* * *
Со Ёнхо чувствовал себя ужасно, обманывая своего единственного человека, который ради него был готов на всё. Ёнхо с жгучим чувством стыда делал заказ на новую дозу, купленную не на свои деньги. Его сжигала совесть, она грозилась убить его своими мыслями, которые словно змеи обвивали его душу. Употреблять наркотики и играть в казино Ёнхо стал больше полу года назад. Ему было двадцать. Светлый человек с доброй душой умер, когда в нём проросли черви утраты и страшной боли. Он влюбился в одного парня из «Уай». Это был Хан Джевон, хулиган и воспитанник одного из детских домов из города Тэджон. Ёнхо раньше жил в Тэджоне со своей бабушкой, родители оставляли его там, а сами разъезжали по разным городам и странам, занятые своей работой. Однажды, далёким летом, когда ещё Ёнхо не знал Чон Хосока, он встретил Джевона на баскетбольной площадке. Свободный от всех оков общества, настоящий авантюрист, не имеющий страха что-то потерять, привыкший выживать и жить по принципу "сам за себя", потому что всё, что можно, он уже давно потерял. Таким был Джевон. Таким Ёнхо запомнил его навсегда. Джевон был независим от мыслей других людей, его это никогда не волновало, когда как двадцатилетний Ёнхо жил в золотой клетке, далеко от своей родины – Сеула – не знающий свободы. А Джевон каждый день дышал этой свободой, пробовал её на вкус. Настолько сильный в нём был этот дух непреклонности, что рядом с ним можно было прочувствовать всё это. И Ёнхо впервые почувствовал это, когда увидел его в первый раз, когда посмотрел в глаза и заговорил с ним. В тот день их разные миры, в которых они жили так долго, столкнулись и осознали существование друг друга. Ёнхо был более скромным, чем есть он сейчас, а Джевон ничего не боялся, был вольным и непреклонным. Запах свободы в нём привлекал всех, в том числе и Ёнхо. Но Хан Джевон невзлюбил его сразу, потому что тот был выше его рангом, весь такой золотой мальчик, который имел всё для счастливой жизни. По крайней мере, так думал сам Джевон. Ёнхо прилип к нему как пиявка, слишком светлый для такого тёмного, отторгающего весь мир Джевона. Шли дни, недели, и уже сам Джевон не заметил, как признал в Ёнхо своего. Их миры перемешались, и хоть казалось, что всё также были отделены, они сосуществовали вместе. Ёнхо изменился. Стал смелее, наглее, прекратил слушать нотации своей бабули и родителей, всё больше гулял вместе с компанией нового друга, гонял вместе с ними на мотоциклах по всему Тэджону. А ещё через пару месяцев после знакомства стали встречаться. Было такое чувство, словно они знакомы всю жизнь и даже больше. В своей непохожести они сумели найти друг в друге одинаковые черты. Через пол года Джевон умер. У него слишком поздно обнаружили рак. Страшно описать утрату человека, который был единственным, кто мог прочитать мысли, успокоить в трудную минуту даже одним молчанием. Улицы стали слишком тихими без него, и серая мгла опустилась на плечи Ёнхо, он больше не знал той лёгкой и беззаботной свободы. Он вновь попал в клетку, только та была построена не из золота, а из самых потаённых его страхов, из чувства скорби и безысходности. Когда он проезжал по шумным улицам с Джевоном, он находил в этом мире своё место. И не просто знал, а чувствовал, что всё так, что он там, где нужно. Ёнхо окончательно потерял всякую родственную связь со своими родителями, бабушка не так давно умерла, а его место в этом мире было потеряно. Потому что где бы он ни был, он был в нужном месте, только если рядом был Джевон. — Смирись, Со, его не вернёшь... — Одним из таких одиноких вечеров Ёнхо сидел в баре со своим знакомым из компании. — Отвали, Мёнсок. — Грубо кинул Ёнхо и осушил третью бутылку соджу. Никто не был так близок Ёнхо, как Джевон. Ночью он приходил ему во снах, улыбался... Казалось, вовсе и не умирал никогда, всё также дышал и гнал на бешеной скорости по Тэджону. Просыпаясь в холодном поту, Ёнхо молился в пустоту о том, что бы парень больше не снился ему, не приходил в видениях ночью. Он молил всех богов об успокоении, о смирении своей души, но казалось, его никто не слышал. Он запивал горе алкоголем, терялся в толпах людей, продолжая чувствовать бескрайнее, нескончаемое, абсорбирующее всю его душу одиночество. Он не смел к кому-либо прикоснуться. Всякий раз желая забыться с какой-то незнакомой девушкой или парнем, он чувствовал страшную лаву внутри себя, которая стирала всё в его голове. Кроме одного имени. Джевон. Так Ёнхо попал в неприятную