Бешеную Лису дразнить не стоит...

- РОТА ПОДЪЁМ! - громкий бас раздался в общежитии и, по идее, сейчас все должны вскочить, встать по стойке смирно и пожелать доброго утра любимому лидеру... а вот хуйца! В ответ на лидерский выебон послышалось тихое сопение и даже храп из одной из комнат, по всей видимости, просыпаться никто и не собирался, ещё бы, всю ночь просидели перед теликом, а вставать в девять утра - невыполнимая и опасная миссия! Только вот куда опаснее не слушаться отца, в роли которого сейчас выступил Ёнгук-разъярённый-мишка-Гризли, а это значит, что или кто-то попадёт в реанимацию, или пройдёт испытание в космонавты посредством полёта из окна с высоты второго этажа. - ВЫ ЧО, ПРИХЕРЕЛИ, МАКАКИ ИЗ-ЗА УГЛА МЕШКОМ ШАРАХНУТЫЕ!? - справедливо возмутился Ёнгук, раздавая педали направо и налево, визжа не своим матом и, вероятнее всего, пытаясь переломать кому-нибудь кости... Ноль эмоций. Схватив лидера за руку, Ёндже завалил его на свою кровать, обнял, как большую игрушку, закинул ногу на него и продолжил спать, будто бы ничего не случилось. Раздосадованный и разочарованный в жизни лидер попытался подняться с кровати, но со спины его обнял самый младший участник группы и план рухнул в самом начале, как шаткая средневековая постройка. Понимая, что его сейчас задушат в объятьях, Ёнгук что-то прохрипел, закатив глаза, уже теряя связь с миром, как вдруг его... просто скинули с кровати. Нагло и беспринципно, да так, что лидер кубарем полетел и успел отбить правое полужопие. - Ах вот оно чё, сукипадлы, - Ёнгук убрал с плечей несуществующие пылинки и пошёл будить вторую парочку, надеясь, что те не будут лягаться и скидывать пинками ни в чём не повинного лидера с кровати на холодный пол. Стащив одеяло, лидер присвистнул и накинул его обратно, перекрестившись раз пять, будто бы увидел там оторванную конечность, а не голого Чонопа. Находясь в глубочайшем ахуе, Ёнгук легонько толкнул Муна в плечо - с детьми нужно быть как можно мягче и спокойнее, а то вырастут и пизды вломят, - а ответ на него уставились два глаза, сонных, настолько узких, будто бы несуществующих. Конечно Чоноп, как типичный кореец, не обладает большим размером глаз, но вот с утра это ФАТАЛИТИ. Хер разберёшь, проснулся он, или до сих пор спит. - Чоноп, буди Дэхёна и всех остальных, мы в бассейн идём. Понимаешь меня? - для достоверности даже пальцами щёлкнул перед глазами Муна, который тут же часто-часто заморгал и кивнул, принимая сидячее положение. Пару секунд пытаясь загрузить базу данных - виндовс 98, - Чоноп потянулся, и пнул Дэхёна, чтобы просыпался, нехер спать, когда солнце уже взошло и птички шансон распевают за окном. Как только младший откинул одеяло и уже собрался пойти в ванную... Гук резко развернулся и решил поближе рассмотреть узор на дверце шкафа. Ах, какие дивные переплёты, какая грация!.. А вот эта завитушка на хер похожа. - А... где... - Чоноп закутался в одеяло и отполз к спинке кровати, выпучив, насколько позволял размер, глаза, осматривал всё вокруг, силясь вспомнить вчерашний вечер. Вроде как трусы не терял и вообще в пижамных штанах спать ложился. Коварная улыбка Дэхёна поставила всё на свои места, а довольная морда окончательно закрепила догадки Чонопа. Мун нахмурился, кинул подушку в старшего и молча показал ему фак, как бы намекая, что разговаривать с Чоном не намерен в ближайшие пару дней. Иш, блядина какая, змеюка подколодная, что он позволяет себе!? На кол посадить, кексиков лишить и вообще веганом сделать, чтоб ему пусто было, мудозвону. Быстренько ретировавшись с поля битвы, Ёнгук, как самый настоящий тру щупамэн, не обернулся, как крутой парень на взрыв, когда сзади послышался адовый грохот и отборный мат. А ещё писк