***
Совсем незаметно приблизился вечер. Солнце неизбежно склонялось к горизонту. Некромант нехотя поднялся с постели, в которой спала наложница. С ней оказалось не так скучно, как князь ожидал. По мере нарастания возбуждения девушка становилась всё более раскованной и даже немного дерзкой. Некромант не спеша оделся и ушёл в свой кабинет, где дождался старшего евнуха. — Когда девушка проснётся, уведи её в свою комнату и не забывай следить за тем, чтобы она пила отвар, Ахмет, — произнёс князь. Ахмет покорно поклонился и удалился из покоев. Мозенрат вернулся в спальню, подошёл к зеркалу и посмотрел на свое отражение. Он делал это каждый день и не видел разницы между Мозенратом сегодняшним и вчерашним. Он всегда такой. Бледный, с растрепанными волнистыми волосами, в тёмной одежде и с тёмной душой. Ничего не меняется. Разве что отрастающая щетина и сменяемая каждый день одежда. Сейчас он был одет в темно-зелёный кафтан, под которым была надета бежевая рубашка. Чёрные шаровары, да чёрные кожаные сапоги. Конечно, на правой руке перчатка. Ничего лишнего. Поправив волосы, Мозенрат надел чёрный тюрбан на голову. Он взял два тёмных шерстяных плаща и ушёл в покои Лейлы. Девушка сидела на террасе в удобном кресле, закрыв глаза и напевая какую-то мелодию. Бесшумно подойдя ближе, он увидел, что между ладоней Лейлы в воздухе висит маленький огненный шар. Колдун довольно улыбнулся — обучение египтянки идёт крайне легко. Понаблюдав немного, князь решил наконец нарушить покой своей ученицы. — Надень, — сказал некромант, бросив один плащ на колени девушки. Она вздрогнула и испуганно открыла глаза; магический шарик огня исчез. Испуг сменился возмущением, и это было видно по каждому её движению. Она резко поднялась и поглядела на князя хмуро, почти гневно. — Разве можно так пугать людей? — спросила она. Глаза её метали молнии. — Мне можно всё, — усмехнувшись, ответил князь, потом указал на плащ, — Скорее, или я уйду без тебя. Подавив возмущение, девушка подняла плащ с кресла и накинула его на плечи. Мозенрат уже надел плащ и теперь глядел на девчонку, которая никак не могла застегнуть плащ на шее и, пыхтя, пыталась вывернуть застёжку под нужным углом. Закатив глаза, Мозенрат подошёл к ней и легким движением застегнул плащ. Лейла удивлённо, немного смущённо поглядела на него. Видимо, не ожидала помощи от князя, да еще и в такой мелочи. Колдун ухмыльнулся и накинул девушке на голову капюшон. Он оглядел её и невольно отметил, что ей идёт чёрный цвет. — Старайся вести себя скромно, — посоветовал мужчина египтянке. Она недоумённо глянула на него и Мозенрат словно услышал: -«И кто это у нас тут нескромный?» Спустя несколько минут они уже вышли за ворота дворца в сопровождении двух евнухов. Совсем рядом с высокими стенами дворца полукругом расположился лагерь бедуинов. Мужчины ставили палатки, а женщины следили за сворой детей, многие из которых так и норовили угодить под ноги взрослых или верблюдов. Старики собрались кучкой поодаль, ждали, когда для них поставят большую палатку. Многие выглядели очень дремучими стариками. Лица и руки их были искажены глубокими морщинами. Беззубые рты, трясущиеся пальцы. Колдун не мог понять, как им ещё хватает сил кочевать по пустыне дни и ночи напролёт. Мозенрат взглядом искал среди бедуинов своего давнего знакомого. Шейх общины бедуинов Али-Нарзан специально проводил свой караван рядом с дворцом Мозенрата каждые шесть месяцев. Князь часто покупал его товар, при этом всегда давал ему и его людям еду, воду и вещицы, которые колдуну становятся ненужными. — Мозенрат! — донёсся до некроманта знакомый голос и он повернулся в ту сторону, откуда он послышался. Из толпы вышел зрелый невысокий мужчина в длинной тунике и с платком на голове. Он развёл руки в стороны, шагая навстречу некроманту. Собирался обнять. — Нарзан, — сказал князь, пытаясь придать своему голосу большую восторженность. Бедуин заключил его в крепкие объятия, несколько раз похлопав ладонью по спине. Мозенрат, изо всех сил сохраняя доброжелательное выражение лица, выбрался из захвата. — Да ты не один! В кои-то веки! — сказал мужчина, улыбаясь и поглядывая на девушку в плаще. — Это… моя ученица… Лейла, — нехотя представил князь свою спутницу и Нарзан, прижав правую руку к груди, немного наклонился вперёд. Лейла тоже поклонилась в ответ. — Ну, посмотришь, что я везу из далёких земель? — вежливо спросил бедуин, показывая рукой на обозы с товаром. — Ты знаешь, что мне нужно, Нарзан, — ответил князь, безразличным взглядом скользнув по гружёным телегам. — Книга Хартума?.. У меня её нет, но я знаю, кто может подсказать, где искать столь любопытную вещицу, — сказал Али-Нарзан, деловито поглаживая свою кудрявую короткую бороду. Мозенрат уловил алчный блеск в глазах собеседника и ухмыльнулся. — Цена для меня не имеет значения, но я взыщу вдвойне, если получу ложные сведения, — сказал Мозенрат, холодно улыбаясь. Али-Нарзан нервно усмехнулся. — Никакого обмана, клянусь, — заявил