***
На большой двор упала длинная тень от ограждающей стены и раскалённый песок наконец стал остывать. Небо окрашивалось во все оттенки розового, сиреневого и оранжевого цветов. Издали раздался крик хищной птицы и эхом прокатился по округе. Лейла медленно ступала по каменной дорожке, а чуть позади неё так же неспешно шагал Мозенрат. Они выделили время для прогулки после продолжительных занятий и князь, решив воспользоваться возможностью, сообщил египтянке о своём намерении взять её на свадебное торжество в соседней стране. Девушка отреагировала весьма неоднозначно. В её взгляде разгорелся интерес, который тут же потух под гнётом подозрительности и недоумения. — Зачем тебе тащить меня с собой? Я не знаю этикета, не умею вести себя при высокопоставленных особах… — Кого это волнует? Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, — Мозенрат сохранял бесстрастное выражение лица, но в глазах горела усмешка. — Предлагаешь мне всюду ходить за тобой? Лейла развернулась к нему лицом, уставила руки в боки и возмущённо поглядела на князя. Он едва заметно покачал головой. — Не предлагаю и вовсе не прошу. Я поставил тебя перед фактом: ты будешь со мной на той свадьбе. — Почему мне кажется, что ничем хорошим эта затея не кончится?.. — Тебе лишь кажется… — Вовсе нет. Ты не доверяешь мне?.. — она нахмурилась, пристально глядя в его черные глаза. Мужчина вскинул одну бровь. — К чему ты клонишь? — К тому, что ты явно что-то задумал… Извини, но ты нисколько не похож на любителя торжеств. И если ты решил потащить меня с собой, то я тебе зачем-то нужна, и я хотела бы знать, насколько это опасно, — за несколько недель девушка сумела распознать многие черты некроманта и не многие из них относились к числу положительных. То, что Мозенрат скрытен, стало ясно с первых дней знакомства. То, что он самовлюблён, жесток, коварен и высокомерен — стало ясно с первых часов. Что-то стало известно немного позже. Например то, что некромант ничего не делает просто так. Для любого поступка у него есть причины, средства и план действий. Он не любит растрачивать время и ресурсы впустую. И поэтому сложно представить, чтобы Мозенрат отправился на чью-то свадьбу развлечения ради. Лейла уже однажды увидела, как он развлекается. И зрелище было не из приятных. По сей день она иногда видела мертвецов во сне. Видела мёртвого Амута, что было вдвойне неприятней. — Никакой опасности… — он коротко улыбнулся, поддерживая с девушкой визуальный контакт. — Либо ты вводишь меня в курс дела, либо я останусь здесь, — она привычно вскинула подбородок, холодно отведя взгляд в сторону. — Диктуешь мне условия? Да кто я по-твоему?! — князь нервно усмехнулся. Не привык он к такому общению «на равных». Лейла поглядела на него с деланным удивлением и язвительно произнесла: — Колдун-садист с очень неприятными увлечениями, вроде коллекционирования мертвецов… Некромант подавил смешок и бесстрастно ответил: — Ты играешь с огнём. — И я это прекрасно знаю, — последовала самодовольная улыбка с невинным взглядом. Такому выражению лица мог позавидовать кто угодно. Мозенрат вдруг подумал, что девица перенимает его стиль общения и поведения в целом. Хорошо это или плохо? Князь пока не знал. — Хочешь правды? — девушка утвердительно кивнула и после недолгого молчания колдун сказал, — Ладно. Свадьба состоится в Аграбе. Как раз там находится человек, который знает что-то про Книгу Хартума, и я собираюсь навестить его. Это первая причина. Вторая, не менее весомая, заключается в том, что жениться будут принцесса Жасмин и уличный воришка Аладдин. Тот пленник, Кассим или Король Разбойников, никто иной, как отец Аладдина. Какое-то время назад они потеряли Оракул в Средиземном море, а он очень нужен мне. — Зачем? — Оракул может дать ответ на любой вопрос. Это отличное средство узнать, как избавиться от проклятия. Сам я этот Оракул найти не способен. В Средиземном море господствует племя изгнанных русалок. Я бы сварил их заживо, вскипятив всё море, но это пока только запасной вариант. В главном плане присутствуют Кассим и Аладдин. Я заставлю их найти и доставить мне Оракул и, заодно, Книгу Хартума. — Разве нельзя попросить об этом? — Чтобы я просил о помощи? Да ещё и заклятого врага?! Это немыслимо. Для меня вполне естественно получать желаемое путём угроз, насилия и обмана. — А кто из них является твоим заклятым врагом? Пленник Кассим, воришка Аладдин или принцесса? — По сути — все, но преимущество у Аладдина, — князь недовольно сморщился, будто почувствовал неприятный запах. — Чем же я могу тебе помочь? — Ты — ничем. А вот твои губы, — Мозенрат задержал взгляд на её губах, — Ты заменишь принцессу Жасмин перед самой свадьбой. А