умирающей от передоза овердоза морской свинки. Мысленно прочитав молитву Ктулхуту, лидер всё же решил предпринять очередную попытку разбудить Ёндже и макнэ, да только не успел… когда в него, на полном ходу, въебался Зелка, не вписавшись в поворот, Ёнгук понял, резко понял, что составить завещание стоило ещё до дебюта. - Кьяяяя, хён, прости-прости-прости! Извини меня… и вообще, чё ты тут расходился!? Пройти спокойно не даёшь! Что ты за хён-то такой, а, - закатив глаза, макнэ тактично перекинул вину на Гука и скрылся где-то в лабиринтах общежития, так, что только пятки сверкали от сверхзвуковой скорости. - Я ща чё-т не догнал, - Гук, встав с пола, осознал, что его уже второй раз за утро отпиздил малой. То с кровати скинет, то собьёт с ног… а дальше что!? Додумать свою гениальную мыслю Бан не успел, ведь его ОПЯТЬ, мазафака, ОПЯТЬ сбили с ног. На этот раз туша была куда легче, что немного порадовала лидера, всё же быть раздавленным в столь юном возрасте как-то не хотелось, да ещё и любимыми долбоодногруппниками. Шумно вздохнув, Гук лениво приоткрыл глаза, злобно осматривая будущего пациента соседствующей реанимации. - Доброе утро, хён! А чего ты тут разлёгся? Все уже собрались, завтрак почти готов, а ты тут задницу отлёживаешь, а, хён, зачем ты так? Не уважаешь нас, да? ДА? ДА-ДА-ДА? Отвечай прямо!.. - Ты ебанько? – преспокойно поинтересовался Ёнгук, встав с пола и закинув Ёндже на плечо, чтобы уже залепил своё дуло и прекратил пиздеть ни о чём. - Это… насилие! Да-да, насилие, содомия, разврат! Я буду драться, кусаться и вообще, фи, пусти меня, что я тебе сделал?! – Ёндже визжал, как прищемленный входной дверью олень, пытающийся рогами разъебать ненавистный объект, которым в этой ситуации оказался никто иной, как Бан Ёнгук. - ЗАВЯЖИ ТЫ ЖЕЖ СВОЮ ВАРЕЖКУ! – опустив Ёндже рядом с плитой на кухне, Гук медленно выпрямился, - твоё место на кухне, так что будь добр занимайся своим делом, - проговорил прямо в лицо Ёндже, упираясь своим кончиком носа в его нос. – Я. Понятно. Объясняю. Мазафака бич? Ёндже закивал, лишь бы лидер отъебался в конце-то концов и съебнул куда-нибудь... к херам. Когда же – хвала небесам – вокалист остался один на кухне, то начал разогревать вчерашний обед, постоянно оглядываясь, нет ли поблизости Гризли маньячной наружности, да и внутренности тоже. - А чёёё это тут такооое? И тут у Ёндже сердце лопнуло и скатилось куда-то вниз к прямой кишке. Медленно обернувшись, он встретимся лицом к лицу с макнэ, смотревшим в упор, прожигающим дыры взглядом. - Сука. Нахуй. В рот. Ебал. ХУЛЕ ТЫ МЕНЯ ПУГАЕШЬ, Я ТУТ ЧУТЬ НЕ РОДИЛ ТРЁХГЛАВОГО ШАРПЕЯ!!!! – Ёндже чуть ли не заныл, медленно сползая вниз, благо макнэ подхватил его рукой поперёк талии, не давай окончательно слиться с полом – цвет лица Ю точь-в-точь как кафельная плитка пола. - Не сцы в компот, - хохотнул Зело и кивнул на кастрюлю, - а что это такое? Оно съедобно, или есть возможность желудок выплюнуть от этой вкусняшки? А ещё… - Меньше знаешь, меньше пизды потом получаешь, - закатив глаза ответил Ёндже, кривляясь. От расспросов макнэ в мозгу будто бы поселилась пришибленная обезъянка, как в цирке, бьющая друг о друга две медные тарелки. Хуяк, хуяк, хуяк, а мозг такой прыг-прыг и расплывается. - О, а чё здесь? – на кухню, как раз кстати, явился Дэхён. Открыв первую кастрюлю, хмыкнул, - о, бычьи… - открыв вторую, невозмутимо продолжил, - с бычьим… Во взгляде Ёндже читалось чёткое «Пошёл отсюда. Вон. Нахуй. Блять. Бегом», а Дэхён, видимо доучившийся до половины третьей четверти первого класса, читать не умел и в тонкости психологии не влезал, поэтому продолжил шмонать кастрюли и холодильник, пока его смачным посранделем не отправили куда-нибудь подальше. На