он, снова положив руку на грудь. Колдун достал из складок одежды кожаный кошель с золотыми монетами и отдал его бедуину. — Рассказывай всё. — В Аграбе живёт торговец редкостями. Его зовут Дамиль. Всю жизнь он ищет ценные необычные вещи и как-то он обмолвился со мной о том, что вышел на след магической книги Хартума. Конечно мне он не сказал, где она, но попросил найти потенциального покупателя. — Аграба… Судьба нас так часто сталкивает, — задумчиво произнёс князь. Вдруг его внимание привлекла египтянка. Она быстрым шагом пошла в сторону троих мальчишек, которые во что-то играли на песке. Приблизившись, Лейла присела на корточки возле детей и что-то спросила. Двое детей активно закивали, указывая в сторону Али-Нарзана. Тот тоже с любопытством глядел на девушку. Лейла погладила одного мальчугана по голове и вернулась. Лицо её было взволнованным. — Вы купили тех двух мальчишек? — прямо спросила она у Али. — Да, — немного растеряно ответил мужчина, — Жена Дуния пожалела мальцов. Мы в Бесуаде припасы пополняли, а тут как раз торги… Мне их удалось без торга выкупить у Барта, — он воздел руки к небу, — Хвала Всевышнему, мы с ним часто пересекаемся в пустыне и помогаем друг другу при нужде. — Где Барт сейчас? — с напором спросила Лейла. Али поглядел на неё с нескрываемым подозрением. — Они тоже знакомы, — с улыбкой сказал Мозенрат, предупреждающе глянув на девушку. Она хмурым взглядом окинула его, но замолчала. — Когда она ехала сюда со своим караваном, пересеклась недалеко от Бесуада с Бартом. Бедуин вопросительно глянул на Лейлу и она кивнула, подтверждая слова мужчины. — Барт, пока всех рабов не распродаст, Бесуад не покинет. Там он, — сказал Нарзан и отошёл к своим людям, которые активно разбивали лагерь. — Что, задумала мстить работорговцу? — тихо спросил Мозенрат у Лейлы. — Как ты… — Это не сложно. Твои глаза молнии метают, — с улыбкой сказал князь. — Могу помочь. Девушка удивлённо поглядела на него и, увидев серьёзность его лица, не стала задавать вопросов. — Солнце скоро сядет… — произнёс князь, глядя на закат. Лейла тоже перевела взгляд на солнце, а потом на колдуна. Ей было странно видеть его таким обычным. Таким же, как все. Сейчас он не внушал подсознательного страха или трепета. Сейчас он был обычным мужчиной. Чёрные непослушные волосы торчали из-под чалмы, а некоторые пряди лезли в глаза. Глаза. Сейчас они не были холодными и бесстрастными. Сейчас они выражали какую-то тоску. Казалось, Мозенрат глядел вдаль с надеждой увидеть на горизонте кого-то близкого и родного. Быть может мать, отца, брата или возлюбленную. Он стоял и смотрел, не моргая. Лейле показалось, что эту долгую минуту, колдун даже не дышал. Но вот он повернулся к ней и сказал: — Если хочешь, можешь вернуться во дворец. Скоро станет прохладно. — Нет, я останусь, — ответила египтянка и отвела взгляд. Она была несколько удивлена тем, что Мозенрат проявил заботу. «Стало быть не такой уж он и эгоист, каким кажется. Хотя, может он просто решил спровадить меня?» — подумала девушка. — Идём, — сказал князь, обратившись к Лейле, и пошёл в сторону лагеря бедуинов. Там мужчины уже развели костёр и стали усаживаться вокруг, подстилая коврики и укладывая подушки, чтобы было комфортнее. — Нет, женщины сидят отдельно, — внезапно сказал старый седой араб, когда Лейла и Мозенрат подошли ближе к костру. — Иди туда, — сказал Али и указал за палатки. Лейла неуверенно поглядела на Мозенрата, но тот лишь кивнул. И девушка направилась по указанному пути, за ней проследовал один евнух. Другой остался стоять недалеко от Мозенрата. За палатками женщины развели другой костер. Их было чуть-ли не вдвое больше мужчин и почти столько же детей. — Садись сюда, — сказала одна из женщин Лейле и похлопала по пустой подушке рядом с собой. Египтянка неуверенно подошла и присела на подушку, озираясь вокруг. — Как тебя зовут? — спросила пригласившая её женщина, с интересом наклонив голову. — Лейла, — коротко ответила девушка, улыбнувшись. — А моё имя Дуния. Я вторая жена Али-Нарзана, — представилась бедуинка. Лейла чуть кивнула головой, давая понять, что рада знакомству. Дуния добродушно улыбнулась. Лейла внимательней оглядела новую знакомую и сразу поняла, что Дуния — добрый и отзывчивый человек. Это была арабка средних лет, с пышными формами. Все женщины с детьми сидели вокруг костра и, разбившись на множество кучек болтали, так что вокруг египтянки стоял большой шум. Однако все быстро смолкли, когда одна из старых женщин начала петь затяжную песню на непонятном девушке языке со множеством гортанных звуков. Все, кто сидел вокруг костра слушали, а некоторые покачивались из стороны в сторону в такт песне. Лейла наблюдала за всем происходящим с нескрываемым интересом. — Это мать Али-Нарзана и она самая уважаемая женщина в нашей общине. Её зовут Шаисар. Она поёт песню на своём родном языке. Каждый вечер мы начинаем с её песни. Потом сможет спеть любая женщина, которую попросят, — стала объяснять Дуния. — А