Крадущийся Волк, пробуждающийся Дракон

Скайхолд. Середина фрументума       Единственный плюс пребывания в заточении – прекрасная возможность отоспаться. Эту нехитрую истину я постигла еще в подземельях Халамширала, и теперь успешно применяла на практике в своей «арестантской» башне Скайхолда. И хотя деревянная скамья была не особо длинной и широкой, мне, привычной к не самым комфортабельным условиям, она казалась вполне приемлемой. Спору нет, на кровати я бы ощущала большее удобство, но Лелиана ясно дала понять, что в ближайшее время не намерена проявлять снисхождения к «узнице». То есть ко мне. Единственным послаблением стало наличие одеял.       Утро следующего дня для меня началось не с завтрака, а с визитов. Не успела я продрать глаза, как появилась Тайный канцлер, которая принесла мне еще бумаги и попросила – так настойчиво, что это больше напоминало приказ, – систематизировать и записать все имеющиеся у меня данные по Корифею и его соратникам.       – Не забудь о той информации, которая еще... не подтвердилась, – с легким намеком добавила бард, и я про себя перевела: «О том, что еще не произошло, но может произойти».       – Ты уверена, что такие важные вещи можно доверить бумаге? – буркнула я, как всегда, злая спросонья.       – На короткое время – можно, – отрезала Лелиана, своим уверенным и спокойным видом ничуть не напоминавшая женщину с израненной душой, которую я видела в своей «камере» накануне.       Я зевнула и без особого энтузиазма заверила, что буду стараться. Лелиана, которая прекрасно понимала, что после ее ухода я снова завалюсь спать, взглянула на меня строго и осуждающе, но разразиться воодушевляющей речью не успела. Дверь резко распахнулась, и на пороге возникла леди Инквизитор собственной персоной – бледная от возмущения, с взором, пылающим огнем праведного негодования.       «Истинная Вестница Андрасте!» – невольно подумала я.       – Леди Лелиана! – потрясенно воскликнула Тревельян (к счастью, закрыв дверь перед носами любопытствующих охранников). – Как прикажете это понимать?       Лелиана и бровью не повела.       – Что именно? – уточнила она бесстрастно.       – Арест леди Ринналы.       – Я не «леди»... – по-прежнему зевая, вставила я, но меня никто не услышал.       – Монна Табрис выполняла частное поручение Стража-Командора Ферелдена и обладает важной для Инквизиции информацией.       – … и не «монна»!       – Уверена, что она не откажется ею поделиться с нами и за пределами этой башни!       – Я приняла это решение исключительно ради обеспечения безопасности монны Табрис, – в глазах Лелианы по-прежнему разливалась безмятежная небесная лазурь, но голос еле уловимо зазвенел сталью.       Клэр выпрямилась во весь свой рост (весьма приличный, кстати, даже для человека) и смерила Тайного канцлера тяжелым взглядом.       – Я искренне надеюсь, что в стенах Скайхолда моим гостям и соратникам не может угрожать опасность! – отчеканила она.       – Всегда лучше перестраховаться, чем потом сожалеть о собственной беспечности, леди Инквизитор, – теперь колкий мороз добрался и до взгляда Лелианы.       «Леди-монна» вздохнула, махнула рукой и снова улеглась, накрыв голову одеялом.       «Разбудят, когда им надоест мериться... сиськами!»       Трудно уснуть под аккомпанемент двух звучных женских голосов – если, конечно, это не голоса Габриэлы и Веланны, читающих сонное заклинание. Особенно с учетом того, что один из них с каждой секундой набирает силу и накал. Среди своих советников Клэр явно отдавала предпочтение прямой, как турнирное копье, Кассандре. Интриги и тонкости ведения теневой войны, в которых Лелиана являлась признанным мастером, оставались за рамками понимания Инквизитора. Тревельян, бесспорно, была отличным бойцом, хорошим лидером, добрым человеком, но... От политических уловок она была так же далека, как Солас – от Солнечного трона. А потому не желала понимать, что могло заставить Тайного канцлера запереть в камеру (и неважно, что эта камера не в подземельях) того, с кем Инквизитор совсем недавно вставала плечом к плечу против общего врага. У Лелианы же были свои причины не разъяснять Клэр мотивов своего поступка.       