***
Переговоры, которые должны были поставить точку в затянувшейся гражданской войне в Орлее, начались за несколько дней до окончания 39-го года Века Дракона. Участники саммита надеялись обсудить положение дел в Орлее, принять решения, способствующие улучшению общей политической ситуации в Тедасе, и отпраздновать успешное завершение переговоров грандиозным балом, приуроченным к Первому дню. Многие усмотрели в выбранной дате добрый знак, надеясь, что с наступлением нового года для Орлея начнется новая жизнь... Первый день мероприятия начался относительно неплохо. Высшая аристократия Тедаса, заблаговременно успев выяснить отношения, пребывала в достаточно мирном настроении. Было далеко до ругани, претензий и беспочвенных обвинений, которыми зачастую заканчивались подобные съезды. В кулуарных беседах, завязывающихся в коридорах Зимнего дворца, осторожно присматривались друг к другу, пытаясь определить, имеет ли потенциальный оппонент туз в рукаве, а также насколько опасным или полезным он может оказаться в качестве противника или союзника в Игре. Инквизитор также нырнула в этот политический пруд с большими рыбами и теперь весьма уверенно скользила среди представителей древних родов практически всех государств Тедаса. Впрочем, я заметила, что за Клэр, подобно теням, постоянно следуют Кассандра и Жозефина – в качестве физической и моральной поддержки. Лелиана наблюдала за происходящим издалека. Тайному канцлеру Инквизиции не нужно было находиться рядом с интересующими ее персонами, чтобы знать, о чем они говорят, какие надежды лелеют или что их беспокоит. Полагаю, на каждом пятачке Зимнего дворца можно было встретить кого-то из ее агентов. К примеру, я и Теодоро были отправлены в вестибюль, чтобы охранять Клэр и ее советников. В императорском дворце не позволялось носить оружие кому-либо, помимо воинов замковой стражи, но ни меня, ни ривейнца этот запрет не остановил. Я кожей ощущала прикосновение стальных лезвий метательных ножей, заткнутых за ремни, что были скрыты обшлагами форменной куртки, а простой короткий кинжал был надежно спрятан в моем правом сапоге. Тео тоже был достаточно вооружен, чтобы в случае необходимости защитить Тревельян и прочих членов Инквизиции. Обводя медленным внимательным взглядом зал в поисках чего-либо подозрительного, я без удивления находила в толпе знакомые лица. Представитель Ферелдена – эрл Теган, разумеется, – слушал своего более молодого коллегу, при этом бросая на дворян Орлея не самые теплые взоры. Банн Осуин, который за минувшие девять лет успел из стройного восторженного юнца превратиться в представительного мужчину, что-то говорил, чуть полуобернувшись к эрлу Геррину, не проявляя эмоций, как и должно политику. Пытки в подземельях замка Рендона Хоу перечеркнули мечты Осуина о ратных подвигах, поскольку большую часть полученных увечий не смогли вылечить и лучшие маги башни Кинлох, и это вынудило юношу сменить приоритеты – военной службе предпочесть дипломатический корпус. На мой взгляд, молодой банн Пика Дракона от этого только выиграл, поскольку выглядел среди пестрых декораций орлейского двора уверенно и непринужденно. Заметив Брана Кавина, советника наместницы Киркволла, я торопливо отвела глаза и про себя усмехнулась. Хоук явно решила, что ее участие в политических дрязгах способно скорее причинить вред, чем помочь, а потому отправила вместо себя своего помощника. «Заодно Кара надеялась отдохнуть от Брана и его бесконечных поучительных речей...» Впрочем, семейство Хоуков в каком-то смысле было представлено на высоком собрании. Белоснежные одеяния Себастьяна Ваэля, правителя Старкхэвена, я смогла бы игнорировать лишь в том случае, если бы закрыла глаза. Но поскольку моей прямой обязанностью было глядеть в оба, в поле зрения то и дело попадался достойный супруг Бетани Хоук, сопровождаемый вереницей дам, которых ничуть не смущало наличие обручального кольца на руке принца. Видимо, дворянки полагали, что скандальный союз Себастьяна с магессой (несмотря на то, что о даре Бет не говорили вслух, об этом знала едва ли не половина тедасской аристократии) не может продлиться долго. И рано или поздно он отправит нереспектабельную жену в Круг и поищет новую, более достойную его положения. Я, заложив руки за спину, незаметно одернула манжет колета. Мне постоянно казалось, что он вот-вот поползет вверх, открывая рукоять ножа. – Все в порядке, – прозвучал у меня над ухом мягкий голос подошедшей Лелианы. – И мундир сидит просто отлично. – Цвет выбирала Жозефина? – спросила я, выхватывая взглядом из толпы фигуры, подобно мне облаченные в алый, как вечерняя заря, колет с сапфирово-синей перевязью и черные брюки. – Разумеется, – подтвердила Лел с еле