обязательно надо петь? — шёпотом спросила девушка. — Нет. Можно рассказать сказку, станцевать или сыграть мелодию. — А отказаться можно? — Нет. Если откажешься, то проявишь неуважение к матери Али и тебя больше не пригласят в круг, — женщина округлила глаза, видимо, она представила себе подобную ситуацию и пришла от неё в ужас. Прошло несколько минут и Шаисар перестала петь. Женщины вновь зашептались, видимо решая, кто же следующий. — Ты, дитя, — Шаисар поглядела на Лейлу, — покажи нам, что ты умеешь. Всем будет интересно услышать голос нашей гостьи. — Я? — девушка растерянно поглядела по сторонам. Египтянка не хотела ни петь, ни танцевать, но выбора не было, — Я могу сыграть мелодию, но только на танбуре…- тихо сказала она. Одна из молодых женщин встала и ушла к палаткам. Все сидели и молча глядели на Лейлу. Женщина вернулась, держа в руках длинный музыкальный инструмент с четырьмя струнами и вручила его Лейле. Египтянка осторожно коснулась пальцами струн танбура и стала наигрывать мелодию, которая никогда не уходила из её памяти. Это была песня, которую каждый вечер перед сном напевала ей мама. Когда Лейла была маленькой, мать научила её играть на танбуре эту мелодию. Такую нежную, такую родную. Ей казалось, будто рядом находится её мама и напевает слова песни. Вдохнув побольше воздуха, девушка начала петь, а все вокруг молча слушали её песню.«Из далёкой страны в Великое царство Принцесса прекрасная шла. Она одолела и зло и коварство, И любовь в своём сердце нашла. Прибыв в «Белые стены» прекрасного града, Принцесса познала печаль, Но к ней пришёл тот, кому была она рада. Он убрал с её лика вуаль И отдал своё сердце, лишь взглянув ей в глаза. Фараона пронзила принцессы краса. Печаль отступила, ушёл злобный рок, Любовь принесла судьбы тихий поток. Сердце принцессы порхало и пело. Каждый день счастливый, как сон. К мирному небу она руки воздела: «Пусть длится веки-вечные он!»
***
Мозенрат сидел рядом с Али-Нарзаном, держа в руках чашку с горячей гахвой. Как готовить этот напиток, Али узнал в Йемене и оттуда же привёз кожуру кофейных зёрен, чтобы продавать её на западе. Напиток необходимо было пить горячим, из-за чего некромант обжёг губы и язык. Не очень приятный на вкус, он нисколько не понравился князю. Гахва словно прилипала к языку и оставляла горькое послевкусие. Мозенрат с помощью магии заставил чашку опустеть и отставил её в сторону. Его маленького фокуса никто не заметил. Мужчины всех возрастов сидели вокруг костра. Одни о чем-то оживленно спорили, другие спокойно беседовали, а третьи молча глядели на пламя костра. — А эта твоя ученица довольно хороша собой, — вдруг сказал Али. — Наверное, — ответил он и повернулся к костру, опершись подбородком на руку. — Может продашь её мне? — лукаво улыбнувшись, спросил Али-Нарзан. Мозенрат резко выпрямился и недоуменно поглядел на Али. — Зачем она тебе? — Понравилась. Продай. Я её своей третьей женой сделаю, — настойчиво говорил бедуин. Услышав намерения Нарзана, колдун вдруг почувствовал неприятный укол где-то в груди, но предпочёл не заметить этого. Лейла нужна была ему, как сама жизнь или как надежда на жизнь. Но объяснить это бедуину он не мог. — Я не могу её продать. Она свободная женщина. — Ну, ты же правитель большой страны… ты можешь сделать её рабыней, тем более, если она египтянка, — ещё более настойчиво сказал Али. Он глядел на князя, не моргая, всем своим видом подтверждая серьёзность разговора. — Нет, — твердо ответил Мозенрат. — Я любые деньги заплачу… да всё, что хочешь… — Я ясно сказал — нет. — Так она не просто ученица… — Вовсе нет. Я делаю только то, что хочу, Али. А продавать девчонку тебе у меня желания нет, — твёрдо сказал колдун и поднялся с места. — Ты куда? — растерянно спросил бедуин. — Пора возвращаться, — не поглядев на Али, ответил Мозенрат и отправился за Лейлой. Нарзан ещё что-то сказал ему вслед, но колдун уже не услышал его. Пройдя между палаток, Мозенрат остановился. Он услышал нежный женский голос и прислушался. В тишине вечера звучала песня. Колдун не двинулся с места, желал дослушать песню до конца. «Что это?» — пронеслось в голове князя. Сердце как-то сжалось, а грудь наполнила тоска, — «Кто это поёт?» Мужчина пригляделся и увидел, как египтянка играла на танбуре и пела. Все женщины вокруг неё сидели, затаив дыхание. Даже самые маленькие дети притихли в объятьях матерей и бабушек. Только костёр негромко потрескивал, отправляя в небо искры. А некромант так и стоял, как вкопанный, пока Лейла не закончила петь. Все вокруг неё одобрительно закивали, а женщины, что сидели ближе по очереди касались её плеча, говоря хвалебные слова. Только когда все утихли и отстали от египтянки, Мозенрат подошёл ближе. Одна женщина заметила его и прикрыла лицо. То же сделали и остальные женщины, а Лейла поглядела на князя и встала с места. — Нам пора идти. — Хорошо, — сказала она и отдала танбур хозяйке, — До свидания, — попрощалась она с бедуинками, поклонилась и подошла к