Переспим?

      Гул голосов заполнял Большой Зал Хогвартса. Первокурсники заводили новые знакомства, ученики постарше рассказывали о том, как они провели каникулы, со всех сторон слышался смех. Так сразу и не скажешь, что всего полгода назад этот самый зал был разрушен. Перед глазами гриффиндорки с непослушными волосами стояли сцены отнюдь не такие радостные и яркие. Война. Хагрид, который нес безжизненное тело Гарри Поттера. Затем битва. "Воскресший" Гарри против Волдеморта. Тела близких, которые лежали там, где сейчас сидели радостные ученики. А ведь сейчас тут могли быть и многие из погибших.       Девушка моргнула и пелена видения спала. Она вновь видела шумный наполненный зал. Сидящая напротив неё рыжеволосая девушка о чём-то оживлённо рассказывала. Внезапно она сделала паузу и обратилась к ней:       — Гермиона, ты меня слышишь?       — А, что? Извини, Джинни, я немного задумалась… О том, что было здесь, в этом зале.       — Нам всем тяжело это вспоминать. Наверное, поэтому Гарри не поехал в этом году в школу, а согласился на предложение Кингсли. Без него тут как-то пусто… — на последней фразе Джинни вздохнула. — Мне его не хватает.       — Не грусти, вы скоро встретитесь, думаю, в Хогсмид он сможет наведываться. Кстати, а где Рон?       — Его МакГонагалл к себе позвала. Видимо, что-то срочное.       Девушки продолжили завтрак в тишине, после чего отправились на занятие. Сегодня первый день учебного года. От их Золотого Трио осталось лишь двое. Гарри вступил в должность главного аврора и остался в Лондоне. Рон тоже не особо хотел ехать, но ему хотелось быть поближе к своей девушке, которая никогда бы в жизни не пропустила такую возможность.       Первым занятием у Гриффиндора было зельеварение. Профессор Слизнорт, как всегда, поприветствовал всех и поздравил с началом учебного года.       — Итак, молодые люди, кто знает о таком зелье, как амортенция? — профессор стоял возле котла с зельем, вероятнее всего, с этой самой амортенцией, — О, мисс Грейнджер, прошу!       Гермиона неторопливо подошла к котлу, стараясь сильно не вдыхать аромат, который так и манил.       — Такое зелье, как амортенция, известно также, как любовное зелье, — начала девушка, — оно является весьма опасным, несмотря на то, что с первого взгляда так не скажешь. Бывало, что люди под воздействием этого зелья сходили с ума. Для каждого человека амортенция пахнет по-разному, в зависимости от того, что любит этот человек. — всё же глубоко вдохнув, завершила девушка и отскочила от котла.       — Браво, мисс Грейнджер. Плюс десять очков Гриффиндору. Действительно, как уже сказала мисс Грейнджер, амортенция бывает весьма опасной. Она заставляет человека забыться от любви к другому. Эта любовь неконтролируема. Тот, кто попадает под действие зелья, находится практически в абсолютной власти «любимого». В случае, когда человек испытывает сильные чувства к другой особе, его сердце как бы разрывается на две части. В лучшем случае, этот человек просто сойдёт с ума. К чему всё это? Сегодня вы будете готовить это зелье. Тот, чьё зелье будет ближе всего к идеалу, получит небольшой поощрительный приз — зелье удачи. Итак, приступаем!       Весь седьмой курс склонился над своими котлами, вникая в рецепт и заучивая его. Добавляя очередные ингредиенты, гриффиндорка возвращалась к моменту, когда она вдохнула чертов аромат. Да, оно пахло шоколадом и яблоками с корицей, но в то же время к ним примешивался странный запах, который она уж точно не то, что не считала любимым, он в принципе был ей незнаком. Но ведь амортенция не может иметь не известный человеку запах, она пахнет тем, что он больше всего любит! Или может?       Помешав зелье в последний раз, Гермиона оставила его настаиваться. Её мысли теперь занимал не аромат амортенции, а человек, что всё ещё нависал над своим котлом. Рыжеволосый паренёк нервно закусывал губу, смотря на свой труд. Видимо, как всегда, что-то не получалось.       — Рон, тебе помочь? — обратилась к нему гриффиндорка. Помогать ему в учёбе уже вошло в привычку.       — Гермиона, ты будешь моей спасительницей, — парень широко улыбнулся ей, — у меня оно имеет немного не тот цвет, розовый, но слишком бледный.       — Ох, Рон, смотри, ты омелы, видимо, добавил меньше нужного количества, — девушка кинула одну веточку в котёл, — а теперь помешивай по часовой стрелке. Смотри, теперь цвет такой, как надо. — радостно сказала Гермиона, невзначай касаясь руки парня. Хоть они и начали встречаться почти сразу после победы, их отношения так и остались на этапе неловких касаний и невинных поцелуев. — Кстати, зачем тебя МакГонагалл вызывала?       — Она предложила мне пост старосты школы, представь.       — Рон, я так рада за тебя, — девушка сдержала порыв обнять его, они же всё-таки на уроке, — а ты знаешь, кто второй староста?       — Да, и это, наверное, самое худшее, — парень обреченно выдохнул, — это Паркинсон.       — Что? — девушка впала в ступор. — Но как? Почему? Я думала…       — Я тоже хотел, чтобы второй старостой была ты, но директор объяснила это тем, что старосты должны быть с разных факультетов.       — Итак, — голос профессора отвлёк их от разговора, — пришло время узнать, чьё зелье получит награду. Мисс Грейнджер, ваше зелье, как всегда, прекрасно. Мистер Уизли, честно сказать, удивили. — Профессор ходил от одного ученика к другому, осматривая содержимое котлов, — О, мисс Браун, честно сказать, я весьма впечатлён, ваше зелье безупречно! Зелье удачи определенно ваше. — он вручил ей пузырёк с серебристой жидкостью. — Ну что ж, полагаю, урок закончен, вы все свободны.       Семикурсники вышли из аудитории со смешанными чувствами. Все перебывали в недоумении, как Лаванда Браун могла сварить идеальное зелье. Раньше она не проявляла особых способностей к зельеварению, а тут такое.       — Она, наверно, много его практиковала, — сказала Джинни, — кого она только им не пыталась опоить, тот же Рон.       — Не напоминай, мне всё ещё страшно вспоминать себя в то время.       — О, Бон-Бон, я так соскучилась. — писклявым голосом передразнила её младшая Уизли.       — Или она нашла учебник Принца-полукровки, — выдвинула Гермиона свою версию.       Ребята проигнорировали её теорию, и тройка направилась на следующий урок.

