Zaldrizerme

      Дорога была длинной и утомительной. Ничего вокруг не происходило, даже пейзажи толком не менялись. Простор был… просторным. Одна лишь компания держала Дени от того, чтобы сойти с ума со скуки. На корабле она то просиживала дни со своими «боевыми фрейлинами»: Сансой, Дореа и Миссандеей, то уходила к мужчинам. Гарлан, с которым до этого особо пообщаться не удавалось, оказался на удивление интересным собеседником. В нём мешались манеры Уилласа, обаяние Лораса и добавлялась какая-то воинская простота и веселье. Оберин, привыкший к тому, что будущая королева спокойно могла поговорить и о том, как убивать людей и о шлюхах, совершенно не смущался присутствием Дени, продолжая говорить в своей обычной манере. Гарлан поначалу смущался и отказывался поддерживать такие разговоры. Но со временем понял, что его устранение только превращает беседу в диалог, и подключился. Оберин даже умудрился при Дени рассказать Тиреллу про завоевание, которое устроили Таргариены в первую брачную ночь. Сама она не смутилась, а Гарлан не поднимал глаз во время рассказа, будто боялся, что встретится с разгневанным драконом. На удивление, когда мужчины просто сидели так, травили какие-то военные истории или горячо спорили на тему «меч или копьё», они забывали про то, что их семьи друг друга ненавидят. Нет, традицию они не нарушали и иногда бросали презрительное «розочка» или «ужик», но это, скорее, было нежным подначиванием, чем серьёзным оскорблением.       Уже когда они пересели на лошадей, компании перестали делиться по половому признаку. Во многом благодаря тому, что Дени активно настаивала на общении Сансы как с Оберином, так и с Гарланом. Та, конечно, сначала смущалась, но ко второму дню ей ничего не оставалось. Красный Змей умел очаровывать, выставляя все свои грязные шутки настолько милыми, что даже холодная Старк иногда едва-едва сдерживала улыбку. А у сира Галантного было много информации про Уилласа, которая поможет Сансе сделать правильный выбор, когда она увидит человека, который, возможно, станет её мужем. Когда же Старк оставалась наедине с Мартеллом, Тиена активно старалась проверить прочность уз, которыми связал себя Гарлан. По результатам, Дени постановила, что прочность была слишком великой даже для этой обольстительницы. Зато Нимерия и Обара вместо атаками флиртом налетали на Тирелла с подколками и подначиваниями. От которых тот, не изменяя своему прозвищу, галантно отмахивался.       В итоге, Дени было за чем понаблюдать. И они с Ним даже умудрились поспорить на десять драконов, выдержит ли Санса в компании мужчин целый день одна. Условие было в том, чтобы Старк сама проехала с ними с начала движения и до лагеря. Дени говорила, что та справится, Нимерия утверждала, что ей быстро надоест. Уже в последнюю ночь перед прибытием в Хайгарден, когда Санса стояла и мягко указывала обоим лордам, куда поставить её сундук, Ним ворчливо отсчитывала деньги. Десяти драконов у неё не набралось. И она осталась должна ещё три с половиной. Которые заменила своим золотым браслетом на предплечье в виде длинной, извивающейся змеи. Дени настаивала, что этого недостаточно, но Нимерии больше нечего было отдать, поэтому она буркнула, что будущей королеве негоже мелочиться. А будущая королева крыла тем, что её казну растащили узурпаторы. В итоге, Дени разжилась ещё и сережками Тиены. И была вполне довольна собой.       В Хайгардене их встречали. Гарлан отправил одного из своих людей вперёд, чтобы в замке успели подготовиться. Оленна Тирелл, конечно, сладко улыбалась и больно кололась, но Дени пропускала это мимо ушей. Куда больше её интересовало то, что случилось, когда Уиллас увидел Сансу. Та ещё смотрела на Королеву Шипов, а будущий лорд расплывался в улыбке. Дени сама представила свою подопечную Тиреллам и внимательно всматривалась в лицо Старк, когда той представили Уилласа.       — Слухи о вашей красоте, миледи, можно считать оскорбительными, настолько блекло они передают реальность, — целуя руку Сансы, выдал тот.       — Вы слишком добры, милорд, — засмущалась та, и голос её был не идеально-вежливым, а искренним, и румянец на её щеках вспыхнул совсем не поддельный. И Дени решила, что её работа тут завершена.       Нет, конечно, она осталась на пару дней, чтобы понаблюдать за развитием отношений этих двух, но ничего нового не увидела. Уиллас целовал Сансе руки, Санса пела для Уилласа, оба смущались, хихикали, как идиоты, и были полностью довольны друг другом. Благо, Старк за эти два дня успела подружиться с леди Лионеттой, и Дени совсем перестала бояться оставлять её тут одну.       Разве что перед отъездом, она провела больше часа, убеждая Королеву Шипов в том, что девочку надо беречь и ни в коем случае не знакомить с тем, почему леди Оленну так прозвали. В итоге, та расщедрилась на обещание не давить на Сансу до свадьбы, которую ещё мог не позволить Король Севера. Сама она ничего против того, чтобы женить своего внука на Старк, не имела. Кроме множества бурчаний о том, что новые родственники обязательно попросят поддержать Север продовольствием, будто Простор — это огромный склад Семи Королевств, из которого каждый первый может брать еду.       Уиллас во время прощания отвёл Дени в сторону и спросил про Робба Старка и его мнение о том, что сестра тут. Ей было нечего ответить, Робба Старка никто не спрашивал. На что лорд Тирелл покачал головой и сказал, что это очень неправильно. Дени хотела возразить, что это делается для безопасности Сансы, но, только начав, запнулась. Уиллас не был дураком и смотрел на неё очень колючим взглядом, напоминая свою бабушку. Пришлось вздохнуть и признаться, что да, это не только для безопасности, но как только война закончится, они оба могут прибыть в столицу. Только Уиллас решил иначе. Он пообещал выдвинуться через две недели, специально, чтобы представиться Королю Севера и просить руки его сестры. Дени кивнула. Ей больше ничего не оставалось.       Санса была в очереди на внимание будущей королевы второй. Она просила передать Роббу письмо и поговорить с ним лично. Говорила, что брат послушает, если она расскажет ему всё, как есть. Дени потерла лоб рукой, уже не совсем уверенная, что сделала правильный выбор. Но пообещала всё сделать. Санса расцеловала её в обе щеки и долго стояла в воротах, глядя вслед удаляющейся процессии.       К Каменной Септе они прибыли, как Дени и предсказывала намного раньше королевской армии. Северяне уже стояли лагерем и отыскать их было несложно. Удивительно, но первым на пути попался Джон, который, несмотря на то, что у него никогда не было особо приятельских отношений с Дейнерис, расхохотался и легко снял её с коня, заключая в объятья. Гарлан и Оберин напряглись и, спешившись, положили руки на рукояти мечей.       — Всё в порядке, — рассмеялась Дени, когда Джон её выпустил и дал вздохнуть. — Это Джон Коннингтон, старый друг семьи и человек, который вырастил нашего племянника достойным человеком.       — Сир Джон, — Оберин прищурился, будто не веря своим глазам.       — Красный Змей! — Джон с улыбкой, широко размахнувшись, схватил того за руку, и мужчины обменялись скупыми объятьями.       — Я молился, чтобы ты подох от своего алкоголизма, — засмеялся принц.       — Твоими молитвами здоровье меня не подводило, — тем же тоном отвечал Коннингтон. И Дени решила, что, наверное, у них была какая-то история, которая притупилась с годами.       — Сир Гарлан Тирелл, — представила она второго сопровождающего. — Где Эйгон и Его Милость?       — В королевском шатре, конечно, пойдёмте, я вас проведу.       Пока они шли, Джон успел рассказать о том, что Эйгон и Робб Старк крепко сдружились, сначала крепко пособачившись. И симпатию они стали вызывать друг у друга только после того как подрались, потом сели за военные карты и долго спорили, да так громко, что Риверран не мог заснуть целую ночь. А наутро Его Милость и Его Высочество вдруг не покидали общества друг друга, вместе тренируясь, вместе выезжая на охоту и вместе разрабатывая всё новые и новые планы захвата Королевской Гавани.       В какой-то момент рассказ о дружбе кончился, и Джон замолчал. Дени потянула его за руку, а затем за воротник, чтобы прошептать ему на ухо:       — Он скоро будет здесь.       — Это правда?       — Да, — ей было не сложно догадаться, что именно он спрашивал. — Надеюсь, из-за этого ты не начнешь воспринимать меня…       — Нет.       Она кивнула. В королевский шатёр их пустили сразу. Эйгона Дени сначала даже не узнала. Мальчик окреп, стал шире в плечах и улыбался как-то… проще. Общение с незатейливыми северянами явно пошло ему на пользу.       — Тётушка! — вскочил тот, улыбаясь во весь рот, и, подхватив Дени на руки, будто она ничего не весила, закружил. А она тем временем отметила, что силушки в нём поприбавилось.       — Я слышал, ты будущая королева, — даже не мрачнея сказал тот.       — У вас хорошие источники, — она отвечала улыбкой. — У тебя, если ты будешь достаточно очаровательным, скоро появится невеста, о красоте которой не умолкает Вестерос.       — Я всегда говорил, что прекраснее тебя, тётушка, нет женщин. Робб, однако, со мной был не согласен.       «Робб?» — про себя крякнула Дени. И, наконец-то, обратила взгляд на мужчину, вставшего со своего стула в глубине шатра. Она сделала реверанс.       — Ваша Милость.       Старк подошел к Дени и протянул руку, а когда он вложила в неё свою ладонь, поцеловал пальцы.       — Рад приветствовать вас, Ваше Высочество, — ему явно было несколько неловко, но он не запинался и говорил твёрдо.       — Ну что? — толкнув Старка локтём, спросил Эйгон, а Дени вовсе потерялась в природе отношений этих двоих и кинула на Джона осуждающий взгляд. Тут стояла одна принцесса, один принц и один рыцарь, племяннику точно не стоило вести себя так с королем в подобном обществе.       Король, однако, улыбнулся.       — Не дело говорить о своей сестре плохо, тем более, они очень разные, но красота твоей тётушки, — он сделал лёгкий кивок в сторону Дени, — действительно потрясает.       И эти слова ему тоже давались с трудом. Он будто не особо знал, как именно ему исполнять этот танец, хотя и видел, как его исполняют другие.       — Позвольте мне представить моих спутников, — Дени перевела тему и улыбнулась на вздох облегчения, который издал Старк. — Принц Оберин и сир Гарлан Тирелл.       С мужчинами у Короля Севера всё ладилось куда проще. Он будто сразу прибавил в росте и уверенно поприветствовал гостей, предложив тем еду и отдых. Они решили не отказываться, и Его Милость лично проводил их до шатров.       — Тётушка, — Эйгон, как и ожидала Дени, подошёл к ней, пока они шли. — Я надеюсь, ты не сильно на меня злишься?       — Нет, племянник, я на тебя не злюсь. Злилась, когда мы ещё были в Пентосе, но потом перестала.       — Почему ты вышла за него?       — По любви, — просто ответила Дени, пожимая плечами.       — Как?..       — Не начинай, — она повернулась на него и бросила усталый взгляд. — Я помню, что ты говорил. Да, между нами происходило много плохого и даже непростительного. Но я нашла в себе силы простить. Потому что Визерис изменился. И меняется до сих пор. Он стал другим человеком, и теперь его старые грехи не более чем груз, который безуспешно пытается утянуть его на дно. Он не часть него, он просто к нему приклеился. И ты должен перестать его винить, это не твои обиды, чтобы их прощать. Они мои, и я их отпустила.       — Понимаю.       Дени бросила полный подозрений взгляд на Эйгона, но тот, правда, понимал. По крайней мере, насколько она могла разбираться в выражениях лиц — выглядело это именно так.       — Тогда я рад за вас, — он улыбнулся вполне искренне. И она не могла не ответить ему улыбкой.       — Ваш шатёр, Ваше Высочество, — сказал Старк.       — Ваша Милость, могу я рассчитывать на аудиенцию, — Дени улыбнулась, чем, кажется, снова сбила короля с толку. Что с ним случится, когда сюда подъедет Арианна и Маргери? А ведь она ещё не представила змеек. «Ох, Тиенна», — пронеслось в голове.       — Разумеется, — Старк нахмурился. — Сейчас?       — Если не сложно. Уверена, Эйгон ориентируется в лагере достаточно хорошо, чтобы разместить Оберина и сира Гарлана, — дождавшись кивка Его Милости, она продолжила, уже повернувшись на племянника. — Мы оставили змеек и гвардии на границе лагеря, найди им места достойные их, хорошо?       — Змейки на правах почетных гостей? — спросил тот с улыбкой.       — Разумеется, — ответила Дени и поцеловала Эйгона в щеку.       А затем вошла в шатер и, оглядевшись, села за стол. Старк вошёл следом и явно не понимал, что ей от него понадобилось, тем более, наедине. Она достала письмо, положила его на стол и пододвинула к пустому стулу. Намёк был понят, и король, устроившись, распечатал то и пробежался глазами по строкам.       — Моя сестра находится в Хайгардене, я правильно понимаю? — тон его был серьёзным и в нём не осталось и следа того смущения, что было прежде. Чему Дени откровенно порадовалась. Робб Старк был красивым юношей и тешил её самолюбие подобным поведением, но сейчас ей надо было обсудить с ним слишком важные вещи.       — Да, Ваша Милость.       — Это неприемлемо, — бросил Старк.       — Это для её же безо…       — Ваше Высочество, — он оборвал её жестким голосом, и колючие синие глаза буравили Дени. Она в который раз решила, что все эти игры слов, которые она так тщательно отрабатывала, нужны были только для того, чтобы говорить с Оленной Тирелл. Остальные же или считали её слишком близким другом, как Уиллас, или были северянами, как Робб Старк.       — Не держите меня за дурака.       — Санса, — вздохнула Дени, — предупреждала, что вы не одобрите. Я не тащила её туда силком, это было совместное решение…       — Предложенное вами, как ее спасительницей, и она не могла отказать?       — Могла, — но это бы не помогло, — но не отказала, — в третий раз. — Ваша Милость, когда Санса только приехала…       — Почему Санса?       — Простите?       — Почему не принцесса Санса или леди Санса?       — Потому что она называет меня Дени, а я называю её Сансой. Могу я продолжить? — дождавшись кивка, она приступила. — Когда Санса только приехала, я пообещала ей, что буду её защищать. И я буду выполнять это обещание до тех пор, пока она не окажется в безопасности. Мне многого стоило вытащить её из того состояния, в которое её вверг плен в Красном Замке, Ваша Милость. И я не хотела бы, чтобы она видела столицу.       — А также вам хотелось бы, чтобы волк не сорвался с поводка.       — Разумеется, — Дени улыбнулась и поймала удивлённый взгляд, за что себя похвалила. — Это было и политическое решение в том числе. Пока мы с вами не встречались, общаясь только письмами, я знаю о вас только то, что вы не проиграли ни одной битвы. Разумеется, я подготовила для себя несколько козырей, чтобы очередной выигранной битвой не стало сражение с нашей армией. И не думайте, что это особое отношение, к Хайгардену мы подвели армию в том числе. И лорда Станниса так же поставили в весьма затруднительное положение. Мы не хотим проливать больше крови, чем необходимо, поэтому стараемся всеми путями избежать битв.       — Поэтому моя сестра в заложниках, — констатировал Старк.       — Она не написала, что приедет сюда? — нахмурилась Дени.       — Нет, — качнул головой король и внимательно всмотрелся в её лицо, — вы не читали письмо, которое привезли?       — Нет, конечно, — отмахнулась она, и, поймав недоверчивый взгляд, опять вздохнула. — Вы можете не верить мне. Я могу просто лгать, и у вас нет никаких возможностей это проверить. Но я не читала ни то письмо, которое Санса отправляла вороном, ни то, которое привезла. Не из уважения к вам или желания показать, какая я хорошая, а потому что не считала ни вас, ни её своим врагом. А потому не волновалась о содержимом писем.       — Предположим.       И Дени принялась рассказывать всё, что увидела в Хайгардене, закончив это двумя разговорами: с Уилласом и с Сансой, по просьбе которой она это всё и поведала. Робб Старк смотрел на неё с подозрением, но молча слушал. А в конце медленно кивнул.       — Хорошо, Ваше Высочество, я вас услышал, — бросил он и встал.       — Я надеюсь, — она тоже поднялась, — это не отразится на нашем союзе.       — Я тоже надеюсь, Ваше Высочество, но не могу ничего обещать до прибытия моей сестры. Пока все договоренности в силе. Но если она не появится через месяц, нам придётся серьёзно пересмотреть условия этого союза.       — Прошу вас, не отказывайте ей сразу, — попросила Дени. И, увидев удивлённо поднятые брови, добавила: — Если она попросит вашего согласия на свадьбу с Уилласом Тиреллом. Пожалуйста, не отказывайте сразу, Ваша Милость. Познакомьтесь с лордом Уилласом, присмотритесь. Он хороший человек и будет носить Сансу на руках… образно выражаясь.       Король Севера скупо улыбнулся.       — Я приму к сведению, Ваше Высочество. Спасибо, что были со мной честны. Я не люблю игры.       — Увы, — Дени искренне и дружелюбно улыбнулась хмурому северянину, от смущения которого не осталось и следа. Вместо ответной улыбки она получила кивок, и король покинул шатёр.       Два дня пролетели быстро. Дени была очень занята тем, чтобы отогнать Тиену и Нимерию от Робба Старка, а те придумывали всё новые и новые пути, чтобы соблазнять Его Милость. Когда она вечером первого дня спросила, какого пекла, змейки рассмеялись, сказав, что поспорили. Дени посоветовала им расторгнуть пари и отстать от их ненадежного союзника, который итак уже не в восторге от их компании. Но те продолжали. Робб Старк умилительно смущался, Эйгон хохотал, Дени оттаскивала девушек, придумывая им всё новые и новые занятия.       *       На самом деле, вся война превратилась в один долгий и однообразный военный поход. Визерис даже понимал расстроенные чувства лордов, которые хотели повоевать хотя бы со Штормовыми землями, а он не дал им из-за собственного самочувствия. Нет, юноша был рад, что получил Станниса на свою сторону, хотя злые взгляды Лораса, стоило тому столкнуться с мужчиной где-то в лагере, преследовали его днями. Впрочем, мальчишка молчал, и слава богам.        Наконец, спустя серую вереницу дней они подошли к месту встречи, где их уже ждал большой лагерь северян и Золотых Мечей. Настроение сразу же скакнуло вверх (причём, не только у него: как минимум, один кривоногий карлик чуть из седла не выпрыгнул от радости), совсем скоро он снова увидится с Дейенерис, с Джоном, и даже Эйгона, как ему казалось, он с удовольствием обнимет. Заодно встретит наконец Молодого Волка, что тоже было весьма интересно.        Знаменосец рядом задул в рог, знаменуя прибытие королевской армии. Вхагар вторил ему в небе.       Когда зазвучал рог, Дейенерис с облегчением выехала навстречу королю в свите другого короля. Благо, северный владыка не приглашал с собой змеек, допустив только Оберина и Гарлана да Джона с Эйгоном. Остальные были его люди.       Драконы, ещё до того, как процессии сблизились, воссоединились в воздухе с ужасными воплями. А лютоволк Старка тихо и плавно шагал рядом с лошадью, даже не обращая внимания на летающих. Знакомство зверей состоялось и вовсе достаточно весело. Они были примерно одного размера, и Дени не была уверена, стоило ей защищать детей от Серого Ветра или Серого Ветра от детей. Благо, лютоволк ограничился обнюхиванием драконов, а те — грозными воплями. Затем звери решили, что им будет проще, если они вовсе будут друг друга игнорировать.       — Ваша Милость, — кивнул Робб Старк, когда кони королей остановились на должном расстоянии.       Визерис так скучал, что единственное, что ему хотелось сделать — спрыгнуть с коня и побежать обнять жену, а потом Джона. А потом Эйгона. Вместо этого приходилось держать лицо и осанку, потому что перед ним был «король севера». Юноша уже даже привык считать себя почти полноправным королём, а тут Молодой Волк напомнил, что ещё не всё улажено.       Как и докладывали, Робб Старк оказался очень симпатичным молодым человеком: синие глаза, рыжие кудри, суровое выражение лица... Небольшая настороженность во взгляде. Видимо, не все решения королевской четы находили отклик в северном сердце.        — Ваша Милость, — чтобы Визерису было легче, он сказал это с лёгкой улыбкой. Насмешливо не вышло (и слава богам), а вот легко и непринужденно — да. — Рад наконец-то встретиться с вами.        — Я тоже давно ждал вашего появления, — ответил Молодой Волк с уверенным кивком. Они обменялись ещё парой официально необходимых фраз, после чего Визерис предложил:       — Я давно не виделся с женой и добрыми друзьями, как вы смотрите на то, чтобы переговорить наедине, когда наши люди устроятся лагерем? — у Таргариена откровенно чесались руки уже кого-нибудь обнять, поэтому на самом деле, иного ответа, кроме согласия он бы не принял.        — Конечно, уверен, вы устали с дороги. Его Высочество знает, как меня найти, когда вы будете готовы.        И Визерис было выдохнул, потому что теперь ему оставалось вернуться с Дейенерис и компанией в их часть лагеря, и там можно выплёскивать радость свободно, но тут, конечно же, внимание Старка перетекло на Тириона. Тот искренне держал рот на замке до тех пор, пока компания не решила раскланяться на несколько часов.        — Ваша Милость, — оба короля обернулись на карлика, и тот кисло улыбнулся. Видимо, в такой близости от давно сидящего в плену брата, острый язык несколько предал его. — Я лишь хотел уточнить, присутствует ли мой брат в вашем лагере и когда я смогу увидеться с ним.        