Love Me Not

       Подъехав к дому, Олаф даже не потрудился выключить двигатель. Вместо этого, злодей пулей выскочил из машины и помчался вверх по ступенькам, возившись с ключами у двери до тех пор, пока, наконец, не попал внутрь. В доме стояла тишина. — В-Вайолет? — закричал Граф, прежде чем сердито прочистить горло. — Сиротка! Отвечай! Ответом Олафу послужила тишина, но его приспешник сообщил ему, что девчонка не сбежала, и Граф помчался наверх, в единственное место, где она могла укрыться. И там он нашёл её, плачущую в своей комнате. Его раздражение от её слёз было омрачено облегчением от того, что она всё ещё находилась в его доме. — Почему ты плачешь? — Спросил Граф, прислонившись к длинной дверной раме. Вздрогнув, девушка поспешно вытерла глаза. — Я не знала, что ты вернулся, — пробормотала она, всхлипывая. — Я…я собиралась прибраться, но… — Да? — Теперь, когда паника прошла, Олаф ощутил всепоглощающее сильное чувство триумфа. Дело не в том, что она могла оставить его, он бы никогда не позволил ей, но она даже не пыталась . Это было волнующе. Всё, чего он хотел сейчас, так это услышать, как она это скажет. Олаф до дрожи в коленках жаждал услышать её слова: Кто-то пришёл, чтобы спасти меня, и я решила остаться с тобой. — Кто-то подошёл к двери… — Вайолет упорно не смотрела ему в глаза. — И? — ну же, расскажи мне! — И…вот и всё. Они ушли. Я… — У Вайолет перехватило дыхание, и слова застряли у неё в горле, как что-то липкое и противное. На её хорошеньком личике промелькнули эмоции, смесь стыда, сожаления и ещё чего-то. — Ты? — Олаф подсказал, радостно наблюдая за ней. — Я не открывала дверь. Я не разговаривала с ними, хотя они просили об этом, я не открыла дверь. Я этого не сделала, — наконец выдохнула Вайолет. Единственная слеза потекла по её щёке, и Олаф почувствовал неловкое давление в паху. — Хорошая девочка! — Протянув свою длинную тощую руку и вытирая щёку девушки, Граф едва мог сдержаться, чтобы не наброситься на неё прямо там. От его прикосновения из приоткрытых розовых губ Вайолет вырвался глубокий надсадный всхлип. Последовал жадный вздох, и она прикусила губу, плечи девушки беззвучно дрожали. Правило номер 10: Не плачь. Она на самом деле была хорошей девочкой, не так ли? — Знаешь, — сказал Олаф, оглядывая грязный чердак. — Это не место для графини. Особенно, когда она жена всемирно известного актёра! Вайолет посмотрела на него своими большими, щенячьими глазами, её влажные пухлые губы подрагивали. — О, — это всё, что она смогла сказать.  — О, действительно! — Сомнительное согласие было подчёркнуто его цепкой хваткой на запястье девушки, и через мгновение Олаф рывком поднял её на ноги. За дверь и вниз, в главную часть дома. Они остановились перед большими двойными дверями, которые он с силой распахнул. — Теперь ты будешь жить здесь! Вайолет смотрела на комнату с такой же надеждой, с какой кто-то, барахтаясь в воде, смотрит на свой перевёрнутый тонущий корабль. А это, надо вам сказать, не обнадёживает. Это была спальня. Каким-то образом всё оказалось не настолько грязно, как Вайолет ожидала, но всё равно одежда валялась на полу, бутылки с различными напитками валялись на всех доступных поверхностях; мало света — тёмные занавески плотно закрывали оба окна; кровать с задернутым балдахином из светлой, непрозрачной ткани, и плюшевый красный ковер, покрывающий пол. Также, в комнате притаился туалетный столик с открытыми коробками косметики, разбросанными по нему, продавленный диван и ночной столик с документом в рамке. Вайолет была искренне удивлена, что на потолке не оказалось зеркала или чего-то такого же безвкусного. Вся комната пропахла густым пряным мускусом и парфюмом, и Вайолет совершенно не хотела в неё входить. Олаф выжидательно смотрел на неё, и старшая из Бодлеров обнаружила, что не может придумать, что ему сказать. — Ну и что? — Здесь…мило… — Её ответ прозвучал правдиво, даже для её собственных ушей. Но Граф, похоже, не заметил фальши. — Я рад, что ты так думаешь. Ведь знаешь, теперь ты будешь спать здесь. Оглядев ещё раз комнату, Вайолет почувствовала, как её сердце рухнуло вниз. — На диване? — С надеждой спросила она. Граф покачал головой, и Вайолет сникла. — Входи же, — предложил он. — Труппа раздобыла еду. Я принесу тебе немного. От мысли о еде Вайолет затошнило. — Я не хочу есть. Олаф нахмурился. — Хотя, спасибо, — быстро исправилась Вайолет, что, казалось, его вполне удовлетворило.