Упс, обознался!

Чертово солнце! Просыпаюсь от того, что оно светит мне прямо в глаза, и, кажется, еще чуть-чуть и оно расплавит их своим теплом. Странно, я ведь всегда закрываю темные шторы на своих окнах. Отворачиваюсь на другой бок и сонно потягиваюсь. Дааа, чувствую, я сегодня весь день буду вялым. Конечности отекли, голова буквально прилипла к мягкой подушке, а глаза совершенно отказываются открываться. Надеюсь, у меня еще есть время до будильника. По-прежнему не испытывая никакого желания открывать глаза, начинаю беспомощно бить рукой по простыне, в попытке найти телефон, но получается только глухо хлопать по мягкой ткани. Видимо, кинул его куда-то подальше вчера. С трудом заставляю себя принять сидячее положение и все-таки взглянуть на этот мир. Ой, а где это я? Вместо привычного светлого дивана с таким же светлым постельным бельем большая черная кровать вокруг меня, а вместо стен моего дома какие-то другие. На тумбочке стоит рюмка, кажется, из-под вина и рядом с ней что-то похожее на четки. Четки?! Вспомнил. И как мы с Адрианом попали под ливень, и как он предложил зайти к нему, и как мы готовили глинтвейн, вернее, он это делал, и свои жалобы на одиночество, и поцелуй… Поцелуй… Невольно касаюсь подушечками пальцев своих губ, не веря, что на них, возможно, остались следы чудесный бледных, вкус которых я так пытаюсь сейчас вспомнить. Неужели я и правда решился поцеловать Легендарного? Смерть моя, так оно и есть. Меня так разнесло от одной только чашки горячего вина… Это ж насколько крепким оно должно было быть, чтобы жнецу так сильно ударило в мозги, да потом еще и похмелье вызвало? Представляю, что было бы с обычным человеком, если бы он выпил это. Ладно-ладно, вернемся к событиям. Вчера мой разум был затуманен глинтвейном и я поцеловал Самого Легендарного. Или он поцеловал меня? Или мы вместе потянулись навстречу друг к другу? Где вообще этот Легендарный, разве мы не вместе уснули? Чувствую неприятную пульсацию в висках от такого шквала вопросов самому себе. Вопросы… как же их много, и как мало ответов на них. Встряхиваю головой, дабы взбодриться. Открываю глаза, и вижу, как окружающее меня пространство просто размывается, делая голове еще больнее. Вот черт… Я снова попытался зафиксировать взгляд на одном месте и прислушаться. Ветер за окном, едва слышные голоса прохожих, какая-то возня внизу. Адриан… Уже проснулся и наверняка уже собирается на работу, даже не разбудив меня. Интересно, а что он думает о вчерашнем? Может, это просто я увидел в Адриане не только родственную душу, но и прекрасного любовника, втюрился в него по самое не хочу, и навнушал себе всякого, что он тоже на меня смотрит не как на лучшего друга? Показалось мне или нет, но крайней мере вчера я был уверен в этом. Надо бы вставать и тоже начать одеваться, спуститься вниз и аккуратно спросить у Легендарного, да так, чтобы не выглядеть пофигистично, но не так, словно я чего-то жду. Да, напоминаю себе сейчас девушку, которая переспала с парнем и гадает, какие же теперь у них отношения. Преодолевая всю свою лень, я еле-еле поднимаюсь с кровати. Мои ноги опускаются на ковер, и пока я иду до вешалки, на которую я вчера повесил свой костюм, между пальцами проскальзывают мягкие ворсинки. Довольно-таки приятные ощущения… Беру костюм и постепенно начинаю упаковываться в рабочую форму. Ну, Рон, давай рассуждать логически. Если бы ему не понравилось, он бы сразу отстранился. Или нет? Может, просто не хотел обидеть меня или подумал, что это все то вино слишком повлияло на меня и решил подыграть мне, понимая, что я это несерьезно. Ух, конечно, несерьзно, ага да, я ведь давно хотел этого и знаю, что сделал это намеренно. Но если бы он был против, он бы мог просто отшить меня еще вчера, сразу после случившегося. Но вместо этого он сгреб меня в охапку и я всю ночь мирно дрыхнул на его груди, обнимая его, а сейчас нахожусь тут. Наблюдаю, как мои пальцы застегивают последние пуговицы белой рубашки. Остается только пиджак и все, спускаться вниз. Глядеть в лицо Легендарного как-то после этого, выпытывать у него ответы на все волнующие меня вопросы. А вопросы ведь и правда меня волнуют. Хоть я раньше и изливал ему всю душу, но