вечером, когда наступит самый важный момент, тебе лишь надо будет поцеловать Аладдина. — Извини, но занимайся этим сам, — приподняв одну бровь, сказала девушка, — Я не собираюсь целовать чужих женихов. — Извини, но у тебя нет выбора, — ухмыльнулся мужчина, придвинувшись к ней ближе. — И с чего ты решил, что я буду это делать?! — возмутилась Лейла, скрестив руки на груди. — А вот с чего, — князь властно обхватил талию девушки, быстро склонился к ней и прижался своими губами к её. На секунду девушка растерялась, а когда опомнилась попыталась оттолкнуть мужчину, но он был гораздо сильнее её и не отрывал своих губ от неё. Несколько секунд сопротивлений и вдруг Лейла успокоилась. Губы колдуна были тёплыми и мягкими. Египтянка раскрыла рот, впуская в него язык мужчины. Новые приятные ощущения волной прокатились по телу девушки. Она несмело ответила на поцелуй, положила руки на плечи Мозенрата. Глаза её закрылись, а дыхание остановилось. Приятный миг длился недолго. Некромант отстранился и довольно поглядел на Лейлу. Она растеряно смотрела в ответ. Молчание прервал князь, — Только что я подарил тебе проклятый поцелуй. И если ты не передашь его кому-то ещё, то умрёшь через двадцать девять дней очень мучительной смертью. У проклятья есть назначенный носитель, от которого оно уже ни на кого не перейдёт, и носитель этот — Аладдин. Лейла дотронулась до своих губ. Обида внутри разгорелась с такой силой, что к глазам невольно подступили слёзы. Нездоровое возбуждение исчезло, а в животе похолодело. Она резко размахнулась и влепила некроманту звонкую пощёчину. Он медленно поднёс руку к стремительно краснеющей щеке и ошеломлённо поглядел на египтянку. — Ты! Монстр! Решил играть мной?! — она толкнула мужчину в грудь, он лишь немного пошатнулся, — Ты просто невыносим! — последовал ещё один толчок, — Идиот! — и ещё толчок, — Мерзкий *ругательные слова на древнеегипетском*! — Лейла не заметила, как начала плакать. Обида и злость затуманили разум. У неё было такое чувство, будто её предал кто-то близкий, кто-то дорогой. Ей было больно. Мозенрат вдруг почувствовал эту боль. Она тяжёлым грузом упала на его грудь. Он даже не смог ничего ответить. Перед глазами пробежали горькие воспоминания, которые усилили боль стократ. «Почему ты так напоминаешь Самиру?» — подумал он, почувствовав болезненный укол в груди. Лейла вдруг остановилась, быстро утёрла слёзы и, отвернувшись, пошла во дворец. Некромант остался одиноко стоять среди двора. Боль в груди не утихала и медленно, но ощутимо к ней присоединилась боль в искалеченной руке. Мозенрат переместился в свои покои, где поспешно снял бинты и увидел, как язвы расширяются и начинают кровоточить. Скверна снова начала действовать. Параллель между настроением Лейлы и действием её исцеляющих чар провести было нетрудно. «Идиот! Согласен, я — идиот!»***
Лейла вошла в свои покои, громко захлопнув за собой дверь. Служанки и евнухи остались в коридоре с совершенно растерянными лицами. Египтянка залезла в гардеробный шкаф и достала оттуда дорожную одежду, в которой уехала из Бесуада. Она быстро сняла роскошный розовый наряд и принялась облачаться в простой. Когда она только надела рубаху, в покоях коротко сверкнуло что-то и посреди комнаты появился Мозенрат. Девушка коротко вскрикнула и шароварами прикрыла обнажённый пах. — Убирайся! — зло крикнула она. Некромант выглядел удивлённым, растерянным и немного заинтересованным. — Ты куда-то собралась? — спокойно спросил он, отведя взгляд в сторону. — Не твоё дело, — буркнула Лейла, скрываясь за пологом кровати. — Лейла, я… — начал было князь, но вдруг остановился. Что говорить? Попросить прощения? Едва ли это поможет. — Хочешь извиниться? — едко бросила девушка, пока надевала шаровары, — Или быть может пообещать мне что-то за хорошо выполненную работу? А может ты сразу превратишь меня в зомби?! Ведь наверняка к этому всё и идёт, так не будем усложнять… — Что ты несёшь? — возмутился мужчина и вдруг исчез, спустя миг появившись прямо перед девушкой. Он быстро склонился к ней и попытался поцеловать, но Лейла с удивительным упорством оттолкнула его и вскочила на кровать. — Уходи, Мозенрат, — дрожащим голосом сказала она. Но он не послушал. Взмахом одной руки он пригвоздил её к постели, затем приблизился и, крепко держа её голову руками, накрыл её губы своими. Поцелуй длился не больше секунды. Египтянка зажмурилась, сдерживая слёзы. Мозенрат отстранился и отпустил её. — Прости, — прошептал он и исчез. Лейла вскочила с постели и перестала сдерживать рыдания. Она поискала его взглядом, а когда поняла, что он исчез, бессильно рухнула на пол, сжавшись в калачик. — Ненавижу тебя! Ненавижу… Обида и злость внутри не