Мозенрату. Колдун повёл девушку во дворец, всё так же в сопровождении двух евнухов. — Ты красиво поёшь, — невольно произнёс князь и сам поразился своим словам. Он сделал комплимент?! — С-спасибо, — девушка с подозрением глянула на него. — А эта песня… откуда ты её знаешь? — теперь Мозенрат сказал более холодно. — От мамы. Она часто пела мне её перед сном или когда готовила еду. Потом научила меня играть на танбуре, а потом… её не стало… — Лейла грустно вздохнула. Некромант не стал продолжать разговор. Однако, его продолжила сама девушка. — А твоя мама не пела тебе? — Я не помню… — Почему? — Просто не помню. Не помню, где и кем я родился. Не помню своей семьи… — Мозенрат прервался и сжал губы. Лейла участливо поглядела на него и в глазах её отразилось любопытство смешанное с жалостью. «Жалость…» — И тебе не интересно это узнать? — девушка остановилась и, схватив князя за плечо, повернула его к себе лицом. — Нет. Меня лишили моих воспоминаний. Лишили семьи и, наверное, счастливого детства. И только благодаря этому я стал тем, кто я есть, — Мозенрат говорил спокойно, глядя прямо в глаза египтянки. Она глядела на него с хмурым непониманием. — Я тебя совсем не понимаю, — произнесла она отчуждённо. Князь ухмыльнулся. — Порой и я себя не понимаю. Они безмолвно буравили друг друга взглядами. Мысли роем гудели в головах и не озвученные вопросы утопали в их массе. Оба были напряжены. Он — потому что не хотел поддаться порыву. Она — потому что опасалась, что он это сделает. Визуальный контакт продлился слишком долго. Настолько долго, что оба угадали мысли друг друга. Некромант коснулся её руки и сразу же отстранился, будто этот жест был всего лишь случайностью. — Ты замёрзла, — прошептал он. — Немного, — сказала Лейла. Мозенрат снял свой плащ и накинул ей на плечи, стараясь избегать её взгляда. Сама же египтянка упорно глядела сквозь него. На руке будто горело место от его прикосновения. И не потому что ей не понравилось, а совсем наоборот — этого прикосновения ей оказалось безумно мало. С заходом солнца в пустыне быстро похолодало. Мозенрат был привычен к таким перепадам температуры, а вот Лейлу уже бросило в дрожь. Пустыня Мал-Аль-Судаба отличался от других резкими перепадами температуры. Днём тут стояла невозможная жара, но с заходом солнца песок остывал и порой изо рта мог идти пар. «Не хватало ещё, чтобы она заболела…» — обеспокоено подумал князь. — Думаю, у нас нет нужды стоять здесь и мёрзнуть, — сказал он и наколдовал портал.***
Весь следующий день Лейла и Мозенрат не виделись. Ему нужно было побыть в одиночестве и разобраться в своих чувствах, которые он испытывал, хоть и старался не замечать. «Что же ты пробудила во мне?..» Князь никак не мог уловить то, за что цеплялись его чувства. Порой ему казалось, что он уже где-то встречал Лейлу. порой казалось, что он давно её знает. Что-то знакомое было в её взгляде, в её голосе, в её лице. Но что? Этого Мозенрат понять не мог. И это сильно его беспокоило. Всё время, пока они не виделись, Лейла изучала заклинания. Многие давались ей без большого труда, но вот магическое исцеление стало проблемой. Ни одно заклятие не работало. Египтянка усердно пыталась понять, почему не выходит, но ответов не нашла. Тогда она решила поговорить об этом с некромантом, но его во дворце не оказалось. — Господина не будет во дворце какое-то время, — сказал Ахмет и отправил девушку в покои. И только через несколько дней Мозенрат пришёл к девушке. Было раннее утро, Лейла ещё спала. Колдун заранее распорядился, чтобы принесли тёмную дорожную одежду и сытный завтрак. Осталось только разбудить хозяйку покоев. Мужчина откинул полог и громко сказал: — Проснись! Девушка моментально открыла глаза и испуганно поглядела на него. Несколько секунд для осознания и на место испуга пришла ярость. — Что ты делаешь? — Я пришёл разбудить тебя. У нас сегодня будет насыщенный день. Я буду проверять твои успехи в магии, а ты — ловить этого… Барта, — бодро произнёс колдун. Пока Лейла переваривала информацию, в покои вошли слуги с одеждой и подносами с едой. — Я выйду на балкон, а ты умывайся, одевайся и… что там ещё нужно делать женщинам?.. Египтянка с недоумением проводила его взглядом. «Что это с ним?» За завтраком Мозенрат вёл себя крайне вежливо. Ни разу не сказал колкости, ни разу не перебил. Когда с трапезой было покончено, князь наколдовал портал. — Прошу, — он сделал приглашающий жест и девушка несмело шагнула в межпространственное окно. Они оказались в пустом городском проулке Бесуада. — То есть, я должна с помощью магии поймать ублюдка… — Что за слова? — поражённый колдун посмотрел с удивлением на девицу. — Других слов он не заслуживает, — деревянным голосом сказала она и продолжила свою мысль, — Я его ловлю, а ты стоишь в сторонке и оцениваешь? — Именно, — мужчина удовлетворённо кивнул. — А если что-то пойдёт не так? Хотя, наверняка всё пойдёт не так. У нас ведь даже плана нет… — Вообще-то есть, — он гордо распрямил плечи. — Может