Любовь во время зимы

      26 июля 2017 года, Титан       Как только стихли сиреневые всполохи чар, на площадке воцарилась звенящая, тяжелая тишина.       — Мы что, продули? — неверяще переспросил Квилл, оглядываясь по сторонам.       Можно было ожидать, что кто-то сейчас выскажет Лорду все самое нелицеприятное, но все молчали. Даже Старк, который вместо этого бросил Стрэнджу с легкой укоризной:       — Ну вот зачем было?       — Это — самый верный путь, Тони, — ответил Стрэндж.       Остальные потихоньку стягивались к бывшему полю боя. Грязные, покрытые пылью, ссадинами и кровью, они казались растерянными и опустошенными. Пустыми оболочками самих себя.       — Мы ведь почти справились, — огорченно проныл юный Паркер, подводя Мантис ближе. Почти сразу ее перехватил нахмурившийся Дракс.       — Зато теперь вся надежда на нашего Капитана Сосульку, — бросил Старк, слегка поджав губы. — И его шайку.       — У них есть шанс справиться, — заметил Локи с нечитаемым выражением лица.       Нервно сглотнув, Гермиона крепче сжала ладонь мужа в своих руках. Несмотря на то, что ему знатно досталось, переведя на нее взгляд, он ободряюще улыбнулся и притянул Гермиону к себе, соприкасаясь с ней лбами.       — У нас тоже был, — все же не выдержал Старк.       На Квилла так никто и не смотрел, даже Стражи.       Старк, зашипев, схватился за бок. Его рана явно требовала внимания, и Гермиона шелохнулась, чтобы достать палочку, но Локи ее опередил. Под его чарами рана слегка затянулась, покрылась небольшой коркой и перестала так сильно кровоточить.       — Спасибо, — выдохнул Тони, ради разнообразия не назвав Локи Оленем. В качестве благодарности.       Несмотря на оказанную первую помощь, он нанес на рану какое-то непонятное вещество.       Другим тоже требовалась первая помощь. У Мантис, похоже, была сломана рука, у Дракса на все бедро алел серьезный ожог, еще больше выделяясь на и без того темной коже. Стрэндж от помощи отказался, хотя она ему явно была нужна, Паркер на удивление казался невредимым, как и Небула.       Локи продолжал орудовать палочкой, даже несмотря на то, что у самого явно было сломано как минимум одно ребро, но помочь самому себе он не дал. Да и Гермиона бы не решилась — слабость, отошедшая на второй план в горячке боя, захлестнула ее с головой, заставив устало опуститься на землю под виноватый взгляд Локи. В отличие от остальных, ей он никак не мог помочь, и это терзало его. Гермиона его понимала, но единственное, что она могла сделать, — притворяться, что все хорошо.       Стоило ему закончить, как тишина снова нависла над площадкой, придавливая всех своим неподъемным грузом, — вместе с ней неразрывно шел страх, как старый друг.       Рассевшись в круг, они все окунулись в разные глубины отчаяния.       Гермиона вспомнила о доме, о родителях и оставленной с ними Руне. Танос, без сомнения, сейчас был там, на Земле, в опасной близости от ее близких, и Гермиона не могла не переживать.       Да тот же Гарри наверняка влез в самую гущу событий и именно сейчас находится в смертельной опасности…       И все потому, что они облажались.       — Не переживай, — тихо проговорил ей на ухо Локи, будто бы прочитав ее мысли. — Мы уже давно договорились с Поттером, что в случае подобной опасности он надежно спрячет Руну и твоих родителей. Им ничего не будет угрожать.       Прижавшись к Локи, Гермиона устало прикрыла глаза, понимая, что тревога все равно никуда не делась.       Да, в прямом доступе у Гарри было как минимум два надежных места, куда можно было бы спрятать близких, — Министерство и Хогвартс. Первое представляло собой фактически идеальный бункер, способный вместить, наверное, половину всех магов Британии если не с комфортом, то хотя бы с минимальным намеком на него. Второе же… Замок с прочными защитными чарами, обширными подземельями, где можно было бы спрятаться при случае, а еще полный комплект удобств и целая колония домовых эльфов, способных помогать намного большей группе людей, что обитала в замке сейчас.       Причем Гермиона больше склонялась именно ко второму месту — не из-за ностальгии по юности, а просто потому что провести в Министерство асгардку-полукровку в сопровождении ее абсолютно магловских родственников было намного сложнее, чем договориться с той же Макгонагалл. А уж перевезти туда Грейнджеров было не такой уж большой проблемой, даже невзирая на их происхождение. Разработки Отдела Тайн поистине творили чудеса.       — Мы что, теперь все умрем? — напряженный, звонкий голос Паркера вырвал Гермиону из ее мыслей. Было видно, что ему на самом деле страшно.       Вскочив, он начал мерить пространство шагами.       — Уймись, Паучок, никто не умрет! — прикрикнул на него Старк.       Один из немногих он старался делать хорошую мину при плохой игре. И еще Локи, но его выдавала подрагивающая рука, крепко сжимающая ладонь Гермионы. Но для других он был спокоен, даже расслаблен.       — Может, все-таки стоило использовать против Таноса Камень? Тогда, возможно, у нас было бы больше шансов… — предположил Паркер, и все уставились на Стрэнджа, с нетерпением ожидая его ответа.       