Я для тебе горів, шахтарський народе. Тлів, вигорав серед диких степів. Я для тебе писав і співав, мій народе. Складав, віршував, та й гомонів. Я тебе малював на парканах. Малював, малював у квітковій вісні. Я тебе так любив, що було того мало. Мало, так мало. Не сказати тобі. Я для тебе горів, Донбаський народе. Мабуть, не дуже яскраво горів...
***
За окном в ярких лучах солнца цветёт сакура. Поют птицы, ребята гуляют по улицам. А Куроо... А что Куроо? Он лежит головой на столе и страдает. Наито ушла. Исчезла, как мимолётное видение, не оставив и следа. Сразу после их проигрыша. Мидарэру-чан сказала, что у неё появились какие-то важные дела, но матч она посмотрела до конца. На выпускном её не было, а школа не гудела слухами. Всё затихло. И, кажется, сердце тоже. - Сын, что случилось? - спрашивает, заходящий в кухню отец. Он приехал на выходные с Кюсю. - Я тебя таким, кажется, последний раз первогодкой видела. - прошмыгивает из-за спины мужа Куроо-сан. - Выкладывай. - Она... Пропала?. Растворилась в воздухе?. - мямлит парень. - Не знаю, что случилось. - То есть пропала?. - не понимает мужчина. - Кто пропала? - Муратама... - О! Это та девушка? - восклицает Куроо-сан с добродушной улыбкой. - Да. - Тетсуро запускает пальцы в волосы. - Она пропала после игры. Я её не видел, не слышал, не... В дверь стучат. Напряжённая атмосфера улетучивается. Разговор, не имеющий удачного начала и продолжения, обрывается. Гостя встречает Куроо. На него смотрят два помутневших голубых глаза на осунувшимся бледном лице Кагеямы. Он запомнил его просто так. Блокирующий пропускает связующего в коридор, замечая какую-то вещь в его руках. Мама стоит позади, рядом с отцом и подошедшим братом. В мгновение ока, Тобио падает на колени перед всей семьёй Тетсуро. - Простите... Пожалуйста, простите! Я должен был сказать всё сразу!... - парень содрогается, а все остальные стоят, как вкопанные. - Я... Должен был... - Ей! Подожди! Ты вообще про что? - беспокоится Куроо. Не хватало ему только первогодки Карасуно с мозгами на бикрень. - Простите... Я испугался... Она... Она упала прямо передо мной... Не успел... Я не успел её поймать... Кажется, женщина, начиная понимать суть происходящего, давится слезами и всхлипами. Мужчина понимает к чему клонит юноша, но молчит. А парень просто смотрит то в пол, то на эту картину безнадёги. Он знает, что сейчас услышит. - Му... Муратама-сан, просила... Просила передать... Что вы должны жить дальше... Она говорила не плакать... Ни в коем случае... - ...Ты же не хочешь сказать, что... - Мура... Муратама-сан, передала вам это... Перед тем... Тем... Перед тем, как... - Уйти. - заканчивает за первогодку брат бывшего капитана. Мир Куроо разбит на миллионы кусков звёздной пыли сверхновы, что собираются в Плеяды. Он сейчас либо упадёт, либо неизвестно. В глазах темнеет, сами глаза тоже. Из под ног выбивается земля, из груди выжимают воздух, цветовосприятие сбавляют почти на ноль. Глаза - отражение души. Отражение Куроо Тетсуро надтреснуто. На ветру колышется бумажный фонарь, колокольчики, оригами ласточки и последнее, самое счастливое, воспоминание о ней. В руках шарф с любовно вышитой надписью "Вместе на вершине мира". Куроо Тетсуро - последний, самый нищий, не достойный жизни, грешный, эгоистичный идиот. И сейчас он расплачивается за своё молчание.***
- Как тебя зовут? - Допустим, Муратама Наито. Хоть каких-то одноклассников нужно запоминать. - Оу! Понял! Ну, а я... - Куроо Тетсуро. Я знаю. - Эм... Ты меня запомнила? - Тебя сложно не заметить. - Сходишь на товарищеский матч с Фукуродани, Мура-сан?