уловимой иронией. – Неужели ты думаешь, что я, будучи в трезвом уме, могла бы пожелать облачиться в красное? Рыжие волосы Лелианы, ее нежная фарфоровая кожа и васильковые очи на самом деле не очень гармонировали с цветом форменной куртки. И я признала: – Лиловый тебе больше к лицу... – А вот Каллиан алый подошел бы, – на краткий миг взор барда затуманился. – И тебе идет, – добавила она, проведя кончиками пальцев по рукаву моего колета. – Главное, что на нас не напялили платья! – засмеялась я, и Лелиана согласно кивнула. – Клэр не согласилась, – сказала она. – В этом вопросе она стояла насмерть. Заявила, что ее воспитывали как воина, а не как фрейлину, и в юбке она будет чувствовать себя неуверенно. А уверенность – это то, что ей в ближайшие дни понадобится в первую очередь. – Логично. – Кстати, у меня для тебя новость, – беспечно продолжила бард. – Ты будешь сопровождать Инквизитора на переговоры в качестве телохранителя. Всей моей выдержки хватило лишь на то, чтобы не ахнуть во весь голос. Я уставилась на Лелиану с немым изумлением и потрясением, и она, довольная произведенным эффектом, усмехнулась уголком губ. – Я одна? – переведя дух, уточнила я. – Нет, гостям положено по два охранника, так что и вас будет двое – ты и Железный Бык. – Но почему не Кассандра или Каллен? Или Блэкволл... – Кассандра имеет право присутствовать на саммите как представитель правящей династии Неварры и один из основателей Инквизиции. Каллен, Жозефина и я – в качестве советников. Участие Блэкволла мы сочли не самым уместным из-за недавних проблем с орденом Серых Стражей. – То есть Антиванский Ворон на переговорах тебе кажется более приемлемым? – с сарказмом уточнила я. Лелиана пожала плечами и пояснила: – На данный момент ты – временная эрлесса Амарантайна. И вообще, таково было решение Инквизитора. – Зевран гораздо лучше подошел бы на эту роль, – вздохнула я, чувствуя уже привычный спазм в горле. – Я тоже так думаю, – перехватив мой вопросительный взгляд, бард покачала головой. – Нет, дело не в твоих боевых талантах, Ринна. Просто я не хотела бы ставить под удар и тебя... Но Зева здесь нет. – Да, его нет, – подтвердила я, мысленно задавшись вопросом о том, знает ли Лел о вероятной гибели Ворона. – Между прочим, Бык тоже выступал против твоего участия, – тем временем продолжила Лелиана. – И чем я ему не угодила? – Сложно сказать, – оттенок веселья испарился из василькового взора Тайного канцлера. – Официальная версия: его смущает то, как быстро ты завоевала доверие Инквизитора и ее окружения. Да и тот факт, что спутниками Клэр на таком ответственном собрании окажутся кунари и эльф, тоже вряд ли положительно повлияет на ее репутацию. – И ему не откажешь в здравом смысле, – пробормотала я, про себя делая зарубку на память: удвоить осторожность в общении с Железным Быком. – В любом случае, решение за Клэр, а она не собирается его менять, – заключила Лелиана, задумчиво рассматривая очередную группу гостей, поднимающуюся по лестнице. – Так что будет происходить на переговорах? – уточнила я, слегка обеспокоенная. – Неужели представители других стран будут выбирать императора Орлея? – Что ты! Они лишь выслушают претендентов, потом выступят в поддержку одного из них – или никого, существует и такая возможность... Выбор же будет делать Совет герольдов. – А кого бы ты поддержала – Гаспара или Флорианну? – Ринна! Разве можно задавать такие прямые вопросы? – с насмешливым укором произнесла Лел, понизив голос. – Тем более – в Орлее! – Почему бы и нет? Ты же все равно не ответишь... – Вот именно! – Теперь, когда мы выяснили, что дипломатические беседы – не мой конек, может, скажешь, что я должна буду делать на переговорах? – То же, что и всегда, – произнесла Лелиана уже без улыбки. – Спасать мир. Но в первую очередь – защищать Инквизитора. Гаспар де Шалон расположился в нескольких шагах от колонны, из-за которой я вела свое наблюдение за присутствующими. Лично на меня Великий герцог произвел положительное впечатление. В отличие от большинства аристократических представителей сильного пола, наводнивших Зимний дворец, он не торопился погрузиться в праздные беседы. Даже обсуждение недавних успехов его армии на поле боя не вдохновляло самого реального претендента на орлейский престол – Гаспар явно не испытывал радости от того, что в огне гражданской войны гибнут его соотечественники. Своей прямой, как струна, но напряженной спиной, сложенными на груди руками и скованными движениями он напомнил мне Каллена – Резерфорд, оттесненный от Инквизитора стайкой поклонниц, находился в нескольких шагах от Великого герцога. И даже тревожный взгляд серых глаз, блестевших в прорезях серебряной с зеленоватой эмалью маски, был