Не все то золото, что блестит

POV Гриндевальд. Геллерт, несмотря на свой ум и все знания, собранные в его голове, был вспыльчивым человеком. Не таким, как адское пламя, которое не увидит только слепец, но в любом случае почувствует, мгновенно сгорая в нем. Его ярость, импульсы были как вулкан под слоем льда. Мало кто видит этот вулкан, но последствия его ярости ощутят все виновные. Также и в тот раз, когда Злата ушла гулять по Лондону и потерялась. Геллерт подумал, что его недоброжелатели начали исполнять свои угрозы, и, прознав о Злате, похитили её. Вина сдавила его плечи, пригибая к земле. Не стоило брать её в Британию. О чем он только думал?! И вот, когда он нашел её в компании отморозков, которых она задурила, в голове словно что-то вспыхнуло. Она станет его поражением. Да, сейчас никто её не похищал и не угрожал, но, если он как идиот будет продолжать путешествовать с ней по странам, как делал раньше — такое непременно случится. Тогда он принял самое разумное решение, из всех, за последнее время: он просто оставил Злату. Не навсегда, нет. Просто пока не разберется с недовольными, а это будет быстро. В конце концов, что такое пару месяцев, верно? Оказалось, что эта самая пара месяцев — всё. За такое ничтожно короткое время человек может исчезнуть без следа. Геллерт наведался к Долоховым, подняв тех на уши. Дмитрию пришлось снять защиту с дома Златы, и поставить её обратно, потому что там не было никаких зацепок. Соседка, увидев Дмитрия, пожала плечами и сказала, что Злата уехала во Францию, повидать друга. Нить контроля ускользала из пальцев, а Геллерт всё никак не мог её поймать. После вызволения Златы из тюрьмы, он подарил ей серьги с изумрудами, по которым её можно было отследить, но заклинание не работало. Оно не приводило никуда, словно серьги и их хозяйка просто испарились. Вот теперь он подумал, что, возможно, её держат под какой-то защитой, не пропускающей поисковые заклятия. Но почему тогда никто не выдвигает условий? Во Франции он наведался к единственному человеку, которого Злата могла бы назвать другом. В конце концов, она даже взяла с самого Геллерта клятву не вредить Раулю Бове. Тот подтвердил, что да, она была у него месяц назад. Куда дальше направилась — не знает. Бове с настороженностью поглядывал на Гриндевальда, который даже не скрывал своего лица. Геллерт невесомыми касаниями легилименции увидел Злату в последний день, когда её кто-либо видел вообще. Веселая, цветущая. Он редко видел её такой расслабленной и спокойной рядом с собой, к сожалению. Последний раз, когда он помнил, чтобы Злата наслаждалась жизнью рядом с ним — это Мидсоммар и жизнь в замке, до всех случившихся событий, которые лавиной прокатились по ним. Коверкая все слова, она, под смех Бове, пыталась повторить за ним фразы на французском, а потом, устав от их мини-урока, заговорила на немецком, подначивая теперь мастера над палочками повторить несколько фраз за ней. Её будто и не волновало, что перед ней сидит один из лучших мастеров Франции, девушка хлопала его по плечу, потешаясь над его немецким. Хотя, наверное, она даже не в курсе его известности. Их третий собеседник тоже принял участие в уроке, пытаясь поставить произношение Бове. Геллерт подумал, что, может, этот Сократ что-то сделал со Златой, но она ушла из лавки одна, направилась в магловскую часть Парижа. И исчезла. Единственный человек, кто смог подобраться настолько близко, что теперь его отсутствие приравнивалось к отсутствию какой-то части тела, испарился, не оставив следов. Люди так не исчезают, это неправильно. Он не преувеличит, если скажет, что в каждой стране Европы, в Америке, в СССР были люди, которым были даны ориентировки на неё. Геллерт впервые чувствовал себя беспомощным. Он мог достать кого угодно из-под земли, но не того, в ком так сильно нуждался. Единственная мысль свербела в его голове: если его опасения, которые он гонит каждый чертов день, правдивы, то