speed. 120 beats per minute

      Воскресенье. Сегодня мать Ларри была дома — она возилась с завтраком на кухне, что, по понятным причинам, очень радовало парня. Парень любил, когда на завтрак были мамины блинчики с джемом или сиропом и жаренный бекон. Сам он слишком сильно его пережаривал, так что бросил попытки его приготовить, каждый раз ожидая воскресного утра, как второе пришествие.       Джонсон проснулся от теплой руки, поглаживающей его по волосам. Лиза, сидевшая на краю кровати, тихо позвала его к столу и удалилась, оставляя сына в полудреме. Ларри сладко потянулся, мурлыча себе под нос, зевнул и в одно движение убрал волосы с лица. "Сегодняшний день не может стать дерьмовым", — подумал про себя Ларри, поднимаясь с кровати. В голове резко потемнело, комната закружилась перед глазами. "Так, вставать слишком резко — опасно для организма, пора бы усвоить...", — Джонсон мысленно себя ненавидел за такую тупость, но когда головокружение ушло, то уже более аккуратно встал и закинул одеяло, пытаясь создать вид заправленной кровати. Он не хотел лезть в телефон сейчас; желудок требовал внимания к себе, ведь вчера он совсем ничего и не съел толком.       В окно пробивались лучи солнца, в которых медленно танцевали мельчайшие пылинки, создавая приятную утреннюю атмосферу вкупе с ароматом блинчиков и бекона. Ларри зашёл в ванную, принял быстрый душ, почистил зубы, сделал все утренние дела и вышел на кухню, где Лиза сидела за столом и читала свежую газету.       — Доброе утро, мам! — сын чмокнул ее в макушку и приземлился за стол, где стояла стопка блинов и золотистые полоски мяса, — Сегодня уходишь куда-то? — он запихнул в рот солидный кусок блина с кленовым сиропом, сразу же испачкав подбородок им же.       — Оу, нет, сегодня думала убрать чердак и вынести хлам из двух других комнат, — она отложила газету и отпила кофе из своей кружки. — И зачем мы снимаем дом с двумя дополнительными комнатами? — Лиза сама себе усмехнулась, роняя голову на ладонь.       — Я думаю, мы найдем им применение, не переживай, — еда едва не вывалилась из его рта, когда он это говорил, поэтому Лиза подала сыну салфетку и взяла кружку в руки. Сегодня она была какой-то умиротворенной — улыбка мягко играла на губах, в глазах был тот огонек, когда она смотрела на отца до разрыва. Все это выглядело слишком подозрительно.       Лиза оставила сына на кухне, прихватив с собой газету, велела вымыть все за собой. Вскоре Ларри покончил с завтраком и сложил посуду в раковину. В доме хоть и была посудомойка, женщина предпочитала мыть посуду по старинке, руками, как привыкла в апартаментах. Парень был не против, но все же иногда бесился, когда накапливалось очень много тарелок, хоть это было и не очень часто. Джонсон тщательно вымыл и вытер всю посуду, сложил все по шкафам и протер полотенцем руки.       — Итак, делать особо нечего, впереди еще два месяца лета, тут я никого не знаю. Надо найти кого-нибудь, кого-то, с кем можно позависать. Желательно ту девчонку, она, кажется, крутая... — рассуждал вслух парень, топая в свою комнату. Взглянув в шкаф, он выудил серые джинсы с драными коленями, клетчатую рубашку грязно-желтого цвета, черную футболку и чистые носки. "Хороший набор", — он надел все на себя и подошел к зеркалу, чтобы привести копну волос в порядок. Парень завязал небольшой хвостик-пучок на затылке, оставляя большую часть волос распущенной. На этот раз Джонсон решил перепроверить все содержимое своих карманов: телефон, ключи, сигареты, наушники, зажигалка, немного налички. Он даже хотел взять с собой скетчбук, чтобы немного потренироваться в пейзажах, о которых Эш протрещала ему все уши, мол, они у него плохо получаются. Вроде, все собрал.       Мама попросила к вечеру зайти в магазин и купить продукты для ужина, на что Ларри отреагировал очень даже положительно: он любил, когда Лиза готовила что-то, ведь это так вкусно. Парень обулся, подхватил заранее собранный рюкзак и вышел на крыльцо. В час дня солнце светило очень ярко, так что, пока не поздно, Джонсон вернулся за солнечными очками. Так было намного приятнее смотреть на мир и не щуриться.       В воскресный день на улицах Нокфелла было достаточно людно, все повылезали погреться на солнышке. Бодрым шагом парень потопал в ближайший парк. Там было много места и разнообразие видов, будет над чем поработать. По дороге Ларри зашел в магазин и купил себе газировку и пару батончиков, чтобы чем-то перекусить в парке.       Дойдя до места, парень прошел вглубь и уселся под раскидистой ивой, ветки которой частично закрывали обзор, создавая красивую арку. Ее и хотел зарисовать Джонсон. Он кинул рюкзак на траву, достал телефон и скетчбук, включил музыку и начал делать набросок. Временами парень смотрел вдаль, отвлекаясь на людей и уведомления, но спустя час качественный скетч был готов. Парниша прикинул, насколько баллов он справился, мысленно поставил себе семь из десяти и вытащил сигарету из пачки. Да, в парках вообще запрещено курить, но рядом никого особо не было, к тому же, ива хорошо закрывала обзор, но на всякий случай он приспустил наушник, не полностью вытаскивая его, чтобы слышать, что происходит рядом. Закинув голову, Джонсон смотрел на красивые вьющиеся ветви дерева и лучи солнца, отчаянно проглядывающие сквозь них.       Со стороны послышались голоса подростков. Ларри не принял этому значения и продолжил курить. Щелчок затвора. Джонсон резко повернул голову и увидел, черт возьми, ту самую девушку! Два хвостика мелькнули в листве и куда-то скрылись.       — Ну нет, хватит бегать! — Джонсон схватил свои шмотки и побежал в ее сторону.       Незнакомка вновь была со своим лонгом, но сейчас просто шла, нагоняя небольшую компанию. Он решил не спешить и просто следовал за ними, стараясь не привлекать к себе внимание. Ему удавалось это ровно до тех пор, пока компания не зашла в магазин. Пришлось караулить за углом. Он успел выкурить еще одну сигарету, пока ждал. Когда ребята вышли, то громко над чем-то смеялись. Их оказалось не более десяти человек. По звукам из пакета можно было предположить, что купили они выпивку. Девчонка прыгнула на свой лонгборд и распустила волосы. "Черт, как же это охуенно выглядит!", — Джонсон не заметил, что они уже дошли до того самого дома, где ему становилось не по себе. Спрятавшись за кустами, он увидел, что дверь была не заперта. Вся компания просто зашла в здание и закрыла дверь с другой стороны.       Сердце Джонсона отчаянно колотилось, ведь у нее была фотография Ларри. "Два вопроса: как и нахуя?", — Джонсон пялился на эту дверь и терзал себя сомнениями: пойти сейчас или потом?..