похож на взоры, которые несчастный командор то и дело с мольбой устремлял к Жозефине или Кассандре. Как ни странно, единственным человеком, с кем Гаспар позволил себе слегка расслабиться, оказалась Клэр. Тревельян, которую Великий герцог приветствовал с большой теплотой, обменялась с ним несколькими фразами, потом отпустила какую-то шутку, и в ответ на ее непринужденный тон губы потенциального императора тронула неуверенная, словно он давно забыл о прелестях искреннего смеха, улыбка. Склонившись над рукой леди Инквизитора, герцог выразил надежду на то, что она подарит ему хотя бы один танец, слегка сконфуженно признавшись, что не относится к числу великих танцоров. Тревельян тут же доверительно сообщила, что в ее лице он нашел достойную партнершу. – Уверена, Ваше императорское высочество, мы с вами впечатлим гостей если не своим мастерством, то полным соответствием друг другу! – со смехом заключила Клэр, и де Шалон снова улыбнулся, гораздо более свободно. Инквизитор и ее соратники (ну, и охрана, конечно!) с первой минуты своего появления шокировали высокородное орлейское общество, явившись на вечер без масок. Впрочем, многие сочли это признаком уверенности в себе и своих силах, и уже через пару часов к этому мнению склонилось большинство. Тревельян (несмотря на свою юность и отсутствие опыта придворной жизни) с блеском выходила из самых трудных ситуаций. С каждым новым диалогом она все увереннее парировала ироничные, а порой и граничащие с угрозой выпады собеседников. На губах Жозефины, готовой в любой момент оказать поддержку юной леди Инквизитору, все чаще проступала улыбка одобрения, а сама она все реже вступала в беседу, оставляя Тревельян сражаться в одиночестве. «Хорошая школа! И способная ученица...» Я и Железный Бык, сменив Жозефину и Кассандру, не отставали от Тревельян ни на шаг. В длинной череде аристократов, желающих обменяться парой фраз с Инквизитором, пока не обнаружились злоумышленники. Ни моя интуиция, ни подозрительность Быка ни разу не заявили о себе. Несмотря на то, что в сторону охраны Инквизитора практически каждый бросал взгляды, полные любопытства, ощущения того, что я выставлена на всеобщее обозрение, у меня почему-то не возникало. Но когда мы достигли входа в зал для заседаний, я впервые за вечер пожалела о том, что мое лицо не скрыто под маской. На меня небрежным и чуть заинтересованным взглядом смотрела Великая герцогиня Флорианна. «А чего ты ожидала? – с привычной иронией вопросило мое второе «я», стоило моему сердцу екнуть. – Что за полгода у мадам начисто отобъет память?» Герцогиня не демонстрировала ни малейшего признака амнезии. Загадочно улыбнувшись, она на долю секунды наклонила голову, давая понять, что заметила меня и узнала. Я же постаралась максимально достоверно изобразить мраморную статую. – Я знаю, что вы получили приглашение от моего брата, Инквизитор, и уже поэтому он считает вас своим сторонником, – говорила тем временем Флорианна, обращаясь к Клэр. – Но я уверена, что мы сможем понять друг друга. Поверьте, у нас гораздо больше общего, – снова скользящий взгляд в мою сторону, – чем вы думаете. – С удовольствием оценю вашу позицию, Великая герцогиня, – ответ Тревельян был осторожным и достаточно обтекаемым. – Я орлесианка, и для меня, как и для вас, в данной ситуации главное – благополучие моей страны. – О, разумеется! – поспешила согласиться аристократка. – Надеюсь, вы удостоите меня танцем? – Как только выполню подобное обязательство перед Великим герцогом, – произнесла Клэр, и ее глаза озорно вспыхнули. Едва Флориана отошла, Железный Бык негромко фыркнул. – Два танца за один вечер... – шепотом проговорил он. – А это не слишком серьезное испытание, а, Трев? – Заткнись, – посоветовала ему Клэр, едва разжимая губы. – Иначе третий – а это котильон! – я буду танцевать с тобой! И вообще, нам пора в зал переговоров. На саммит были приглашены далеко не все, и потому большая часть гостей Зимнего дворца осталась на месте, провожая несколько завистливыми взглядами тех, кто устремился в просторное помещение, при императрице Селине получившее статус Зала Собраний. Отделка зала, как и большинства комнат дворца, отличалась богатством и изысканностью. Потанцевать тут, конечно, не удалось бы, поскольку большую часть комнаты занимал огромный овальный стол из полированного черного дерева с Сегерона. Такими же деревянными панелями была отделана нижняя часть стен, а выше, до самого потолка, украшенного лепниной и позолотой, тянулся благородный золотистый шелк, в узоре которого просматривались инициалы императрицы Селины и герб Вальмонов. В канделябрах и внушительной люстре горели розовые свечи, заливая зал слегка приглушенным светом. Но