затухали. Девушка не прекращала прокручивать в голове момент поцелуя. Ей показалось тогда… что Мозенрат делал это, потому что им руководили его чувства. Но нет. Он использовал её, как средство достижения цели. Как, впрочем, и ожидалось. Разве можно ждать чего-то светлого и хорошего от этого человека? Он оправдывает все ожидания, а вот Лейла… Как можно было даже допустить мысль о том, что некромант способен проявлять чувства? Скорее всего у него их вовсе нет. Это она напридумывала себе всяких небылиц. То смотрит он не так, то слишком близко стоит… Глупости! Она больше не будет такой наивной! «Но ведь он забрал проклятье… и попросил прощения…» — тихо прошептал голосок в голове. Кому он принадлежал? Влюблённой девочке, которая верит во всё лучшее в людях? Или же наивной половине Лейлы?.. А есть ли разница? — Нет! Он сделал это, потому что я ему нужна как «магический поддерживатель жизни»! Поэтому он и попытался что-то исправить… — новый поток слёз хлынул из глаз. Девушка резко поднялась на ноги, подошла к зеркалу и поглядела на своё отражение, — Дура! Взяв в руки рядом стоящий стул, египтянка размахнулась и швырнула его в зеркало. Звон бьющегося стекла, грохот падающей мебели всколыхнули что-то в Лейле. Стало немного легче и она продолжила громить комнату с таким отчаянным безумием, что даже рассмеялась. — Идиот! — она громко ругала Мозенрата, опрокидывая туалетный столик и кресла, — Проклятый поцелуй?! Я тебе покажу, что такое настоящее проклятье! Видимо грохот был слышен за пределами покоев, потому что вскоре внутрь вошёл некромант. Он ошарашенно глядел на неистовавшую девицу. Она резко повернулась к нему, подхватила с пола осколок глиняной вазы и швырнула его в князя. Он создал магический щит, что ещё больше разозлило Лейлу и она стала бросать в него всё, что попадалось под руку. Последней каплей стал увесистый обломок стула. Колдун обездвижил египтянку заклинанием, снял магическую защиту и близко подошёл к замершей на месте девушке. — Что ты тут устроила? — он всё ещё выглядел ошеломлённым. — Видимо, то, чего ты никак не ожидал, — девушка фыркнула, злорадно поглядев в глаза некроманта. Он хмуро усмехнулся, оглядев покои. Из мебели более-менее целой осталась кровать. — Ты разнесла собственную комнату, — князь снова повернулся к ней. На его лице играла усмешка, — Этого от тебя я точно не ожидал. — Как и я от тебя столь подлого и низкого поступка… Хотя, постой-ка! Подлость — это самый ожидаемый приём в твоих действиях. — Лейла. Ты так переживаешь из-за поцелуя? — К чёрту тебя и твой поцелуй! Я хочу уйти, Мозенрат. — Ты… Ты не можешь, — возразил колдун. Беспокойство промелькнуло в его глазах. Её плохое настроение плохо влияло на его состояние. Нужно было срочно исправлять ситуацию. Мозенрат не понимал, как получилось так, что между ним и девчонкой возникла некая связь. Он понял только одно — его состояние зависело от отношения Лейлы к нему. Проклятие перчатки вступило в прежнюю силу, как только он обидел девушку. Мужчине было интересно, делает ли она это осознанно. — Посадишь меня в темницу? — усмехнулась девушка. — Если понадобится, то прикую тебя к себе, — он усмехнулся в ответ. Интуиция подсказывала колдуну, что он ходит по очень тонкому лезвию. Нужно было вернуть расположение Лейлы, ведь от этого зависела его жизнь. Вздохнув, он отошёл к окну, заложив руки за спину. Девушка изучающе посмотрела на него, и вдруг заметила свежие пятна крови на его правом рукаве. — Твоя рука… — Да, я знаю, — буркнул он и снял обездвиживающее заклинание. Лейла, не удержав равновесия, рухнула на пол, но быстро поднялась и нерешительно подошла к некроманту. Он не поворачивался к ней лицом и она бросила вопрос ему в спину. — Моё колдовство на тебя больше не действует? — Действует, только уже иначе. — Разве такое возможно? — Судя по тому, что я испытываю — возможно. — И что же ты испытываешь? Он наконец повернулся и поглядел ей в лицо. Много эмоций отражалось на заплаканном смуглом личике: гнев, обида, недоверие и… сочувствие. Это удивило Мозенрата. Он её обидел, а она всё равно жалеет его. Новый укол вины пронзил его грудь. Как давно он не испытывал этого чувства… — Мне больно, — сухо ответил князь, сняв перчатку с руки и задрал рукав. Язвы всё сильней кровоточили и неустанно росли. Лейла тревожно поглядела на искалеченную руку, беззвучно охнула. — Но почему это происходит? — Наверное потому, что ты ненавидишь меня… — он опустил взгляд, едва заметно понурил плечи, — Лейла, да, я поступил ужасно. Испортил должно быть, твой первый поцелуй. Ты имеешь право злиться и ненавидеть меня. Я ведь придумал такой идеальный план и по непонятным причинам решил, что ты должна принять участие