Уже через минуту пикировки лидера Инквизиции и ее Тайного канцлера моя голова была готова взорваться.       – Я несу личную ответственность за вашу жизнь и за жизни всех, кто находится в Скайхолде.       – Вы полагаете, леди Риннале угрожает опасность?       – Не исключено.       – Или, быть может, вы ее саму считаете источником опасности?       – Это тоже не исключено.       – Она успела доказать свою благонадежность в бою!       – Вы слишком доверчивы, Инквизитор, – спокойно и даже сочувственно произнесла сестра Соловей. – Не все, кто обнажает клинки вместе с нами, – наши друзья.       Лелиана вовсе не хотела оскорбить Клэр, но та явно усмотрела в последней фразе намек на ее юность и неопытность, а потому вспыхнула, как спичка.       – Значит, вы ошиблись с выбором Инквизитора, леди Лелиана, – сквозь зубы произнесла Тревельян. – Вам нужен был кто-то... разумнее и расчетливее. Кто горазд засадить в тюрьму всех своих друзей в промежутках между боями за благополучие Тедаса!       Поняв, что отдохнуть не удастся, я застонала и села.       – Леди Инквизитор! Я не против посидеть в башне, – заверила я почти с мольбой, надеясь, что это поможет, наконец, избавиться от визитеров.       – А я против! – сверкнув глазами, возразила Клэр. – Я возмущена методами моего советника и приношу вам за них свои извинения.       – Вам не за что извиняться, – я уже почти проснулась, а потому смогла произнести это достаточно серьезно. – Поступок леди Лелианы – нормальная практика при взаимодействии с Антиванскими Воронами.       Тревельян застыла на месте, уставившись на меня с таким растерянным видом, что я едва не рассмеялась.       – Антиванские Вороны? – переспросила она наконец.       – Ну, да. Я – Антиванский Ворон.       Я решила, что моя принадлежность к гильдии убийц может помочь мне остаться в своих «застенках» с таким же успехом, с каким способствовала пребыванию в халамширалской тюрьме. Видимо, это сработало, поскольку Инквизитор выглядела совершенно ошеломленной и уже не так яро протестовала против моего заточения.       – То есть... – она кашлянула неуверенно, на миг отвела взгляд, но потом собралась и снова заставила себя посмотреть мне в лицо. – Вы согласны на... небольшой карантин?       – Разумеется, – я улыбнулась.       – Тогда, наверное, все в порядке, – Клэр вопросительно взглянула на Лелиану, та согласно наклонила голову. – Но, если вам что-то потребуется, дайте мне знать, пожалуйста.       – Всенепременно!       Клэр держалась подчеркнуто прямо, покидая мою «камеру». И мне показалось, что в душе Инквизитор испытывает мучительный стыд за свой порыв и неуместную, с ее точки зрения, горячность.       – Может, проще рассказать ей обо всем? – тихо спросила я у Лел, когда за Тревельян закрылась дверь.       Та с сожалением покачала головой.       – Сейчас – не могу. Клэр совершенно не умеет врать. И скрывать что-то...       – Разве это плохое качество?       – Хорошее. Для провинциальной барышни. Но не для лидера Инквизиции, – тонкие брови Лелианы чуть сдвинулись, задумчивый взгляд сфокусировался где-то на вершинах покрытой снегами горной гряды. – Знаешь, девиз Тревельянов: «Во нраве скромность, храбрость в деле». Но мне иногда кажется, что Клэр слишком уж буквально следует семейному правилу.       – Уверена, под твоим чутким руководством она станет умным и хватким политиком, – я не удержалась от того, чтобы в шутку польстить подруге.       Лелиана снова кивнула и добавила без тени сомнений:       – Так и будет. К сожалению.       – «К сожалению»?       – В ней я иногда вижу себя, – губы моей подруги тронула легкая нежная улыбка. – До Маржолайн. До Игры. Юную, неискушенную...       – Ты совсем расклеилась, старая перечница, – хихикнула я.       – Верно! – Лелиана, резко переменившись в лице, послала мне озорную улыбку. – Какое легкомыслие!.. Ладно, мне пора, да и у тебя много дел, – она повернулась и зашагала к двери, бросив на ходу: – Пиши разборчивее!       – Никакой гарантии, – проворчала я ей в спину.