их сияния вполне хватало для того, чтобы даже близорукий гость мог отыскать свое имя на расставленных по периметру стола карточках и занять нужное место. В центре одного из вытянутых краев стола разместился престарелый герцог Жермен (к моей радости, герольды своевременно представляли каждого входящего в зал), дядя обоих претендентов на трон, напротив него – леди Мантильон или Вдова, известная на весь Орлей своей искусностью в Игре и многочисленными брачными союзами. Гаспара де Шалон и его блондинистую сестрицу усадили слева и справа от дядюшки. Инквизитору досталось кресло рядом с почтенной Вдовой, которая под прикрытием роскошного веера вполголоса что-то сказала Клэр. Остальные места были заняты представителями держав и высшей знатью Орлея – Советом герольдов. Последней вошла Бриала – я с трудом узнала эльфийку в фигуре, туго затянутой в корсет парадного платья из изумрудного шелка. Она проскользнула по залу, как тень, будто не желала привлекать к себе внимания, и не опустилась на единственное пустующее место – как раз напротив дверей. Вместо этого Великий сенешаль Орлея замерла за спинкой кресла, перед которым почему-то не было именной таблички, и еле заметным жестом дала герцогу Жермену понять, что все готово к началу переговоров. «Тут происходит что-то странное...» Пожилой орлесианец откашлялся и уверенным, хотя и слегка дребезжащим голосом сообщил: – Уважаемые лорды и леди! Меня избрали вести данное мероприятие. Надеюсь, ни у кого из собравшихся нет сомнений в том, что я имею на это право? Леди Мантильон ответила ему легким наклоном головы, Флорианна, чья маска закрывала лишь половину ее лица, ласково улыбнулась. Гаспар поднял и опустил руку, выражая уверенность в полномочиях дяди. – В таком случае, я хотел бы предложить Великому герцогу Гаспару и Великой герцогине Флорианне поделиться с собравшимися основаниями, которые, по их мнению, дают им возможность претендовать на престол. А заводно – и своими дальнейшими планами относительно Орлея. – Я уступаю право первого слова своему брату, – голос герцогини был слаще антиванского ликера. – Лучше бы ты уступила мне право на трон, дорогая сестра, – проворчал Гаспар, и его неуклюжая шутка заставила кого-то из сидящих за столом пренебрежительно хмыкнуть. Герцог поднялся с места и замер, слегка наклонившись вперед и опираясь на столешницу кончиками пальцев правой руки. – Я не мастер грандиозных речей, так что не обессудьте, – хмуро произнес он. – Я считал и считаю правление моей кузины Селины – да пребудет она с миром в царстве Создателя! – незаконным. И сейчас я всего лишь вторично заявляю о своем праве наследовать престол Орлея. Надеюсь, что на этот раз Совет герольдов поддержит законного императора, а не пойдет на поводу у любителей закулисной игры. Вдова чуть наклонилась вперед, всем своим видом выражая заинтересованность. Герцог Жермен еле заметно покачал головой. – А что вы предпримете после восхождения на престол, Великий герцог? – вопрос был задан молодым герцогом де Монфором. – В первую очередь – закончу гражданскую войну, – был ответ. – Мне больно смотреть на мою страну, охваченную раздорами, и мой гибнущий народ. – Как именно вы планируете это сделать? – не сдавался де Монфор. – Я надеюсь, что войска, заявляющие о том, что они поддерживают мою покойную кузину, прислушаются к голосу разума и к решению Совета герольдов и перейдут на мою сторону. Даже сквозь прорези маски было видно, что Гаспар устремил тяжелый взгляд на Бриалу. Но эльфийка не шелохнулась и вообще никак не среагировала на реплику де Шалона. – А если они не прислушаются к голосу разума? – усмехнулась герцогиня Франческа. Антиванка была разряжена по последнему слову моды Орлея, в украшенной драгоценными камнями полумаске, но вела себя иначе, чем орлейские дворяне, прямо выражая свое мнение и не скрывая эмоций. Да и ажурный узор маски был призван скорее подчеркнуть красоту черт герцогини, нежели скрыть ее лицо. – Прислушаются, – уверенно парировал де Шалон. Стоило Гаспару заговорить на близкую ему тему, как его речь полилась свободно и уверенно. – По моим данным, бойцы обеих сторон не могут понять, почему вынуждены сражаться с согражданами, и предпочли бы прекратить братоубийство. Гораздо более верным будет объединить усилия ради общей цели. – Какой же? – уточнил Сирил де Монфор. Самый юный член Совета герольдов выбрал для саммита маску, украшенную громадными золотыми усами, видимо, решив, что таким образом сможет придать себе солидности. – Мы должны выдворить из Орлея богомерзких косситов! – горячо произнес Гаспар и несколько театрально протянул руку к Тревельян. – И в этом я рассчитываю на поддержку Инквизиции и ее лидера, благородной леди