undead

Изуродованные лица, изрезанные тела, истекающие кровью — они сливаются в единое целое, образовывая океан мучений, боли и ужаса, в котором понемногу начинает тонуть и сам Адам. Таурус наблюдает за тем, как уровень крови стремительно добирается до его груди и выше, в ту же секунду резко ощущая нарастающее покалывание в области глаз. Он закрывает их руками, чувствуя, что шрам начинает кровоточить наряду с происходящим. Алые струйки стекают вниз по щекам, подбородку, и вот уже не видно конца — Адам тонет, захлебываясь чужими страданиями, ощущая их настолько ясно, отчего кажется, что он умирает снова, но теперь совсем медленно и ужасно болезненно. Его бросает из одного места в другое: вот он принимает десятки ударов от незнакомых ему людей, а вот — парень видит безумную ухмылку, что сменяется раскаленными буквами — последние с минуты на минуту окажутся на его коже. Смерть, одна за другой, сотни фигур, скандирующих его имя и столько же, что с ненавистью произносят его вслух. Наконец стройный стан Белладонны. Она бросает на него жалостливый взгляд и тотчас разъединяет поезда, стремительно отдаляясь от него, оставляя в пучине тьмы. Ярости, гнева, ненависти, страха, одиночества... Он вновь приходит в себя, оказываясь на злополучной снежной поляне. Адам думает, что переживает дежавю, когда внезапно над его головой пролетает крупный ворон, который вскоре скрывается меж высоких, раскинутых по всему простору деревьев. Парень смотрит вслед и, словно не веря в происходящее, зачарованно ступает в сторону лесной чащи, по пути изредка срубая голые ветви и проваливаясь в крупные сугробы, не позволяющие без труда пройти дальше. С каждым новым шагом он все отчетливее слышит чьи-то сиротливые всхлипывания, сопровождающиеся после нарастающим ревом. Адам идет на голос, через некоторое время оказываясь рядом со стволом довольно исполинского дерева, чья плакучая крона, словно огромная шапка, укрывает существо, прячущееся от сурового ветра, со свистом проносящегося мимо. Таурус видит перед собой маленького ребенка, что, обхватив худые коленки дрожащими руками, то и дело заходится громкими рыданиями. Он непонимающе изучает крошечную фигуру, как вдруг подмечает опустившиеся темные ушки, а после — растерянный взгляд светящихся глаз. Сердце пропускает удар, когда Адам признает в девочке еще юную Белладонну, что в свою очередь не узнает заклейменного фавна. Не веря в происходящее, Таурус невольно опускает руку на вновь начавший покалывать шрам, ощущая, как в груди бушует ураган чувств и воспоминаний — это маленькая Блэйк, с которой ему предстоит совершить еще не одно задание; Блэйк, что несмотря на все обещания, все равно оставит его заживо сгорать в океане безумия и боли. Блэйк, которая спустя несколько лет, не мешкая ни минуты, с силой вонзит в его до конца верящее сердце собственное оружие, так и не протянув руку помощи, которую сам Адам ждал всю жизнь. Все эти мысли молниеносным потоком проносятся в голове фавна, пока злополучная Белладонна продолжает уже, скорее, любопытно, нежели боязливо поглядывать на обескураженного Тауруса. Адам внезапно ощущает, как под пристальным взглядом ребенка чувствует себя словно загнанным в клетку зверем — это чертово ощущение, которое преследовало его до самой смерти. Становится тяжело дышать с каждым новым вдохом, и Адам машинально сжимает рукоять своего меча крепче, только сейчас осознавая, где именно он оказался. Чувство дежавю, встреча с Богом Света, столкновение с юной Блэйк, что даже не знакома с ним... Таурус медленно переводит взор на кроваво-красное орудие, представляя, как на его лезвии лишь за пару секунд может оказаться желанная кровь Белладонны и... Это ощущение, осознание того, что преследуемая до сих пор цель наконец так близка, заставляет его буквально сходить с ума. Одно непоколебимое и точное движение, и Адам, словно переняв бесстрашие и безразличие девушки в минуты его смерти, сможет раз и навсегда покончить со всеми страданиями. Фавн чувствует, как бешено бьется собственное сердце, и болезненно выдыхает. Он вновь смотрит в светлые глаза еще живого ребенка, невольно думая о том, что чужой взгляд осмысленно наблюдает за каждым его шагом. Будто Блэйк знает, на что в данную секунду решается Адам, будто она понимает, почему Таурус буквально восстал из мертвых и сейчас возвышается перед ней, как воплощение самой Смерти, готовившейся отобрать у нее еще короткую жизнь. Адам не разрывает зрительного контакта и в какой-то момент внезапно осознает — это не то, ради чего они боролись буквально с самого рождения. Это не страх быть убитым в любой момент — это желание жить и существовать на этой планете; это не окутывающее чувство вечного одиночества — это желание быть любимым и любить самому в ответ; это не вынужденные убийства — это заслуженная справедливость, мир и счастье. Таурус разжимает руку, выпуская рукоять меча, и закрывает лицо ладонями, обессиленно падая на колени. Он беззвучно сотрясается от гложущих его слез, а после и вовсе валится наземь, выпуская с протяжным криком весь накопившийся клубок эмоций.