все эти поиски не имели смысла. Потому что как можно найти человека, который вернулся обратно в свой мир? POV Злата. — Нет! Верните меня обратно! Вы не можете меня просто выкинуть! — я надрывала голос в погребе, сжав руки в кулаки. Под раздачу моего гнева попало несколько банок с соленьями, но меня мало что волновало сейчас. Бабушка сверху кричала, чтобы я поднялась, а я отвечала ей, что никуда не сдвинусь с места. Эмоции распирали меня изнутри, и я просто орала, кидаясь попадающими под руку предметами. Но всякий шторм проходит, и моё сумасшедшее состояние тоже схлынуло. В основном, потому что силы на буйство закончились. Я сидела на полу в погребе и держалась за голову. Отчаяние, капля за каплей, наполняло меня, грозясь вылиться черной жижей. — Давай, дочка, поднимайся, — послышался голос бабушки, и шаг за шагом, я поднялась по лестнице обратно в дом. Бабушка осмотрела мои разбитые костяшки рук. — Что же случилось, Злата? Что такое? — она держала меня обеими руками, с обеспокоенным видом рассматривая меня. Всхлипнув, я обняла её и разрыдалась. Бабушка гладила меня по спине, говоря какие-то утешающие слова, а я от этого ещё больше заходилась плачем. — Ну что же ты… Ты ведь с детства не при ком не плачешь, а тут навзрыд. Ну, тише-тише. Когда ты разодеться-то успела? — она отогнула ворот моего пальто и нахмурилась. — Бабушка, — протянула я, глотая слезы. — Бабушка, за что? После мести Гриндевальда у меня в груди оставались хотя бы осколки, оставшиеся от сердца, а сейчас у меня было ощущение, как будто его просто вынули. Его и вынули! Оно осталось в другом мире! Я не могла понять, за что меня выкинули? Что я сделала не так? Встреча с Реддлом? Слезы закончились, и я, икая, сидела за столом. Бабушка заварила чай с травами и спаивала мне уже вторую чашку. — Ты давай, приходи в себя. Много плакать вредно. А тебе ещё столько мусора в погребе убирать, — она с преувеличенным недовольством покачала головой, стараясь переключить меня с моих мыслей. Истерично рассмеявшись, я обняла её… И всё рассказала. Показала ридикюль, прихваченный мной из того мира, новые документы, деньги. Бабушка сидела, прикрыв рот рукой, и переводя взгляд с выложенных вещей на меня и обратно. — Ей-богу, Злата, если разыгрываешь… — посмотрев на моё красное заплаканное лицо, она остановилась. — Значит, и жених твой там остался. — Да какой уж жених, — я махнула рукой. — Не было бы у нас всё равно свадьбы. Я просто надеялась, что спасу его от его страшного будущего. А тут… — Рожденный сгореть — в воде не утонет, Злата. Может, тебя вернули, потому что ты сделала, всё что могла? Я покачала головой. — Нет. У меня было столько планов. В чем я ошиблась, в чём… — голос сорвался, и я закрыла лицо руками. Потом начался самый странный период в моей жизни: я пыталась попасть обратно. Пыталась моделировать тот момент, когда я попала в тот мир, сидела в погребе с вещами и документами в руках, даже заночевала пару раз. Бабушка поила меня святой водой, а на замечание, что она вообще-то даже в церковь не ходит, ответила, что-то вроде «молчи и пей». Обратного пути не было. В голове стучала мысль, что всё: это конец. Может, это как в Нарнии: я выполнила свою часть работы и меня турнули из мира. Может, я больше там и не нужна вовсе? Я пнула раскиданную мной же одежду. Наобещала Реддлу столько всего и исчезла. Вот тебе Швейцария, Том, добро пожаловать в гости. Молодец! После такого я бы сама Волдемортом стала. Так, в копилку моих «добрых дел» теперь можем добавить и становление Темного Лорда. Стараясь не опускать руки, я начала ходить к колдунам, ведьмам и гадалкам. Ряженые клоуны бесили меня сильнее с каждым новым шарлатаном всё больше. Делали вид, что-то то видят, а на деле несли ересь. Один вот, утверждающий, что знает ходы в параллельные реальности, даже ответил мне как попасть в нужный мне мир. Ну, в общем, его грибочки я не приняла. И по экстрасенсам после этого ходить