Тревельян, Вестницы Андрасте! Поскольку я стояла позади Клэр и не видела ее лица, мне сложно было представить, какой была ее реакция на заявление Великого герцога. А вот хмыканье одного из «богомерзких косситов» я расслышала совершенно отчетливо... – Я надеюсь, что факел этого начинания подхватят и другие державы Тедаса! В особенности – наши собратья из Вольной Марки, которые достаточно настрадались от кунари и их шпионов! На эти слова Гаспара мгновенно помрачневший Себастьян Ваэль ответил понимающим взором, а Бран Кавин – легким наклоном головы. – Великий герцог, но на чем основывается ваша уверенность в том, что именно ради победы над кунари сегодня должно объединиться Тедасу? – заговорил Теган Геррин. – Насколько мне известно, события в Киркволле развивались не по воле косситского правительства. Триумвират принес свои глубокие сожаления и извинения нынешней наместнице, леди Хоук... Да и в целом я не сказал бы, что сейчас наши соседи из Пар Волена ведут себя агрессивнее обычного. Леди Инквизитор не даст мне солгать – гораздо больше проблем сегодня и Орлею, и Ферелдену доставляют венатори и прочие прихвостни Корифея! – Кто он вообще такой, этот Корифей? – капризным тоном осведомилася антиванская герцогиня. – Никто, – ответил ей сосед, облаченный в фиолетовые шелка Вальмонов. – Он не существует. Это выдумка, годная лишь для того, чтобы пугать детей. Лично я никогда его не видел, но... Клэр, не сумевшая сдержаться, вздрогнула. Ее левая рука со слабо мерцавшим сквозь перчатку Якорем резко сжалась в кулак, и я была готова к тому, что она вот-вот поднимется, чтобы дать орлесианцу достойный ответ. К счастью, ее опередила Кассандра Пентагаст. – И благодарите за это Создателя! – громко произнесла Искательница, устремляя на дворянина грозный взгляд. А затем добавила, адресовывая свои слова уже всем собравшимся: – Уверяю вас, лорды и леди – Корифей так же реален, как мы с вами! Как Брешь, им созданная. Как выпущенные им демоны, которые пасутся по всему Орлею и убивают мирных жителей не менее эффективно, чем сталь в руках ваших солдат! Гаспар повернулся к Кассандре, повергнутый в недоумение ее неожиданным выпадом. А его сестра широко улыбнулась. – Видимо, мой дорогой Гаспар, ты не так хорошо осведомлен о том, что происходит в империи, – промурлыкала она. – Я всегда говорила, что твое место – во главе армии! Ты – лучший военачальник, которого только может пожелать Орлей. Но управление государством стоит оставить тем, кто в этом более хорош. – Как Селина? – с иронией бросил де Шалон, отчего улыбка на губах герцогини поблекла. – Как Селина, – Флорианна, впрочем, умела держать удар. – Или я. Поверь, братец, если бы мы объединили усилия, это стало бы для Орлея истинным благом. – Да я скорее лягу в постель с ядовитой змеей, чем доверюсь тебе, милая сестричка... – Гаспар! – герцог Жермен жестом прервал племянника. – Нападки друг на друга никого из вас не красят. И отнюдь не упрощают нашу задачу. – Извините, дядя, – буркнул Великий герцог, продолжая сверлить сестру упрямым взглядом. – Может быть, мой брат объяснит причину, по которой он так страстно желает расправиться с косситами? – с насмешкой бросила Флорианна, и ее реплику многие из участников переговоров поддержали кивками. – Причину? Извольте, – Гаспар, ничуть не смущенный предложением сестры, сделал шаг назад и подал знак стоявшему у дверей мужчине в военном мундире зеленого цвета де Шалонов. Тот торопливо приблизился и протянул герцогу длинный узкий предмет, завернутый в кусок плотной ткани. Впрочем, Великий герцог не торопился продемонстрировать содержимое свертка. Вместо этого он глубоко вздохнул и снова заговорил – без прежнего пафоса, но это почему-то заставило его речь звучать более весомо. – Я не мальчишка и не глупец, – с какой-то усталостью и затаенной грустью заметил Гаспар. – И моя сестра напрасно пытается выставить меня тем или иным... У моей уверенности в том, что кунари угрожают Орлею, есть серьезные основания. – Пустые речи! – пробормотал тот же дворянин в фиолетовом (видимо, поддерживающий погибшую Селину), но сделал это он довольно тихо, явно не рассчитывая на то, что его слова достигнут ушей Великого герцога. – Три месяца назад дредноут кунари приблизился к берегам Орлея в северной части Долов, – продолжил Гаспар де Шалон негромко, но в зале воцарилась тишина, поскольку все собравшиеся слушали его с глубочайшим вниманием. – С корабля на берег сошел отряд бойцов. В полутора лигах от места их высадки находится рыбацкое поселение. Вернее, находилось... поскольку с этого момента деревня перестала существовать. – Вы хотите сказать, кунари уничтожили орлейский поселок? – единственным, кто сумел облечь в слова ужас и