Семеро упаси, остряк Тирион Ланнистер выглядел почти нашкодившим котёнком, видимо, тяжело осознавать, что единственный родственник, относящийся к тебе по-человечески (из самых близких), рядом, но недосягаем.        — Я всегда держу своё слово, Бес, — уже более холодно отреагировал король Севера. — Цареубийца в лагере, как только я переговорю с Его Милостью, мы решим, как устроить вашу встречу.        Ланнистер поблагодарил вежливо, но пусто. Видимо, волнение из него не уйдёт до тех пор, пока он не увидит брата. Как и не вернётся его красноречие. Впрочем, мог ли Визерис его винить за такое поведение?        Наконец, они покинули северного короля и добрались на лошадях до уже почти поставленного шатра для королевской четы, и юноша смог соскользнуть с животного и подхватить соскальзывающую со своего Серебра Дейнерис, обнимая её крепко-крепко. Он бы и поцеловал, но всё-таки было бы слегка неприлично делать это при всех. Не все вокруг были дорнийцами, в конце концов:       — Я так скучал по тебе, казалось, мы вечность не были рядом, — он скучал по её запаху, по её взгляду, просто по тому, что может видеть её своими глазами. А потом он широко улыбнулся Джону, который улыбнулся в ответ несколько неловко, но не менее искренне. В теории, он должен был бы похлопать Коннингтона по плечу или пожать руку, но они не виделись несколько месяцев, так что Визерис без зазрения совести обнял и его.       — Я рад, что с тобой всё в порядке, — неформальное обращение от Джона неожиданно согрело сердце.        — Я тоже рад. Я рад тебя видеть.       После такого тёплого приветствия Джона, пришлось, чтобы не выбиваться обниматься и с Эйгоном. На удивление большого сопротивления не было. В любом случае, они всех пригласили в доставленный на их глазах шатёр, чтобы все могли поделиться информацией и рассказать о сложившейся ситуации. Таким образом, в шатёр забились он с Дени, Эйгон с Джоном, Барристан, Джорах, Оберин и Гарлан. Было тесновато, но Визерис был слишком счастлив, чтобы обращать на это внимание.       — Я видел, что Робб Старк чем-то недоволен. Дени?       Дени была рада видеть Визериса и не скрывала этой радости. И сильно надеялась, что Джон сказал правду и не будет воспринимать её как ужасную помеху. Потому что сейчас он стоял рядом и всё видел. И явно мог заметить, какие именно отношения у королевской четы. А Эйгон уж точно рассказал ему о том, как Дени ответила на вопрос «почему». А вот причины Визериса Джон до этого момента не знал.       Зайдя в шатер, Дени сразу нашла себе стул и присела. Её не особо волновало, что кроме этого стула в шатре не было ничего другого. Его Милость мог и постоять, пока не донесут остальные принадлежности для отдыха.       — Санса Старк, — ответила Дени, и все помрачнели. Кроме Эйгона, пожалуй. Тот сразу рассказал, что Его Милость был в ярости, когда услышал новости. Он, конечно, не метал молнии, но возмущен был до предела. Гарлан высказался насчёт того, что его братец уже запланировал выдвинуться сюда только для того, чтобы просить руки Сансы по всем правилам, так что скоро эти разногласия разрешат себя сами. Джорах, как эксперт по северянам предполагал, что теперь всё будет зависеть от Уилласа. Если тот Роббу понравится, то это закрепит союз, если наоборот, то всё только усложнится. Но живая и здоровая Санса так или иначе заставит Старка выполнить свои обязательства. Он и так бы их выполнил, уверенно заявил Джорах, его сестра больше всё путала, чем связывала. Дени нечего было на это ответить. Север был слишком сложным, для её воспитанного в Вольных Городах ума.       Из разговора Визерис осознал, что опасности расторжения договоренностей нет и что ситуация теперь зависит от Уилласа Тирелла. Это, на удивление, успокаивало, в конце концов, как Уиллас мог кому-то не понравиться? Северяне, конечно, очень своеобразные, но интеллигентный, молодой, красивый юноша, научившийся смирению из-за травмы и владеющий стальной волей к жизни и её светлым сторонам — разве был более хороший вариант для такой нежной девушки, как Санса Старк? Он уж точно поможет ей залечить оставшиеся раны, которые может залечить только мужчина, которому она смогла бы доверять.        В любом случае, результат разговора ему пришёлся по нраву, и когда все принялись расходиться, Визерис коснулся локтя Джона и поманил за собой. В целом, они просто вернулись на коней и поехали пока вдоль лагеря, чтобы иметь возможность поговорить без лишних ушей.        Пока Визерис утащил Джона, Дени схватила Эйгона и потащила того знакомиться с невестой.       — Тётушка, я не особо одет для подобной встречи, — простонал тот, когда узнал, куда именно они направляются.       — Ты… что?       — Я не уверен, что произведу правильное впечатление, — поправился племянник.       И Дени расхохоталась. Нет, всё-таки он не особо вырос. И тут её пронзила догадка:       — Эйгон, мы семья, мы больше не связаны никакими романтическими отношениями, поэтому ты можешь говорить честно. Ты спал с женщинами?       Тот встал как вкопанный и смотрел на неё огромными глазами, видимо не доверяя своим ушам. Она подняла брови и просто ждала, когда оцепенение пройдет.       — Нет… я хотел, но в Риверране… и Робб не хотел… в общем, Робб не хотел ходить по продажным женщинам и не хотел никого портить. А в Риверанне не дорнийские правила, и мы… нет.       — Может, я зря отгоняла от твоего друга змеек? — ошарашенно выпалила Дени. Нет, она отдавала должное подобному благородству, но это звучало так, будто она только что послушала песню про рыцаря и прекрасную леди. Настолько же правдоподобно. Эйгон ничего не ответил и просто пожал плечами. Дени решила больше не сдерживать дорниек. Пусть развлекаются.       — Ты — прекрасный юноша, умелый воин и принц Драконьего Камня. Если ты не будешь устраивать истерик, — тот хотел возмутиться, но она положила ему палец на губы. — Семья, честность. Так вот, если ты будешь вести себя хорошо, в королевстве не найдется девушки, способной тебе отказать.       — Ты отказала.       — Я не отказывала, — улыбнулась Дени, — я просто остановилась на полпути к согласию.       — Как получилось… ну, ты, Визерис?       — На корабле. Он заболел, и я его выхаживала. И мы смогли нормально поговорить. А потом, — она решила, что стоило дать чуть больше правды. — Потом мы решили пожениться, чтобы Хайгарден не просил меня для Уилласа, а Визериса для Маргери. В итоге, они попросили тебя.       — И вы продали меня, совсем как тебя продал дядя, — буркнул Эйгон.       — Нет, — Дени улыбнулась, — вы можете отказаться от этого брака. Но, мне кажется, не станете. Вместо того, чтобы накручивать себя, давай лучше пойдём. Пока ты не видел Маргери, говорить не о чем.       Да и потом тоже стало не о чем. В способностях Тирелл к очарованию Дени не сомневалась. Да и Эйгон, когда был вменяемым, был хорошим юношей, привлекательным, с какой стороны не поверни. Она не особо участвовала в разговоре, стараясь дать суженым познакомиться. Просто стояла рядом, как поддержка. Те, однако и сами неплохо справлялись, расшаркиваясь и то и дело говоря какую-нибудь очень смешную глупость. Маргери, на радость, выглядела так, что можно было надеяться, что брак она не отвергнет.       