Лунный свет сквозь окно мерцает И куда-то в глубь дворца призывает
Утонув в море мягких подушек, я погрузилась в страну Морфея и оказалась в том же самом волшебном мире, где в минувшую ночь встретилась с Асрой. Только Асры нигде не было. Сколько я не звала, не кричала, даже умоляла, он не появлялся. «Куда же он мог уйти?» — размышляла я, бродя по облакам, которые здесь, в магическом мире, были вместо земли. Асра по своей натуре был настоящим странником — если и уходил куда-то, то надолго и насовсем. Часто, это становилось причиной наших разногласий, но они никогда не перерастали в настоящие ссоры — Асра всегда извинялся передо мною, клялся, что больше не будет поступать так, но продолжал уходить в далекие страны, не предупреждая меня. Я к этому привыкла, но страх за Асру и за его благополучие все же волнует меня. Я продолжала бродить по облакам, попутно вспоминая все события прошедшего дня, как вдруг услышала крик. Пронзительный крик доносился откуда-то далеко, вверху. Я подняла голову и вгляделась в ночное небо, усыпанное звездами — оно было таким же, как и всегда, но крик прозвучал еще раз и я, сомкнув глаза, пришла в сознание. Глубокая ночь. Вокруг темно и тихо, будто я осталась одна во всей Везувии на одно мгновение. И тут же, крик повторился, а он…показался похожим на голос Надии. Вспомнив рассказы Порши о том, что Графиню мучают страшные кошмары, я вскочила с мягкой кровати, быстро накинула на себя плотную шаль и выбежала в темный коридор. Оглянувшись и всматриваясь в любые подозрительные очертания, я прислушалась ко звукам вокруг. Ничего не было слышно — весь Дворец провалился в глубокий сон, который развеется только к рассвету. Единственное, что сейчас можно было услышать — мои четкие, быстрые шаги и стук балеток об резную плитку в коридоре. Я все шла и шла, пока в очередной раз не услышала крик — он был гораздо ближе, чем в прежние разы. Ускорив темп и перейдя на бег, я скоро очутилась у приоткрытой двери, ведущую в комнату Графини. Слегка толкнув дверь, она, неприятно скрипнув петлями, открылась. В комнате стояла кромешная тьма, только со стороны окна, на полу были видны следы лунного следа. В центре, на кровати, забросанной множеством подушек сидела Надия. Мне был виден только ее силуэт и взъерошенные волосы — Графиня сидела напротив света. — Кто здесь? — испуганно спросила Надия. Она, в приступе безумной паники, стала оглядываться вокруг, а голос ее стал еще тревожнее: — Кто ты? Покажись! Я вышла из кромешной темноты под полосу лунного света, прямо перед кроватью Надии. Увидев меня, беспокойство в глазах Графини слегка поугасло, но они не теряли свой тревожный вид. — Вы…ты ведь кричала, правда? Что ты видела? — вопрошала я. — Это был не просто сон, правда? Надия, глубже укутавшись в свое одеяло, всего лишь прошептала: — Правда. В ту ночь я увидела настоящую Графиню — молодую женщину с добрым сердцем, которое так сильно изранили за годы правления и замужества с Люцио. Теперь, передо мной она не носила маски, а показывала саму себя, такой, какая она есть. Надия рассказала мне, что в очередной раз ей снился тревожный сон, который являлся не впервые. Сон с одним и тем же сюжетом — Надия в темном кошмаре попадает на таинственный остров на юге Везувии и там встречает дух своего покойного мужа. Каждый раз Графиня старается убежать от него, но, оборачиваясь на ходу, замечает, как два алых глаза проносятся за ней сквозь заросли и кусты. Кошмар прерывает настоящее появление Люцио перед кроватью Надии и страшный пристальный взгляд, как во сне. — Выходит, он является к тебе каждую ночь? — удивилась я. — Нет. — спокойно ответила Графиня — ей уже удалось успокоить себя. — Он приходит тогда, когда чувствует, что мои тело и душа истощены настолько, что я не могу с ним бороться и даже просто противостоять. Он мучает меня, терзает и только потому, что ему скучно. Люцио и при жизни докучал мне при невыносимой скуке, но тогда-то я знала, что он был жив и выглядел как человек, но сейчас… я чувствую, как Люцио высасывает из меня жизненные силы. — Подпитывается твоей энергетикой? — Именно. Я была поражена. Вместо того, чтобы искать своего убийцу, покойный Граф Люцио, муж Надии, подпитывается силами людей и, видимо, копит их для чего-то. Но… для чего именно? На этот вопрос мне и предстояло найти ответ. Мы обсудили с Надией ход расследования и она, немного придя в себя, объявила, что ближе к полудню за мной зайдет Порша и приведет меня к особому месту, с которого и стоит начать поиски. Пожелав спокойной ночи, я тихо затворила за собой дверь, ведущую в комнату Графини и на цыпочках ступая по холодной плитке, отправилась в свои покои.***