неверие, прозвучавшие в вырвавшихся у большинства восклицаниях, оказалась Кассандра. – Именно это я и имею в виду, леди Пентагаст, – герцог кивнул с сожалением. Украдкой покосившись на Железного Быка, я отметила, что в лице сурового коссита не дрогнул и мускул. Но брошенное Гаспаром обвинение подняло в нем горячую волну возмущения и ярости, которую я практически ощутила каждой клеточкой кожи. – Это невозможно! – выдохнула Тревельян, еще крепче сжимая кулаки. – Увы, Инквизитор, совершенное злодейство – реальность, – отозвался Великий герцог сокрушенно. – А свидетели... – начала было Клэр, но оборвала фразу. Впрочем, Гаспар и без того хорошо ее понял. – Нет. Ни единого. Твари не пощадили даже детей. – Тогда почему вы решили, что уничтоженная деревня – результат действий косситов? – осторожно спросил эрл Теган, выглядевший подавленным. Вместо ответа де Шалон развернул сверток, который все еще держал в руках, и аккуратно опустил на полированную поверхность стола металлический жезл. Вытянутый цилиндр был оплавлен одной стороны, но на другой все еще можно было разглядеть тонкие желобки рисунка и крохотные значки. – Это жезл контроля, с их помощью косситы управляют своими магами, – теперь голос Великого герцога звучал еще отчетливее, поскольку собравшиеся не только замолкли, но и затаили дыхание. – Мои разведчики обнаружили его на берегу... – Вы хотите сказать, кунари просто бросили эту железку валяться на земле? Не забрали с собой? – фыркнул один из присутствующих, чьи имена я не расслышала, поскольку они вошли в зал до Инквизитора. – … рядом с телом мага, которого подчиняли этим жезлом, – Гаспар закончил фразу чуть громче, бросив на говорившего короткий взгляд. – Опережая дальнейшие вопросы, скажу, что этот маг носил рога, кандалы, а рот его был зашит в полном соответствии с косситскими традициями. Жезл контроля предназначен для конкретного саирабаза** и после гибели мага становится бесполезен. Так что не вижу ничего удивительного в том, что кунари не стали утруждать себя его поисками. – Неужели кунари решили развязать войну? – потрясенно произнесла Тревельян. – Но... я не могу поверить в это! Сомнения Клэр наверняка разделяли многие, и я в том числе. Мне показалось странным, что косситы, отправив к Инквизиции гонцов с предложением о сотрудничестве, параллельно принялись вырезать поселки на орлейском берегу, ставя будущий союз под угрозу. «Нет, тут определенно что-то не так...» – Мне бесконечно жаль огорчать вас, леди Инквизитор, но Пар Волен явно решил воспользоваться тем, что Орлей ослаблен гражданской войной, – убежденно проговорил Гаспар. – И я считаю главной задачей будущего монарха – объединить страну перед лицом реальной угрозы и дать отпор врагу. Себастьян Ваэль вздохнул, страдальчески сдвинув брови. – Кунари еще в Киркволле дали понять, на что они способны, – негромко произнес принц, касаясь левой рукой висящего у него на шее золотого медальона с изображением солнца. В его голосе звучала неприкрытая боль. – Я на вашей стороне, Великий герцог. – Не забывайте о Корифее, – напомнила Кассандра, еле сдерживая раздражение. – Он – реальная угроза! Причем не только для Орлея, но и для всего Тедаса. – Лично для меня рогачи представляются более явной опасностью, – пробурчал «фиолетовый» дворянин. – Брешь, в создании которой, по слухам, виновен этот ваш Корифей, давно закрыта, а с остаточными разрывами Инквизиция прекрасно справляется, так что не вижу... – Граф Пьер, вы просто слепы! – горячо выпалила Искательница. – То, что сейчас творит Корифей – лишь начало. В его планах поработить весь Тедас! И я уверена, к этой странной ситуации с кунари он тоже приложил руку. – Не преувеличивайте, леди Пентагаст… «О, да это властитель Халамширала, – сообразила я и пристальнее взглянула на графа, который от восклицания Кассандры дернулся, словно ему вожжа попала под хвост. – Так вот у кого Бриала задумала вырвать из зубов лакомый кусок… Надо будет присмотреться и к нему». В этот момент, сама не знаю почему, я перевела взгляд на Флорианну – и обомлела. Великая герцогиня улыбалась! С таким искренним удовольствием, будто происходящее – вплоть до перспективы войны с кунари – ее совершенно устраивало. «Все страньше и страньше». За какие-то десять секунд Зал Собраний превратился в подобие киркволльского рынка. Загомонили практически все: одни обменивались негромкими фразами с соседями, как леди Мантильон, другие, как граф Пьер, вскочили и выкрикивали возражения в лицо оппонентам, также не отличавшимся сдержанностью, третьи просто торопились высказать свое мнение. И лишь двое в зале сохраняли спокойствие – безмятежная Флорианна и Бриала, застывшая у спинки пустого кресла. – Хватит! – наконец воскликнул