в нём… Да, я не брезгую делать ужасные вещи, и мои желания для меня превыше всего, и я не привык считаться с чувствами других людей, — он говорил тихо, надтреснутым голосом, и было слышно в нём искренность, впервые за всё время, что они знают друг друга. И не было больше усмешек, издёвки во взгляде. Что-то настоящее появилось в его лице, — А сейчас я понимаю, что причинил тебе боль… Неведомая связь между нами теперь будет передавать мне все твои чувства. Твоя ненависть отражается на мне. Твоя боль отражается на мне. Твоя радость отражается на мне. Значит, я должен сделать так, чтобы ты больше не испытывала боли… И это не только потому, что я не хочу умереть… Колдун протянул к ней здоровую руку, едва коснулся пальцами её плеча и быстро отстранился. Лейла ничего не сказала. Только задумчиво отвела взгляд в сторону. Обида, конечно, никуда не делась. Но она померкла после слова «умереть»… Мысль о смерти Мозенрата была неприятной. Вообще много всего неприятного произошло за последние пару часов. — Я уже говорила, что ты просто невыносим? — неловко усмехнулась девушка. Некромант вопросительно приподнял одну бровь. — Никак не могу привыкнуть к твоим перепадам настроения. — Моим перепадам?.. Оглядись! Смотри, что ты тут наделала! — они натянуто улыбнулись друг другу. Но в воздухе всё ещё чувствовался холод. — Знаешь… Я наверное приму участие в твоём безумном плане. Заменю эту твою принцессу… — Она не моя, — недовольно возразил некромант, — Но за твоё согласие — большое спасибо. Лейла резко приблизилась к его лицу. Её губы едва коснулись его губ, не дав произнести ни звука. Египтянка пыталась внушить себе, что этот поцелуй нужен исключительно для дела, чтобы вернуть проклятие, предназначенное Аладдину. Но губы Мозенрата призывно раскрылись, язык настойчиво проник в рот девушки. Это взбудоражило всё внутри неё. Неловкость моментально исчезла, сердце пропустило удар. Его руки осторожно легли ей на талию и постепенно усиливали хватку. Он притягивал девушку всё ближе, не прерывая поцелуя. Она нерешительно поддавалась. Их прерывистое дыхание нарушало тишину. Её тело познавало новые ощущения. Почему-то хотелось чего-то большего. Она обхватила плечи колдуна, скользнула пальцами по шее к голове и зарылась в его черные кудри. Внезапно он прервал поцелуй и отстранился. Лейла убрала от него свои руки и отступила на шаг назад. — Думаю, тебе будет неуютно спать в этом хаосе, — сказал мужчина непринуждённо. Лейла согласно кивнула. Некромант взмахнул рукой и за считанные секунды комната стала прежней: осколки зеркала собрались воедино и вернулись в металлическую раму, мебель приобрела первозданный вид и вернулась на места, глиняная ваза обрела прежнюю форму. Египтянка облегчённо вздохнула. — Спокойной ночи, Лейла, — тихо сказал князь и растворился в воздухе.***
Принцесса Жасмин не находила места от предвкушения будущей ночи. Ночь хны перед свадьбой была особенной ночью. К ней в покои придут все женщины дворца: наложницы отца, смотрительницы гарема и даже простые служанки. Они будут петь, рассказывать ей разные хитрости для соблазнения мужа, удалят все ненужные волосы с тела принцессы и нанесут на её кожу узор из хны. — Жасмин, — с балкона раздался голос Аладдина, когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом. — Аладдин, ты не должен тут находится. Сейчас придут женщины, и если они увидят тебя… — принцесса вышла к нему. Жених стоял недалеко от входа в её покои. Сумерки сгущались, но его лицо всё ещё было хорошо видно. — О, я не надолго, — он быстро подошёл, взял её тонкие ручки в свои и улыбнулся. Жасмин увидела холодный блеск в его глазах, увидела, как улыбка превратилась в усмешку. В следующий миг всё вокруг закружилось, пол ушёл из-под ног, в глазах потемнело. — Готова? — обратился князь к своей спутнице, стоявшей в тени. Она неуверенно кивнула и вышла на свет. Это была точная копия принцессы Жасмин, лежащей на полу. — Ты уверен, что никто не догадается? — обеспокоенно спросила она, неловко окинув взглядом настоящую Жасмин. — Ты будешь не одна, — тихо сказал двойник Аладдина, — Иди внутрь, а я пока позабочусь о нашей принцессе. Лейла нерешительно ушла, а некромант перенёс спящую Жасмин в свой дворец, где для неё была подготовлена отдельная камера темницы. Оставив заключённую на совесть Абдула, Мозенрат вернулся к Лейле. Она неловко изучала покои принцессы и даже не заметила, как вернулся колдун. — Выпрями спину! — резко сделал он замечание. Девушка испуганно обернулась, едва сдержав крик. Колдун невозмутимо продолжил, — У принцессы идеальная осанка, а каждое движение подобно танцу цветка на воде. Мозенрат уже принял свой настоящий облик и проворным взглядом