Мои ужасные соседи

Плакали батареи — Нервы (ностальгический визг) — Итак, — Фэш нагнулся над столиком, стоящим в гостиной, в то время как я искоса посматривала на блондина, что разлил на меня кофе. Остатки той же гущи распространились по его лицу, и он, как самый тупоголовый в этом доме, не решил умыться, чтобы показать остальным парням, что «женщины в этом доме сумасшедшие дуры». Впрочем, мне без разницы. Как хочет. — Мы решили взять ванную, что справа от лестницы, потому что он менее загажена, а мы — мужчины — народ чистоплотный, — все парни с ободрением заугукали. Это выражение про мужчин было словно плевок в лицо. Я приготовилась отрицать, но быстрее меня это сделала Диана, поднявшись с кресла, положив руки на бока. Её брови нахмурились, а в глазах виднелось что-то, что совсем мне не нравилось. — Простите, мальчики, но это ванная наша, — спокойно сказала она, хотя по лицу было видно — еще секунда, и она выбьет из брюнета всю дурь. — Эй, рыжая, чего скажешь? — присвистнул другой блондин, что был на заправке. Я уже забыла его имя. — Что дам сейчас тебе в глаз, ушлепок, — громко говорю я, выгнув бровь, мол, что на это скажешь? Я скрестила руки на груди. — Маар, отвали от неё, — Захарра сделала недовольное лицо, а потом повернулась к другому блондину. — Ник, вали умойся. Меня бесит твое грязное ебл…лицо, пардон, дамы не матерятся. Боже, какие у них сложные имена. — Не указывай, что мне делать, Захарра, — мрачно проговорил Ник, а потом посмотрел на меня. — Не я виноват, что она, психованная, выплеснула на меня ко… — Мы поняли, Ник, — закатил глаза татуированный. Его имя, кажется, попроще. Лёша. — Просто иди, серьезно. Ты так воняешь кофе. И ты знаешь, как я его ненавижу. — Именно поэтому я и сел рядом с тобой, — довольно бормочет Ник. — Так что насчет ванной? — громко спрашивает Маар. — Она наша! — в один голос говорят Диана и Фэш, а потом смеряют друг друга убийственными взглядами. Они были бы отличной парой. Я закатываю глаза, а потом откидываюсь в кресле. Этот день знатно потрепал меня. Я уже ненавижу весь мир, что, в принципе, нормально, если посмотреть на эту обстановку в целом. Я ужасно устала от перепалок. — Давайте так, — предлагает Фэш, и я сразу оживляюсь. Что же он предложит? — Разыграем эту ванную. Кто выиграет, у того и ванная. — Как разыгрываем? — Диана недовольно морщится. — Игра. Очень простая игра. Называется, Дианочка, Fifa. О нет.

***

— Кто тебя просил играть? — я ругаю Диану, пока мы втроем оттираем кафель. Хорошую ванную мы профурычили. — Я не знала, что проиграю, — оправдывается она. — Это моя вина, — говорит Захарра, которая до этого молчала. — Я должна была сказать, что Фэш играл в эту игру дома двадцать четыре на семь. — Да пофиг, — отмахивается Фрезер. — Просрали и просрали. Сейчас нужно сделать так, чтобы парни кусали локти от того, что эта чудесная ванна не досталась им. — Ты вообще представляешь это? — я усмехаюсь, а потом начинаю усерднее оттирать кафель от грязных пятен. Как вообще возможно до такой степени довести ванную комнату? Мама увидела бы, точно упала и не встала больше. В этом вся она. Помню, как у меня в первых пяти классах был ужасный рюкзак. Вернее, с ужасным содержанием. Там чего только не лежало. И носки, и бумага валялась, и варежки грязные и мокрые. Ох тогда мне от мамы попало. В первый раз и во все следующие. Пятно от кофе, которое разлил мне тот недоумок, стало ещё больше, и я уже мысленно прощалась с этой футболкой, которую мне подарил мой первый парень на мой день рождения. Да, это была именно футболка, потому что он не знал, что подарить, ну, я и сказала, что может белую футболку, но это было сказано в шутку. Он, как видите, не понял. Теперь я любила эту футболку, потому что тот парень был самым лучшим парнем в моей жизни. Он не парился по пустякам и не пытался полапать меня, как это делали все последующие. Не сказать, что их было много, но всё же… — Василиса? — Диана легонько толкает меня в плечо. — Мхм? — бормочу я, смотря в одну и ту же точку. — Всё в порядке? — вот поэтому я и обожаю её. Она спрашивает, всё ли в порядке, хотя видит, что всё нормально. Она постоянно заботится обо мне, хоть её характер оставляет желать лучшего, но мы лучшие подруги, и я люблю её так сильно. — Да, всё хорошо, — я слегка улыбаюсь ей, а потом продолжаю водить тряпкой по полу. — Ты просто уставилась в одну точку, — Захарра пожимает плечами, а потом дует на лоб, чтобы сдуть прядь каштановых волос, выбившихся из какого-то хвостика. — Да пофиг, — отмахиваюсь я, а потом зеваю. — Я думаю, мы должны попробовать очистить это всё до блеска.