посвятишь меня в свой план? — Работорговец спит в борделе. Он пробудет там до обеда и если ты сумеешь проникнуть в его комнату под видом куртизанки, то применишь заклинание огня, чтобы отвлечь его, а потом просто приправишь его вот этим, — князь достал из складок одежды темный кожаный мешочек и вложил его в ладонь девушки, — сонным порошком. Если же твой план даст трещину, то ты используешь оглушающее заклятье и так же применишь сонный порошок. Как только ты это сделаешь — появлюсь я и перенесу нас в мой дворец. Девушка внимательно выслушала и в уме представила примерную картину действий. — Звучит очень… — Гениально. Я знаю, — самодовольно усмехнувшись, закончил фразу некромант. — А если всё вообще пойдёт не по плану? — Я буду рядом, — серьёзно заверил мужчина. Они подошли к невзрачному глинобитному зданию. — Заходи с чёрного входа. Там зайдёшь в третью дверь справа. Покопайся по шкафам. Найдёшь какой-нибудь наряд, наденешь и смело шагай на второй этаж. Работорговец отдыхает в четвёртой комнате по правую сторону коридора. Удачи! Лейла нерешительно двинулась к черному входу борделя. Сердце отбивало бешенный ритм, не давая дышать. Она оглянулась назад, но князь исчез. «Замечательно!» Египтянка медленно открыла старую скрипучую дверь и заглянула внутрь. Тёмное помещение вывело её на кухню, а уже из кухни она попала в узкий коридорчик. «Третья дверь справа», — звучало в голове. Наконец она достигла нужной двери. Послышался шум из начала коридора и девушка быстро вбежала в комнату. Это было маленькое помещение с тремя самодельными кроватями и двумя шкафами. Лишнего шага было не ступить. Лейла быстро раскрыла ближайший шкаф и начала искать там что-то не сильно откровенное, и при этом подходящее для роли куртизанки. Наконец ей попался чёрный костюм, украшенный серебристым узором. Полупрозрачная юбка, коротенький топик и большой платок. Девушка в впопыхах переоделась и только она закрыла лицо тканью платка, как дверь открылась и в комнату заглянула толстая пожилая женщина с крючковатым носом и без пары передних зубов. — Ты чего тут прохлаждаешься? Решила вздремнуть, пока нет клиентов?! Не выйдет! Живо за работу! Нужно прибрать комнаты наверху! Живей! Женщина кричала так, что Лейла не на шутку перепугалась. Но, благо, в ней признали одну из «местных». Она покорно склонила голову и быстро вышла из комнаты. Удачно было то, что ей как раз нужно было наверх. Достигнув лестницы, она быстро поднялась на второй этаж. «Четвёртая справа», — повторяла она в голове, пока шла по коридорчику. И вот, заветная цель уже близко. Дверь со скрипом открылась. Девушка вошла и закрыла дверь на засов. В комнате стояла кровать, на которой спал Барт. Лейла подошла и вдруг обнаружила, что сонный порошок оставила внизу в кармане своей одежды. «Что делать?!» — панически промелькнуло в голове. Египтянка растерянно поглядела по сторонам. На полу под ногами валялся длинный пояс от кафтана. Она перевела взгляд на спящего работорговца. Он спал на животе. Девушка тихо подняла пояс, осторожно залезла на кровать, обвила поясом сначала одну руку, потом другую. Осталось только стянуть их вместе и завязать на узел потуже… — Хочешь поиграть со мной? — проговорил Барт, не открывая глаз и сладко улыбнулся. Лейла подавила панику. — Да, господин, — изменив голос, произнесла она, нежно проведя свободной рукой по его голой спине. — Ну, давай поиграем, только дай мне перевернуться и подай воды. В горле пересохло. Секунда колебаний. Лейла отпустила пояс и отошла к столику с кувшином воды. Работорговец перевернулся на спину и заспанными глазами поглядел на свою гостью. — Тебя я раньше не видел. Новенькая? Лейла почувствовала нехорошие нотки в его голосе. Она не поднимала глаза. Чувствовала — увидит её глаза — узнает. — Да, господин, — она налила воду в стакан и подала его мужчине. Он сразу же осушил стакан в пару глотков и поставил его на прикроватную тумбу. Потом работорговец, не спуская глаз с Лейлы, встал с постели и шагнул навстречу. Египтянка едва не отшатнулась. Барт был нагим и находился на опасно-близком расстоянии. Вопрос только в том, что из этого пугало её больше. — Открой лицо. Я не люблю сюрпризы, — он протянул к ней руку, чтобы убрать с лица платок. Девушка пыталась сдерживать дрожь и одновременно придумать способ его остановить. Секунда — он потянул за ткань, а девушку прошибла идея. Ещё секунда — её губы тихо прошептали заклинание и внезапно мужчина схватился за голову и упал на колени. Он заткнул уши и взвыл, но оглушающее заклинание сработало верно и избавиться от него невозможно без помощи мага. Лейла облегчённо выдохнула, глядя на трясущегося и качающегося из стороны в сторону Барта. Он успел открыть её лицо и теперь пристально глядел на неё. Столько эмоций на лице. Лейла коварно ухмыльнулась, но почти сразу почувствовала, что радоваться рано. Нарушая триумф египтянки, в комнату ворвался здоровяк Икар, снеся дверь с петель. Вот к такой встрече Лейла действительно была