перестала. Успокоившись, начала размышлять, что с моей силой в этом мире, и впервые в родном мире начала рационально подходить к моей проблеме. Как будто, потеряв надежду на возвращение, я перестала жить мечтами, встала, отряхнулась от пыли и пошла вперед. Течение силы во мне ощущалось здесь слабее, и я не могла видеть нити, окутывающие окружающих, насколько сильны они или слабы. Но сама сила действовала почти так же, разве что времени на то, чтобы расположить к себе человека, требовалось больше. От трех до пяти минут — и я могла заполучить доверие людей. Люди, которые мне дороги, мой дом, мои деньги — всё осталось там. Радовало, что, хотя бы, моя сила была при мне. Частичка волшебства осталась со мной, грея мою душу. Я решила и здесь продолжить свои занятия йогой и начала посещать различные студии, но всё, чему там обучали, я уже знала. — А у вас нет какого-нибудь продвинутого курса? — поинтересовалась я, после занятия в очередном центре, но услышала привычный отрицательный ответ. Вздохнув, так и продолжила ходить в эту студию. Она, хотя бы, находилась недалеко от моей квартиры. Теперь, вернувшись из магического мира, мне было невыносимо находиться в своем мире. Какие-то бестолковые заказы, клиенты, которые сами не знают, чего хотят, серые дома, серая жизнь. Но я жила. Механически делала всё, что должна была, ни на миг не забывая то, что пережила. Перед сном картины семи лет моей жизни проносились звездным потоком перед моими глазами. И я выхватывала какое-нибудь воспоминание и рассматривала его со всех сторон, как ювелир рассматривает ограненный бриллиант. Перечитала все книги «Гарри Поттера», «Сказки Барда Бидля», пересмотрела все фильмы. Даже скачала электронные книги на свою читалку, чтобы они всегда хранились под рукой. Мало ли, вдруг спускаясь по лестнице в подъезде, я увижу светящуюся точку, которая выведет меня обратно в магический мир. После очередного занятия йогой, на которые я ходила, чтоб хоть как-то разбавить свои будни, ко мне подошел светловолосый парень и заговорил на отвлечённые темы. Было видно, что он хочет сказать мне что-то, но всё приценивается, подкидывая то одну, то другую тему. Я, стараясь не выдать напряжения, направила на него свои силы, чтобы он перестал ходить вокруг да около и сказал, что ему нужно. — Вам не кажется, что эта студия мелковата для вас? — наконец, спросил меня парень. — Я вижу, что у вас много энергии, сил. В свое время, когда моя энергия стала переполнять меня, а я не знал, что с ней делать — вся жизнь казалась мне бессмысленной. Это от избытка сил, потому что мне было некуда их деть. Я повернулась к нему, шагая по улице. — И что вы сделали? — Нашел учителя. Хотя, правильнее было бы сказать, что это он меня нашел, — парень улыбнулся и сдул севшую на нос снежинку. — Начал свое обучение. Так сказать, путь к свету. Вы знаете, я бы и вам посоветовал поступить так же. То, что предложил он, было немыслимым. Он сказал, что его учитель находится на Алтае и дал номер его телефона. — Позвоните, вы не пожалеете. Свернув бумажку, я положила её в карман и кивнула. — Хорошо, спасибо. Это, конечно, неожиданно, но спасибо. Пришла домой и уставилась на цифры, написанные на тетрадном листе в клетку. Впервые за месяц пребывания в моем мире в груди что-то трепетало и дрожало. Может, стоит поехать к этому учителю? Что, собственно, я здесь потеряю? В конце концов, может, научусь хотя бы новым фишкам. Решившись, я набрала номер и удивилась бодрому голосу мужчины на том конце. Вообще, я ожидала услышать какого-нибудь Гендальфа, поэтому немного смутилась от громкого и очень живого голоса этого учителя. Он объяснил мне, как добраться до его поселения и сказал позвонить, если возникнут вопросы. Сдать квартиру и найти жильца получилось в скорые сроки. Так что я передала свои незаконченные проекты своему другу, ещё раз съездила к бабушке, рассказав о своей идее. И отправилась в эту странную авантюру.