герцог Жермен, тут же закашлявшись от резкого напряжения связок. – Такое поведение недостойно дворян Орлея! А тем паче – его правителя! Гаспар, словно устыдившись, опустил голову, а его сестра улыбнулась с ярко выраженным превосходством. – Вы правы, дядя, это было... неправильно, – выдохнул Великий герцог, не поднимая глаз. – Селина не допускала подобных свар. Возможно, она на самом деле была лучшей кандидатурой для трона. И хотя мы довольно часто расходились во мнениях, сейчас мне очень не хватает ее мудрости. И ее самой. – Никак не ожидала услышать подобное от тебя, дорогой кузен! Мелодичный женский голос, в котором звучали ирония и дозированное веселье, разнесся по залу, на который в один миг будто набросили покров безмолвия. И в этой торжественной тишине дама среднего роста, закутанная в просторное лиловое покрывало, с закрытым золотой маской лицом, царственно вскинув голову, прошествовала к столу и с непринужденным изяществом опустилась в кресло, за спинкой которого все еще стояла Бриала. Великий сенешаль Орлея присела в медленном глубоком реверансе, каким обычно приветствуют монарших особ. Гаспар де Шалон произнес с таким трудом, словно вместо слов выдыхал кристаллы горного кварца: – Се...лина? Вздох, который испустили практически все собравшиеся, был единодушным и полным потрясения. Уверенное и пренебрежительное выражение слетело с лица Флорианны мгновенно, как последний сухой листок с осеннего дерева. А я, охваченная самыми дурными предчувствиями, подумала: «Твою кавалерию! Теперь, видимо, придется защищать и императрицу». _________________________ Примечания: *Турдийон – энергичный танец, похожий на гальярду, но более быстрый и плавный. ** Саирабаз – кунари, обладающий магическим даромГлава пятьдесят пятая. Да начнется Игра!
11 ноября 2020 г. в 07:51
Никого не удивило, что избежать скандалов до официального открытия долгожданного саммита так и не удалось. Сложно ожидать от собравшихся в одном месте людей, облеченных властью, обладающих высокой самооценкой и далеко не всегда позитивно настроенных по отношению друг к другу, что все они будут проявлять одинаковую терпимость.
Все началось с заявления посла Неварры о нанесении ему серьезного оскорбления. Герцог Бартоломео Анаксас, один из многочисленных племянников короля и Демон-Знает-Какой-Степени-Дальности-Кузен Кассандры, усмотрел признаки дурного отношениия в том, что его спальня находилась на целых десять шагов дальше от императорского крыла, чем покои, предоставленные юной антиванской герцогине Франческе. Дворянин не замедлил высказать свое негодование в весьма резкой форме – причем почему-то решил адресовать его персонально знатной девице. Та не осталась в долгу, заявив, что занимает сии удобные апартаменты по праву более высокого положения, а затем не удержалась от намека на то, что вспыльчивый характер герцога может стать причиной его скорой встречи с Антиванскими Воронами. В итоге разразилась масштабная буря, отголоски которой донеслись даже до Инквизитора и ее окружения, пребывавших в некотором отделении от Зимнего дворца.
На склонность Тревельян к уединению остальным гостям Халамширала было откровенно наплевать. Не проходило и дня, чтобы в гостевой дом императрицы не заявлялись с визитом вежливости любопытствующие лорды или леди – и это с учетом того, что большую часть желающих повидать лидера Инквизиции охрана разворачивала на сто восемьдесят градусов. Но были и посетители, с которыми приходилось считаться – вроде того же герцога Анаксаса. В подобных случаях в гостиной Клэр торопливо накрывали стол для чаепития, туда мгновенно устремлялись Лелиана или Жозефина, а затем из-за неплотно закрытых дверей доносились звуки голосов и смеха.
Бойцов, сопровождавших Инквизитора, не задействовали в светских мероприятиях. И поскольку у меня не было привычки проводить время в праздности, я предпочла либо коротать дни на тренировочной площадке, либо вместе с другими солдатами заступать в караулы, охранявшие временную штаб-квартиру Инквизиции. В качестве напарника я обычно выбирала Эллану, но вовсе не потому что испытывала стеснение в общении с Тео. Просто для контрабандиста я приготовила более изысканные развлечения. Во-первых, он оставался моим бессменным спарринг-партнером – за исключением тех случаев, когда на тренировочной площадке появлялся Каллен Резерфорд. Во-вторых, я была уверена, что никто из нас не сможет с такой легкостью, как Теодоро, завоевать доверие обитателей Халамширала и собрать нужную Инквизиции информацию. А посему ривейнец, хоть и с неохотой, оставлял меня на попечение Дориана и отправлялся в какой-нибудь местный кабак для увеселений простых, но весьма полезных в плане получения разведданных.