про свои чувства к нему я еще не заикался, в принципе, как и самому себе до последнего не мог признаться, что я все-таки влюбился в мужчину. Черт… Спускаясь по лестнице, я чувствую, что мое сердце бьется сильнее с каждой преодолеваемой мной ступенькой, и что мне все больше и больше хочется убежать подальше отсюда, лишь бы не смотреть ему в глаза. Ох, Адриан, только пойми меня правильно, пожалуйста… — Рон? — спрашивает мягкий знакомый голос, — Доброе утро. Его привычная легкая ненавязчивая улыбка, зеленые, немного сонные глаза, растрепанные метровые белоснежные волосы, обтянутые плотные тканью штанов стройные ноги… Смерть моя, как вообще можно быть таким офигенным? У Адриана получается красиво вписываться в любую обстановку: начиная от строгой рабочей и заканчивая домашней, небрежной, пахнувшей чем-то вкусным. Удивительный парень… — Доброе утро. — коротко отвечаю я, приземлившись на землю. Так, я, кажется, лучше спросить его напрямую о том, что… Что… А что я у него, собственно, спрошу? «Эй, мы целовались вчера, кто мы теперь друг для друга?» или «Мы провели ночь вместе, давай обсудим наши планы на будущее?». Ну и киношный бред, не думал, что я когда-нибудь окажусь в такой ситуации. Если и задавать такие вопросы, то не сразу в лоб, а плавно подвести к ним, иначе он могут спугнуть… Сейчас он ведет себя как обычно, словно ничего не произошло. А может, просто не хочет поднимать эту тему, и мне нужно просто подыграть ему и жить себе спокойно дальше, как раньше. Но я ведь уже не смогу… Нет, здесь нужно действовать. Делаю глубокий вдох. Поправляю галстук, откидываю назад волосы и направляюсь к нему… кажется, я испытал дэжавю. Точно, в день нашей первой встречи, все повторяется, только теперь я точно знаю, на что иду. Подхожу к нему со спины, упираюсь руками о стоящий спереди стол, устаивая их по обе стороны от моего желанного жнеца, аккуратно прижимаюсь к нему сзади, кладу голову ему на плечо. Вдыхаю неповторимый запах его шикарных волос, которые чуть щекочут мне нос. О господи… чувствую, как он немного вздрагивает, наверное, не ожидал такого от меня. Да ладно, я сам не ожидал, что осмелюсь когда-нибудь так близко подойти к нему. Прижимаюсь к нему еще сильнее, так, что его тело остается зажатым между мной и столом, а я чувствую его всего… Я бы отдал все, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Точно не переживу его отказа. Одной рукой обнимаю его за талию, улавливаю движения его проскальзывающих по моей руке пальцев, чувствую, как он напряженно дышит. Да и мое напряжение он наверняка чувствует, я так вжался в него… — Рон? — хриплым голосом спрашивает он, и от одного такого тона у меня подкашиваются колени. Ничего не ответив, я молча разворачиваю его к себе, и очередная волна взрыва наполняет меня всего. Сжатые губы, полуприкрытый взгляд, трясущиеся белые ресницы, красные щеки… Двусмысленная реакция… Он не оттолкнул меня, но и не ответил. Ему настолько нравится или я настолько смутил его? Есть лишь один способ узнать. Стараясь унять свое учащенное дыхание, касаюсь лбом его лба и заглядываю в его бегающие туда-сюда глаза. Неужели все-таки захочет увильнуть? Носы соприкасаются, и я поддаюсь вперед, чувствуя себя так же, как человек, который падает в пропасть. Вдруг я чувствую, как его руки легли мне на грудь и слегка оттолкнули меня. Смерть моя, а я, такой идиот, уже надумал заполучить его… Лучше бы и правда просто спросил, не было бы так неловко, как сейчас. Теперь я точно не смогу смотреть ему в глаза. — Рон, я… Не могу так, я… — заговорил Адриан, почесывая затылок. — Ох, блин, я не знаю, что на меня нашло, извини. — выдавливаю из себя. Точно, прямо день нашей первой встречи. Точно, и сейчас я отдал бы все, чтобы провалиться под землю и никогда больше не пересекаться с ним. Все, хватит с меня этой санта-барбары с парнем. Хоть наклонности у меня новые, но привычки остались старыми. Если уж и продолжать быть верным себе, то до конца. — Нет, я… — снова заговорил Адриан, — просто понима… Не дав ему договорить, я срываюсь с места и, стараясь не оглядываться, в буквальном смысле со всех ног удираю подальше отсюда, по пути выломав дверь. Да, трус! Зато не идиот. Думал я, пока рвал когти.