За короткие минут пятнадцать оба успели рассказать о себе, спросить про другого и даже делали некие попытки к флирту. Тирелл, конечно, блистала, а вот Эйгон выглядел неуклюже, но умилительно. Дени даже не заметила, как взяла под руку Лораса и положила голову ему на плечо.       — Второй раз уже наблюдаю, как кто-то из вашей семьи это проделывает, — улыбнулась она. — Надеюсь, вы не возражаете, сир.       — Нисколько, миледи, — улыбнулся рыцарь, он сам с интересом наблюдал за представлением. — Думаю, сегодня ночью он долго не сможет спать.       — О, уверена в этом. Будет сидеть с Королём Севера до рассвета, и рассказывать, какая ваша сестра прекрасная, интересная и как она вот тут посмеялась и вот так его коснулась, — последнее уже не было взято из головы, а было прямым комментированием происходящего.       Тем временем Визерис с Джоном продолжали неспешный объезд «владений».       Поначалу они разговаривали о том, как проходили их дни, как Золотая компания вела себя в Вестеросе, как изменился Эйгон. Джон спрашивал о ситуации со Станнисом, ответил улыбкой на то, что Визерис начал сокрушаться по Грифонову Гнезду, куда так и не удалось заехать, сказав, что этот вопрос не к спеху и лучше решать его после завоевания Королевской Гавани. В целом, это был разговор... Друзей. Добрых друзей, которые давно не виделись и желали побольше узнать о приключениях друг друга.        Однако была одна тема, которую стоило поднять несмотря на то, что она была не очень приятной:       — Прости, что не написал про свадьбу, — Визерис чувствовал себя немного виноватым, не из-за самой свадьбы, конечно, это был один из самых счастливых дней его жизни, но из-за того, что человеку, которого он считал своим первым другом, он не нашел на ней места и даже не оповестил его, позволив ему всё узнавать из слухов.        — Что ж, новости были, конечно, немного шокирующие. Но ты её любишь, это видно невооружённым взглядом, — и только Визерис хотел сказать что-то, как Джон прочёл его мысли, и лишь скрип кожаных поводьев выдал, как сильно напряжён мужчина. — Я тебе нравился. Вероятно, из-за цвета волос и моего отношения к тебе. Но это была не любовь, я знал это ещё тогда.        От этого стало немного легче. Какое-то время, уже возвращаясь назад, они ехали молча, пока Джон не сказал с такой горечью, что юноша моментально почувствовал себя ублюдком:       — Вы, Таргариены, так легко заползаете под кожу. И вас невозможно оттуда достать. Не до конца.        Юноша не знал, что ответить, пока наконец не проговорил:       — Ты такой высокий и большой, уверен, найдется местечко для кого-то более достойного, — это было коряво, неловко и с какой-то стороны даже низко, но Джон всё равно усмехнулся.        — Может, и найдется.        — Знаешь что, — неожиданно воодушевился король, — есть один юноша, у меня есть к нему подозрения, подтвердишь их? — Джон явно не совсем понял, к чему вёл Визерис, но они уже спешивались и проходили к Тиреллам с Дейенерис и Эйгоном. Они подошли как раз к тому моменту, когда Лорас заливисто рассмеялся, красиво откинув голову назад.       — Он, Лорас Тирелл, — Визерис шепнул это едва слышно, но грифон сразу направил свой взгляд на рыцаря цветов. И так и смотрел добрую минуту. Наверное, для таких... Любителей, Лорас представлял собой лакомый кусочек. Так что не удивительно. Не удивился он, и когда Джон выкрал момент и подтвердил его догадки. Всё-таки чутье его не подвело. Небольшой укол ревности присутствовал, конечно, когда взгляд Джона начал фокусироваться на розе всё больше и дольше, но с другой стороны, разве это не шанс для Коннингтона полюбить кого-то, кто разделяет его пристрастия? Надо будет Визерису в будущем напомнить Джону про желание получить маленьких грифонят для своих драконов.        Дени попросила простить её, Тирелл кивнул ей, и она отошла к брату. Окликнула Эйгона, но тот не услышал. И ей показалось, что не стоило его даже отвлекать. Он сам отлипнет от Маргери рано или поздно, а уж за розочку волноваться смысла не было.       Поэтому Дени дождалась, когда Визерис закончит свои дела, и они отправились к Роббу Старку. Дорогу к королевскому шатру она помнила и без Эйгона, поэтому добрались они достаточно быстро. Стража у входа оперативно объявила об их явлении и, получив приказ, пропустила. Старк принимал их один, так что Дени мягко остановила сира Барристана на входе. Стоило оказать ответную любезность.       Идти к Роббу после такой доброй встречи не очень хотелось, как и играть в политику, но через какое-то время он вместе с Дейенерис оказались в шатре короля севера.        — Приветствую вас, Ваша Милость, — Робб привстал из-за стола, кивнув в знак приветствия, и Визерис ответил ему тем же. Они заняли свои места за столом, и Визерис, не желая как-либо поднимать тему Сансы, для начала заговорил о войсках из Долины, их настроениях и приоритетах. Робб заверил его, что войска тётушки в отличном расположении духа, рвутся в бой и подчиняются приказам. Тогда Визерис поднял тему Ланнистеров.        — Я приказал привести Цареубийцу в порядок, и завтра Бес сможет встретиться с ним, — Робб Старк явно презирал Ланнистеров, причём, вполне вероятно, даже больше Визериса, тот презирал только двух представителей: Тайвина и Джоффри. А Старк был больше по среднему поколению.        — Я бы хотел дать им немного времени наедине, вряд ли карлик поможет ему сбежать, а они всё-таки братья. А после было бы очень неплохо и мне поговорить с Цареубийцей. Обсудить его… цареубийство.        Робб немного нахмурился, но кивнул.        — Это можно устроить.        Пока короли говорили, Дени молчала. У неё был сияющий момент с Роббом Старком, когда она могла сделать всё, что от неё зависело, чтобы обеспечить его симпатию. И сейчас ей было нечего сказать толком. Она только победно улыбнулась, когда говорили про войска из Долины. И имела полное право: это было её рук дело.       После разговора о Ланнистерах Дени подключилась, подняв тему того, где именно будет проходить большой Совет по захвату столицы. Она знала, что у Старка уже стоит просторный шатер, в котором разложены карты и проводятся его Советы. Поэтому, как только тот предложил сделать это в северном лагере, Дени поспешно согласилась. Сейчас стоило выигрывать все очки в глазах Его Милости. Его армия уже была достаточно большой, чтобы представлять опасность для союзной армии, которую собрали Таргариены. И лучше было провести месяц, который дал Старк на ожидание Сансы, в дружеской атмосфере. Дени вовсе не хотела, чтобы из-за какой-нибудь мелочи они передрались перед Королевской Гаванью, устроив прекрасное шоу для Ланнистеров.       Обсудив ещё несколько мелочей, королевская чета попрощалась и покинула северный лагерь, отправившись к себе. Небо уже темнело. По дороге Дени выспрашивала обо всём, чем наказывала Визерису заниматься и, в целом, была более чем довольна ответами. Оставалось только спросить служанок, разбудил ли брат дракона или тот может сладко спать.       