Ветер пробирается под расстёгнутое пальто, снег мягко оседает на камень, рука лежит на выточенном рисунке кошки, возле него букет ромашек и Куроо как-то вообще пофиг, что сейчас январь, а он сидит на промозглой земле. Парень сам вырезал на этом куске горной породы изображение, сам поставил здесь это надгробие. На нём нет имени, нет фотографии умершего, нет дат рождения и смерти, нет ни-че-го о том, кто здесь не лежит. Ведь никому из приходящих сюда это не нужно. Они помнят всё. Прошло три месяца с того момента, как его приняли в сборную, шесть месяцев - с женитьбы брата, девять - с поступления в университет на исторический и ровно один год - с дня смерти Муратамы Наито. - Думаю, мне следует рассказать тебе, как дела у ребят...- Что... Ты здесь делаешь? - Спасаю тебя. - От кого? - От... Страшных драконов-сов?
Сзади слышатся шаги и приглушённые голоса. Тетсуро знает кто это, поэтому не оборачивается. - Говоришь с ней? - спрашивает Бокуто. - Привет, Наито-чан. - Рад видеть, Муратама-сан. - здоровается Акааши, держа в руках букет. - Да... Хочу рассказать, как у нас тут. - А ты думаешь, что она ничего не видит? - Всё равно... Я люблю с ней разговаривать. Мы часто ни о чем трепались на лестнице... - Тогда и я поболтаю с ней. Можно? - Не мне тебе разрешать...- Хватит орать! - Убери его! Боже, Яку, убери его! - Кого убери? - Что вообще делаешь в окне, ненормальный?! - Мориске, он ползёт!
Муратама любила цветы голубого цвета, как её глаза, и волейбол. Муратама боялась темноты, собак, одна истерзала её в детстве, и пауков. Муратама была энергичной, искристой, улыбчивой. Кажется, Акааши знал о ней больше чем думал. Они не долго общались, но это общение всегда было приятным и познавательным.- Розы - это тошнотворное клише.
Голос в его голове звучит отчётливо и радостно. Кейджи помнит. Интонацию, движения, выражение глаз. Это грустно. Муратама любила жизнь. Акааши понял это только сейчас, когда она ушла из неё, не оставив и следа. Только воспоминания... Только надгробие... Бокуто понимает, что они поздно кинулись. Котаро, да и другие тоже, узнали о столь печальной новости спустя три месяца. А сегодня прошёл ровно год со дня её смерти. Муратама Наито не дожила до своего восемнадцатого дня рождения три месяца. Куроо вспоминает и осознаёт. Блокирующий столько ей не сказал, столько не сделал... На первом официальном матче в сборной Японии он постоянно искал её на трибунах, вслушивался в рев толпы желая услышать то, что уже никогда не услышит, думал, куда бы сводить ту которой нет. Он искал её. И не находил. Трое стояли в тишине у самодельной могилы. Кейджи аккуратно кладёт цветы. - Знаешь, Мура... - начинает Тетсуро. - Мама плакала, папа тоже. Лев... Тора... Инуока... Да в принципе все рыдали, даже Кенма... Представляешь? Кенма плакал. - И он, в том числе. - подсмеивается Котаро. - Ага... Я тоже... - Мы все... Правда пытаемся жить дальше. - шепчет Акааши. - Не плакать... - Но понимаешь... Далеко не всегда получается. Я... до сих пор жду тебя на вершине мира. Хотя, скорее... Это ты меня ждешь. - Мы в сборной... - заявляет Бокуто. - Извините, мы не пришли на похороны. Через снежную пелену спускающимся с холма заплаканным ребятам чудиться добрая улыбка на знакомом лице, обрамленное прямыми каштановыми волосами с незабудками.***