не готова. Икар пару секунд оценивал обстановку, смерил взглядом Лейлу и зло прорычал: — Мразь! — он выхватил из ножен здоровую саблю и двинулся на египтянку. Она отбежала назад, пока не упёрлась в стену. Чернокожий амбал замахнулся. «Что теперь?» — лихорадочно пронеслось в голове. Взгляд быстро пробежался по комнате в поисках укрытия, оружия или кого-то, кто мог бы помочь. Ничего. Лейла осела на пол, в ужасе глядя на лезвие опускающегося оружия. Внезапный звон скрещенных клинков раздался совсем рядом. Девушка громко взвизгнула, когда перед самым носом увидела две сабли, медленно подняла голову и увидела Мозенрата, стоящего рядом с ней. Он холодным взглядом пронзил Икара, их клинки оторвались друг от друга. Здоровяк замахнулся ещё раз, но удар нанести так и не смог. Во второй руке некроманта был небольшой кинжал с загнутым лезвием, которым он нанёс быстрый смертельный порез. Икар стал захлёбываться своей кровью, с раны на горле она толчками полилась по груди, падая на пол большими каплями. Через несколько секунд амбал грохнулся на пол рядом с Бартом, который от магической звуковой атаки потерял сознание. — Я же говорил, что буду рядом, — спокойно произнёс князь, вытирая кинжал об одежду Икара, который всё ещё бился в конвульсиях. Египтянка круглыми глазами глядела то на колдуна, то на умирающего амбала. Мозенрат подал ей руку, чтобы помочь подняться с пола. Она приняла его руку, а когда поднялась, то бросилась к выходу, но в проёме остановилась, приложила ладонь ко лбу и сделала глубокий вдох. — Безумие, — тихо произнесла она, — Моя жизнь превратилась в безумный сон, — девушка поборола дрожь в теле, выпрямилась и со спокойным выражением лица повернулась к Мозенрату. — Лучше, чем я ожидал, — сказал он, скрестив руки на груди, — Но не достаточно хорошо. Без меня у тебя ничего бы не вышло… — он оглядел два тела на полу. Особенно пристально оглядел побеждённого Икара. — Может потом прокомментируешь? — недовольно бросила Лейла. Из коридора послышались шаги нескольких человек. Видимо, в публичном доме всё же была стража. — Что ж, ладно… Князь одним взмахом руки перенёс себя, египтянку, её пленника и убитого здоровяка в свой дворец. — А этот тебе зачем? — недоуменно спросила девушка, кивая на тело Икара. — Он станет неплохим экземпляром в моей коллекции, — с ухмылкой ответил князь. Лейла ответила презрительным взглядом. — Экземпляр? Коллекция? Ты безумец! Как можно так играть людьми?.. — она яростно толкнула мужчину в грудь. Он немного пошатнулся, но ухмылка с его лица не сошла. Он слегка наклонился и металлическим голосом сказал: — А ты сама для чего схватила работорговца? Не поиграть ли? Лейла осталась стоять в ступоре, а некромант одним жестом руки переместил тело Икара в одному ему известное место. Гордость не позволяла девушке признать его правоту. Она схватила Барта ради возмездия. Она хотела наказать его и не допустить, чтобы ещё кто-то оказался в неволе. И, да, она хотела отомстить и это тоже являлось весомой причиной для поступка, который она совершает. А вот Мозенрат превращал людей в монстров, чтобы… «А может у него тоже есть причины?..» — вдруг подумала Лейла. — Это первый и последний раз. И он это заслужил, — сказала египтянка. Князь коротко усмехнулся, но говорить по этому поводу ничего не стал. — Куда его? — он ткнул носком сапога в лицо Барта. — Пусть посидит в темнице пока. Ничего кроме воды и чёрствого хлеба не давать, — сказала девушка тоном пугающе холодным, — И сил не наберётся, и с голоду не подохнет. Мозенрат довольно кивнул. Ему почему-то было приятно наблюдать за тем, как она проявляет жестокость. — Всё, что пожелаешь, — ухмыльнувшись ответил он, — Но исполни и ты моё желание. Девушка резко повернулась к нему и вскинула подбородок. — И чего же ты желаешь? — нахмурившись спросила она. — Спой мне ту песню, — попросил князь. Ухмылка с его лица исчезла. Несколько секунд Лейла непонимающе глядела ему в лицо, — Я серьёзно. Лейла подумала, что очень уж странное желание у некроманта и нерешительно кивнула. — Тогда вечером я приду, — предупредил мужчина и отправил девушку в её покои.***
Ближе к закату Лейла почему-то начала волноваться. Руки и ноги стали какими-то слабыми и девушка легла на кровать, глубоко задумавшись. Её сильно обескураживало поведение Мозенрата. То он был язвительным, отстранённым и раздражающим, то внимательным и даже заботливым. А то, как он в последний момент защитил её от Икара. Он сказал, что будет рядом и он был рядом, хоть она его и не видела. Девушка испытывала очень противоречивые чувства. Князь совершал пугающе-жестокие вещи, вселял ужас своим колдовством, но рядом с ним Лейла чувствовала себя в полной безопасности. Он спас её от рабства, но фактически сделал своей пленницей. Он спас её от Амута и превратил его в мамелюка. Он спас её от падения в пропасть и открыл ей опасный магический мир. Он спас её от сабли Икара и жестоко убил его у неё на глазах, а теперь сделает из него ещё одного