Около королевского шатра, конечно, собрались шатры всех лордов, начиная со свиты короля и будущей королевы, расширяясь лордами-советниками. Поэтому Дени заметила, что Маргери и Эйгон всё ещё продолжали наслаждаться компанией друг друга, прогуливаясь под руку. И усмехнулась. Но говорить ничего не стала. Просто вошла в шатер, в который уже перенесли все её вещи.       — Как тебе Молодой Волк? — спросила Дени, присев на кровать.       Хоть с Роббом Старком не приходилось играть, с ним нужно было быть осторожнее, чем со многими, потому что Северный Король ещё находился в подвешенном состоянии. В нём проглядывало это... нежелание носить корону, но сам он её с себя не снимет, ему нужно одобрение его лордов. А вот от северных лордов можно было много ожидать.        Впрочем, мнение о Роббе у него было больше положительное:       — Он молод, прошёл через войну, поэтому знает цену победе. В нём есть этот ледяной стержень, как и во всех северянах, но уверен, что драконы смогут его растопить. В целом, он мне понравился. А будь он точно на нашей стороне, а не пока что, было бы вовсе замечательно. К тому же, его дружба с Эйгоном нам на руку. Насколько я успел заметить, он уже познакомился со своей возможной суженой, не так ли? — Визерис видел Маргери с племянником лишь мельком после разговора с Джоном и вот сейчас. Выглядели они более-менее довольными.       Дени рассмеялась. О, да, эти двое успели познакомиться. И это подтолкнуло её к тому, какую версию их свадьбы выдала она Эйгону.       — Да, мне кажется, этот брак очень вероятен. Визерис, он спрашивал меня про нашу свадьбу… в общем, мне пришлось сказать, ты на корабле заболел, и, пока я тебя выхаживала, мы поговорили. Что с этого всё и началось. А про свадьбу я сказала правду. Чтобы Эйгон не поймал нас на разных версиях, — улыбнулась Дени, объясняя, зачем всё это говорит.       По поводу Молодого Волка она решила не высказываться. Возможно, привезти Сансу в Хайгарден было ошибкой, и только время покажет, сколько они за это заплатят. Но откуда ей было знать, что с северянами всё так сложно? Или просто? Дени даже запуталась в том, как именно: всё было слишком сложно, потому что слишком просто. Но она уже готова была собрать свою женскую гвардию и спустить всех на Старка, как только Санса прибудет. По крайней мере, если Уиллас сам не сможет решить эту проблему.       — Что ж, меня радует, что он не начал разборки по поводу нашей свадьбы, — а то Визерис уже не стал бы сдерживаться, в конце концов, теперь Дейенерис была его женой и носила их ребёнка. Между ними не было места третьему. Пусть лучше его охмуряет розочка.        — Ну, Джон сам понял, что я женился на тебе по великой любви, а других подробностей про тебя или наши отношения я не рассказывал. Как-то это казалось неправильным.        А ведь Визерис хотел с ним поделиться счастливой новостью, что скоро станет отцом. Он был свято уверен, что Джон не растрепал бы этого, понимая, что тогда Дейенерис окажется в ещё большей опасности, потому что сейчас было достаточно убить его и Эйгона. Никто не воспринимал женщин как серьёзных противников, а вот их детей... Да и насколько юноше было известно, как бы Джон ни ненавидел в своё время Элию, он хорошо относился к детям Рейгара. Одного такого «ребёнка Рейгара» даже воспитал, как своего.        Но пока он ограничился тем, чем ограничился.        — Но вообще я счастлив, что мы наконец объединились всеми силами. Остался лишь последний рывок, у нас будет, минимум, полтора года затишья.       Дени просто ответила, что как только Санса появится, всё встанет на свои места. И, глядишь, через несколько месяцев они уже будут плавить Железный трон. В целом, ей не хотелось разговаривать, поэтому она позволила служанкам раздеть её, выслушивая отчёт о том, что Его Милость был хорошим мальчиком и всё принимал вовремя, а потом нырнула в постель. Дени очень скучала по Визерису, и ей хотелось хотя бы обнять его, если он слишком устал от дороги.       Объятьями дело не закончилось, поэтому с утра будущая королева сияла, как начищенный золотой дракон. И когда пришло время встречи Ланнистеров, она даже потрудилась отвлекать Тириона от грядущего свидания всякими глупостями. Тот нервничал явно и реагировал вяло.       На следующее утро и Визерис был очень доволен жизнью и сиял едва ли не так же ярко, как его сестра. Любой наблюдательный человек (а так же большинство лордов, потому что полностью заглушить звуковые эффекты паре не удалось) мог понять, что воссоединение королевской четы прошло успешно и без эксцессов. Приятно для обеих сторон.        Для семейного воссоединения Старк выделил небольшой, скромный шатёр, который окружали солдаты. Он просто кивнул подошедшим и, глядя на Тириона, указал рукой. Тот двинулся внутрь. Дени поразилась тому, что никто не выразил желания войти вместе с ним, хотя бы на первое время. Старк выглядел скучающе-уверенным в том, что ничего не произойдёт. В общем-то, ничего произойти и не могло: Джейме, сколько бы ни был талантлив, после полутора лет в плену явно подрастерял свои навыки. А Тирион был сомнительным компаньоном, чтобы устраивать побег из огромного лагеря, конца и края которому не было видно. Через десять минут Старк выдохнул, а затем ледяным, громким голосом напомнил:       — Время, Ланнистеры.       И через минуту из шатра вышел понурый Тирион, который бросал на Короля Севера злобные взгляды.       — Вежливость лорда всё ещё не пришла к вам, Ваша Милость? — спросил тот.       — Предлагаете мне устроить Цареубийцу в шатре, достойном его происхождения?       — Можно было хотя бы кормить его нормально и позволять мыться.       — Можно было. А ещё можно было из вежливости опустить меч, когда ваш брат, поняв, что проигрывает битву, начал пробиваться ко мне. Или проявить сумасбродную доблесть и согласиться на поединок с ним, когда он стоял передо мной на коленях и в цепях. Пожалуй, та вежливость, которую вы часто любите вспоминать, обошла меня стороной.       — Он даже на себя не похож! — Тирион явно был в отчаянии, даже голос его сорвался, а осторожность, которую Ланнистер так активно проявлял до этого, не остановила его от того, чтобы кричать на короля. Северные лорды в свите Старка положили руки на рукояти мечей, но их владыка только махнул рукой.       — Брандон Старк, которому вы так заботливо нарисовали специальное седло, тоже не был похож на себя после падения, лорд Тирион.       Дени откровенно перестала понимать, что происходило. Причём тут младший брат короля? И почему карлик смотрел с таким ужасом? Она знала, что история противостояния Севера и Запада была длинной, но насколько далеко всё зашло?       — Я говорил вашей матушке и повторю это вам: я не имею к этому отношения, — наконец, разлепил губы Тирион.       — Вы — нет, — усмехнулся Старк, — а вот ваш брат — имеет. Он признался в том, что столкнул моего маленького брата с башни, Бес. А потом, как вам известно, к ложу болезни пришел убийца с вашим кинжалом, — король жестом остановил Ланнистера, открывшего рот, чтобы что-то сказать. — Я долго думал об этом. И пришёл к выводу, что вы, действительно, не имеете к тому отношения. Однако не могу сказать, кого из вашей проклятой семейки могу винить за то, что моей матери пришлось голыми руками останавливать лезвие, чтобы то не добралось до её горла.       — Джоффри, — выдохнул Тирион, смотря куда-то в траву,а потом поднял глаза на Старка, — вы можете мне не верить, но я уверен в том, что это он. Даже моя сестра не настолько глупа, чтобы воровать мой кинжал для такой цели. А у её маленького ублюдка были причины и для того, чтобы подставить меня и для того, чтобы добиваться смерти вашего брата.       — Какие же? — вскинул брови Старк.       — Я…       — Нет, меня не интересуют причины ненависти вашего племянника к вам, — король усмехнулся. — Это я могу и сам представить.       — Бран не умер, — развел руками Тирион. — И тем самым лишил Джоффри развлечения. А может, он видел, что его мать волнуется по этому поводу и хотел добиться её одобрения.       Лицо Старка потемнело. Ему явно не приходило в голову, что кто-то может расстроиться из-за того, что маленький мальчишка не умер, и попытаться это исправить. Дени полностью разделяла чувства Молодого Волка. И ей очень хотелось собственноручно зажарить Узурпатора.       — Ваша Милость, — уже спокойнее сказал Ланнистер, — я предал свою семью, чтобы вывезти Сансу из Королевской Гавани. Я старался, как мог, чтобы защитить её от Джоффри, пока она была там. Когда принцесса приедет, вы сможете сами удостовериться в моих словах. Я прошу только горячую еду для моего брата и минимальные удобства: горшок и ванну хотя бы раз в несколько недель. Я могу стать на колени и молить вас об этом, если это вас порадует.       — Не порадует, — отрезал Старк достаточно быстро, чтобы Тирион не начал претворять в реальность свои слова. И замолчал, буравя синими глазами карлика. Дени очень хотелось вмешаться. Почему-то она не испытывала никаких чувств к человеку, который в спину ударил её отца, короля, которого клялся защищать. Но такая трепетная любовь к брату могла найти в её сердце отклик. Вот только им точно не следовало вмешиваться в дела Старка.       — Он получит свою горячую еду и горшок, Бес, — сказал Молодой Волк, — но если Санса не подтвердит ваши слова, я буду сильно разочарован.       Рука Старка легла на холку его лютоволка, и тот клацнул зубами, показывая, как именно может быть разочарован Король Севера. Тирион отшатнулся. Но потом благодарно кивнул.       Тирион немного выправил настроение своим волнением, так что ожидали карлика они в уже более спокойном, приземлённом состоянии. И так как юноша проникся к младшему Ланнистеру каким-никаким сочувствием, он решил дать шанс и его старшему брату. Ведь не может быть такого, что Тирион любил брата-ублюдка? Значит, что-то хорошее должно быть. Значит, надо просто копнуть. К тому же, у Визериса были вопросы к Джейме Ланнистеру. Очень важные вопросы, которые он передумывал во время путешествия сюда.       Когда Тирион спросил разрешения Визериса вернуться в свой шатер, тот кивнул:       — Да, Тирион, ты можешь идти.        — Надеюсь, я смогу достать вина в лагере, — пробормотал карлик себе под нос и с Бронном, а также с двумя мальчиками (Гаррет и Криз уже были в восторге от карлика и всё время ставились к нему в охрану) из драконьей гвардии быстро покинули северную часть лагеря, возвращаясь назад, туда, где к маленьким львам относились более лояльно.       — А теперь наша очередь, не так ли? — Визерис почувствовал лёгкое волнение, когда Робб кивнул, и Барристан по привычке первым зашёл в шатёр, осматривая его на предмет опасности. За ним внутрь шагнули два короля и одна будущая королева.        Джейме Ланнистер оказался совсем не таким, каким Визерис его себе представлял. О нём говорили, как о прекрасном муже с золотыми кудрями, блестящими зелеными глазами и грацией дикой кошки. Сейчас перед ними сидел сильно исхудавший, в одежде, висящей на нём мешком, истощенного вида мужчина. И лишь глаза его оставались блестящими и выдавали воина. Меры предосторожности также были предприняты, на ногах и руках пленника оставались кандалы, обвитые вокруг центрального столбика шатра. И вряд ли он мог кого-то задушить в таком состоянии. Теперь Визерис в полной мере понимал, почему Тирион вышел таким возмущенным и бледным.        Взгляд Льва однако застрял на Барристане Сэлми. Визерис знал, что у них была своя совместная история, они ведь даже служили вместе с королевской гвардии Эйриса. Да и мало было рыцарей, которые не хотели бы равняться на старого гвардейца.        — Снова сменили короля, сир Барристан? — вероятно, в его голосе должно было быть больше желчи, но вместо этого было больше усталости. Сэлми не стал отвечать, просто встав рядом с Таргариенами, и, наконец, внимание пленного Ланнистера перешло на особ королевской крови. И на мгновение он чуть не дёрнулся назад, побледнев ещё больше. Визерис представлял, что он видел.        — Я похож на него, не так ли? На Рейгара, — юноша слегка улыбнулся, обычно, это смягчало черты лица и придавало ещё больше сходства. Джейме тяжело сглотнул, но пришёл в себя, криво усмехнувшись:       — До меня плохо доходят новости, знаете, полтора года я протирал штаны в плену у северян. Значит, Таргариены вернулись в Вестерос?        Визерис повернул голову к Роббу. Ему нужно было знать, действительно ли пленного держались в информационной изоляции (или хотя бы пытались), или он пытался чего-то этим добиться. Молодой Волк вступил в диалог:       — Не паясничай, Цареубийца. Тебе прекрасно известны основные факты.        В этот момент юноша ясно увидел, как за секунду до Ланнистер успел подавить желание огрызнуться. Видимо, до этого встречи льва с волком проходили очень интересно. Но сейчас расклад очень сильно изменился: присутствие человека из прошлого и человека, очень похожего на человека из прошлого, заставляло Джейме притупить остроту своего языка.        — Да, сир Джейме, Таргариены вернулись в Вестерос, драконы вернулись в этот мир. Многое случилось, пока вы сидели в плену, — Визерис внимательно смотрел в глаза собеседнику, стараясь отреагировать на каждую его реакцию.        — Значит, это всё-таки были не слоны, — усмешка никуда не делась с лица Ланнистера, а руки его сжались в кулаки.        — Позже вы обязательно увидитесь с нашими драконами, — по тому, как побледнел мужчина, король осознал, что его неправильно поняли, — я не собираюсь вас сжигать, сир Джейме. Пока что. У меня есть несколько важных вопросов, ответы на которые, на самом деле, вам стоило дать уже очень давно.        Джейме распрямился так, что хрустнули его отвыкшие от движения кости, Визерис почти скривился. Всё-таки держали Ланнистера в условиях, недостойных его статуса. Какие бы преступления он ни совершил, по правилам военного порядка Старки должны были позаботиться о минимальных условиях жизни.        — Мне задавали тысячи вопросов за это время. Я отвечу. Если они покажутся мне достаточно интересными, — самоуверенность на лице Джейме была такой фальшивой маской, закрывающей такую бесконечную усталость, что Визерис почти удостоверился в том, что мужчина уже не верил в возможность спасения от северян.        — Отлично. Для начала, мне важно знать: Джоффри, Мирцелла и Томмен — ваши дети? — конечно, многие уже верили в это, но ему важно было узнать это из первых уст. Важно узнать это от Джейме.        