Чародей привалился к большому куску камня и устало прикрыл глаза, но вяло встрепенулся, когда к нему обратились. Стрэндж молчал, и Гермиона, встретившись с ним взглядом, заметила тяжелый, мрачный отблеск в его глазах.       — Вы ведь предвидели это, мистер Стрэндж? — выдохнула Гермиона. — Предвидели, но не предупредили.       Это было ясно безо всякой легилименции. Тяжесть вины и груз ответственности — вот что тяготило чародея, не давая ему продохнуть. Он взял на себя неприподъемную ношу, вот только, как никто другой, Гермиона понимала, насколько это сложно, а главное — глупо. Ни одному человеку не стоит считать себя вершителем судеб и пытаться взвалить все проблемы на свои плечи.       — По-другому не могло быть... — лишь выдохнул он.       — Ну тогда расскажи нам, как должно! — все же сорвался Тони. — Потому что мне осточертело не понимать, что происходит и что следует делать.       Стражи были с ним солидарны.       — Не могу.       Если бы Старк мог вскочить — он бы это сделал, но простреливший болью бок ему не позволил. Зажав рану, Тони недовольно зашипел.       — Прости, Тони, — все же решил объясниться Стрэндж. — Если я вам расскажу — события не пойдут по верному пути, и тогда все кончится во много раз хуже. Я видел миллионы вероятностей, в некоторых из них я учитывал уже увиденное и пытался вас предупредить, но с каждой моей попыткой становилось все хуже. Несмотря на то, что сравнительно успешных вариантов много, вы себе даже не представляете, сколько всего должно сложиться, чтобы сыграл хотя бы один.       Гермиона в очередной раз отметила про себя, что ненавидит прорицания и все, что с ними связано. Какой тогда…       — …в этом толк? — озвучил ее мысль Старк.       Стрэндж, похоже, посчитал этот вопрос риторическим и отвечать не стал.       — Неужели даже намека не можешь дать?       Гермиона полагала, что Стрэндж снова промолчит, но тот основательно задумался       — Полагаю, кое-что все же могу. Скажу… — он обвел всех долгим взглядом, — что хватит всего лишь трех оборотов.       Могло показаться, что Стрэндж при этих словах задержал свой взгляд на Гермионе, но она не была уверена.       — Сейчас не время для головоломок, док, — процедил Старк, недовольный сложностью загадки, как, в принципе, и все остальные.       Хотелось надеяться, что это действительно что-то значило, потому что пока у Гермионы не было никаких идей, хотя какая-то мысль поскреблась где-то на задворках.       На направленное на него возмущение Стрэндж лишь криво усмехнулся, но зарождающийся конфликт внезапно прервала Мантис.       — Что-то надвигается... — испуганно прошептала она, и это заставило всех подскочить на ноги.       — Танос возвращается? — предположил Квилл, впервые подав голос за последние пятнадцать минут.       — Нет, — замотала головой Мантис, всхлипнув и сжавшись в руках Дракса.       Никто не успел даже среагировать, когда она просто рассыпалась облаком пепла.       — Квилл, — растерянно пробормотал бугай, переведя взгляд на Лорда, и растаял вслед за подругой.       Прижав ладонь к губам, Гермиона сделала пару шагов в сторону того места, где еще секунду назад находились ее товарищи.       — О Господи, — выдохнул Квилл, посмотрев на остальных круглыми от шока глазами.       — Приятель, — произнес Старк и шагнул к нему, протянув руку.       Тони, видимо, хотел ободряюще коснуться его плеча, только рука его внезапно прошла будто бы сквозь, рассеивая очередное облако.       — Мистер Старк... — позвал вдруг Паркер с отчаянием во взгляде. — Мне что-то плохо... — его Старк все-таки успел подхватить. — Со мной что-то творится... Что-то происходит... Я не хочу, мистер Старк! Пожалуйста!       — Все хорошо, — скорее на автомате ответил Тони, помогая Питеру опуститься на землю.       — Простите... — выдохнул он и растаял.       Старк шокированно разглядывал оставшуюся после него горстку пепла.       — Пошел финальный раунд, — отозвался сбоку Стрэндж с нечитаемым выражением лица и исчез вслед за остальными.       Похоже, у Таноса получилось. Он смог добраться до последнего Камня и исполнить задуманное. Сейчас во всей Вселенной оставалась лишь половина ее жителей, остальные истаивали струями пепла на ветру.       Неужели они проиграли? Неужели это конец?       А ведь это было так очевидно — если проиграли они, кто мог утверждать, что Роджерс с остальными справятся? Но где-то в глубине души теплилась робкая надежда, что, как в любой доброй сказке, добро восторжествует, герои победят и спасут весь мир.       Только это был не голливудский блокбастер о похождении Мстителей, это была реальная жизнь, в которой дерьмо, чаще всего, случается.       Воздуха не хватало. Сделав шаг назад и не сводя застывшего взгляда с того места, где еще всего секунду назад сидел высокомерный чародей, Гермиона неосознанно потянулась к Локи, как к единственной опоре, на которую хотелось положиться в этом рушащемся мире.       — Эй, Мышка, — раздалось сзади, и вместо привычного тепла рук она ощутила пустоту, полную пыли и пепла.       Обернувшись, Гермиона застала лишь то, как исчезло его лицо с застывшей на нем горькой, полной сожаления улыбкой. Секунда — и очередной порыв ветра унес и это.       И ничего больше не осталось.