Я не говорю по-кошачьи (I Don't Speak Meow Language)

Проснувшись, она видит голого парня. Очень голого парня. Писк срывается с её губ, и она закрывает глаза здоровой лапой. — Ах, ты проснулась, — говорит он без тени смущения. Но, конечно, он не стесняется того, что переодевается у неё на глазах. Он думает, что она кошка. Болван даже проводит пальцами по её шёрстке — нежно, всегда нежно. — Не трогай меня, когда ты голый! — огрызается Катара, всё ещё прикрывая глаза. — Надень что-нибудь, болван! — Вижу, ты ещё сердишься. — Я не сержусь! Я просто… ты просто… у-у-у! Он тихо вздыхает, а потом она слышит только шелест ткани. Её сердце до сих пор неприятно барабанит. Трудно выбросить его образ из головы: худой, мускулистый, голый. Есть соблазн взглянуть ещё раз, но одно это желание приводит её в отчаяние. «Это злобный придурок, это злобный придурок, это злобный придурок. Ты не можешь пялиться на голого злобного придурка!» Она украдкой выглядывает из-под лапы. По крайней мере, теперь на нём есть штаны, но его грудь обнажена. Она не может отвести взгляд. Очень красивая грудь. Сокка и Аанг кажутся такими костлявыми по сравнению с ним. У него рельефный пресс и всё такое, и руки тоже красивые. Не то что у Сокки. Зуко поглядывает на неё, натягивая нижнюю рубаху — ещё не завязанную. Его волосы торчат во все стороны, а губы слегка изгибаются. Её словно подстрелили. Ей остается только смотреть. Он… Он действительно очень привлекателен. Вот блин. Он наклоняется, почти прислоняясь своим лицом к её лицу: — Мне пора идти на работу. Ты сама тут разберёшься, верно? Её сердце гулко колотится. — Буду считать, что это да. Он гладит её по голове, и в этот раз она не отстраняется. Возможно, её мозг поломался. Она не знает, как может оправиться от соединения «горячего парня» и Принца Идиота в один образ. Почему он не может быть просто уродом? Почему он не может быть просто… Подождите-ка, он сказал, что ему пора идти на работу? — У тебя есть работа? — Её глаза округляются. — Конечно! Ты собираешься охотиться за Аангом в городе! Он наклоняет голову, завязывая нижнюю рубаху. Теперь его грудь полностью закрыта. У-у-у. Э-э-э… конечно, это хорошо. Конечно, она не хотела и дальше глазеть на его грудь… Кхе-кхе. В любом случае, Зуко склоняет голову набок с хмурым выражением на лице: — Ты действительно странная кошка. Иногда мне кажется, что ты пытаешься говорить со мной, как человек. — Потому что я и есть! Я обычная девочка! Складки исчезают с его лица, а глаза немного теплеют: — Но ты милая. Оу. Кошки краснеют? Возможно, что она краснеет. Она вся горит. Зуко одергивает верхнюю тунику, в последний раз гладит её, а затем выходит из комнаты, чтобы присоединиться к своему дяде. Она пользуется моментом, чтобы распутать свои мысли, а потом, морщась и хромая, отправляется следом за ним. Придурок, может, и симпатичный, но ей нужно сосредоточиться. Она должна остановить его, должна защитить Аанга. Он как раз собирается выйти из квартиры, когда она вгрызается ему в штаны. К сожалению, у неё получается захватить совсем чуть-чуть ткани, но лёгкий рывок всё-таки заставляет его остановиться. — Извини, Котя, — говорит он, опустившись на корточки рядом с ней. — Мне нужно на работу. — Я не позволю тебе причинить вред Аангу! Дядя останавливается в дверях, оглядываясь на них: — Какая-то проблема? — Думаю, она не хочет, чтобы я уходил. — Пао ждёт тебя, — напоминает ему Дядя. Катара хмурится. Пао? Что ещё за Пао? Новый враг? Кто-то ещё, кто проник в Ба Синг Се? Кажется, Зуко этот Пао не нравится, потому что он драматично вздыхает: — Иногда мне хочется найти другую работу. — Племянник… — Что? Пао постоянно говорит мне больше улыбаться. Я ненавижу улыбаться. И старушки пугают меня, и эта девушка всегда просто сидит и смотрит на меня, и… Дядя закрывает дверь, чтобы никто не подслушал: — В чайной безопаснее. Тебе это известно. Зуко ещё раз драматично вздыхает: — Мне плевать, что безопаснее. — Знаю, что плевать. Ты слишком опрометчив, но в этот раз мы должны быть осторожны. Это наш шанс начать новую жизнь, племянник. Ты должен попытаться принять это. Тяжелый угрюмый взгляд: — Ну, может быть, ты можешь довольствоваться тем, что ты никому не нужный беженец, работающий в чайной Нижнего Кольца, но я не могу. Теперь очередь Дяди вздыхать. Похоже, они часто ссорятся из-за этого. Катара вынуждена признать, что она удивлена. Получается, Зуко больше не охотится за Аангом? Значит, эти двое здесь, потому что они простые беженцы? Она возвращается мыслями к заброшенному городу. Азула напала на Зуко и старика. Она назвала их предателями. Катара хмурится сильнее. — Пойдём, Племянник, — говорит Дядя, кладя руку парню на плечо. — Обещаю, что станет лучше. Зуко всё ещё выглядит несчастным, но затем он замечает её, в её маленькой кошачьей форме, и его глаза теплеют: — Полагаю, я должен идти, если хочу, чтобы ты была сыта и довольна, — бормочет он. — Увидимся позже, Котя. Ей остаётся лишь моргать и смотреть, как он и его дядя уходят. Для кого-то, кто утверждает, что ненавидит улыбаться, он улыбается слишком часто рядом с ней. Затем до неё доходит: дурацкий принц назвал её Котей. Теперь она кошка по имени Котя. Тьфу.