пронизывал египтянку с чужой внешностью. — Твой настоящий облик нравится мне куда больше, — констатировал он с улыбкой и подошёл к большому зеркалу. Взмахнув рукой, он снова изменил свою внешность, только в этот раз принял незнакомый девушке облик. Его кожа стала смуглее, плечи — уже, рост — чуть ниже. На лице появилась жёсткая густая щетина, чёрная, чуть тронутая сединой. Само лицо тоже претерпело много изменений. Губы его стали узкими и маленькими. Нос стал шире, а разрез глаз — чуть уже. Цвет глаз сменился с чёрного на золотисто-карий. В волосах на голове появилась седина. Голос князя сделался грубым и немного хрипловатым. Так же колдуну пришлось сменить своё тёмное одеяние на яркий наряд, вышитый золотым узором. На голове появился огромный тюрбан шарообразной формы, украшенный перьями и драгоценными камнями. — Что ж, вроде всё, — произнёс Мозенрат, разглядывая себя в зеркало. Как же ему непривычно было видеть себя таким… не собой. Он бросил взгляд на правую руку, снял перчатку и спрятал её в складках одежды, — Побуду немного правителем Халифата. Запомни имя Усман ибн Аффан, — обратился он к девушке, — Осталось только незаметно заменить настоящего Усмана. На свадьбе я всё время буду рядом, так что ничего не бойся. Лейла безмолвно кивнула и князь растворился в воздухе. Девушка продолжила изучать покои султанской дочки. Когда двери широко раскрылись, она невольно вздрогнула. — Госпожа, гости прибывают, — взволнованно сказала старая служанка, вбежав в просторные покои. Она подошла к двойнику принцессы, почтительно поклонилась и стала молча ждать распоряжения госпожи. Когда египтянка поняла, что ей нужно что-то сказать, она как можно увереннее произнесла: — Прекрасно… Надеюсь, что всем хватит места… — женщина медленно кивнула, но выжидающий взгляд никуда не исчез, — Наверное прибывших женщин стоит пригласить ко мне?.. Служанка удовлетворённо кивнула. — И пусть подадут угощения, — уже увереннее сказала Лейла. Женщина, ещё раз кивнув, скрылась за дверью и египтянка облегчённо вздохнула.***
Лейла сидела на мягкой софе, а две служанки наносили ей на тело рисунки из хны. Так она сидела уже около двух часов и потому очень устала, но теперь осталось совсем немного. Не покрыты рисунком были только руки. Внутри полыхала ярость на колдуна. За последние несколько часов египтянка пережила ужасные муки. Ей вырывали волосы на всём теле, она неподвижно сидела уже битый час, а сколько ей пришлось выслушать женских советов, которые до сих пор не закончились… «Когда же вы все заткнётесь?» — устало подумала девушка, — «Неужели нельзя было подменить её после всех этих ужасных вещей?» — Скажи, кто уже приехал? — как можно спокойнее произнесла лже-принцесса, обратившись к одной из пожилых женщин. Служанка поклонилась и ответила: — Гости из Греции, Алжира, Катара, Халифата, Персии… «Из Халифата. Значит Мозенрат уже здесь», — подумала девушка. На душе немного полегчало. Она не одна и князь её защитит. Когда узоры из хны были завершены, женщины стали петь песни, хлопали в ладоши и крутились вокруг Лейлы. И так до самого утра… А потом девушку облачили в прекрасное свадебное платье. Алое с золотой вышивкой и драгоценными камнями. Густые чёрные волосы собрали в затейливую причёску, украсили золотой тяжёлой диадемой и всё это прикрыли красной полупрозрачной фатой. Невеста была готова. Так оповестили султана, жениха и всех гостей. Торжество началось. Её вывели из покоев и оставили у входа в торжественный зал. Вскоре к ней подошёл невысокий полноватый мужчина. По тому, как все перед ним кланялись, Лейла поняла, что это султан Аграбы. — Моя красавица, — надтреснутым басом сказал пожилой султан в праздничном наряде и взял лже-принцессу за руку. Заиграла красивая мелодия и султан вывел девушку в зал, полный гостей. В противоположной стороне зала на возвышении стоял молодой мужчина в светлом парчовом костюме. На голове его был белый тюрбан, украшенный драгоценной брошью с пером. Лицо мужчины было красивым, загорелым. Его карие глаза счастливо блестели и были прикованы лишь к приближающейся невесте. У Лейлы в это время сильно стучало сердце, в ушах шумело, а в голове царила паника. Ей было страшно. Её могли разоблачить… Но вот она увидела в толпе знакомое лицо. Мозенрат не соврал. Он был рядом, пусть и в другом обличии. Египтянка верила в то, что никто не сможет ей навредить, пока некромант рядом. — Ты великолепна, — прошептал Аладдин, откидывая вуаль с её лица, когда прошла церемония заключения брака. Все вокруг рукоплескали, выкрикивали пожелания и девушке пришлось натянуть на лицо улыбку. Когда все стихли, выступил султан. — Хочу сделать важное заявление! Как всем известно, у меня нет