Потерять, чтобы найти

Понедельник – Сатклифф, что Вы здесь делаете? – Ульям Т. Спирс с удивлением увидел у двери в свой кабинет Красного жнеца. Странно было то, что до начала рабочего дня был еще целый час (а Грелль ежедневно опаздывал минимум на 2) и то, что после дела о Джеке Потрошителе этого самого жнеца перевели в другой отдел (следовательно, здесь его не должно было быть в принципе). Перевели временно, но в глубине души Т. Спирс надеялся, что навсегда. Сатклифф, несмотря на выдающиеся результаты работы в сфере сбора душ, с завидной регулярностью умудрялся приносить Уильяму выговоры от вышестоящего начальства и неоплачиваемые сверхурочные, которые тот ненавидел не меньше, чем демонов. – Уилли! – Грелль с самым несчастным видом бросился навстречу Т. Спирсу, намереваясь обнять, что не удалось – Т. Спирс сделал шаг в сторону и Грелль был просто вынужден пролететь мимо и растянуться на полу… – ТЫ ОЧЕНЬ ГРУБ С ПРЕКРАСНОЙ ДЕВОЙ! А ЕСЛИ Я ИСПОРЧУ СЕБЕ ЛИЦО? – Грелль Сатклифф, – Уильям поправил очки и сверху вниз взглянул на лежащее тело. – Вы ко мне по делу? Грелль принял вертикальное положение, навесил на лицо максимально скорбное выражение и кивнул: – Уилли, мне нужна твоя помощь! Уильям вздохнул и, решив, что раньше сядешь – раньше выйдешь, открыл дверь, жестом приглашая Сатклиффа войти в кабинет. – Ооо, как приятно, что ты придерживаешь перед леди дверь… – Грелль, подмигнув, быстро проскользнул в кабинет, игнорируя вздернутую бровь и просто убийственный взгляд Уильяма. – Итак, – начал Т. Спирс, когда жнецы сели друг напротив друга за его столом, – какая помощь Вам нужна? – Уилли! Они… они… они отобрали мою Косу смерти! Вручили ведро, швабру и кучу тряпок! Заставляют убираться… у меня уже сломаны три ногтя! Я ХОЧУ ОБРАТНО СВОЮ КОСУ! Хочу быть диспетчером! Хочу собирать души под открытым небом, а не драить пол в четырех стенах! – Сатклифф, напоминаю, Ваша Коса смерти несанкционированна. Из-за Вас погибли люди, которые еще должны были жить. Вы раскрыли обстоятельства их жизни и смерти третьим лицам. Вы устроили драку с демоном, с этим паразитом, за которую я был вынужден извиниться. Извиниться перед таким, как он… тц! Сейчас Вы находитесь на исправительных работах и будете находиться на них до тех пор, пока не осознаете всю – ВСЮ – свою вину. Грелль опустил голову и тихо спросил: – То есть, ты мне не поможешь? – Прошу прощения, Сатклифф, но этот вопрос не в моей компетенции. Максимум, что я могу для Вас сделать – составить докладную о том, как Вы стараетесь выполнять свои настоящие обязанности и как осознаете всю свою вину в режиме 24/7. – Уилли… – Грелль изящно растянулся на столе перед Т. Спирсом, каким-то чудом не спихнув пресс-папье, и игриво подмигнул, – а если я тебя… отблагодарю? По-це-лу-я-ми! – Спасибо, не надо. – Ну, Уиииллиии… – Грелль Сатклифф, во-первых, Вы должны понести свое наказание от и до, а во-вторых – меня не интересуют мужчины. – Вот ведь вредина… – Грелль спрыгнул со стола и, плавно покачивая бедрами, направился к двери. – Но знаешь, Уильям, – он взялся за ручку, – я был уверен, что ты откажешься мне помогать. Я пришел, чтобы просто тебя увидеть, ведь за время моего наказания ты ни разу не поинтересовался, как я. Просто вычеркнул из жизни, да, Уильям? – Голос Грелля дрогнул. – Чертов бюрократ! Перед глазами только и видишь свои бумажки! Мог бы хоть раз посмотреть и на меня! – Грелль выскочил за дверь, хорошенько приложив ею о косяк. – Боже, что на него нашло? – Т. Спирс растерянно посмотрел на дверь, за которой скрылся непонятно зачем приходивший Красный жнец. – Так говорит, словно мы женаты и я ушел из семьи безо всякого повода. Хотя от такой женушки, как Грелль, любой сбежит… Уильям вздохнул. – «Ни разу не поинтересовался», значит… а какой смысл это делать, если Сатклифф назойливой мухой умудряется донимать меня, даже находясь в другом отделе? Каждый день с криком «Доброе