***

      — Рон, я думаю, нам пора переходить на новый уровень отношений. — начала «серьёзный» разговор Гермиона, когда они сидели в гостиной башни старост.       — Что ты имеешь в виду? По-моему, нам и так хорошо.       — Я о том, что спустя три месяца можно позволить себе что-то больше, чем эти нелепые поцелуи в щёчку, и…       — Я целую тебя в губы! — начал возникать парень.       — Ты быстро чмокаешь, а не целуешь. Рон, пойми, мне, как любой девушке, спустя такое время, что мы вместе, хочется уже более близкого контакта. А ты даже прижать меня к себе сильнее боишься!       — Гермиона, не заводись, ну хочешь, буду тебя обнимать почаще. — он попытался придвинуть её к себе поближе, — Вот, смотри, ты уже сидишь близко ко мне.       — Рон, поцелуй меня.       Парень наклонился и легко прикоснулся к губам девушки. Помня об её словах, он начал несильно сминать её губы, пытаясь сделать «нужный» поцелуй.       — Нет, не так, — девушка решила перехватить инициативу в свои руки и начала углублять поцелуй, все сильнее прижимаясь к парню. Она уже тянулась к пуговицам на его рубашке, когда её остановили его крепкие руки.       — Не надо, Гермиона.       — Но почему?! — обиженно вскрикнула девушка, — Неужели я тебе противна?       — Нет, любимая, я просто хочу, чтобы у нас всё было правильно. — Рон попытался обнять её.       — Как правильно? В паре вести себя как друзья!? Ну, может, немного больше! А может, я не хочу твоего «правильно»?! Я хочу быть любимой девушкой, а не любимой подругой!       С громким стуком захлопнув дверь, девушка выбежала в коридор. Она не понимала, почему Рон так себя ведёт. Она была готова отдать ему себя полностью, а он её отталкивает. Зачем? Ей ведь хочется чувствовать себя любимой. Желанной. Да, ей хочется, чтобы её желали, чтобы он покрыл своей любовью каждый миллиметр её кожи, а он? Чёрт, ей даже банально хотелось секса. Она ведь давно уже не маленькая девушка, они знают друг друга с детства, они любят друг друга, что им мешает? Как же ей хотелось, чтобы он вёл себя как нормальный парень! Как Малфой, например. Она одёрнула себя за эту мысль. С каких пор Малфой «нормальный» парень? Да, он красив, сексуален, наверняка ещё и хороший любовник… Так, стоп, Гермиона, почему ты думаешь о нем в таком ключе, это же слизеринский хорёк. Чертовски сексуальный слизеринский хорёк.       Сквозь мысли девушка почуяла отдалённо знакомый аромат и врезалась в чью-то широкую грудь. Подняв взгляд, девушка обнаружила смотрящие на неё сверху вниз серые глаза того самого хорька. Не успев подумать о своих словах, девушка выпалила:       — О, привет, Малфой, может переспим?