воина-зомби. Он пугал её и в то же время притягивал к себе. — Обо мне думаешь? — раздался рядом голос колдуна, который вдруг вошёл в её покои. Девушка вздрогнула, растерянно поглядела на него и нахмурила брови. Он подошёл и плюхнулся на её кровать совсем рядом. Лейла отодвинулась, возмущённым взглядом прожигая мужчину насквозь. — Т-ты опять вошёл без стука?! — она постаралась скрыть смущение за напускной раздражительностью. — Я привык делать, что хочу, — лукаво ответил мужчина, разведя руки в стороны. Лейла недовольно фыркнула. — Неисправим… — Естественно, дорогуша, — ответил он сладким голосом и чуть придвинулся. — Дорогуша? — она снова недоумённо нахмурилась и резко поднялась с кровати. — Ты будешь петь для меня? И снова сбил с толку. Египтянка вздохнула. С ним было невозможно общаться, однако, выбора у неё не было. — Конечно, — сказала девушка. — Тогда пойдём. Мозенрат чуть улыбнулся, поднялся с кровати и повёл её на большую террасу, где была наиболее подходящая обстановка. Накрытый столик, мягкие диванчики и солнце, уходящее в закат. Лейла прежде тут не бывала и потому первые несколько секунд любовалась видом. Терраса и впрямь была большой и совсем отличной от общей архитектуры дворца. Стены тут были украшены позолоченной лепниной. Мраморный пол был словно зеркало. Солнечные лучи освещали террасу и она светилась, как что-то по-настоящему чудесное и волшебное. — Прошу, — Мозенрат указал на мягкий широкий диванчик, возле которого на тумбе лежал красивый танбур, покрытый узорчатым рисунком. Лейла, стараясь сохранить спокойное выражение лица, с ногами забралась на диванчик и скрестила ноги. Осторожно взяла в руки музыкальный инструмент, пробно прошлась пальцами по струнам. Он был идеально настроен и идеально звучал. Некромант сел на диванчик напротив и всё внимание переключил на египтянку. Она глубоко вздохнула и заиграла на струнах. Сердце мужчины пропустило удар. Он не знал, почему так хотел услышать эту песню из уст Лейлы. Он вообще не был любителем музыки, но то ли чарующий голос девушки, то ли волшебный звук танбура, то ли всё вместе, пробудили в нём немалый интерес. Каждое слово, каждый звук он пытался не просто услышать, а ощутить, поймать и спрятать внутри себя. Музыка так сильно его завлекла, что князь даже не ощущал уже привычной боли. И стоило ему это осознать, как он уже специально прислушался к своим ощущениям. И действительно, что-то странное происходило с его телом. Боль уменьшилась… — Постой! — резко прервал он девушку. — Что? В чём дело? Колдун не ответил. Он молча ждал, что же произойдёт. Боль не усиливалась. Лейла недоумевающим взглядом смотрела на него, но не произносила ни звука. — Интересно… — задумчиво сказал он и поглядел на Лейлу, — Твоих рук дело? — О чём ты? Мозенрат встал и начал раздеваться. Скинул перчатку, кафтан и рубаху. Девушка удивлённо хлопала глазами и, нисколько не стесняясь, глядела на него. Только, поймав на себе взгляд мужчины, она неловко отвернулась. — Помоги, — попросил он египтянку, указывая на бинты. Она, нахмурив брови, без лишних вопросов отложила танбур в сторону и поднялась с диванчика. Осторожно размотала бинты, стараясь не касаться повреждённой кожи. — В прошлый раз всё выглядело куда хуже, — констатировала девушка, оглядев руку мужчины, — Раны затягиваются, но… причём здесь я? — У тебя своеобразное проявление магических способностей. — Чудотворная музыка? — насмешливо спросила Лейла, поглядев на танбур. — Похоже на то… Вот только, как долго это действует? — Я думала, что целительство мне не подвластно. Ни одно заклинание мне не далось… — Видимо, ты не безнадёжна, — некромант улыбался, глядя девушке в глаза. И отчего сердце так сильно застучало? Отчего растерянность в глазах? Почему хочется одновременно отвести взгляд и, не прекращая, смотреть на него? «Он ведь злой колдун. Он жесток. Он наверняка хранит много страшных тайн. Так зачем я в него влюбляюсь?»***
Через несколько дней самочувствие колдуна не изменилось. Он наконец смог выспаться. Обучение Лейлы не останавливалось и она продолжала осваивать магическое ремесло. А Мозенрат тем временем изучал её странную особенность исцеления. В конце концов, он сделал вывод, что всё дело в эмоциях. Во время пения Лейла чувствует умиротворение и покой, которые так необходимы для целительной магии. — Ты когда-то обещал рассказать мне про фамильяров, — напомнила девушка, когда занятие подошло к концу. Они находились в его кабинете. Мозенрат ходил вокруг стола, а Лейла сидела около окна. — Ладно. Фамильяр — это существо, призванное из мира духов и принявшее материальный облик. Каждый уважающий себя колдун имеет такого помощника. Лейла поглядела на Ксерксиса, лежащего на плечах некроманта. Она больше не испытывала неприязни при взгляде на зверя. Привыкла. — Фамильяры могут принимать лишь такой вид? — Они могут принять любой образ. Но все зависит от самого фамильяра. Есть фамильяры низшие, абсолютные и высшие. Ксерксис — абсолютный фамильяр. Он принял