кабалу, из которой долго не мог вылезти. Помимо душевных страданий, он решил окончательно утопить себя, не думая о настоящем и не думая о будущем. Он терялся в днях, забывая числа, забывая, чьи лица видел вчера. Так он подсел на наркотики, стал играть в казино, чтобы получить деньги, но в итоге оставлял там лишь долги. Правда в том, что зависим Ёнхо был не от веществ, которые он принимал, а от образа Джевона перед глазами, который приходил к нему как спасение, как видение в несбыточных грёзах. И хоть раньше Ёнхо прогонял призрака прошлого, то потом был рад видеть Джевона хотя бы так. Иллюзия перед глазами стала иллюзией и для его сердца, словно Джевон не умирал, словно никогда не был болен. Сладкая ложь утопила горькую правду, раскрасила серые дни во что-то цветное, но не долговременное. С каждой новой дозой парень снова оживал из пепла несправедливой судьбы и каждый раз умирал заново. Прошло полтора месяца. Родители Ёнхо замечали изменения в своём сыне, хоть и не знали, что послужило причиной для этого. Они отправили его в наркологический центр, когда в первый раз увидели своего сына в ужасном состоянии, когда увидели, что он начал делать. Начался курс реабилитации, а также постоянные сеансы у психологов и других специалистов в этой области. Видения перестали появляться, Джевон прекратил приходить во снах, и Ёнхо было сложно снова освоиться в мире, где нет его любимого хёна. Он стал привыкать к чувству одиночества и скорби. Он наконец смог принять смерть любимого человека. Через ещё пол года он снова начал употреблять наркотики, но больше не видел лица любимого. Он просто зависел от веществ, за которые ненавидел себя. В это же время он познакомился с Чон Хосоком, который стал ему заменять старшего брата, хотя и был младше на год. Чон Хосок отличался от Ёнхо, и ещё больше он отличался от Джевона. Хосок принимал свою семью, понимал важность наследства, и был готов к тому, что корпорация его семьи когда-то ляжет на его плечи. Ответственность была одной из главных черт парня, и это всегда было чем-то непонятным для Ёнхо. Чем-то, что он уважал, но и не понимал одновременно. Возможно, он хотел бы также быть ответственным, примерным сыном для своих родителей, лучшим наследником, смотря на которого можно было гордиться. Но он не был таким, он не хотел тех золотых путей, которые ему были проложены ещё с самого рождения. Своё упрямство он стал ненавидеть, потому что будь он таким, как Хосок, он имел бы хоть какой-то смысл в своей никчёмной жизни, он имел бы хоть какую-то цель. Но он цели не имел. Ёнхо не имел вообще ничего. Хосок вытянул его. Он был первым, кому без тени лжи и пафоса, без всяких сомнений Ёнхо доверил своё прошлое, рассказав, что ему пришлось пережить. И Хосок ни разу не возразил, не осудил, а просто понял его, как, наверное, никто не мог его понять. Даже Джевон не мог проникнуться так к Ёнхо, как сумел это сделать Хосок. Хан Джевон никогда не скрывал вещей, которые ему не нравились, был очень прямолинейным и мог обидеть Ёнхо, хотя тот и никогда не осуждал его за это. Он мог утаить свои обиды, а мог и сказать о них, но они прощали друг другу всё. Хосока же не за что было прощать. Не то что бы он скрывал что-то, был не прямолинейным... Он мог сказать о том, что ему не нравится, и делал это, но чаще всего он никогда не осуждал, он старался быть ближе к Ёнхо, чтобы не обидеть его. Он был холодной остужающей водой, которая не давала пламени охватить Ёнхо. — Ты всегда можешь на меня положиться, Со Ёнхо. — Улыбнулся Хосок. — Никогда не бойся мне сказать что-то. — Обращайся ко мне на "хён", Хосок-а. — Засмеялся Ёнхо, хлопнув младшего по плечу. Чон улыбнулся. — Какой же из тебя хён? Ты же настоящий ребёнок. Эй, это я тут вожусь с тобой! — Хэй, ты должен с уважением относиться к своему хёну! — Возразил с улыбкой парень. — Хочешь, чтобы тебя уважали, относись с уважением к себе. — Хосок посмотрел на Ёнхо, его глаза походили на ночное небо, потому что блеск в них напоминал мерцание звёзд. Этот взгляд Ёнхо запомнил надолго. — Что ты имеешь в виду, Хосок? — Мне очень больно видеть, как ты сам уничтожаешь себя, топишь себя в чувстве вины за то, что когда-то не успел сделать и сказать. Ты цепляешься за прошлое и никак не хочешь вынырнуть из него, и из-за этого ты не можешь начать жить настоящим. Не можешь начать жить, как хоть немного счастливый человек. — Тихо прошептал Хосок, сталкиваясь носами с Ёнхо. Взгляды встретились. Глаза Хосока – всё такие же мерцающие звёзды, и только в этот момент Ёнхо заметил скопившуюся влагу в них.