Как же Графиня ошибалась. Только я успела заснуть, как меня пробудил ото сна настойчивый стук по стеклу. На небе висела, словно блестящая тарелка луна, а свет ее полосками проходил по арабскому ковру на полу — все еще была ночь. Стук раздался снова. Я, приподнявшись на кровати и изо всех сил вглядываясь в комнату, погруженную в легкую полутьму. Тоненький стук повторился еще раз и недовольная я поднялась с кровати и прошла к огромному окну. Всмотревшись в сад, залитый лунный светом, я приоткрыла окно и оглядываясь вокруг, проверяла, откуда мог раздаться такой стук. Прямо на уровне моих покоев расположился верх гигантской ивы, ветви которой касались окна. «Не могли же ветви сами по себе стучать по стеклу?» — подумала я. Ответ не заставил себя долго ждать. Медленно приподнимаясь над карнизом, кто-то показал свою рыжую голову, а затем и круглое веснушчатое лицо. — Надеюсь, ты еще не спала… — выдохнула Порша, цепляясь руками за нижний карниз. Я, долго не раздумывая, взяла девушку за руки и помогла ей забраться в комнату. Одним движением закрыла окно и зажгла дальнюю напольную лампу магическим огнем. Все вокруг стало светлым и цветным. — Почему же ты здесь? — спросила я. Порша, отряхнув с себя сухие веточки и листья с головы, поднялась на ноги и сказала: — Я… — замялась Порша, — …хотела рассказать тебе о своих догадках насчет истинной личности убийцы и я уверена, что ты слышала о самом популярном мнении в городе. Тебе знакомо имя доктора Деворака? — Да. Это имя в Везувии можно было услышать в каждой подворотне. Никто из граждан и не сомневался в том, что придворный доктор Джулиан Деворак, работающий в подземельях Дворца мог совершить запланированное убийство и сжечь Графа дотла. Причин могло быть множество, ведь Люцио не отличался покладистым характером. Многие думали, что Деворак мог сжечь Графа из-за личной выгоды, кто-то — из-за мести, некоторая часть населения предполагала, что доктор тайно влюблен в жену Графа, в Надию и поэтому решил убить ее законного мужа. Все эти теории были ясны и понятны в отличии от дела, вокруг которого и вертелось убийство. Только мне казалось, что не могло быть все так просто в таком запутанном деле, разгадать которое пока никто не смог. — Дело в том, — продолжила свой рассказ Порша, — что этот доктор Деворак не смог бы убить кого-либо. Он даже муху не обидит. — Ты настолько уверена в этом, будто хорошо его знаешь, но ведь это не правда? После небольшой паузы, Порша в неуверенности заломила руки и тихо-тихо ответила: — Правда. Джулиан… он мой брат. Джулиан. Кудрявые волосы цвета меди, хитрый взгляд серых глаз, черное одеяние, сливающееся с темнотой вокруг и лихая повязка на глазу — во всем этом был он. Я прекрасно помнила ту ночь, когда доктор проник в нашу магическую лавку через приоткрытое окно и после, его внезапное исчезновение. Мысленно сравнив в голове Поршу и Джулиана я утвердилась во мнении, что у них действительно много общего. Я поверила Порше, ведь та никогда не лгала мне. Потупив взгляд и опустив голову слегка вниз, Порша стояла и ждала моего приговора. Но, вместо того, чтобы что-либо сказать, я подошла и положила руку ей на плечо. — Твоя тайна навсегда останется со мной. Порша, мгновенно повеселев на глазах, принялась мне объяснять, почему считает доктора невиновным в убийстве Графа. Она, рассуждая, ходила туда-сюда по комнате, активно жестикулируя, отражала на лице все эмоции, которые она переживала в этот момент — в одно мгновение мне показалось, что я попала на театральное выступление — настолько искусна была Порша в актерстве. Спокойной выслушав ее, я поделилась своим мнением: прежде, что что-либо утверждать, нужно проверить и перепроверить все мельчайшие зацепки, которые нам доступны. — Я знаю, откуда нам нужно начать поиски! — воскликнула Порша. — Место убийства, комната Графа, там, где Люцио был сожжен заживо на своей собственной кровати! Нам нужно туда! — сказала горничная, звонко ударив кулаком в свою раскрытую ладонь. Красные глаза горели словно непогасшие угольки в ночи. Повернувшись к кровати, я стащила с нее свою походную мантию и надев ее, тут же проследовала к входной двери, показывая тем свою готовность отправиться на