Ваш уставший Демон.
***
— Ты чего это? — недоуменно вскинул брови Раэль, с интересом наблюдая за недовольной Тсунаеши. Та чуть ли не кипела, и если бы она была чайником, из ее ушей наверняка бы шел пар. Раздражения, естественно. А так пара нет совершенно — они же не в мультике, хотя и так прекрасно видно, что Тсуна очень сильно зла. Это, кстати, очень ярко показывает то и дело проявляющееся вокруг нее Пламя, которое с головой выдавало свою хозяйку. — Тсунаеши? Та бросила на него короткий непонятный взгляд, а потом фыркнула и отвернулась, надувшись, как мышь на крупу. Но, хотя бы Пламенем не ударила, и на том спасибо. Кертье растерянно вскинул брови и почесал свою макушку, не совсем понимая такую реакцию. Да и обычно Савада была куда более спокойной и невозмутимой, чтобы не происходило, а сейчас… Она просто верх эмоциональности. И парню даже интересно, что такое случилось, что она настолько расстроена и зла? — Итак, что произошло? — спросил он, решая побыть ее психологом, но шатенка лишь снова фыркнула и отвернулась, снова задумавшись о чем-то своем. — Тсуна? — Оставь ее. Когда перебесится и успокоится, сама подойдет, а ты пока лучше займись своими делами. — фыркает Хром, которая совершенно не впечатлена всей той драмой, которая разыгрывается перед ее глазами. Она ненадолго отрывается от книги и обводит их внимательным, но не слишком заинтересованным взглядом, после чего снова возвращается к чтению. — Так что случилось? — все же уточняет Раэль у внимательно наблюдающей за всем происходящим Эшлин, которая ради этого даже оторвалась от готовки. Наверное, потому, что ей очень нравился то представление, которое сейчас разыгрывалось перед ее глазами. — А, тут сразу несколько вещей, из-за которых она расстроена. — пояснила девушка, перебросив на грудь тяжелую медную косу. — Во-первых, мистер Ли все-таки смог найти свою бедовую дочь и прочесть ей длинную и нудную лекцию. А еще посадить ее под домашний арест на две недели. — Но как она тогда… — подозрительно уточнил Кертье, обводя взглядом помещение — на дом Виктора оно не походило совершенно. Конечно, учитывая, что это была личная квартира Мукуро, которую тот снял под именем и фамилией Юрия, это было не удивительно. Но тем не мене. Впрочем, он мог бы и не спрашивать, потому что шатенка всегда очень сильно стремилась к свободе. Так что наверняка просто сбежала в окно при первой же возможности. Это, кстати, подтвердила и Докуро: — А Тсуна сбежала. — весело захихикала та, щуря фиолетовые глаза, как сытая кошка. — С моей помощью, конечно, потому что Виктор был очень настойчив в своем желании ее никуда не отпускать. Если бы не Пламя Тумана, то она бы продолжала томиться в своей комнате, как принцесса в башне. Что, кстати, странно. Парень точно уверен, что Франкенштейн сделал все, чтобы удержать ее в доме. Неужели она разбила его окно и сбежала? Или, может, проломила стену? Хотя она вроде как не по разрушениям, так что наверняка что-нибудь другое придумала. — Но вы же понимаете, что подобной выходкой лишь сильнее разозлите его? — обреченно уточнил блондин, уже предвкушая, как все шишки посыпятся именно на него. А почему на него? Ну… просто потому что, наверное. Ну, или из-за того, что Франкенштейн его считал наиболее ответственным. Хотя обычно Тсунаеши тоже сама по себе неприятности никакие не доставляла, но иногда на нее что-то находило, из-за чего ее вполне можно было сравнить с кошкой, которая вроде как накосячила, но вроде как не при делах. Вот и получалось, что Раэль, вопреки своему Пламени, всегда был наиболее спокоен и рассудителен в любой ситуации, какой бы стрессовой она не была. Наверное, так часть тела Благородного проявлялась, потому что раньше он от малейшей шутки мог вспылить и устроить драку на ровном месте. А сейчас еще нужно попытаться его из себя вывести. И, если честно, самому парню эти изменения очень нравились. Ну а кому не понравится перестать взрываться по каждому пустяку, когда внутреннее Пламя бушует просто нестерпимо сильно, от чего сохранить спокойствие и вовсе совершенно невозможно! К