хуй. К Чонопу например. - Теперь я понимаю, почему Химчан-хён ушёл от нас, - Ёндже еще долго бурчал проклятья себе под нос, припоминая всё живое и неживое в частности, пока расставлял завтрак на стол. Когда же всё было готово, Ю осторожно высунулся в коридор и тихо проскулил: - Ребятааа, ед… Договорить он не успел, как его тут же сбило и вынесло обратно на кухню стадо голодных папуасов с вечноголодающим Дэхёном во главе. Что ж это за утро такое? Ответ прост. Типичное утро для этой группы, у них собранность и организованность только на концертах присутствует, а дома они просто ебанутые в края, но по-своему шикарные, потому что с ними никогда не будет скучно. - Так, у вас три минуты на жратву и выходим из дома, идём в бассейн и топ… плаваем там до посинения, потом домой. Вопросы есть? – Ёнгук, лениво ковыряя вилкой в тарелке, взглянул на парней. - Есть. - Да, в кафе мы зайдём после бассейна. - Вопросов нет. Дружный, чётко отработанный, синхронный фейспалм. Одевшись ровно через три минуты(батька сказал – батька сделал), парни вышли на улицу, косо посматривая в сторону Дэхёна, который не мог отлипнуть от Чонопа, зажимая его по углам, чтобы тот уже простил и перестал дуться. Взрыв хохота и очередную волну фейспалма вызвал диалог: — Ну Чонопи, я тебе шоколадку дам… — Ты хочешь чтобы я переспал с тобой за шоколадку!? — Ну… она с орешками. Весь путь парни шли и угарали над всякой несмешной херней, пугали голубей, а Дэхён пытался одного поймать и поджарить, а херли, деликатес «вкусно ахуеть» по словам самого обжоры. Где он успел попробовать это блюда остаётся загадкой, да и узнавать о зоофилических и садистических наклонах этого долбоящера никто не стремился. Собирая лбом все вывески, фонари и балконы, Зело шествовал впереди, не обращая внимания на это, лишь изредка оглядываясь по сторонам – ну а вдруг фанючки найдут? Ой как плохо будет… всем, но не Чжунхону! С его-то кацапелками только в лёгкую атлетику и идти, как нехер делать всех обгонит. Как только на горизонте показалось нужное здание, Гук остановился и медленно повернулся к группе, смотря хладнокровным, ничего не выражающим взглядом. - Ну ни дай бог вам там опозориться, устроить дебош, или утопиться. Лично воскрешу и убью опять. Потом опять. Опять. И. Опять. Я. Понятно. Объясняю? – Гук сощурил глаза и пригрозил кулаком. С чувством выполненного долга он прошёл дальше, сунув руки в карманы, не подозревая, что все было пропущено мимо ушей. Судя по коварной улыбке Ёндже и потирающим руку об руку Чонопе ничего хорошего в этом самом бассейне не будет. Или группы БиЭйПи больше не будет, или бассейна. Ну, или, на самый крайний вариант, не будет Сеула. Что бывает, если детей, сидевших взаперти, вдалеке от цивилизации, выпустить на волю? Ничего хорошего. Кажется пора строить укрытия и бункеры, так, на всякий случай, потому что парни недобро переглянулись и синхронно захихикали, а когда к ним повернулся Ёнгук, мило заулыбались и даже ладошкой помахали. Переодевшись, парни вышли в бассейн, с непередаваемой радостью в глазах смотря на огромное количество воды и всякие горки-хуёрки, с которых с дикими воплями скатывались мелкие спиногрызы. — Смотри, лол, азаза, как она фейсконтроль прошла, — Ёндже заржал тыкая в «бомбу», которая в этот же момент съезжала с горки. — Прекрати! Нельзя так говорить о людях… хуясе жируха, — Дэхён присвистнул и на всякий случай отошёл на пару шагов назад, а то вдруг волной еще смоет, — в ней килограмм шестьсот, если не меньше. — Уже лето, а ты жирная котлета, — заливаясь смехом синхронно проговорили парни и согнулись напополам от адового ржача, и в этот момент они заметили трамплин, на котором стоял Зело, не решавшийся прыгнуть в воду… — Поможем малому?..