поиски. Порша, поняв мой стремление наружу, подмигнула мне и сказала: — А ты совсем не глупа! Оказавшись вновь в темноте коридора, Порша повернула в противоположную от дверей сторону. По пути Порша, ненавязчиво и шепотом, приподнимаясь на цыпочках до моего уха, рассказывала о своих недавних приключениях во Дворце. Особенно меня занимали рассказы горничной про Людовико и Блудмиле, про тех стражей, которые помогали проводить Графине испытание с картами. Порша на моменте, когда она подробно описывала, как именно Людовико расхваливал тыквенный хлеб с изюмом и то, как на это реагировал Блудмила, замолчала. Я, мигом насторожившись, повернулась к девушке. Порша, остановившись на месте у темных ступенек, ведущих наверх, медленно повернулась ко мне. Она лишь прошептала, прижав к своим губам палец: — Следуй за мной. После этих слов, Порша начала взбираться по высоким, темным ступеням наверх, в коридор, где не хватало света. Чем выше, тем темнее становилось. Я последовала за ней, как можно тише, задержав дыхание. Когда Порша поднялась наверх и ждала меня, а я, неспеша, догоняла, снизу послышались странные звуки. Будто кто-то бежал. Сюда. Я, испугавшись, быстро обернулась и создала маленький огонек рыжего света в руке. На нас из темноты горели две пары узких рубиновых глаз. Приблизившись, эти глаза появились на мордах двух белых борзых, которые между собой были практически неотличимы. Белоснежные, изящные их тела вышли из тьмы прямо к нам, а алые глаза смотрели настолько выразительно, как мог бы посмотреть только живой человек. Они, остановившись рядом, с интересом разнюхивали меня. Порша нисколько не удивилась этому. Она, напротив, повела себя так, будто видела этих борзых каждый день: — Мерседес! Мельхиор! Отойдите в сторону! Собаки, странно косясь исподлобья на Поршу, все же послушались ее и отошли от меня. Я до сих пор чувствовала вокруг себя их теплое дыхание, но они снова растворились во тьме. Я поднялась к Порше и поинтересовалась: «А кто же хозяин этих двух?» Порша, оглядываясь вокруг, будто боялась быть замеченной, прошептала мне: — Это борзые Графа. После его убийства они остались жить здесь, во Дворце. Я понимающе кивнула. Порше, по ее словам, приходилось ухаживать за этими распутными, непослушными собаками. Еще при жизни Люцио их не воспитывал, ни капельки не дрессировал и борзые ходили сами по себе во Дворце, воруя еду и творя полный хаос. Только благодаря твердой руке и повелевающему голосу Порши можно было их хоть как-то усмирить. — Терпеть не могу этих собак, — призналась мне горничная. — Они наглые, вольнолюбивые и гордые, как их бывший хозяин. Но, со временем, стали меня слушаться. — улыбнулась Порша. После этих слов, рыжеволосая прошла в глубь коридора и я, догнав ее, остановилась. Перед нами открылся темный, вышитый паутиной, ветхий коридор. На стенах висели оборванные полотна с одним и тем же изображением — приятный, бледный блондин с серыми глазами, будто бы мертвыми глазами и красной склерой. На всех картинах Граф выглядел величественно — вот тут он верхом на грозном, мощном коне, а здесь сидит на громоздком троне, задрав голову так, будто презирал всех вокруг. Может, оно было и так, но это невозможно узнать на самом деле. Я тут же узнала этот коридор — вчера, именно сюда мы с Блудмилой провалились так внезапно, так зловеще, что трудно поверить было в происходящее. Мне не было понятно только одно — как коридор, день назад находившийся под землей в саду, оказался одним из крыльев Дворца? Над этим мне еще стоило подумать. Подойдя к одной оборванной картине, Порша удивленно охнула: — В прошлый раз такого не было! Я подошла к Порше и, подняв голову, взглянула на полотно. Оно, в отличии от остальных, практически полностью сохранилось, только на месте, где должны были быть глаза, зияли два темных, как смоль, отверстия. Оглядевшись вокруг я заметила, что у всех картин был этот зловещий знак. — Как же такое могло произойти? — спросила Порша. — Я была здесь пару недель назад и этих дыр на картинах не было, а я точно знаю, что ни одни из слуг не смог бы пройти сюда убираться. Раньше мне казалось, что они из простой лени не хотят убирать эту пыль и грязь, но теперь я понимаю, в чем дело. Может, в этом крыле обитают призраки? — Обитают. — коротко ответила я. Большие голубые глаза девушки расширились от удивления в несколько раз и она, понизив свой голос, таинственно спросила: — Правда? Ты видела здесь