счастью, это давно осталось в прошлом, чему Ураган был весьма рад. — Это его проблемы. — буркнула Тсуна, надувшись, как мышь на крупу. Парень скептично посмотрел на нее, явно так не думая, а потом задался вопросом, почему Савада сказала именно это? Неужели у нее наконец-то начался переходный возраст, когда бунтуют против родителей, чтобы те не сказали, нарочно делая все вопреки? Мда… — Переходный возраст? — похоже, Эшлин думала в том же ключе. Судя по тому, как вскинулась девушка, и каким ехидством загорелись глаза Хром, те о таком простом и логичном выводе раньше как-то не думали. А еще ему было было решительно непонятно, почему рыжая находится с ними, а не отирается рядом с так чудесном спасенным папой, которого обожала чуть ли не до писка. Впрочем, наверное, она еще сама до конца не может поверить в его чудесное спасение и до конца прийти в себя, поэтому находится здесь. Но вот когда окончательно убедиться… Наверняка следующие несколько дней, если не недель, проведет рядом с Музаккой. Раэль очень постарался, чтобы в этих размышлениях не присутствовал оттенок ревности — все же, он уже привык, что Эшлин практически всегда находится рядом с ним, и делить ее с кем-то, даже с ее родным отцом, очень не хотелось. А еще хотелось обиженно и очень по-детски закричать: а где ты раньше ходил, чудовище?! Вот только Кертье прекрасно понимал, что причину отсутствия Музакки была крайне уважительной — едва ли ты сможешь идти к дочери, когда: а) считаешь, что она мертва; б) когда ты являешься бесправным экспериментом сумасшедшей Благородной, которая все эти века держала тебя в сосуде, почти как статуэтку для атмосферы; Кстати, еще более удивительно, что сам Музакка еще не примчался воссоединяться с так неожиданно спасенной дочерью. Еще слишком слаб, вот его и не отпускают? Или еще сам не знает, что та жива и здорова? Ну что же, значит, когда его просветят, стоит ожидать появления бывшего Лорда Оборотней в самых счастливых и бешеных чувствах. Пожалуй, стоит оставлять дверь открытой, чтобы тот ее не снес от нетерпения и радости. Хотя тот наверняка ее и так выломает, так что придется еще и на ремонт тратится. Вот же ж… Может, сделать вид, что они тут совершенно не при чем, и пусть Мукуро сам разбирается? — Ладно, окей. Допустим, я понял, что Тсунаеши обижена из-за лекции и домашнего ареста. Но ты сказала, что у нее сразу несколько причин расстраиваться. Что-то еще случилось? — А, да. — отмахивается Хром, незаинтересованно дергая уголком губ. — Дело в том, что за то время, пока ты усвистал разбираться с братом в Лукидонию, Мукуро-сама умудрился прикончить Кромвеля. — Так это же хорошо. — недоуменно вскидывает брови Кертье, явно не совсем понимаю причину, почему тогда его Небо может быть грустным. Тут же радоваться надо от смерти этого фанатика науки, а не расстраиваться. — Хорошо. Но она сама хотела. — Сама хотела его прибить? — дотошно уточнил парень, и его голос прозвучал еще удивленнее. Все же та была той еще пацифисткой, и тем не менее… Иногда даже в ней проскальзывало нечто кровожадное и опасное. Например, как сейчас. — Не, сама хотела допросить. Для начала, разумеется, а там… — махнула рукой Докуро. — Но не свезло. — И что? — Вот она и дуется на него. — вздохнула та, явно куда больше переживая за Рокудо. — Потому что ей очень хотелось узнать, как он умудрился овладеть Светом, который так сильно похож на силу ее отца, только с противоположным полюсом. — Мукуро же наверняка прочел его мысли? Так в чем проблема просто его спросить? — Просто Мукуро пропал, увлекшись какой-то своей очередной безумной идеей. Вот и бросил ее без информации, поэтому она и дуется. — Так, я не совсем понял. Она дуется на Мукуро, на отца или на то, что Мукуро прибил Кромвеля, не спросив у нее разрешение? — На все и сразу. — весело фыркнула Эшлин, которая вообще не впечатлилась разыгравшейся перед ней драмой. Впрочем, теперь, когда Раэль вник во всю эту историю, он лишь недоуменно вздохнул, пытаясь понять, как вот это все могло на полном серьезе расстроить Тсуну. Может быть, она просто стареет?..