облик один раз и навсегда. И будет жить, пока не умру я. Низшие фамильяры могут вселяться лишь в предметы, как например твой кулон, — князь указал на украшение на шее Лейлы. Она невольно схватилась за него и вопросительно поглядела на колдуна. — Ты не знаешь? — спросил князь. Девушка мотнула головой. Мозенрат набрал в грудь побольше воздуха, — В твоём кулоне фамильяр. Это своего рода, сгусток энергии. Это не полноценная душа, а лишь её малая часть. И она навсегда заключена в этом кулоне. Этот фамильяр непонятным образом оказывает влияние на своего владельца. Например, заставляет повернуть на Запад, хотя изначально владелец хотел ехать на Юг. Низший фамильяр после смерти хозяина будет служить его потомкам. Такой предмет невозможно потерять. Он всегда будет возвращаться к своему хозяину. — То есть в моём кулоне спрятан кусок чьей-то души? — египтянка нахмурилась, неосознанно поглаживая пальцем кулон. — Скорее кого-то из твоих предков. Того, от кого тебе передались магические способности. — А что насчёт высших фамильяров? — Что-то вроде демона-защитника. При помощи ритуала из Царства Мёртвых призывается сильный дух или демон. Если удаётся заключить с ним контракт, то он служит магу до самой его смерти, а потом становится свободным и может творить в нашем мире всё, что захочет. Он может бесконечно менять облик и силён, практически, как джин. — Почему ты не призвал себе высшего фамильяра? — Тогда я не знал ритуала, а сейчас уже поздно. У меня уже есть помощник, — он погладил Ксерксиса по тонкому гладкому туловищу. Тот довольно прошипел, закрыв глаза. — Можно ли мне завести фамильяра? — поинтересовалась Лейла. Колдун пожал плечами. — Возможно, чуть позже. Ты пока не очень сильна в колдовстве, а призыв духа — это крайне сложный и опасный ритуал. Многие колдуны гибли во время его проведения, — Мозенрат ухмыльнулся, а девушка нервно дёрнула плечами. Несколько минут царила тишина, но вот её снова нарушила египтянка. — Позволь задать ещё один вопрос. — Спрашивай. — Почему мне нельзя в гарем? — Первое — я не говорил, что нельзя. И второе — зачем тебе туда? — Хочу пообщаться с кем-то кроме тебя, — ехидно улыбнувшись, ответила девушка. Колдун закатил глаза. — Увы, такого удовольствия я тебе не доставлю, — колдун с издёвкой глядел на египтянку. Она недовольно промычала и отвернулась к окну. Князь довольно усмехнулся и плюхнулся в мягкое кресло. Мысли вернулись в уже привычное русло — проклятая рука. Мозенрат заметил, что язвы уменьшились, но дальше не заживали. Магия Лейлы будто остановила действие проклятия, но сколько времени это продержится?.. От размышлений князя отвлёк Ахмет, вошедший в его покои. Он безмолвно передал господину маленький свиток с посланием и вышел. Мозенрат прочитал записку. — Наконец-то, — довольно ухмыльнулся. — Что? — девушка с любопытством глядела на мужчину. — Ничего, что касалось бы тебя, — ответил он холодно и встал, — Возвращайся в свои покои, — распорядился он. Лейла, гордо задрав подбородок, ушла. Некромант проводил её взглядом и телепортировался в другое помещение. Это был скудно обставленный кабинет. Стол, пара жёстких стульев и небольшой книжный шкаф. — Здравствуй, Абдул, — произнёс колдун, оглядывая мужчину, стоявшего возле стола. Абдулу было уже более сорока лет и возраст отпечатался на его смуглом арабском лице тёмными морщинами. Правда, большую часть морщин скрывали густые брови и борода. Абдул снял чалму и тёмные, с проседью волосы, местами сильно спутанные, рассыпались по его плечам. Мужчина был не воином, а скорее ловкачом. Не сильно высоким, не широким в плечах, но смекалистым и хитрым. Когда-то он служил Дестану, но проникся симпатией к его воспитаннику и незримо защищал его все годы до свержения злобного шаха. Мозенрат доверял Абдулу, как себе. — Господин, — мужчина приветственно поклонился, — Как и обещал, я доставил пленника, а по пути ещё встретил Хамзу с невольниками. Мы вернулись вместе. — Рад, что ты вернулся, — некромант подошёл к Абдулу и крепко обнял его, как обнял бы отца. — Я тоже рад снова вас видеть, — пробасил мужчина и сдержанно улыбнулся. — Как тебе удалось его схватить? — Я и не надеялся на такую удачу. Король разбойников остановился на ночь в гостевом доме. Я ненавязчиво познакомился, напоил, связал и закинул на коня. В том городке никто особо вопросов не задавал. Паре стражников сказал, что везу опасного преступника на казнь. Пытались отнять на свою голову. В общем, теперь в Кууре на двух стражников меньше, — он лукаво улыбнулся и продолжил, — Кстати, в кармане нашего подопечного я нашёл вот это, — из складок одежды он достал свиток из качественной бумаги, перевязанный кожаным тонким ремешком. Мозенрат раскрыл послание и прочитал содержимое. — Какая удача! Я и подумать не мог, что получу приглашение на свадьбу, — некромант зло ухмыльнулся, скрутив свиток, — Теперь у меня две причины посетить Аграбу. — Нужна ли помощь от меня? — Нет. На свадьбу я поеду в компании куда более привлекательной.