—Ты заботишься обо мне, заботишься о родителях... Но ты не заботишься о себе. Твоё самоуважение ты потопил в своей же ненависти к себе, хён... — Не правда... Я... — Голос Ёнхо предательски задрожал. Он почти физически прочувствовал, как его душу сильно задели, потому что в словах Хосока не было ни грамма лжи. Он был прав во всём... — Ты всегда можешь положиться на меня, хён, — повторил он. Их лица были слишком близко. — Хосок, я не мо- Чон не дал Ёнхо договорить. Он осторожно коснулся своими губами чужих губ, вовлекая в осторожный, мягкий и смазанный поцелуй, который был пропитан болью и успокоением одновременно. Они начали встречаться через ещё несколько дней. Тогда Хосок ещё не знал, что Ёнхо сидел на наркотиках. Их отношения протекали слишком плавно, они оба были осторожны во многих вещах. Хосок давно любил Ёнхо, он был готов стать его защитой, потому что даже на протяжении их отношений, Ёнхо было сложно довериться так, как он доверял Джевону. Он понимал, что Хан Джевон и Чон Хосок два абсолютно разных человека, их нельзя сравнивать. Ёнхо не любил Хосока также, как тот любил его. Он воспринимал его как близкого друга, как старшего брата, как родственную душу. Да, он любил Чона, но совсем не так... И Хосок это понимал, и всё равно был рядом, никогда не предъявлял претензии и ничего не выяснял. Он понимал, что Ёнхо нужно больше времени, ему нужна поддержка. Безусловно, Чону было безумно больно не чувствовать такой же равной отдачи чувств, но он был рад хотя бы тому, что Ёнхо рядом. Он делал всё для того, чтобы ему было хорошо. Он просто ждал... Их отношения продлились также недолго, как и с Джевоном. И за это Ёнхо никогда себя не простит. На тот момент расставания, они были знакомы уже больше двух лет. А из них в последние пол года состояли в отношениях. Тем последним вечером Ёнхо принял новую дозу. Он лежал в ванной в своей квартире и с трудом дышал. Рядом валялась упаковка от шприца и сам шприц. В тот вечер Хосок хотел заехать к нему и сделать сюрприз, покататься на мотоцикле по ночному Сеулу. Но сюрприз сорвался, вечер был испорчен, а правда всплыла наружу. Хосок никогда не забудет стеклянные глаза Ёнхо, который лежал в полусознательном состоянии. Хосок как-то разговаривал с ним на тему наркотиков. Но парень твёрдо утверждал, что это уже всё в прошлом, что он ничего не употребляет, и всё хорошо. И Чон наивно верил ему, думал, что тот говорил правду. По венам парня растекался адреналин, заставляя ломаться изнутри от осознания лжи любимого человека. После всех тех откровенных разговоров вечерами, прогулками по Сеулу, он не мог поверить в то, что Ёнхо способен на такую грязную ложь. Это был тот самый момент, который дал сбой, переломил всё то, что казалось Хосоку твёрдой стеной. Вера превратилась в свой прах, не оставив и капли надежды в лучшее. Этот прах разлетелся по улицам ночного Сеула. Хосок сам лично обеспечил лечение уже бывшего своего парня, он также инвестировал это лечение и курс реабилитации Ёнхо в наркологической клинике. Из своих личных доходов молодой Господин Чон также внёс денежный вклад не только в физическое лечение Со Ёнхо, но и оплатил многочисленные сеансы с лучшими психологами и психотерапевтами. Парень был поставлен на лечение. Прошло пол года, но и в настоящее время он до сих пор проходит реабилитацию, которая давалась с трудом. Но лечение принесло свои плоды, и теперь Ёнхо уже может жить вполне нормальной жизнью. Он посещает конференции и семинары, устроенные корпорацией его родителей. Даже основал свой фонд благотворительности в пользу тех, кто нуждается в избавлении от наркотической зависимости. За эти пол года он ни разу не встречался с Хосоком, слышал разве что о нём и его родителях в новостях на телевидении. И вот недавно... На банкете, устроенный семьёй Чхве, он встретил Хосока вместе с одним юношей... И как выяснилось, это был его новый парень Ким Тэхён, о котором ещё никто никогда не слышал. По некоторым причинам сердце Ёнхо охватила ненависть, вызванная ревностью, усталостью и непониманием. Та встреча на банкете перевернула внутри все чувства Ёнхо. Да, он чувствовал безмерную вину перед Хосоком, за обман, за долгую и страшную ложь. Он навсегда запомнил его взгляд, его стеклянные глаза, которыми он смотрел на него в тот день. Что может быть хуже увидеть в родных глазах шок, обиду и полное непонимание? Они не видели