***
— Мисс Бэрк, добрый день. — вежливо приветствуется миссис Малфой. — Миссис Малфой. — учтиво кивает Гермиона. — Вы уже поправились? — Да, мне уже лучше. — Замечательно! Вся эта беседа Гермионе казалась очень странной. Обычно мать Драко особо не обращала внимания на неё. Могла только поприветствовать её и вежливо сказать какой-то комплимент. Что за перемены произошли в её жизни за столь недолгий срок? — А где Драко, миссис Малфой? Нужно было немедленно повидаться с Малфоем-младшим. Ведь их назначенная встреча так и не состоялась. — Драко уехал в Хогвартс. Увидев разочарованный взгляд юной Бэрк, Нарцисс добавила: — Может что-то ему передать? — Нет, не надо, спасибо. Немного растерянным голосом произносит Гермиона. Нарцисса делает лёгкий кивок и уходит в своём направлении. «Почему? Как? И зачем?» — вопросы не укладываются в голове. Почему Драко так поспешно уехал? Как? И зачем тогда он звал её, если бы это была не важная встреча?***
Отец пришёл к ней только под вечер. Весь сегодняшний день она посвятила школьной программе. Нужно было наверстать пропущенные школьные темы. Да и до ЖАБА оставалось не так много времени, как хотелось бы. — Эльф сказал, что ты ждала меня. — не приветствуясь, сразу говорит вошедший отец. Костюм мистера Бэрка потрепан, а в некоторых местах даже порван. Взгляд его ничего не выражает, как и всегда. Только какой-то дальний огонёк в глазах говорит, что день прошёл несладко. — Да. — коротко отвечает Гермиона. Отец вопросительно смотрит, ожидая продолжения Гермионы. — Я хотела с тобой поговорить. — Ну так говори, я слушаю. — Бэрк нервно постукивает пальцами по столу. — Я хочу вернуться в Хогвартс. Мне уже лучше, поэтому самое время приступить к дальнейшей учёбе. — Ты права, но… — Малфой уехал, а я всё ещё нет. — прерывает отца Гермиона. Мистер Бэрк задумчиво смотрит на дочь, продолжая постукивать пальцами. Видно, что он хочет что-то сказать дочери, но не решается. — Ну Малфой не был наказан круциатусом. Да и зачем такая спешка? Внезапная ярость одолела Гермиону. «Малфой не был наказан круциатусом». — эхом пронеслось в голове. «Наказан», «наказание». Как же просто отец называет настоящую пытку наказанием. Это были насильственные действия над несовершеннолетним волшебником, а не наказание! Отец мог предотвратить этот беспредел, но не предотвратил. — Именно! В тот день ты бы мог защитить меня, но не стал, как и всегда. Ведь собственная шкура дороже своих детей. Одного ребёнка потерял, остался второй. — со злобой проговорила Гермиона. Из-за внезапной ярости она разбила стеклянную вазу, стоящую на тумбочке. — Прекрати. — угрожающе зарычал отец. Рука его сжалась, лицо стало сердитым, дыхание участилось. Несмотря на это, Гермиона не собиралась молчать. Почему она должна слушать своего родителя, который не смог ни Уильяма сберечь от смерти, ни её от проклятия. — Прекратить? Это единственное что ты можешь сказать? Я надеялась, что ты хотя бы попытаешься оправдать себя. А, погодите-ка, я же полукровка! Зачем тебе вообще разговаривать с мной, тем более защищать?! Проще же избавиться от меня, отдав на проклятие монстра.— голос срывается, но оно того стоит. Ей всегда хотелось высказаться отцу, и в данный момент это происходит. — Этот монстр-твой муж! Слова отца вылетают неожиданно, заставив застыть от шока. Большими глазами и с приоткрытым ртом юная Бэрк смотрит на отца. Тот в свою очередь также застывает от сказанных слов, не веря тому, что сказал. Всё произошло слишком быстро и неожиданно. Гермиона проглатывает скопившуюся слюну и открывает рот, чтобы сказать что-нибудь в ответ, но голос как-будто пропал. Медленным шагом она отходит к кровати, а затем с грохотом садится. — Как ты можешь объяснить мне это? — наконец спрашивает Бэрк отца. — Тёмный Лорд женится на тебе, ты станешь его женой. Слова звучат как приговор. «Ты станешь его женой»… А её хоть кто-нибудь спрашивал?! А может она не хочет?! От внезапной новости на глазах появляются слёзы. На смену шока приходит бессилие. Разве она сможет отказать самому великому тёмному волшебнику? Теперь-то понятно почему была так приветливо миссис Малфой. Все чистокровные волшебники являются лицемерами, которые сделают всё ради своей выгоды. — П-почему? К-как? — всхлипывая спрашивает девушка. Странное чувство появилось в сердце у Эдмунда. Он никогда не испытывал жалости. Но сейчас, видя заплаканное лицо дочери, сердце его болело. Как бы это звучало ни странно, но ему было больно. Душевно больно. За столько лет он повидал много слёз, и только в некоторых случаях в нем просыпалось сочувствие. Эдмунд часто видел Уильяма, который плакал из-за того, что упал или игрушка была сломана. Видел, как эльфийка плакала от непростой жизни. Отец, измотанный делами и смертью жены. Тогда он ничего не чувствовал. Просто пустота, а сейчас…а сейчас действительно больно. Эдмунд присел рядом с дочерью. Он обнял её, пытаясь как-то успокоить, но Гермиона только отстранилась. — Отвечай! — требовательно заявила она. — Он объяснил этот брак тем, что наш род хоть как-то останется в истории. Ведь твой брат был единственным, кто мог продолжить линию Бэрков, а его убили… по ошибке Тёмного Лорда. — медленно и грустно сказал Эдмунд. — Я не выйду за него! — Гермиона, я понимаю твою боль, но на вряд-ли Лорд примет отказ. — Понимаешь? Тебя же не отдавали замуж за монстра! Как ты можешь это понимать?! — Дочь, успокойся. — Нет! Нет! И нет! Я никогда и ни за что не выйду замуж за Волдеморта! Умру, но не выйду. — заливаясь слезами, говорила Бэрк. Заплаканные глаза стали красными, лицо немного опухло. Она стояла напротив сидящего отца и смотрела прямо на него. Несмотря на все эти слова, сказанные её, она знала, что ей придётся выйти замуж. — Не выйду, понятно?! Внезапно сочувствующий взгляд отца приобрёл холодные черты. Резкая перемена настроения была непривычна для Эдмунда Бэрка. И грубый тон дочери сильно разозлил его. — Прекрати свою никчёмную истерику, возьми себя в руки! Через пять дней уже состоится твоя свадьба. Поэтому будь готова и не опозорь меня. — Свадьба? — Да, разговор окончен, мне надо идти. Гермиона хотела остановить отца и расспросить его поподробнее, но тот был решителен. Эдмунд встал с кровати и уверенно зашагал к двери. — Н-но… — единственное, что успела сказать Гермиона уходящему отцу. Что же ей делать? Сил и слёз не осталось. Навстречу гневу пришла убивающая пустота. Хотелось просто закрыть глаза и исчезнуть, чтобы не быть в этом жестоком мире. Но к сожалению, это всего лишь мечты. Реальность никуда не денется. Остаётся только смириться с нею и жить…