призрака? — Да. Надеюсь, мы его не встретим сегодня. — А я думаю, что как только он появится, мы надерем ему зад и выведаем все ответы на наши вопросы! — воскликнула Порша. Она была настроена по-боевому, готова ко всему и даже к борьбе с призраком в облике огромного, белого козла. Порша, ни говоря ни слова, устремилась прямо к двери. И здесь ее смелость совсем не утихла, рыжеволосая потянулась к ручке двери, хотела потянуть за нее… но дверь, прямо перед ней, сама собою с резким скрипом открылась настежь. Порша, отпрыгнув от порога, вернулась и прижалась к моему боку. Я, почувствовав тепло, исходившее от нее, успокоилась и ощутила небольшое головокружение: — Ты…ты видела? — заикаясь, девушка спрашивала меня. — Она же сама открылась, верно? — Сама, — ответила я, — но не просто так. После этих слов я, поманив за собой Поршу, зашла в темную комнату. Здесь царил полумрак, в комнате, полной пыли и черного пепла. Роскошь, некогда царствовавшая здесь, обратилась в прах: резная, из красного дерева, мебель, высокая кровать с шелковым занавесом и облезлая позолоченная люстра под потолком с потухшими свечами. У высокого, с разбитыми стеклами окна трепетала на ветру оборванная длинная штора. Вокруг валялись осколки, образовывавшие на полу стеклянную мозаику. Оглянувшись, я посмотрела на Поршу. Она, не скрывая своего удивления и любопытства, рассматривала все вокруг. Посчитав, что тут слишком темно, я с помощью магии, ловко зажгла скрюченные черные фетильки на свечах под потолком. Пронеслась искра и комната наполнилась магическим светом. Все вокруг приобразилось, но комната не теряла своего мистического облика. Вместо этого, она будто бы ожила и показала нам свои дальние, потайенные углы. Перед нами предстала огромная, на всю стену картина. Она изображала Графа Люцио во всем его величии — он, воинственно подбочившись на меч и стоя на скале, смотрел куда-то в даль, высоко подняв нос. Порша позади меня тихонько прыснула: — А этот парень был большого мнения о себе. Я, так же тихо посмеявшись, повернулась к Порше, как краем глаза заметила белое пятно позади. Обернувшись в поисках пятна, я ничего не увидела. Все было по-прежнему. Пока что. — Смотри! — Порша, уже пройдя к окну, указывала на пол. Подойдя к ней, я невольно ахнула: на толстом слое пепла и пыли были отчетливо видны маленькие следы от туфель с заостренными концами. — Здесь кто-то успел побывать до нас! Скорее всего, это мог быть кто-то из подданых! — воскликнула девушка. — Почему ты так считаешь? — усомнилась я. — Все просто! — сказала Порша, всплеснув руками. — По рассказам давних слуг, которые были во Дворце в ту страшную ночь, подданые вели себя совсем необычно и пара горничных видела, как они выходили из комнаты Графа и разнесли новость о пожаре. Что? На самом деле, почему подданые оказались в самой гуще событий и каким образом они увернулись от подозрений? Пока я размышляла, а Порша изучала следы на полу, краем глаза я снова замечала белое пятно где-то позади себя. Обернувшись, я увидела, что пятно снова исчезло. Порша, заметив беспокойство на моем лице, спросила: — Что ты видишь? — Здесь кто-то есть. — прошептала я в ответ. К моему величайшему удивлению Порша, готовая к бою, вскочила в центр комнаты, сжав руки в кулаки и крикнула: — Эй ты, призрак! А ну иди сюда и ответь на все наши вопросы! Где-то позади нас послышался ироничный смех — Порша забавляла призрака. После этого, он материализовался перед нами и повелел: — Уходите отсюда! На что Порша рискнула ответить: — Ни за что! Пока мы не получим ответы на свои вопросы, мы никуда не уйдем! За этими словами последовали действия и Порша, к еще большему моему удивлению, начала замахиваться кулаками на призрака — по сути, она била воздух. Я не успела ее остановить, как призрак побледнел и стал снова невидимым. Порша, тревожно озираясь по сторонам, отошла ко мне. — Ох уж эти подданые! — услышали мы призрака, он гневно сетовал. — В следующий раз, я не буду таким терпеливым! Не буду! А теперь — убирайтесь прочь! Воздух в комнате стал постепенно нагреваться, а когда достиг высшей точки, температура внезапно спала — призрак исчез. Последнее было обращено к нам, но Порша не собиралась уходить. Она оставалась на месте и прислушивалась к призраку. — Вот оно что! — воскликнула девушка. — Я была права: здесь как-то замешаны подданые! Только… кто же из них побывал здесь? — Не знаю, — отозвалась я. — нам предстоит это выяснить.