друг друга так давно, и Ёнхо очень скучал, он думал, что даже больше, чем сам Хосок. Но тот тоже мучился. Смириться с тем, что ему на протяжении долгого времени врали. И он был бы в силах простить, если бы был не готов справиться с этим. Тогда, в одиночку ему это было не под силу. Так что он и сам себя потом винил за то, что отказался от Ёнхо, не поддержал, не постарался понять. Но как можно понять враньё? Парень ненавидел эти чёртовы наркотики, которые забрали у него дорогого ему человека. Его злило и разочаровывало то, что он так и не стал спасением для Ёнхо, тем самым толчком, который бы по способствовал борьбе с наркотической зависимостью. — Не уверен, что смогу тебе помочь, раз всё это время ты мне врал. Если и тогда я не смог тебе помочь, то сейчас моё нахождение рядом с тобой будет бессмысленным. Я лишь надеюсь, что ты сам переступишь через себя и прекратишь с наркотиками. — Хо, не уходи, нет... — Парень лежал на больничной койке, облачённый в одежду пациентов. — Я не хотел тебе врать, правда... — Ты не просто врал мне, Со Ёнхо, — Чон интонацией выделяет полное имя парня. — Ты знал, что такое может произойти, но ничего с этим не сделал. От меня тебе нужны были только деньги. — Ты не прав, Хосок! — Отчаянно вскрикивает парень, понимая, что это последняя их с Хо встреча, потому как юноша опускает голову и покидает палату, не сказав больше и слова на прощание. Как и любил сам Ёнхо, так и оказалось: последнее слово оказалось за ним.* * *
На следующий же день после банкета, Сумин вместе со своим младшим братом и Тэтэ приезжают на остров Кванджу. С этим им помогает хороший знакомый девушки, который под своим именем отправил трое человек в другой город. Они переоделись, сбили следы и теперь родителям Хосока будет немного сложнее найти их. — Я устал с дороги, — выдыхает Тэхён, — как же хорошо наконец-то лечь в мягкую кровать, — что он, собственно, и делает. — Ты мог удариться, Тэ, — улыбается Сумин, присаживаясь рядом. — Вам нужно отдохнуть, а я пока разберусь с формальностями, чтобы родители не подумали, что вы здесь. — Нуна, тебе нужно возвращаться в Сеул, дядя Шин будет злиться. — Я предупредила отца, что улетаю на две недели в Канаду по личным делам, так что об этом можешь не беспокоиться, Хо, — хитренько улыбается девушка и переводит взгляд на Тэхёна. — Как ты себя чувствуешь? — Я немного взволнован. Но в целом, я в порядке. Хосок подходит к парню и целует в лоб, поглаживая того по плечам. Он несколько секунд смотрит в его глаза, но не испытывает страха, как прежде. Тайна вскрылась. Осталось сделать так, чтобы родители приняли или хотя бы смирились с его жизнью. — Отдыхай, малыш, — ласково шепчет он, — а мы с Сумин оформим некоторые документы. Я вернусь к тебе через пару часов, ладно? В ответ Ким только кивает и слабо улыбается. Он сонный и уставший, зато довольный. Его родители тоже могут потерять сына, но об этом он сейчас не хочет думать. Всё равно, эти люди не сделали для него ничего хорошего. Единственной семьёй Тэхёна были не мать и отец, а брат Со Вон. Родители не будут долго искать своего блудного сына, да и не смогут. Из-за ранговой системы у них ограничены возможности. За окном дует ветер, и хорошо, что окно закрыто. Парню по душе тепло и уют в коконе из одеял. Так спокойно он себя ощущал только с Хосоком. На пальцах не пересчитать, сколько раз он вспоминал их первую встречу, и каждый раз он улыбался, вспоминая её. Она не была для него больше такой грустной, как в тот момент, когда они с Хосоком только встретились. Это была новая полоса жизни. И это изменение Тэхён принял. Лёжа сейчас в кровати, он кутался в одеяло, осматривая интерьер комнаты в минималистичном стиле. Немного левее от кровати компьютерный стол с подготовленный на всякий случай для работы ноутбуком, светлого дерева комод напротив, справа небольшое окно, а слева от кровати сразу розетка и столик для гаджетов. У окна в покое стоял стул-качалка, а над компьютерном столом возвышались две небольшие полки для книг и лампа. С уст Тэхёна сходит вздох. Он переворачивается на бок и смотрит на дверь, считая минуты до прихода Чона. После такого стресса в виде объявления их отношений, больше всего на свете ему хотелось лежать сейчас с ним в кровати и молча наслаждаться присутствием и теплом друг друга, или же непринуждённо о чём-то болтать. Его телефон в кармане был выключен, хотя они уже успели купить новую сим-карту. Номера лучших друзей он знал наизусть, держа этот