***

      До вечера я, на самом деле, трудилась изо всех сил. Причем больше усилий затратила на то, чтобы собрать воедино все мои альтернативные знания о Тедасе и происходящих в нем событиях. Причем нужно было изложить информацию так, чтобы она была понятной лишь для Лелианы. Увлекшись, я даже начертила схему, в которую включила центральные фигуры истории, соединив их стрелочками с пояснениями по поводу их отношений и возможного развития событий. В итоге, когда я, закончив работу, окинула заполненные текстом и рисунками листы, то испытала законную гордость.       «А теперь можно было бы и поспать...»       Но когда я уже устраивалась сладко вздремнуть, хорошо знакомый мне голос тихо произнес:       – Ринна! Ты здесь? – причем доносился он снаружи.       Я подскочила к витражному окну, в котором все еще не хватало половины стекол, и обомлела. Прямо передо мной, на фоне окутанных сумерками пиков Морозных гор парил в воздухе мой распрекрасный супруг.       – Андерс!       Я осторожно открыла окно, легла грудью на подоконник и с облегчением убедилась, что маг вовсе не парит, а его ноги все-таки опираются на поверхность, пусть даже и не особенно надежную. От крепостной стены до моей башни в изящном изгибе распростерлась полупрозрачная, сверкающая ледяная волна. И Андерс замер почти на вершине ее гребня, аки Афродита, выходящая из пены морской.       – Как ты..? Создатель! Ты же упадешь! – я схватила мага за руки и притянула к себе.       Пусть даже каменный подоконник был не Бог весть какой опорой, но когда Андерс положил на него ладони, мне все-таки стало немного спокойнее.       Страж, в свою очередь, больше тревожился обо мне.       – Ты в порядке? – спросил он, взволнованно глядя на меня.       – Конечно, – я обняла его за плечи, словно это могло служить дополнительной страховкой магу, который балансировал на льдине, застывшей над гулкой пропастью.       – Это хорошо, – улыбка прогнала остатки беспокойства из взгляда Андерса, но не из моего сердца.       – Как тебе это удается? Поддерживать заклинание, да еще и без посоха, и одновременно болтать со мной?       – А я тут вообще ни при чем, – беспечно отозвался мой Страж.       – То есть как?       – Я бы просто не смог, – Андерс бережно заправил мне за ухо высвободившуюся из косы прядь. – Все мои мысли – не о магии, а о тебе. Какая уж тут сосредоточенность!       Сообразив, что он имеет в виду, я рассмеялась.       – Так ты не один?       – Угу, – маг кивнул. Глаза его светились мягким лукавством. – Твой тевинтерский приятель отвлекает стражу – он, оказывается, мастер иллюзий. А, может, просто убалтывает... А Солас поддерживает «ледяную волну».       «О, Создатель!»       – Как ты меня нашел? – спросила я, решив оставить «на потом» претензии насчет вовлечения древних эванурисов в противоправные деяния.       – Это не я, а Варрик. Вернее, Инквизитор Тревельян. Она пыталась добиться для меня разрешения на свидание с тобой, но Лелиана почему-то уперлась, как бронто... Что ты опять сделала не так?       – Я все всегда делаю «не так», – отмахнулась я.       Мне совсем не хотелось тратить время на пустую болтовню, и я дико соскучилась по мужу. Видимо, мысли Андерса текли в том же направлении, поскольку он поднял руку и, поймав кончик все той же непослушной пряди, легко потянул за нее.       – А мне кажется, у тебя все всегда получается прекрасно, – шепотом возразил маг, подаваясь вперед, навстречу ко мне.       Этот жест до боли остро напомнил мне сотни других моментов, в Киркволле, в Амарантайне, Денериме, Редклиффе и целой куче других точек на карте Тедаса, где Андерс смотрел на меня вот так – с пронзающей душу нежностью, что золотыми искорками мерцала в глубине его взгляда и, согревая, растекалась по моему сердцу. Лицо мужа неожиданно дрогнуло и поплыло у меня перед глазами.       – Почему ты плачешь? – встревожился Страж и осторожно провел по моей щеке подушечкой большого пальца.       – Потому что соскучилась... – я всхлипнула, чуть отстранилась, чтобы торопливо вытереть глаза.       «Это что еще за ерунда со мной творится?!»       – Я тоже, – признался Андерс, грустно улыбаясь. – По тебе, по Рейвен. По нашей мирной жизни. Ничего на свете я не желаю так, как вернуться сейчас в Амарантайн вместе с тобой, привезти туда дочь и зажить, как прежде, но...       – Но мирная жизнь закончилась, – договорила я за него.       – Да. Сейчас у нас есть другие обязательства. Но это вовсе не означает, что мы не сможем однажды все продолжить с того места, на котором нас прервала судьба.       – Конечно, не означает!       