утро, Уилли!», он вламывается в мой кабинет и абсолютно бестактно усаживается на мой стол, из раза в раз умудряясь сбросить все рабочие документы на пол. «Уилли, я принес тебе кофе!», каждый раз один и тот же – отвратительно сладкий латте с тройной порцией ванильного сиропа. Сколько раз я говорил ему, что предпочитаю американо без сахара? «Уилли, пойдем сегодня поужинаем!». Один раз я чуть не согласился, но, спасибо Ноксу, который шепнул, что ужин должен был состояться в ресторанчике, предназначенном исключительно для парочек нежно голубого цвета. Куда бы Т. Спирс ни шел в течение рабочего дня, его всегда сопровождал крик «Уилли!» и мелькающий всполохом огня красный плащ Грелля. И, сказать честно, это порядком надоело. Как ответственный сотрудник, с наступлением рабочего дня Т. Спирс выкинул из головы все мысли о Сатклиффе. Хотя и понимал, что это ненадолго – через пару часов в его кабинет вновь ворвется красное стихийное бедствие и устроит очередную катастрофу. Но, к удивлению Уильяма, Грелль не появился ни через два часа, ни через три… и вообще не пришел ни разу в течение всего дня. – Неужели Сатклифф одумался? – размышлял Т. Спирс, собираясь домой, как только стрелки часов остановились на 18:00. – Если он не будет тратить время на беготню между отделами, то сможет быстрее закончить свои исправительные работы. И быстрее получит свою Косу смерти. Вторник Следующий день прошел так, как мечтал Уильям. Ему никто не мешал методично выполнять свои рабочие обязанности. Никто не врывался в кабинет. Никто не ставил стакан с кофе на документы, только что приготовленные на подпись. Никто не проливал этот самый кофе на эти самые документы. Никто не бросался обниматься с радостным криком «УИЛЛ!», заставляя Т. Спирса внутренне вздрагивать и прибегать к средствам самозащиты, например, ногой впечатывая Сатклиффа лицом в пол. Никто не ныл после этого насчет жестокого обращения с лицом прекрасной девы. Благодать… Среда Работа не клеилась с самого утра, Уильям не мог сосредоточиться на обычных действиях, уже доведенных до автоматизма. Чего-то не хватало… Неожиданно для себя Т. Спирс понял, что не хватало ему этого привычного возгласа «Доброе утро, Уилли!» и счастливой улыбки во все 32 острых зуба. Когда ближе к обеду дверь в его кабинет открылась, Уильям чуть улыбнулся в ожидании красного всполоха. Но это был всего лишь Рональд Нокс. – Уильям… – Тихо начал он, – А Вы не знаете, что случилось у семпая? – Почему Вы думаете, что у него что-то случилось? – Бесстрастно спросил Т. Спирс. Нокс грустно вздохнул. – Я видел его этим утром. Выглядит так, как будто… как будто не знаю, что произошло. Он сменил цвет одежды на что-то абсолютно невзрачное. Никогда не видел семпая в такой цветовой гамме… И знаете, он ни разу не улыбнулся, хотя я наблюдал за ним минимум полчаса! – Должно быть Сатклифф начал понимать, как должен выглядеть жнец. – Уильям строго посмотрел на Рональда. – Я постараюсь выяснить, что вызвало изменения в Сатклиффе, раз Вас это так волнует. В ответ я настоятельно прошу Вас не мешать мне работать. – Спасибо! – понятливый Нокс мгновенно оказался у двери. – Я просто волнуюсь за семпая. – Он скрылся из виду, тихо прикрыв за собой дверь. – Хм… чтобы Сатклифф изменил своему цвету… это что-то новое. – Уильям резко встал. – Раз пообещал, надо узнать, что с этим оболтусом. И поскорее, иначе Нокс устроит панику мирового уровня. Подумать только, его семпай сменил стиль… – Т. Спирс покинул кабинет и отправился в отдел, где Сатклифф отбывал свое наказание. Да, зрелище было непривычным. Даже можно сказать жалким – Красный жнец выглядел застиранной тряпкой, если сравнивать с его привычным видом. Коричневый жилет, белая рубашка, черные прямые брюки со стрелками и самые простые черные ботинки. Волосы Грелля были подвязаны черной лентой, а вместо фирменной улыбки – совершенно отсутствующий вид. Уильям подошел к нему, сосредоточенно