сыновей. Сына мне заменил Аладдин, герой Аграбы, спаситель всех нас. Да, он не опытен, он не учился править с рождения… — по толпе прошёл ропот, но под взглядом правителя он быстро стих, — Но я уверен, что наши мудрые визири, наставники и советники приложат все усилия, чтобы помочь Аладдину в будущем стать достойным, великим султаном Аграбы. Ровно через год я отрекусь от престола в пользу моего единственного наследника Аладдина, который продолжит нашу правящую династию. Люди дослушали спокойно. На лицах чиновников мелькали довольные улыбки (возможность править руками неопытного босяка многих из них удовлетворяла), Аладдин же выглядел решительным, хоть и было видно, какая надежда горит в его взгляде. Он хотел увидеть одобрение в лицах окружающих. Постепенно один за другим люди стали аплодировать, поддерживая героя Аграбы. Это прибавило ему уверенности. Последующие несколько часов Лейла сидела в кресле по правую сторону от султанского трона, Аладдин — по левую. Они принимали поздравления и подарки от гостей. Девушка испытывала жуткие угрызения совести. Всё это должно было произойти с настоящей принцессой. Должно быть, она очень долго ждала этого дня… — Жасмин, ты наверное устала? — заботливо поинтересовался Аладдин, глядя на девушку. — Нет, всё в порядке, — уверительно сказала она, заставив себя улыбнуться. Взглядом она нашла в толпе Мозенрата. Он стоял у фонтанчика и неотрывно глядел на неё, — Я хотела бы пройтись, — сказала она и поднялась. Аладдин проводил её озадаченным взглядом. Лейла неспешно пробиралась сквозь толпу, благодаря всех за комплименты и поздравления. Колдун продолжал неподвижно стоять и глядел на неё. Когда египтянке удалось добраться до него, он почтенно поклонился ей. — Поздравляю вас, принцесса, — елейным голосом протянул он с улыбкой, в которой было очень хорошо видно издёвку. Шёпотом он добавил, — Не забудь про сонный порошок… — Благодарю, — тем же тоном ответила Лейла и следом быстро процедила, — В следующий раз сам превращайся в принцессу. — Тише, ваше высочество. На нас смотрят, — он перевёл взгляд ей за спину и Лейла снова натянула улыбку. — Жасмин, — Аладдин ладонью коснулся спины девушки. — Хочу познакомить тебя с правителем Халифата. Усман ибн Аффан, — произнесла египтянка. Мужчины поклонились друг другу, — Он хвалил праздник, который мы устроили. — Да. Всё просто великолепно. А невеста выше всяких похвал. Вам очень повезло, Аладдин. Цветок пустыни — величайшая из наград за все ваши подвиги, — сказал некромант, едва сдержав ухмылку. — Благодарю вас, — Аладдин снова поклонился, ненавязчиво взяв Лейлу за руку. Потом он отвёл девушку в сторону, проигнорировав её вопрошающий взгляд. «Ревнует», — поняла она. До захода солнца празднество не утихало. Все пировали, танцевали, вели дружеские споры и не прекращали восхвалять и благословлять принцессу Жасмин и её мужа Аладдина. Но вот наконец последний луч солнца скрылся за горизонтом и гости проводили молодых в покои. Там Лейла вдруг поняла, что задание не такое уж лёгкое. Аладдин не вызвал в ней неприязни и ей не хотелось проклинать его, но и некроманта подводить было нельзя. — Ты так напряжена, — мужчина провёл девушку к кровати и ей пришлось присесть, — Что-то случилось? — он нежно поглядел на неё с тёплой улыбкой. Египтянка вдруг поняла, насколько по-разному люди могут проявлять симпатию, да и вообще общаться. Аладдин был таким тёплым, открытым и приятным, что Лейла невольно позавидовала Жасмин. Мозенрат же порой вызывал мурашки. Он бывал таким разным: холодным, закрытым, эгоистичным, злым, колючим, жестоким… Но почему-то Лейла всё равно к нему тянулась, а воспоминания об их поцелуе будоражили всё внутри. — Жасмин… Девушка вынырнула из раздумий и поглядела на Аладдина. «Только один поцелуй. Всего один поцелуй и дело сделано. Это ради Мозенрата», — пронеслось в голове. Девушка медленно приблизила своё лицо к лицу мужчины. Он перевёл взгляд на её губы. Лейла не могла больше тянуть и поцеловала его. Внутри всё сжалось. Было неприятно. Неприятно оттого, что целует чужого мужа и вдвойне неприятней, что поцелуй проклят. Губы Аладдина стали настойчивее и девушка испуганно отпрянула. — Стой! — она упёрлась руками ему в грудь и поймала на себе вопросительный взгляд, — Мне надо привести себя в порядок! — девушка подскочила с места и заметалась по комнате в поисках выхода. — Жасмин, туда, — растерянный мужчина указал ей на едва заметную дверь в стене. Девушка быстро скрылась за ней. Она задрала юбки платья и оторвала от самой нижней заранее пришитый мешочек с сонным порошком. Теперь осталось только развеять его над лицом горе-жениха. Египтянка высыпала на ладонь горсть блестящего порошка, а мешочек