Я наклонилась, чтобы нетерпеливо прижать свои губы к губам Андерса, а ладонь – к его щеке, ощущая знакомую шершавую небритость и не менее привычный и родной запах, в котором смешивались ароматы эльфийского корня и феландариса. И мое сердце замерло на миг, а потом заколотилось с безумной силой, словно я была юной девушкой, переживавшей первую любовь и первый невинный поцелуй.       Разумеется, невинность нынешнего поцелуя мне также гарантировали толстые стены Скайхолда, узкие окна «светлицы» и суровость сестры Соловей. Так что через несколько минут я с великим сожалением оторвалась от своего возлюбленного и вздохнула.       – Тебе нужно вернуться на менее зыбкую поверхность, Андерс. Солас вряд ли желает проторчать на стене всю ночь.       – Да, наше время истекло, увы, – маг, еще раз быстро, но пылко поцеловав меня, с явной неохотой отступил назад.       Мне на секунду показалось, что он вот-вот соскользнет с края ледяной «тропы», и я еле сдержала испуганный крик.       – Я еще вернусь, – пообещал Страж и улыбнулся уголком губ. Потом, спохватившись, хлопнул себя по лбу ладонью. – Демоны Тени, чуть не забыл! Тут Хоук просила тебе кое-что передать... – и он вытащил из-за пазухи кожаную флягу со знакомым темно-красным изображением летящего ястреба. – Передавала привет и пожелание не взвыть с тоски взаперти!       Я от души расхохоталась.       – Гномий эль?!       – А когда, интересно, Хоук пила что-то, кроме него и «Агреджио Павалли»? – Андерс подмигнул мне и со всей осторожностью, скользящей поступью и мелкими шажками, двинулся в обратный путь.       Только когда он помахал мне рукой и перескочил через зубчатый край крепостной стены, я вздохнула с облегчением. А затем синевато-льдистая тропа, парящая в воздухе, растаяла, как дымка.       – Спасибо, – шепотом произнесла я в темноту.       И хотя я не ждала ответа, через секунду моего слуха коснулся быстрый легкий шепот. Два мужских голоса одновременно произнесли на разных языках, один – чуть насмешливо, другой – с нескрываемым озорством: «Banal'dirthen»* и «Benefaris!»**.

***

      Лелиана недолго удерживала меня в полной изоляции. Несмотря на стойкое сопротивление Тайного канцлера, уже через четыре дня Инквизитору удалось добиться разрешения на свидания с «заключенной» – хотя бы для мужа и ближайших друзей. В число последних удалось включить лишь Хоук и Теодоро, поскольку против присутствия Варрика в моей «тюрьме» восстала уже Искательница Пентагаст.       – У них вечно какие-то терки, – беспечно пояснила Хоук, которая стала первым, кому было дозволено явиться ко мне в башню. – Не будь Варрик гномом, я бы решила, что леди Кассандра на него запала...       Кара потрясла меня уже тем, что перешагнула порог моей комнаты с внушительной стопкой книг разной толщины и размера, которую незамедлительно сунула мне в руки. От Хоук я не ожидала подобного гостинца (фляга с гномьим элем была гораздо больше в ее жанре), а потому сначала пребывала в состоянии, близком к шоку. Пока подруга не объявила, что сие прислал Дориан с наилучшими пожеланиями и заверениями, что данные труды позволят мне провести время приятно и с пользой.       – Как дела на воле? – спросила я, плюхнув тяжеленную стопку на стол.       – У всех по-разному, – Хоук уселась на единственный стул, закинув ногу на ногу. – Твои ребята готовы на стену лезть от безделья – кроме мага, ясное дело, он-то засел в библиотеке и чувствует себя прекрасно! А вот эльфийке и ривейнцу невмоготу уже.       – Надеюсь, на них хотя бы не смотрят косо? Все-таки они приехали со мной, а я под замком...       – Нет, Инквизитор быстро дала всем понять, что и ты, и твой отряд – под ее покровительством.       Я удивленно подняла брови, поскольку никак не ожидала со стороны Тревельян подобной заботы.       «До каких глубин цинизма ты добралась, если обычная человечность уже вызывает у тебя настороженность?» – упрекнула я себя, а затем попросила Хоук:       – Скажи Тео и Эллане, пусть потерпят немного.       – Сама скажешь, – фыркнула Кара, – Теодоро обещали, что завтра он сможет с тобой встретиться...       – А Андерс?       Хоук взглянула на меня с лукавой понимающей усмешкой и заверила, что свидание с супругом мне предстоит через несколько часов.       – Я подумала, тебе будет приятнее увидеть меня днем, а Андерса – ночью, а не наоборот, – прокомментировала моя сумасбродная подруженька.       