справочник у себя в голове. Парень снова переворачивается и ложится на спину, доставая телефон и включая его. Первым делом он звонит Чимину. Время три часа дня. — Да? — На том конце провода слышится голос старшего. — Тэхён? Какого чёрта?! Мы уже потеряли тебя и Хосока. Он с тобой? Где вы? — Хён, родители Хо теперь всё знают и будут пытаться нас заставить расстаться. Они уже ищут его, да? — Я ничего пока не слышал о ваших поисках, Тэ. Но я, Чонгук и Джиу волнуемся за вас. Где вы? — Мы в Кванджу. Нуна Сумин помогла нам приехать сюда инкогнито. — Понятно... — Чонгук в порядке? — Он сейчас спит, с ним всё хорошо. — Что вчера произошло? В этой суматохе я не успел ничего понять... — Тэхён устало потирает рукой по лицу. — Вчера там был Мин Юнги, и они с Чонгуком... Поговорили... — Что?! Как такое могло произойти? — Ким хмурится и по его голосу можно услышать нотки беспокойства, но ещё больше недовольства и непонимания. — О чём они разговаривали? — Я не знаю... Чонгук сказал, что этот ублюдок наорал на него и обвинил во всём на свете. Понятия не имею, в чём. Они ведь не виделись четыре года. Как вообще они могли узнать друг друга? — Чонгук же сейчас с тобой? — Да, я вышел пока на балкон. Вчера он успокоился и уснул. Сегодня он больше беспокоился о тебе, а потом ему стало немного плохо и поднялась температура, так что я уложил его спать. — А ты как, хён? — Я в порядке. У меня хороший иммунитет. — Я не об этом, — твёрдо говорит Ким. — Он спросил меня, любил ли я когда-нибудь. Я ответил, что да, а он взял с меня обещание признаться этому человеку. — Чимин-хён... — Тэхён вздыхает с сожалением. — Мне жаль... — Я в порядке. Главное, чтобы Гук-и сейчас поправился. Думаю, он простыл вчера. А у вас с Хосоком какие планы? — Мы побудем здесь некоторое время, думаю. Если что-то поменяется, то я сообщу тебе. И да, Чимин-хён, если в Сеуле будет что-то твориться, сообщай мне тоже. — Конечно, Тэтэ. — И позаботься о Чонгуке. Передай ему и Джиу от меня и Хосока привет. — Ладно. — Пока, Чимин-хён. — Удачи, Тэтэ. Передай привет Хосоку. — Угу. Сброс вызова. Тэхён тяжело вздыхает и надеется, что всё будет хорошо. И у него с Хо, и Чонгука, и у Чимина... Но он пока не знает, когда это "хорошо" наступит. Ведь кажется, что сейчас ситуация всё больше напрягается. Жить со страхом в груди очень утомляет. Ты каждый раз выдумываешь повороты событий, новые альтернативы, но каждый их исход почему-то печальный. Почему-то каждая выдуманная реальность заканчивается болью и слезами. Утешить в это время могут только объятия. Тэхён не знает, сколько времени лежит так в кровати, но сна не было ни в одном глазу. Хотя, когда они вошли в комнату, казалось, что он сейчас упадёт на кровать и проспит оставшийся день. Но Тэхёну есть о чём подумать и помечтать. Возможно, всё же всё не так плохо, и каждая проблема – это путь к настоящему счастью. Может и скромному, маленькому, но счастью. Почему-то мысли Тэхёна возвращают его на день назад, на момент, когда они с Хосоком стояли на сцене, а на них смотрели несколько десятков глаз. Он вновь ощутил на себе то волнение и обращённые на них непонимающие и осуждающие взгляды. От этого становилось не по себе. Конечно, об этом обязательно расползутся слухи, SBS будет снимать об этом на телевидении, а родители Хосока будут искать их. Даже если Чимин и сказал, что сейчас всё тихо, это не значит, что так будет продолжаться дальше. Но Тэхён боится этой тишины больше, чем шумихи вокруг их с Хо отношений. Парень снова достаёт телефон и заходит в мессенджер. Написать ему, разумеется, никто не мог, так как была куплена новая сим-карта. Но почему-то Тэ смотрит и будто бы ждёт сообщения от кого-то. Он бы очень хотел поговорить сейчас с Чонгуком, тому всегда удавалось привести в чувства Кима и заставить не переживать так сильно. Он также беспокоится за Чонгука. Наверняка, он не в лучшем состоянии, раз ему стало плохо вчера. Увидеть человека, с которым тебя так много связывало через четыре года, которые казались вечностью, это страшно. Наверное, это почти также, как если бы Ким встретил своего брата, вдруг восставшим из мёртвых, хотя в данной ситуации Юнги был живее живых. — Тэ, я здесь, — дверь приоткрывается, и в комнату заходит Чон. — Сумин сказала, что справится со всей документацией сама, а меня отправила к тебе. Юноша даже и не заметил, как за его валяниями в постели и беспорядочными мыслями пролетел час. Он смотрит на время на телефоне и позже откидывает его на