Куроо смотрит на ребят с трибуны. Рядом Яку о чем-то переговаривается с Каем. Кенма рассказывает о стратегии (?) команде, Лев с Инуокой плещут энтузиазмом, а тренера подбадривают их. Они с плакатом. С тем самым плакатом "We are Unstoppable". Два года прошло. - Ей, Куроо. - хлопает Тетсуро по плечу Мориске. - Думаю, мы должны радоваться за наших. Ну знаешь, за неё... - Да. Ты прав. - соглашается парень. - Уж посмотри, каким замечательным капитаном стал Кенма. - глаголит дело Нобоюки. - И то правда. - отвечает либеро. - Нам надо хорошо поддержать ребят. Как Наито-чан. - Вперёд, вперёд Кенма! Сокруши, сокруши Кенма! - орёт блокирующий с идиотской улыбкой. - Так? - Да замолчи ты! - кричит снизу Наой-сан. На него смотрят удивлённые первогодки и совершенно спокойные остальные. - Кто это? - спрашивает один из них. - Куроо Тетсуро-сан - прошлый капитан нашего клуба. - поясняет Хайба. - Невероятный человек. О! А ещё там Яку-сан и Нобоюки-сан! А Му... Лев запинается. За это время он не смог смириться с мыслью, что вечно улыбающейся, доброй Муратамы-сан больше нет. Парень плакал, когда узнал, и не скрывает этого факта. - Лев... - тянет Козуме. - И все остальные. В прошлый раз всё закончилось после Карасуно. В прямом и не очень смысле. Это было тяжело... Но если её здесь нет, то это вовсе не значит, что она не с нами, не болеет за нас, не желает нам победы и не смотрит на то, как мы играем. - Именно! - кричит Ямамото, единственный, кто называет её имя из нынешнего состава. - Наито-сан, смотрит на нас с небесного храма Хоору! Мы не должны её разочаровать! - Сыграем ради неё! - соглашается Со. - Думаю, это не совсем верно... - говорит Некомата-сенсей, подходя к ребятам. - Муратама-чан хотела чтобы вы просто играли в своё удовольствие помня о ней. Это было бы правильно. Первогодки не понимают о чём говорят старшие и почему они так улыбаются, но гордость со стремлением к игре в глазах капитана говорят о важности того человека которого, очевидно, здесь нет.- Ну что, ребята? Будем тренироваться?
***
- Кем ты хочешь работать?
- М... Наверное историком. Мне нравится изучать прошлое. А ты?
- Ну... Думаю архитектором или писателем.
- А я так хотел, чтобы ты была менеджером сборной...
- ...
- ...
- Тетсуро... Почему я умерла?
- ...
- Куроо...
Куроо...
Куроо...
Ку...
- Почему я умерла, Куроо? Куроо? -... - Куроо... - Я не знаю.
***
Тетсуро отлично пробивает прямо над блоком Хинаты с Ивазуми. Ему двадцать два и он в основном составе сборной Японии. Впереди Лига Чемпионов и Мировые соревнования. - Молодец, Му... - блокирующий осекается. Ему всё ещё кажется, что она здесь. Иногда он видит Наито во сне, иногда девушка чудится на яву, иногда парень слышит голос в своей голове возле могилы, а иногда натурально улавливает шёпот цветов. "Тетсуро..." - тоскливо тянут посаженные ирисы с незабудками. "Я жду... На вершине мира." Но сейчас там стоит удивлённый Ойкава и ждёт продолжения. - Мудокава! Тренера, да и остальные, привыкли к таким паузам. Они не в курсе почему, однако привыкли. Только некоторые смотрят на него с пониманием. Волейболисты продолжают. В какой-то момент перед глазами Куроо снова мелькает копна русых волос, шрамы на спине, о которых никто кроме него не ведал, и голос... "Тетсуро, почему я умерла?" Он пропускает атаку Котаро. - Бро. - подходит к нему Бокуто. - Что такое? - Я просто... - парень запинается. - Ловлю себя на том, что всё ещё ищу её. - Четыре года... - Да. Прошло четыре года. В следующем сезоне Олимпийские игры. Звание олимпийского чемпиона - самое высокое в спорте, вершина, проявление невероятной силы и выдержки. Куроо собирается забраться на эту вершину. Не из чувства долга или просто из-за обещания. Нет. Он сам всегда хотел этого. И сейчас желает вдвойне.- Мы будем вместе на вершине мира...