Я, если не заступала в патруль, и Дориан проводили вечера за партиями в «королевы», приятной беседой и чтением книг. К последнему охотно подключалась и Эллана, которая оказалась замечательной слушательницей, а порой и Сэра, отвлекавшаяся от своего шныряния по Халамширалу. Обе эльфийки обожали, когда Дориан, отбросив напускную надменность, доставал книгу древних преданий Тедаса и читал нам вслух. Голос у мага был приятным и выразительным, и Лавеллан порой так глубоко погружалась в мечтания, убаюканная его мягкими интонациями, вызывающими в памяти мурлыканье большого кота, что едва не падала со стула.
Однажды в разгар наших библиотечных посиделок, как это называл Дориан, потолок комнаты задрожал. Я и Эллана недоуменно переглянулись, но не успели произнести ни звука. Раздался оглушительный грохот – будто на второй этаж, где разместилась леди Инквизитор, забросили груженую телегу вместе с лошадью или бронто.
В следующий миг нас будто ветром сдуло с мест.
«Инквизитор в опасности!»
Но на лестнице, куда я, Лавеллан, Дориан, Сэра и выскочивший на шум из соседней комнаты Блэкволл – полуодетый, но сжимающий в руке меч – устремились, охваченные единым порывом защитить Тревельян, путь нам преградила Кассандра.
– Не волнуйтесь, ничего страшного не произошло! – подняв ладони в умиротворяющем жесте, сообщила Искательница.
Я сразу же поверила леди Пентагаст – не столько ее словам, сколько смешинкам, пляшущим в темно-карих глазах. Встревоженные Сэра и Блэкволл засыпали было воительницу вопросами, но та лишь с улыбкой качала головой и заверяла, что все в порядке.
– Что там, едрить твою налево, творится? – проворчала лучница, разочарованно отворачиваясь. – Бычара спрыгнул со шкафа, напялив латы Инкви?
Кассандра торопливо прикусила губы, чтобы не засмеяться, и это окончательно уверило меня в том, что о судьбе Тревельян переживать не стоит. Я потянула Дориана за рукав, сообщив, что горю желанием дослушать рассказ об Антиванских Воронах и королеве Мадригаль в его исполнении.
– Надеешься поучиться чему-то у старших коллег? – шутливо поинтересовался маг.
– Вот еще! Свои навыки Вороны год от года только совершенствуют, – сообщила я. – Держу пари, будь мы с Зевраном на месте этих героев – нипочем не попались бы.
– От всей души надеюсь на это, – покладисто заметил альтус. – Мне не хотелось бы читать о том, как с тебя живьем сдирают кожу.
Блэкволл, уже собиравшийся отправиться спать, тут же заинтересовался и попросил позволения присоединиться к нашим «чтениям». С общеобразовательными целями, разумеется.
Когда Дориан уже был на середине легенды о Флемет, которую я слушала вполуха, поскольку суть истории знала из первоисточника, потолок снова содрогнулся. Но теперь толчки были не только сильными, но и ритмичными, сопровождавшимися позвякиванием оконных стекол и грохотом мебели.
Сэра развязно ухмыльнулась и присвистнула.
– Ого! – со значением воскликнула она. – Трев не скучает, я смотрю... Неужели все-таки решилась оседлать Быка?
Блэкволл, услышав последнюю фразу, вдруг побледнел так, что этого не смогла скрыть даже наполовину скрывавшая его лицо густая борода.
– Не говори ерунды, Сэра! Если бы леди Тревельян предавалась любви, тем более с таким внушительным партнером, они оба уже провалились бы сквозь пол вместе с кроватью и предстали перед нами в костюмах, данных им при рождении, – Дориан произнес это так спокойно и вальяжно, что ни у кого не возникло сомнений в его правоте. – Да и ритм мне напоминает что-то другое...
– Мне тоже, – поддержала я альтуса.
Мы, замолкнув, с минуту внимательно вслушивались в громыхание и дребезжание, которые постепенно обретали новый, менее интимный смысл.
«Раз-два-три-четыре... раз-два... раз-два-три-четыре... раз-два...»
– Раздери меня демон, да там танцуют! – вдруг выпалил Блэкволл, в глазах которого читалось явное облегчение.
Я и Дориан дружно рассмеялись. В оглушительном топоте на самом деле худо-бедно, но угадывался размер турдийона*, который, как заверяла Лелиана, в последнее время набирал в Орлее все большую популярность.
– Инквизитор произведет фурор на ближайшем балу, – заявил альтус.
А Сэра добавила:
– Если раньше не разнесет весь дворец!