тумбу. Только сейчас ему захотелось поспать и отдохнуть с дороги, не думая не о чём волнующем. — Я рад, — мягко отвечает Тэ, немного двигаясь на кровати и уступая место парню. — Я соскучился, — он смотрит прямо в глаза напротив. Хосок аккуратно садится рядом, ведёт рукой по щеке младшего и улыбается ему. Они молчат несколько минут, но Чон продолжает гладить Тэхёна, когда тот мирно укладывается ему щекой на ладонь. Это очаровывает старшего, и он ложится рядом. — Сумин беспокоится за тебя, — говорит он. — Знаю. — Как ты себя чувствуешь? — Хосок запускает ладонь в волосы Тэхёна, пропуская локоны меж пальцев и наслаждаясь этим, на что младший мягко улыбается. — Уже хорошо. Спать хочется. — Парень зевает и прикрывает рот рукой, а после сплетает пальцы со свободной Чоновой рукой. — А ты? — Мне тоже уже хорошо, — тихо отвечает старший, внимательно смотрит в глаза и продолжает гладить Кима. — Я звонил Чимину, он передаёт тебе привет. — Тихо произносит младший, в ответ на что Чон только хмыкает. Они молчат ещё немного, просто смотря друг другу в глаза. Это успокаивает больше, чем просто тёплая подушка и одеяло. Тэхён сонно прикрывает глаза, но хочет ещё поговорить с Хосоком о чём-нибудь. Его многое волнует, но о многом он не знает как сказать. Например, всё те же переживания за Чонгука. Как так судьба сыграла жестокую шутку и снова заставила Юнги и Чонгука встретиться? — Хосок-а... — Да? — Ты знаком с Мин Юнги? — Тэхён немного приподнимается, и его взгляд становится более сосредоточенным на лице своего хёна. Хосок тяжело вздыхает, он явно не ожидал услышать этот вопрос. Он немного напрягается, но взгляда от своего тонсена не отводит. — Почему ты спрашиваешь? — За последние три года, когда мы с Чимином и Чонгуком ходили на подобные тусовки, мы не видели Юнги. А тут Мин Юнги оказывается в том же месте и в то же время. Тебе не кажется это странным? — Тэхён задумчиво хмыкает и выглядит более напряжённым. Сонливость снимает как рукой. — Я не считаю это странным, потому что они могли встретиться и в любой другой раз. Может и в прошлые разы они были в одном и том же месте, просто не заметили или не узнали друг друга. — Так ты знаешь Мин Юнги или нет? — Мои родители покупали акции у его семьи. Я не знаком с ним лично, мы лишь пересекались пару раз и всё. Кажется, он уже помолвлен. — Хосок отвечает неохотно, он совсем не хотел бы об этом говорить, но просто промолчать у него не выйдет. За Чонгука он и сам переживает. Почему-то Чон чувствует, что эта встреча поменяет всё. Глаза Тэхёна округляются на последних словах старшего. Кажется, он совсем не ожидал услышать такие новости. — Помолвлен?! — Восклицает он. Хосок задумчиво хмыкает, он не понимает, почему Ким так удивляется этой новости. Все давно говорят о том, что между семьями Квон и Мин далеко не только деловые отношения, но и что наследники компаний должны пожениться. — Ну да, — пожимает плечами Чон. — Он помолвлен на дочери коллег его родителей. Квон Хеджин. Хорошая партия для него. Хотя, я очень сомневаюсь, что это брак по любви. Семья Мин далека от моральных ценностей. — На их сыне это хорошо заметно, — фыркает в ответ Тэхён, он совсем не скрывает, что его очень раздражает Юнги, несмотря на то, что они когда-то были знакомы. Хосок хмурится, он явно не относится к Юнги так предвзято. Но понять причину агрессии Тэхёна может. Тот не просто так раздражён из-за появления Юнги. — Ты его так ненавидишь? — Спрашивает Чон, заранее зная ответ. — Конечно, он мне неприятен. Он заставил страдать моего друга. А я ненавижу тех, кто делает больно моим близким. — Тэ, но ведь Чонгук сам рассказывал, что это он оставил Юнги. — На то были причины, — дуется младший. — Это неразумно, Тэ. Думаю, Юнги тоже было тогда тяжело. Сейчас нет смысла так злиться. — Ты видел Чонгука? На нём лица не было, словно он приведение увидел. — Видел... — Шепчет Хосок и тяжело вздыхая, кивает. Тэхён ближе жмётся к старшему, думает над его словами. Мысли в его голове сменяются одна на другую, несмотря на не прошедшую усталость с дороги. — Хён... — Мм? — А что, если они снова встретятся? — Что-то мне подсказывает, что это скоро произойдёт, — хмыкает Хосок. — Я не хочу, чтобы Чонгуку было больно. Я его друг и должен о нём заботиться. А я тут... И ничем не могу ему помочь... — Ким опускает голову и вздыхает. — Тэхён, Чимин сейчас с Чонгуком, так? С ним всё будет хорошо. Я думаю, Гук и так всё понимает, ты не должен всегда его защищать. — Но