***
Тетсуро поливает цветы возле могилы. Рядом живущие люди за эти пять лет успели обсадить её разнообразными растениями: терновником, крокусами, котовниками, дельфиниумом да шалфеем - и сложить не один десяток историй о нём, Куроо, и этом надгробии. Одну парень лично слышал. Соседка, немолодая женщина, рассказывала своему сыну-подростку о том, что тот ни в коем случае не должен рвать цветы с холма, ведь там могила и духи разозлиться из-за этого да проклянут их; что умершего наоборот нужно задобрить, чтобы боги не наслали беды; Бред сивой кобылы... Лёгкий ветерок качнул распустившиеся цветы. Раньше он гулял в редко распущенных каштановых волосах и дарил их обладательнице чувство свободы. Сейчас же ветер колышет только растения да его смольную чёлку. Сегодня финал. Они обязательно выиграют у Италии. - Ты всегда здесь? Тетсуро не вздрагивает, Ойкава не повторяет вопроса, Ивазуми просто молчит. - Я часто её навещаю. - Это ведь не подлинная могила? - интересуется Хаджиме. - Нет. Где та, я не знаю. Тоору втыкает в землю тлеющие благовония, доигровщик ставит горящую лампадку. "Тетсуро..." шепчут цветы. За эти пять лет Куроо научился слушать внимательно.***
- Здесь уже были... - оповещает Кагеяма спутников, смотря на догорающие палочки в земле. - Похоже, Куроо-сан наведывался. - Думаю, с ним был кто-то ещё. Так быстро он бы не ушёл. - комментирует Козуме, кладя рядом с камнем пару яблок. Вокруг Шое буквально летают знаки вопроса. - Я вот не могу понять, этот кот был вам дорог? - наконец выдаёт рыжий. На него смотрят две осоловелые пары глаз. - Что? Что, прости? - начинает Тобио. - Я спросил, что за кот или кошка здесь похоронен. Кагеяма, ты совсем глухой? - Придурок Хината! Никакая здесь зверина не похоронена! - связующий уже готовиться дать ему подзатыльник, как его останавливают. - Она не любила обзывательств и рукоприкладства. - напоминает Кенма. - Да... Ты прав... - Так чья это могила? - осторожно спрашивает Шое. - Величайшего менеджера, лучшей подруги и самой храброй девушки из Некомы. - поясняет сзади неожиданно появившейся Бокуто. - Рады видеть. - здоровается Акааши с букетом незабудок.***
Блокирующий дышит тяжело. Остальная команда тоже. Они чуть не уступили первый сет итальянцам и в жестокой борьбе с чемпионами Европы еле подобрались к матч-пойнту. Ноя на пределе, Тоору с Кагеямой и Акааши менялись несколько раз - но особой пользы это не принесло, не хватает даже почти бесконечной выносливости Хинаты, а руки Бокуто и Ушиджимы горят под кожей алым пламенем. Его, Куроо, подача контрольная. Всего одно очко. Одно очко и всё кончится. Одно очко... И они встретятся на вершине мира. Тетсуро прижимается горячей кожей к холодной Микасе, слушая собственное сердцебиение.- Куроо Тетсуро, какого черта ты тупишь?! - Мы будем вместе на вершине мира. - Прости, но в лестничный клуб юбок парней не берут. - ...собираюсь услышать это либо когда вы выиграете, либо когда проиграете!
- Физически тебя здесь нет... - шепчет он и подаёт. - но ты всегда со мной!... Зал ревёт. Однако Тетсуро не слушает. Здесь нет той, которою он любил и любит. В его голове только одна мысль.Вместе на вершине мира.
- Я надеюсь, что ты меня дождалась...***
- Муратама-сан, вы точно не хотите присесть? Только ведь три месяца, как нормально на ноги встали. - Нет. Я обязана досмотреть этот матч в живую на своих двоих. Длинные распущенные каштановые волосы свисают до поясницы, лицо уставшее, но радостное, голубые глаза светятся предвкушением. Осталось совсем немного. Одно очко. Подача Куроо. В памяти всплывает обрывок интервью.- ...кстати, что вы можете сказать о своей душе, Куроо-сама. - Ну... Я не собираюсь открывать её всему миру да и изливать тоже не собираюсь. Единственное, что скажу... Часть моей души живёт на этой земле, а другая её часть уже пять лет ждёт первую в небесном храме да всё зовёт.
Ребята выросли, ещё больше возмужали, стали сильнее. А Наито просто пыталась не умереть и в прямом смысле стать на ноги. Кто бы мог подумать, что позвоночник можно сломать просто упав с лестницы. Сзади, возле Нами-чан, её инвалидная коляска. Но она обещала. И девушка собирается выполнить своё обещание. Болельщики кричат, волейболисты обнимаются и плачут. Муратама тоже стирает выступившие слёзы рукавом белой рубашки. Её там нет, но она рядом. - Это были сложные пять лет... - шепчет девушка. - Извините, что так долго, ребята... Но... Я всё ещё здесь!..***
Рассветало утро, Вяли незабудки В вазе у окна.