спрятала в рукаве. Медленно открылась дверь, Лейла вышла к Аладдину. Он неподвижно стоял около кровати, — Всё в порядке? — спросил он. Девушка кивнула и подошла к нему вплотную. Она слегка толкнула его в грудь, заставив сесть на кровать. Он предвкушающе глядел на неё, но больше не торопился. Лейла мягко надавила ему на плечи и мужчина лёг поперёк кровати. Тогда египтянка одним движением распылила сонный порошок над его лицом. Через пару секунд мужчина уснул крепким сном. — Дело сделано, — прошептала Лейла и бессильно опустилась на пол. Сердце отбивало такой ритм, что в ушах шумело. В комнате появился Мозенрат. Он медленно подошёл к Лейле и подал ей руку, приглашая встать на ноги. Уголки его губ были чуть приподняты, но во взгляде мелькнуло недовольство. Египтянка несколько опасливо вложила свою руку в его ладонь и поднялась с пола. Короткий взмах рукой и он принял свой истинный облик. С раздражением колдун снял с головы этот огромный тюрбан и отбросил его в угол просторной комнаты. Спустя мгновение туда же полетела цветастая туника. Мужчина остался в тонкой светлой рубашке и красных шароварах. Чёрные кудрявые волосы упали на плечи. — Почему так долго? — холодно спросил князь, презрительно оглядывая спящего Аладдина. — Разве долго? — девушка вскинула брови, пристально поглядев на колдуна. Он не ответил. Лишь оглядел её с ног до головы, перевёл хмурый взгляд на спящего жениха и хмыкнул. — Как тебе поцелуй великого героя Аграбы? — ухмыльнувшись спросил мужчина. — Если так интересно, можешь попробовать сам, — язвительно ответила Лейла. Ухмылка князя исчезла, — Или тебя интересует конкретно моё мнение? Хочешь знать, кто из вас лучше целуется? — девушка мило улыбнулась, глядя в черные глаза мужчины. Он невозмутимо отвернулся, взмахом руки открыл портал и вошёл в него. Лейла быстро скользнула следом, побоявшись, что Мозенрат мог оставить её. Когда она вышла из портала в коридоре дворца Мозенрата, он уже скрылся за углом. Лейла поспешила за ним. — Ты куда? — впопыхах спросила она, когда догнала мужчину. — Нужно поторопиться и вернуть принцессу на место, — ответил Мозенрат. Они уже спускались в темницу. Египтянка вопросов больше не задавала. Вскоре они достигли самой крепкой камеры, выбраться из которой можно было только через небольшую дубовую дверь, облицованную металлическими пластинами. Колдун открыл маленькое окошко в двери и осторожно заглянул внутрь. Сразу же оттуда разнёсся девичий голос. — Немедленно выпусти меня! — Непременно выпущу, милейшая принцесса, — издевательски-нежным тоном ответил князь, — Только верну вам ваш наряд… Жасмин приблизилась к окошку и выглянула. Её глаза сразу же испуганно расширились, когда она увидела свою копию в её свадебном платье, стоявшую подле князя. В голову полезло сразу столько мыслей, что она едва смогла подобрать самый уместный вопрос. — Кто это? — почти шёпотом спросила принцесса Аграбы. — О, это моя ученица, — Мозенрат, ласково обхватив Лейлу за плечи, придвинул её к себе. Жасмин собралась задать ещё вопрос, но мужчина перебил её, — С Аладдином всё в порядке. ПОКА ЧТО. Вы поженились. Свадьба была великолепной. Жаль, что вам принцесса, не удалось в ней поучаствовать лично, — с каждым словом ухмылка некроманта становилась всё холодней, а взгляд — жёстче, — Но вы ещё можете успеть на первую брачную ночь. — Что ты сделал?! — зло процедила Жасмин. — Это вы узнаете немногим позже, — ответил мужчина, — А теперь вам пора к мужу. Мозенрат сделал лёгкое движение рукой и принцесса упала без сознания. Лейла, всё это время хранившая молчание, обратилась к некроманту: — Ты хочешь отпустить её? Она ведь всё расскажет! — Нет. Она этого и не вспомнит, — он открыл дверь камеры, оглядел Жасмин, — Пожалуй, пора менять вас местами… Мужчина взмахом руки поменял наряды девушек и вернул египтянке её настоящий облик. После этого принцесса Жасмин исчезла — вернулась в Аграбу. Мозенрат стёр из её памяти все воспоминания с момента похищения, вместо них он создал неплохую иллюзию, основанную на воспоминаниях Лейлы. Если принцесса и поймёт, что с её головой что-то не так, ей долго придётся искать причину.***