трущему полы. – Сатклифф, добрый день. – Сатклифф поднял голову, посмотрел на Уильяма и кивнул, не прекращая своего занятия. – Ко мне приходил Нокс, переживает, что у Вас что-то случилось. Его пугает, что Вы сменили свой имидж. Но мне кажется, теперь Вы похожи на жнеца более, чем когда привлекали своим вызывающим внешним видом внимание всех и каждого. Сатклифф молчал, опершись на швабру и спокойно глядя на Уильяма. – Я рад, что Вам нравится, Т. Спирс, – наконец-то ответил он. – Прошу простить, у меня много работы. Хорошего дня. – С этими словами Сатклифф подхватил свои рабочие инструменты и быстрым шагом покинул помещение, оставив Уильяма одного. – «Т. Спирс»?! Четверг Утром следующего дня Уильям шел на работу, погруженный в свои мысли. Может, он был груб со Сатклиффом? Да нет, не может быть – ведь Т. Спирс всегда предельно вежлив и корректен. «Ни разу не поинтересовался»… хм… А что спросить у человека, проводящего день в компании ведра и швабры? «Добрый день, Сатклифф. Вы моете пол на два раза или на три?» Или спросить, нравятся ли ему новые обязанности? Зная взрывной характер Красного жнеца, можно утверждать наверняка, что этот вопрос вызовет длительную истерику и часовые проклятья. Уильям вздохнул. Почему-то ему было грустно видеть ту посредственность, в которую превращался Сатклифф. Еще и это обращение на прощанье… «Т. Спирс» вместо привычно «Уилл»... В тот момент это заставило Уильяма опешить, на секунду сменив привычно-отрешенное выражение лица на искреннее удивление. Наверное, поведение Уильяма в понедельник утром и впрямь глубоко задело тонко чувствующую творческую натуру Сатклиффа. – Ладно, – принял непростое решение Т. Спирс, – извинюсь перед этим бездарем, раз он такой ранимый. Перед демоном извинился и перед этим смогу. Осталось придумать, как это сделать. Уильям пригласил к себе Нокса и, когда тот пришел, сказал: – Я вчера видел Сатклиффа, но поговорить нам не удалось. Передайте ему, пусть зайдет в мой в кабинет. И пусть захватит мне кофе. Нокс кивнул и выскочил из кабинета, чтобы найти своего семпая как можно скорее. Уильям сидел в ожидании, постукивал ручкой по столу и размышлял, как начать разговор. «Сатклифф, приношу Вам свои извинения за то, что… что Вы истеричка»? Хм… предельно честно, но может спровоцировать новый виток обид. Раздался стук в дверь. – Войдите! – Наверняка пришел кто-то из новичков задать очередной вопрос по поводу предстоящей аттестации. Но в дверь зашел Сатклифф. Сатклифф, который никогда не стучал! В лучшем случае – резко распахивал дверь, в обычном – открывал с ноги. Вид у него был такой же, как и вчера, только под глазами залегли глубокие тени, а в руках вместе уборочного инструмента был требуемый Уильямом напиток. – Рональд сказал, что Вы просили кофе, – сказал он, аккуратно ставя стакан перед Уиллом. Ничего не уронил. Ничего не разлил. И, судя по запаху, там был не приторно-сладкий латте. – Американо без сахара, как Вы любите. Грелль замер в ожидании дальнейших распоряжений, а Т. Спирс замер от неожиданности. – Хм... Сатклифф, спасибо. Присаживайтесь. Грелль сел в кресло напротив Уильяма и спокойно посмотрел ему в глаза. – Я бы хотел извиниться перед Вами за то, как вел себя в понедельник. – Уильям замолчал, ожидая реакции Грелля, которой почему-то не последовало. – Должно быть, я был груб и ненароком Вас обидел. Но, поймите, я действительно ничего не могу сделать! Не в моих силах вернуть Вам Косу смерти и прежнюю должность. – Дело не в этом, Т. Спирс. – Тон Грелля и это обращение обожгли Уильяма холодом. – Вы не видите главного. Не хотите видеть. Прошу простить, но мне нужно выполнять свои обязанности. – Грелль встал, не глядя на собеседника. – Хорошего дня, – с этими словами он покинул кабинет Т. Спирса, бесшумно прикрыв за собой дверь. Уильям непонимающе смотрел перед собой: – Да что происходит с этим придурком? И, что важнее, почему это меня волнует?!