Я со смехом признала, что Хоук совершенно права, и тут же забросала ее вопросами о том, что творится в Скайхолде. Кара, которая после примирения с Фенрисом была настроена на мажорный лад, обстановку описала в достаточно оптимистичном ключе. В крепости, по словам Хоук, царило полное благоденствие, нарушаемое лишь прилюдными пикировками Дориана с местной преподобной матерью, орлесианкой Линетт. Церковница относилась к тевинтерцу весьма настороженно, и это усугублялось тем фактом, что Дориан всячески подчеркивал свою независимость от магического сообщества под управлением Великой чародейки Фионы. Преподобная мать не уставала предупреждать Инквизитора, его советников, а также всех, кто соглашался ее слушать, о неблагонадежности альтуса. Минувшим вечером дело дошло до того, что Линетт напрямую потребовала заключить под стражу и Дориана – до выяснения истинных мотивов его присутствия в Скайхолде.       – Тевинтерец заявил, что согласен отправиться в тюрьму лишь при одном условии: если его посадят в одну камеру с тобой, – произнеся эту фразу, Хоук одобрительно ухмыльнулась. – Леди Искательница была почти готова поддаться на его провокации, но тут появилась Инквизитор и попросила всех, кто участвовал в этом балагане, «прекратить себя позорить».       – Что решила Клэр? – спросила я с интересом.       – Ничего. Отправила Дориана в библиотеку на поиски каких-то данных, а мать Линетт – в церковь, готовить вдохновляющую проповедь. Испортила все веселье...       – Правильно сделала, – заметила я, просматривая корешки фолиантов, переданных Дорианом.       Выбор книг, сделанный альтусом, меня удивил. В стопке оказались труды настолько отличающиеся по стилю и тематике, что это не могло не озадачить и не заставить задуматься о скрытом подтексте посланий. Я обнаружила среди них «Священные походы: войны Церкви» сестры Петрины, небольшую работу по исследованию драконьей крови от наследника неваррского престола Его высочества принца Фердинанда, сборник статей по травологии и даже изрядно потрепанный экземпляр «Мечей и щитов» мессира Варрика Тетраса.       «И на какие мысли, интересно, меня должен навести этот странный набор?»       – Кстати, прибыл Каллен Резерфорд – вместе со Стражами и авангардом, – добавила Хоук, и услышав это заявление, я тут же отложила книги и повернулась к подруге. – А с учетом того, что в крепости уже обосновался отряд храмовников, добрая рота магов, беженцы чуть ли не со всего Орлея и прочие добрые граждане, ситуация в ближайшее время обещает стать весьма интересной. Варрик уже принимает ставки насчет того, кто сорвется первым.       – Уверена, тебя это развлечет, – пробормотала я с иронией, про себя надеясь, что конфликта в крепости все-таки удастся избежать.       – Разве что ненадолго, – Хоук помолчала, а затем слегка виновато сообщила: – Мы с Фенрисом скоро уедем.       Несмотря на грусть, мгновенно царапнувшую сердце, я понимающе кивнула. Хоук ждали ее и без того отложенные, насколько это было возможно, обязанности наместницы. И я рассчитывала, что с ее подачи Киркволл станет первым звеном прочной цепи, которая объединит города и государства Тедаса ради победы над Корифеем.       – Поедешь через Хайевер? – спросила я.       Не нужно было делать прозрачных намеков: несмотря на разницу в характерах, мы с Хоук отлично понимали друг друга.       – Нет, через Денерим, – Кара чуть прищурила свои шальные глаза цвета первых незабудок, глядя на меня внимательно и со значением. – Навещу там кое-кого. И сразу напишу тебе, обещаю.       – Спасибо! – произнесла я искренне, а Хоук отмахнулась, рассмеявшись.       – Перестань, Ринна! Для чего же еще нужны друзья?!       – И все же ты не обязана...       – Обязана! – перебила Кара, поднимаясь. – Андерс мне как брат, а Фенрис всерьез считает себя твоим родственником, так что Рейвен приходится нам вроде как племянницей, – наместница Киркволла небрежно пожала плечами, но взгляд ее при этом оставался серьезным. – Ринна, на тебя и так много чего свалилось в последнее время. Я хочу, чтобы ты хотя бы за дочь не беспокоилась. Может, нам привезти Рейвен в Скайхолд?       – Не сейчас, – я вздохнула, чувствуя, как мое сердце с горячей готовностью откликается на предложение Кары. – Пока для нее здесь слишком опасно. Корифей пристально следит за Инквизицией, а, значит, нужно держать Рейвен подальше отсюда. Так будет лучше для нее.       – Но не для тебя, – проницательно заметила Хоук.       Я кивнула, устремив рассеянный взгляд в окно. И на миг самая высокая вершина гряды, вид на которую открывался из моего окна, показалась мне удивительно похожей на гору из видения, навеянного Кираном. На пике ее вдруг возник крошечный силуэт с раскинутыми в стороны руками, а в чисто-голубом небе сверкнула призрачная молния... ______________________________ Примечания: *Banal'dirthen – «Не за что» (элвен) **Benefaris – «На здоровье» (тевин)