Некромант перенёс себя и египтянку в её покои. Час был поздний, да и девица наверняка устала за прошедшие сутки. Почти сразу Лейла рухнула на постель, раскинув руки в стороны. Она устало вздохнула. Колдун подошёл ближе к её кровати и поймал взгляд египтянки. Вид у неё действительно был вымученный. Под глазами появились круги, кожа лица потускнела. Ей требовался долгий спокойный сон. — Лейла… — Да? — Спасибо, что помогла, — он чуть улыбнулся ей. Египтянка улыбнулась в ответ и приняла сидячее положение. — Не за что. Повисло молчание. Оно не было тяжёлым или неловким. Оно скорее было необходимым. Лейле — для того, чтобы понять, злится ли она на князя или уже нет. Мозенрату — чтобы понять, стоит ли и дальше сближаться с ней. Они глядели друг на друга изучающе, словно пытались узнать мысли друг друга. Постепенно их лица становились всё ближе… Губы их почти соприкоснулись. А глаза не прекращали визуальный контакт. Вдруг мужчина что-то уловил во взгляде Лейлы и отстранился. Она сомневалась. И он сам был в этом повинен. — Сегодня я кое-что понял для себя, — полушёпотом произнёс Мозенрат. — Что же? — Не хочу, чтобы твоих губ касался кто-то кроме меня… Взгляд Лейлы выразил удивление, смущение… — А знаешь, что поняла я? — она игриво стрельнула глазками и снова приблизилась к мужчине. — Что? — он глядел на её пухленькие губы. — Только твои поцелуи способны сводить с ума… Более слов не требовалось. Их губы страстно соединились в поцелуе. В её голове взрывались тысячи звёзд. В её животе бушевал ураган. Она хотела стать с ним единым целым. Хотела принадлежать ему целиком. Он забыл прошлое, забыл где он находится, забыл, какие цели перед собой поставил. Сейчас для него существовала только она. Она не только исцеляла его. Она усилила его стремление жить. Всё, что его раздражало в этой любопытной девчонке вдруг показалось таким милым и забавным. «Что с тобой, Мозенрат?» — задавал он себе вопрос. Так легко влюбиться после стольких лет боли, ненависти и одиночества… С ним ли это происходит? Его ли сердце так колотится в груди? Поцелуй прервался. Колдун провёл здоровой рукой по волосам девушки. — Тебе нужно отдыхать, — произнёс он и поднялся с постели. — И ты уходишь?.. — Да. Спокойных снов, — с этими словами Мозенрат исчез. Девушка с недоумением оглядела комнату и раздражённо промычала. — Невыносимый…***
Мозенрат переместился в пустыню. Свежий ночной воздух приятной прохладой огладил открытые участки тела. В голове немного прояснилось. Дыхание восстановилось. Возбуждение спало. Некромант, недолго походив туда-сюда, уселся на песок и стал глядеть на ночное небо, усеянное звёздами. «Лейла. Тёмная ночь. Звёздная ночь. Почему я готов утонуть в твоих глазах? Когда ты успела запасть мне в душу? Как сумела завладеть моим сердцем? Неужто я ещё способен любить?» Невольно он погрузился в воспоминания, которые хранились в самом дальнем углу его души. Когда-то, вот так Мозенрат сидел на крыше дворца и прижимал к себе Самиру. Они глядели на звёзды и молчали, наслаждаясь друг другом. Мозенрат тогда был ещё юнцом. Сердце его не знало ненависти, а о проклятой перчатке он и не знал. Дестан в те времена как раз искал ту самую перчатку где-то в Египте и юные возлюбленные наслаждались друг другом, не опасаясь его гнева. Самира гладила тонкими пальчиками его ладонь. Она то глядела на Мозенрата, то на ночное небо. Её длинные каштановые волосы колыхал ветер, разнося манящий запах мандарина и ванили. Мозенрат обожал запах её волос. Он обожал и её томный, иногда наивный взгляд, который порой смущённо прятался за тканью платка, хоть характер Самиры был не из робких. Она любила вступать с ним в спор, любила его дразнить и задевать его самолюбие, но только лишь затем, чтобы всколыхнуть в нём чувства и в шуточной борьбе украсть несколько поцелуев. Небо озарила короткая вспышка. Звезда пролетела куда-то к горизонту. — Загадала желание? — нежно спросил юноша. — Да, а ты? — так же нежно ответила Самира. — Загадал. — Что загадал? — Сначала ты скажи, — попросил Мозенрат. — Ладно. Я загадала, чтобы ты всегда был рядом со мной. Теперь ты. — Я не скажу, — хитро улыбнувшись, сказал он и девушка резко подорвалась. — Мы же договорились! Рассказывай! — нахмурившись, сказала Самира. — Расскажу, если ты меня поцелуешь, — ответил юноша и заглянул девушке в глаза. Выражение её лица сразу смягчилось и она приблизилась к нему. Спустя секунду губы их соединились в нежном поцелуе, который постепенно стал более страстным. Потом Самира отстранилась и выжидающе поглядела на Мозенрата. — Я хочу чтобы у нас были ещё тысячи таких ночей, — сказал он и снова притянул к себе любимую. Но тысячи ночей не было… Не было и сотни… Колдун прогнал воспоминания из головы и резко поднялся. Вспоминать прошлое всегда больно. А теперь, когда он снова проживает нечто подобное, стало ещё хуже. В голову лезли неприятные мысли о том, что он предаёт Самиру. Как он может любить Лейлу, не забывая Самиру? Как он может любить Самиру, находясь при этом с Лейлой? И сможет ли он сберечь Лейлу, ведь спасти Самиру ему не удалось… — Хватит! Нужно ещё разобраться с Кассимом, — проворчал сам себе князь. Он быстро прогнал из головы ненужные мысли, открыл портал и переместился обратно во дворец.