хён, он мой друг. — И мой тоже, Тэхён. — Хосок хмурится и вздыхает, продолжая говорить. — Но он уже не ребёнок, и должен уметь справляться со своими проблемами сам, не опираясь на других. Пойми, Тэ, есть моменты, когда помощь, которую ты хочешь оказать, на самом деле не нужна. Иногда бездействие − это и есть помощь. — А разве это не эгоистично? Я стою в стороне, когда моему другу плохо. — Может быть и да. Но это учит ответственности. Наивность к хорошему не приводит. И питаться нелепыми надеждами это, всё равно, что отсрочивать свою смерть, когда ты знаешь, что всё равно умрёшь. Думаю, Чонгук и без нас всех понимает, что эта встреча ничем хорошим и не могла кончиться, хотя я и видел в его глазах желание поговорить с Юнги. — Они с детства были очень близки... — Именно поэтому Чонгуку до сих пор так сложно отпустить Юнги. И именно поэтому они не должны больше видеться. — Но ты сказал, что это вполне может произойти. И скоро. — Это лишь моё предположение, — хмыкает Чон и гладит по голове младшего. — А теперь давай поспим. Мы оба устали с дороги. А завтра будем думать, что нам делать дальше. Хорошо? — Угу, — хмыкает Тэхён.* * *
— Ёнхо? Это ты? — Парень всматривается в лицо, которое давно не видел. — Да, ты и правда изменился... Уже на человека стал походить. — Рад встрече, Миндже. — Ёнхо суёт руки в карманы куртки и прячет нос в шарфу. На днях он простудился. — По телефону ты сказал, что хочешь встретиться по делу. Зачем я тебе понадобился? — Чон Хосока знаешь? — Ну да. Ходят слухи, что он гей. Это правда? — Миндже улыбается, доставая сигарету и закуривая. — Не думал, что он из таких. — Заткнись, пока я не вырвал тебе язык, — Миндже показалось, что глаза Ёнхо в тёмной комнате не по-доброму сверкнули, так что парень решил больше не шутить. — Его парень. Ким Тэхён. Мне нужно полное досье на него. Где вырос, кто его родители, чем он живёт и дышит. — Ёнхо, погоди, — Миндже немного нахмурился. — Зачем тебе этот мальчишка? Он что-то тебе сделал? Ёнхо поднимает свой полный злости и бешенства взгляд на своего давнего знакомого. У Миндже по телу мурашки табором бегут от такого взгляда, и он думает, что лучше бы больше не задавать лишние вопросы и просто выяснить, что именно он должен сделать. — Приведи его ко мне. — Парень молчит несколько секунд, по взгляду ясно, что он о чём-то ещё думает. И всё же он добавляет, — живым. Приведи мне его живым. — А что с Хосоком? — А я тебе давал задание насчёт него? — Парень источает злость. Создаётся впечатление, что он не горит от неё, а сам является огнём. Он и есть эта ненависть, обида и злость. Ёнхо – настоящий коктейль из всех возможных эмоций и чувств, полученных от расставания, предательства, зависти и боли. — Нет, — отвечает Миндже, опуская голову. Он уже мысленно даёт себе пощёчину за то, что много болтает. — Что-нибудь ещё, Господин? Уважительное обращение из его уст звучит теперь по-другому. Он спрашивает уже не как Миндже − его старый знакомый, а как подчинённый Ёнхо. Между ними в миг встают стены из отношений, стоящих только на двух столбах: услуга за услугу. Когда-то и Миндже нужна была помощь, и Ёнхо помог, теперь очередь Миндже оказывать услугу. — Нет, — вторит Со. — Больше ничего.* * *
Ночью ему не спалось. Сейчас было слишком много мыслей в голове, чтобы быть таким спокойным и безмятежно спать. Поэтому Хосок немного завидовал рядом лежащему и мирно сопящему Тэхёну. Тот не мучился с паутиной мыслей в голове, а просто лежал и спал, как невинный младенец. Хосок только надеялся, чтобы его тонсена не мучали кошмары. Пусть Тэхён отдохнёт. Он вышел на балкон. На небе еле-еле проглядывались мерцающие огоньки звёзд, которые он в детстве так любил считать перед сном. Их скрыла тёмная завеса, скрывающая даже кажущуюся холодной луну. Телефон неожиданно завибрировал. Хосок достал его из кармана. На экране высветился незнакомый номер. Чон подождал пару секунд, раздумывая, брать ли трубку. Сейчас это казалось опасным, но по непонятному велению его тревожащегося сердца, он всё же решает взять трубку. — Не ожидал, что я позвоню? — На том конце провода слышится очень знакомый голос. Хосок от неожиданности немеет. А хозяина этого голоса это, похоже, забавляет. — Правильно. Ты ведь забыл обо мне, да? Закинул в психушку подальше, откупился деньгами и ушёл. Думаешь, ты такой святой и хороший? Тешишь себя тем, что сделал лучше? — Ехидства у него было не занимать. Обиды тоже. — Знаешь, Хо, а ведь я правда дорожил тобой. А