Джейме же закатил глаза в ответ.        — Серьёзно? Всех интересует побывал ли мой член внутри Серсеи или нет?       — Меня интересует то, где побывал ваш член в последнюю очередь, сир Джейме, — всё также спокойно проговорил Визерис, — меня интересует отцовство детей Серсеи.        — Что это изменит? В каком случае вы сохраните им жизнь? В случае, если они бастарды Цареубийцы или дети Узурпатора? — кривая ухмылка и насмешливый тон отлично скрывали его волнение за жизни детей. Но Визерис его видел и пожал плечами:       — Я встречал принцессу Мирцеллу в Дорне. Очень красивая, очаровательная девочка. Эти золотые кудри и зелёные глаза... Ваша маленькая копия.        Джейме сощурился, явно желая спросить, сгорая от необходимости узнать, всё ли с ней в порядке. Юноша дал ему эту информацию:       — Она осталась в Дорне, ей там нравится. Как кому-то может не нравится: тепло, море, лимоны. Дорнийские принцы. Дорнийские мудрости.        — Хотите сказать, что не тронете детей Серсеи? Потому что дети не должны страдать на войне? — Джейме скривился. — Хотите сказать, что пощадите жизни детей Роберта? Роберта, который пятнадцать лет искал вас и пытался убить? Который брызгал слюной на весь свой Совет, когда узнал, что ваша сестра беременна? Вы позволите спокойно жить его детям, когда он не давал жить вам?       Дени молчала пока разговор не касался детей. Ей нечего было сказать, Визерис и сам мог справиться с этим диалогом. Однако женское слово в вопросе детей всегда было более верным. Поэтому она быстро кинула взгляд на брата, чтобы тот отдал ей эту часть беседы.       — Почему нет? — спросила Дени и, поймав на себе взгляд Ланнистера, продолжила. — Дети не несут ответственность за поступки своих отцов. Даже когда вырастают, — она плавно скользнула взором по Старку, стоящему рядом. Показывая, что это последнее, что они будут обсуждать с Молодым Волком: кто был больше виноват перед кем, и чей родитель принёс больше страданий.       — Сир Джейме, я не сомневаюсь, что мой отец произвёл на вас достаточное впечатление, чтобы вам было простительно подозревать нас в безумии и жестокости. Но я пообещала принцессе Мирцелле, что дам её матери выбор: остаться в Королевской Гавани и умереть в бою или взять младшего сына и отправиться в Кастерли Рок, где она сможет воссоединиться с дочерью. Джоффри, объявившего себя королем, никто спасать не собирается. Он сделал свои выборы и несёт за них ответственность. Но Томмен и Мирцелла при всём желании не могли сделать что-то, из-за чего мы бы не считали их жертвами этой войны и относились как к врагам. Независимо от того, чьё семя дало им жизнь. Правду мы узнаем, так или иначе, это повлияет только на то, с какой фамилией будут жить эти дети. Права наследования у них не будет в обоих случаях. Штормовой Предел отойдёт леди Ширен, а Кастерли Рок получит ваш брат. С некоторыми оговорками, конечно. Впрочем, если вашей сестре не хватит ума, принять моё предложение, Томмен всё так же останется невинным ребёнком. И я буду очень внимательно следить за тем, чтобы никому не пришло в голову размозжить его голову о стену или нанести ему ножевых ранений больше, чем он прожил лет.       Визерис дал возможность Дейенерис высказаться, и в целом, её давление на Джейме было в правильном направлении. Даже в таком состоянии Ланнистер явно был крепким орешком, а его необходимо было расколоть. Может быть, под слоем гнили ещё остался человек. Человек, которого любит Тирион, его старший брат. Робб решил добить Джейме в этой части разговора:       — А я очень внимательно прослежу, чтобы Томмена никто не выбросил из окна.        Джейме итак уже смотрел в пол, воспоминания о принцессе Рейнис и принце Эйгоне явно угнетали его больше, чем то, что Бран стал калекой, но тут он поднял на Таргариенов глаза и с непониманием спросил:       — Но принц Эйгон, сын Рейгара, он же выжил? — это был вопрос с подвохом. Визерис не успел узнать, виделся ли пленник с Эйгоном. Поэтому он посмотрел на Робба:       — Вы позволяли им увидеться, Ваша Милость?        Старк кивнул. Ну конечно, особенно, если Эйгон с Роббом стали друзьями, как он мог отказать. Просьба была, в целом, безопасной. В таком случае, Джейме должен был понять.        — Вы почти спутали меня с братом, сир Джейме. Спутали ли вы Эйгона?        Возможно, в Джейме жила глупая надежда (как и в Джоне), не позволявшая до конца увериться, что перед ними просто валирийский самозванец, а не настоящий сын Рейгара. Сейчас эта надежда в Ланнистере умерла, и он вновь опустил взгляд в пол.        — В любом случае, Эйгон — не предмет этого разговора, — Визерис решил спустить на тормозах требование ответа от Джейме насчёт отцовства детей Серсеи. Об этом можно будет узнать и потом. Пришла пора второго акта. Он будет коротким, подводящим к третьему, но не менее важным. — Цареубийца, так вас все знают. «Сир Джейме» в лицо превращается в «цареубийцу» за спиной. Некоторые, — Таргариен с улыбкой посмотрел на Молодого Волка, — сразу переходят к прозвищу. Расскажите мне, что произошло.        Джейме сразу напрягся.        — Что тут рассказывать? Ваш папочка был безумен и жесток. Извращен до глубины души. Мой папочка занял город, и ваш папочка сказал мне убить моего. Вместо этого я убил вашего. Конец. Мне должны были сказать «спасибо» за это. Эйрис заслуживал смерти.       Визерис лишь моргнул на эту историю. В ней была, конечно, доля правды. Но истина крылась в другом.        — Эйрис заслуживал смерти, я согласен, — наверное, слышать такие слова от сына Безумного Короля было немного странно, Робб, например, вопросительно поднял брови, а Джейме и вовсе шокировано уставился на Визериса, явно ожидая другого. — Это был страшный человек, безумие поглотило его, — юноша делал шаг за шагом в сторону прикованного к столбу рыцаря, выдерживая ровный тон голоса и спокойствие во взгляде. Лишь понижая громкость с каждым шагом. — Он терзал свою королеву, терзал свой народ, терзал недоверием своего старшего сына и безумной опекой — младшего. Он был чудовищем. Но ваш меч всегда оставался в ножнах: когда он насиловал нашу мать, когда он сжигал одного Старка и вынудил задохнуться другого, когда ваш «папочка» вошёл в город, — Визерис оказался так близко, что видел каждое пятнышко на зелёной радужке чужих глаз, он чувствовал напряжение Джейме, чувствовал готовность Барристана отразить любой удар. — Сначала вы убили другого человека. Как его звали... — юноша блефовал, он совсем не был уверен в этой версии, но он объединил видения, знания призраков, знания Сэлми и Тириона, собственные воспоминания, чтобы построить версию, которую сейчас озвучивал так уверенно.       — Россарт... — Джейме отвечал одними губами, пораженный, оглушенный. А Визерис продолжал.        — Да, Россарт, отвратительный и страшный человек, под стать моему отцу. А потом вы пошли к Эйрису. И казалось, отец забыл все слова кроме трёх.        — Сжечь их всех, — шёпот звучал на грани слышимости, но юноша легко читал слова по губам.       — Сжечь их всех, — Визерис слегка улыбнулся, повторив за Джейме эти ужасающие слова, услышанные в видении. — Дикий огонь, не так ли? Отец заложил под Королевскую Гавань Дикий Огонь.