. Пока он будет чистить зубы и причесываться, ты разогрей рис. До вечера. Ушел этот мужчина так же быстро, как и пришел. Дал самые важные инструкции, после чего практически моментально испарился. Он конечно добрый, раз уважаемый доктор, но было в этом мужичке такое… Странное, настораживающее. Дороро не знала, как это нормально объяснить. Выйдя из ванной комнаты она обнаружила приятный сюрприз, который лежал на кухонном столе. Маленький светло-зеленый кошелечек с несколькими купюрами внутри, записка рядом красноречиво говорила о карманных деньгах и порядке их получения. Даже в таком щепетильном деле, как маленькое поощрение, так и здесь были свои порядки. «На маленькие нужды.» Как мило. Ладно, градус подозрительности старика значительно упал. Кошелек почти сразу перекочевал в школьную сумку и остался там лежать до лучших времен. Но приятное ощущение практически прошло, стоило перед носом возникнуть большой двери выкрашенной в чисто-белый цвет. Дверь, как дверь, но ноги сами прирастают к полу и сделать шаг вперед невыносимо трудно. — Хяккимару, пора вставать. Она постучала, но ответа не последовало. В приюте часто говорили, что стоит уважать личное пространство человека, но при этом в одной комнате могли проживать до семи человек. Например раньше с Дороро жило пять девочек и это было трудно, особенно если ты самая старшая. Тебе приходится надзирать за малявками, говорить про черное и белое и целом играть роль няньки. По сути, мало что изменилось. — Я стучала, теперь вхожу. Предупреждение сделано. Она потянула круглую ручку на себя, отворяя дверь. Эта комната оказалась больше похожей на палату в больнице. Слишком уж много белого цвета. Достаточно стандартный минималистский интерьер, если не считать уж слишком большой размер комнаты. На узкой односпальной койке лежал Хяккимару, укрывшись чисто-белым одеялом. Дороро неуверенно переступила порог и подошла к кровати. На прикроватной тумбочке лежали протезы, а из-под одеяла жалко выглядывала культя. На вид она была ужасной. — Хяккимару. Он не отозвался. — Хяккимару-у-у-у, — чуть громче произнесла Дороро, легонько приподнимая одеяло. В ответ послышалось невнятное мычание. — Пора вставать, бро! Просыыыыпайся!

***

Как и ожидалось, за столом он не сказал ни слова. Лишь молча уплетал рис, закусывая отвратительными по вкусу хлебцами. От этого удовольствия Дороро сознательно отказалась, сделав выбор в пользу чистой воды. Пару раз за трапезу Хяккимару достаточно выразительно посмотрел на ее пустую миску, но молчание сохранил. Лишь под конец завтрака он пару раз стукнул пальцем протеза по своей миске, акцентируя внимание на всей важности правильного завтрака. — Все нормально, — заверила девочка. — Я забегу перед школой в магазин и по пути перекушу дораяки*, или дынным хлебом. Хяккимару недоверчиво посмотрел сначала на Дороро, потом на свою полупустую тарелку. О чем задумался прелестный юноша? Девочка не знала, но она смутно догадывалась о том, что он точно проводит ее до ближайшей лавки с едой. — Ммм… — Что? Он покачал головой и спешно поднялся с места, всем своим видом призывая девочку поторопиться. Рис он не доел, так и оставил остатки на дне. Дороро было бы очень обидно, но сейчас Хяккимару очевидно пытался ей что-то сказать… «Или отвести», — подытожила Дороро, когда сводный брат свернул от клумбы в совсем другую сторону от школы. Чем дальше они шли, тем оживленнее становился звуковой фон. Наконец послышались голоса людей, детский смех и гул машин. Повеяло цивилизацией и раскаленным асфальтом. Сладко. Боже, какой приятный запах! Особенно аромат такояки! Живот Дороро, а заодно и Хяккимару, заурчал и во рту появилось много слюны. — Ну, перекусим? Если быть честным, то этим днем Хяккимару впервые в своей жизни попробовал что-то еще кроме бурого риса, шпината и чистой воды. — У молодого человека хороший аппетит, — засмеялась милая продавщица. Дороро же склонила голову, наблюдая за тем, как скоротечно таяла ее наличность. *** — Забавное дело, — произнес Джукай за ужином. — В городском квартале какой-то чудак съел практически дюжину разных такояки. Дороро замерла, понимая к чему клонит ее опекун. Доктор отпил немного полезного чая, после чего продолжил: — Удивляюсь людям с таким аппетитом. Они же не знают, что слишком большая концентрация муки ведет к неприятным последствием. Например к ожирению, или полной пропаже аппетита. О, Хяккимару, а ты сегодня что-то слабо ешь. Нездоровится? Юноша отрицательно покачал головой, отправляя новую порцию риса в рот. — Я просто сделала бэнто в школу, — на ходу соврала Дороро. — Возможно он немного…переел. — Это не так страшно, как переедание фаст-фудом, — Джукай покачал головой. — Я горд, что моя семья далека до этого грязного понятия. Дороро и Хяккимару переглянулись между собой.