ты, клявшийся в любви, так легко отказался от меня. Смотрю, ты нашёл мне замену. Тэхён, да? Хосок обернулся на спящего Тэхёна в спальне. Тело будто окатило ведром ледяной воды, а дрожь прошла по всему телу, внушая одну тревогу за своего любимого. — Что тебе от меня нужно? — Голос Хосока бил как металл, он был холодным и твёрдым. — Ты прав, Хоби, — слишком нежно говорит голос, и Чон слышит, что Ёнхо улыбается. — Мне нужно кое-что от тебя. Если быть совсем точным, мне нужен ты. — Со Ёнхо, — начинает было Хосок, но парень его перебивает. — Хэй, Хоби, зачем так официально? Мы же старые добрые друзья, — язвительно протягивает парень. — Ой, прости. Не совсем друзья. Но это уже в прошлом, верно? Ну ладно, не будем о старом. Давай о новом... Как там погодка в Кванджу? Хосок моментально напрягается. Он понятия не имел, каким таким образом Ёнхо знает о Кванджу. Об этом знал исключительно ограниченный круг лиц. Приступ паники охватил парня раньше, чем он смог что либо сказать, поэтому Ёнхо воспользовался удивлением своего старого друга и продолжил говорить. — Тэхён, должно быть, хорош в постели, мм? — Заткнись! Как ты посмел вообще звонить мне и угрожать?! — Угрожать? — с притворным удивлением спрашивает голос на том конце провода. — Что ты... Я тебе не угрожаю. — Чон в ответ скрипит зубами. — Пока что, — добавляет Со. — Что тебе надо? — Ты разве не понял, Хоби? Мне нужен ты. А этот мальчишка... Тэхён. Он нам мешает. Ты так не считаешь? — Не смей приближаться к Тэхёну, — цедит Хосок, сжимая во второй руке кулак. — Этот уаец тебя не достоин, Хоби. Он не должен быть с тобой. Не волнуйся, я решу этот вопрос. — Ты свихнулся, Ёнхо! Я не позволю тебе даже пальцем тронуть Тэхёна. Не думай, что можешь угрожать нам. То, что мы встретились тогда, у семьи Чхве, ничего не меняет. Мы с тобой давно ничем не связаны. Так что хватит меня пугать. И больше не звони сюда. А если ты посмеешь сделать что-то Тэхёну, поверь мне, я задушу тебя своими собственными руками. Хосок не думает дальше слушать угрозы Ёнхо и бросает трубку. Сердце бешено колотится, а по венам вместо крови течёт злость и страх. В ушах стоит шум, а в голове роятся тысячи и тысячи мыслей. Тревога накрывает полностью. Она обволакивает и не даёт покоя. И только Тэхён мирно спит, не подозревая о том, что ещё один кошмар начинается не во сне, а наяву. А жертвами этого кошмара являются он сам и Хосок. И теперь старшему нужно сделать всё, лишь бы защитить любимого от своих родителей и от Ёнхо.* * *
Всю ночь Хосок не смог сомкнуть глаз. Он обдумывал слова Ёнхо, вспоминал их прошлые и, казалось бы, уже забытые отношения. В голову лезли очень жуткие мысли. То и дело сознание подкидывало несколько вариантов событий будущего, которые могут произойти очень скоро, и они определённо не такие беззаботные и хорошие. Он знал, что Ёнхо не в себе, и его слова могли быть лишь пустыми угрозами. Но он также знал, что Ёнхо совсем сошёл с ума и может сделать всё, что угодно. Мыслить трезво сейчас было очень сложно. Ещё с учётом того, что у них с Тэхёном и без Ёнхо проблем хватает. Сумин входит в комнату тихо, Хосок даже не услышал, как открылась дверь. — Тэхён ещё спит? — спрашивает она. — Да. Не буди его, пусть спит. — Ты выглядишь напряжённым. Что-нибудь слышно от дяди и тёти? — Нет. Но кое-кто другой решил со мной связаться. — Сумин с интересом взглянула на брата. — Ночью мне звонил Ёнхо. — Ёнхо?! — девушка от удивления даже вскрикнула, за что Хосок шикнул и приложил к губам палец. — Тише, — сказал он. Потом помолчал и продолжил говорить. — Ёнхо угрожал Тэхёну. Никакой конкретики, но это явно была угроза. Он совсем сошёл с ума. — И что ты собираешься делать? — Я должен сказать Тэхёну. Но он сейчас и так нервничает. Сначала мои родители, потом Чонгук, теперь Ёнхо... — Хосок опускает голову. — Когда прекратится этот ужас? За каждым кошмаром следует другой, не более приятный. Сумин кладёт руку на плечо брата и вздыхает. Сейчас и она была неспокойна. Она знала, что Хосок старается делать вид, что он всё контролирует, и что он не переживает. Но именно сейчас тот выглядит как никогда уязвимым. — Когда Тэхён проснётся, ты ему всё расскажешь, — слова из уст сестры не были вопросом. Хосок кивает. — Он должен знать. Чон понимает, что Тэхёну нужно всё рассказать. И про то, что Ёнхо был с ними тогда на банкете, и что он нашёл их. И что теперь они в опасности. Хосок и Сумин оборачиваются назад на голос позади них. — Что я должен знать?